друзей, а его тело потребляет больше энергии из-за этого. Полагается, что мы поверим следующему утверждению: этот парень был бы стройным, если бы следил за порциями и отходил от стола раньше, чем прикончит свой чизбургер. Нам будто говорят: делал бы так, и не только ожирение не заработал бы, но и смог бы избежать насмешек и унижений, преследовавших его все детство и юность.
Искренняя вера любого, что такое простое действо, как «контролировать размер своей порции», – все, что было нужно этому молодому человеку, чтобы оставаться стройным, на мой взгляд, является бредовой идеей. Мол, вместо того чтобы страдать от ожирения и насмешек, просто выйди из-за стола, за которым ты «слишком много ешь», оставаясь немного голодным.
Позвольте добавить к этому слова моего друга о том, что в детстве и юности он не помнит момента, когда чувствовал бы себя сытым. Иными словами, он всегда вставал из-за стола с мыслью, что мог бы съесть еще. В действительности отличие этого парня от его стройных друзей было в том, что он быстрее запасал жир.
Когда мы полагаем, что полные люди – это худые, которые слишком много съели, мы совершаем ужасную несправедливость по отношению к ним. Раз бремя ожирения так тяжело и они страдают, то почему бы им не проделать небольшую работу над собой, чтобы разрешить эту проблему, сбалансировав калории? У меня есть знакомая, она живет в Техасе, и ее максимальный вес был 127 килограммов.
– Я образованная, успешная в карьере, у меня счастливый брак, – говорила она, описывая себя, когда ей было за сорок. – Моя жизнь – это не провал, но стыд за то, что я толстая, преследует меня всю жизнь. Каждый раз, когда меня просят описать себя, первое слово, приходящее мне в голову, – «толстая». Не самые типичные слова, которые в таких случаях можно услышать: женщина, сестра, дочь, американка, жена, профессионалка, высокая, блондинка, 48 лет, приверженность в политических взглядах и т. д. Нет. Слово, определяющее и ярко описывающее мою жизнь, – «толстая».
Вот что случается, когда мы думаем, что расстройство или заболевание (такое, как ожирение) вызвано простым и таким незначительным дисбалансом в калориях. Человек, страдающий от заболевания, стыдится, мы виним его за то, что он не может остановиться, за то, что копит жир каждый день, но почему-то не виним медицинское сообщество, которое упорно не хочет замечать собственный провал.
Глава 4Побочные эффекты
Погоня за дефицитом калорий – заведомо проигрышная игра[14].
Если набор веса подразумевает, что мы постепенно, каждый день, в клетках жира накапливаем какой-то процент калорий, потребленных за день (что и происходит, и не забывайте о съеденных углеводах, которые также превращаются в жир), то что нам с этим делать? Разве не это самый важный, ключевой и очевидный вопрос в данной ситуации?
Согласно традиционным воззрениям, необходимо меньше есть: контролировать объем порций или выходить из-за стола немного голодным. Основываясь на математических подсчетах, которые фон Ноорден сделал больше века назад, сегодня диетологи терпеливо растолковывают тем, кто страдает избыточным весом, что если они будут потреблять на 500 калорий в день меньше, чем они привыкли, то можно терять по полкило в неделю. На тысячу калорий меньше – потеряете килограмм. Диетологи советуют женщинам потреблять 1200–1500 калорий в день, мужчинам 1500–1800 – так пишет сайт Национального института сердца, легких и крови.
Мысль заключается в том, что если мы значительно сократим количество потребляемой пищи, то непременно избавимся от лишнего жира, не важно, насколько серьезным или пустяковым было переедание, которое спровоцировало набор этого жира. В 1960–1970-х годах в исследовательской литературе подобное ограничение калорий называлось лечебным голоданием. Я буду использовать данный термин, так как он кажется мне удачным.
Предположение о том, что человек может сбросить вес, если будет эффективно голодать, – правда. Это одна из причин, почему клинические исследователи и врачи, начиная с Ньюберга, были так убеждены в том, что мы полнеем, потому что переедаем. Отсеките достаточное количество калорий из рациона полного человека, и в результате вы получите менее полного человека. Однако в конце 1940-х годов Гарвардский психолог Уильям Шелдон отметил, что голодание не превратит полного (в его терминологии, эндоморфа) в стройного и худого (эктоморфа) или атлетического и мускулистого (мезоморфа), равно как нельзя при помощи голодания сделать из мастифа колли или борзую. В случае с псами вы получите истощенного мастифа. А в случае с людьми – истощенного полного человека.
Если хотите придерживаться такой точки зрения, в ней тоже придется проигнорировать много серьезных проблем.
Если посадить на лечебное голодание стройного, то у вас на выходе получится такой же «менее полный», но по факту – истощенный стройный человек. Если посадить ребенка на голодание или лечебное голодание, то в результате вы получите истощенного ребенка, чей рост замедлится, однако никто из медицинского сообщества или официальных публичных источников не заявляет, что дети растут, потому что потребляют пищи больше, чем расходуют энергии.
По крайней мере, мне хочется верить, что никто подобных заявлений не делал. И все же подобные речи почему-то хороши, когда дело доходит до концепции «посади полного человека на голодание». Важный вопрос стоит перед нами: почему некоторым из нас всю жизнь приходится голодать или сидеть на лечебном голодании, отмерять порции и чувствовать хронический голод, чтобы худеть или оставаться стройным, а кому-то нет? Подобный вопрос также часто игнорируется.
В конечном счете вопрос, на который можно легко ответить и который, безусловно, следует задать любому, кто считает, что мы можем обрести приемлемый вес, потребляя меньше пищи (не говоря уже о том, что подобная закономерность базируется на простых законах физики), заключается в следующем: а какова цена вопроса? Какие побочные эффекты нас ожидают? Или каковы негативные последствия?
Мы беспокоимся о возможных побочных эффектах любой лекарственной терапии при лечении заболеваний. Будет ли она провоцировать головную боль, сонливость или головокружение? Может, боли в животе или спазмы, тошноту и рвоту? Диарею? Эректильную дисфункцию? Если мы примем лекарство для снижения уровня холестерина, и от него будет невыносимо ломить мышцы, то мы найдем иной способ или хотя бы подберем другое лекарство. Так что можно сказать о диетах и питании в плоскости побочных эффектов?
Представьте, что мы все-таки согласны с предложенной Кисом и поддержанной Ньюбергом концепцией о том, что если сократить количество потребляемой пищи, то мы не просто сбросим вес, но и сможем держать себя в форме. Итак, мы решились ограничить свой дневной рацион, чтобы стать относительно стройными и поддерживать такое состояние. Что за этим последует? Каковы побочные эффекты? Что нам придется вынести?
Медицинское сообщество знает ответ на этот вопрос, и, возможно, поэтому оно редко им задается, если задается вообще. В начале 1940-х годов Ансель Кис провел судьбоносное исследование, которое десятки лет рассматривалось как неопровержимое доказательство правильности голодания (например, в исследованиях в области питания). Затем он вместе с коллегами оформил исследование в двухтомник, общим объемом почти 1400 страниц. Само название, «Биология человеческого голода», уже говорит нам о том, что Кис сделал и через что прошли его подопытные, которые дали ответ на вопрос: «Что будет, если мы попробуем так жить?» Недостаток калорий, о котором так часто рассуждает медицинское сообщество, необходим для потери веса. Проще говоря, нам необходимо голодать.
– Лучшее, что есть в ограничении калорий, – писал Кис и его коллеги в «Биологии человеческого голода», – это неизбежные последствия.
В начале Второй мировой войны в эксперимент Киса и его коллег из Университета Миннесоты записалось три десятка мужчин, которые не пошли на войну по идейным соображениям. Большинство из них были худыми, совсем немного полными, по крайней мере, по стандартам той эпохи, в которой многие были стройными. Кис вместе с коллегами ежедневно кормил их в пределах 1600 калорий. Сегодня такую диету посчитали бы очень здоровой и ужасно скучной: «цельнозерновой хлеб, картофель, крупы и довольно много репы с капустой», а также «символическое количество» мяса и молочных продуктов. Диетологи бы сказали, что это диета с низким содержанием жиров, поэтому она соответствовала бы диетическим рекомендациям большинства организаций здравоохранения XXI века. Уровень калорийности был как раз в диапазоне, рекомендованном для потери веса.
В течение первых двенадцати недель мужчины теряли в среднем 250 граммов жира в неделю, но похудение замедлилось до 150 граммов в течение следующих двенадцати недель, несмотря на то, что лечебное голодание продолжалось. В целом потеря в весе составила 6,5 килограмма почти за полгода. Несмотря на неплохой результат (учитывайте, что речь идет о людях, у которых не наблюдалось избыточного лишнего веса), все оказалось не так радужно. Мужчины часто мерзли. Метаболизм замедлился. Волосы начали выпадать. Уровень либидо понизился. У них случались приступы агрессии, появлялись бесконечные мысли о еде – днем и ночью. Исследователи из Миннесоты назвали это «неврозом на почве голода». У четверых подопытных развился «невроз характера», что еще хуже. У двоих случились срывы, один из мужчин «плакал, говорил о суициде и угрожал насилием». Его отправили в психиатрическое отделение.
«Ухудшение личностного состояния» у одного из участников эксперимента привело к двум попыткам нанести себе повреждения. Во время первой попытки он едва не отрубил себе кончик пальца топором, а когда ему не разрешили покинуть эксперимент, он «случайно» отрезал себе три пальца.
Такова цена за потребление здоровой, преимущественно растительной, цельной пищи с низким содержанием жиров, по 1600 калорий в день. Когда мужчинам в конце исследования разрешили есть до чувства насыщения, они потребляли огромное количество пищи – до 10 000 калорий в день, после чего набрали вес и жир невероятно быстро. После двадцати недель восстановления вес увеличился вдвое, с ними, по мнению Киса и его коллег, случилось «ожирение после голодания». Многие из нас сталкивались с подобным, и нам ли их не понять.