Кэти, привычная к одиночеству, по вечерам обычно корпела в библиотеке или бродила по коридору первого этажа, среди знакомых портретов и натюрмортов в отчищенных рамках.
Сегодня она сидела, как обычно, за дальним столиком в углу библиотеки и рассеянно листала огромный, в кожаном переплёте, рукописный фолиант. Это не было занимательным чтением – Кэти взяла «Новейшие исторические факты и комментарии» в надежде найти упоминание о каком-нибудь современном знаменитом волшебнике. Во-первых, это нужно для сочинения по истории магии, а во-вторых... кто-то же должен взять на себя её инициацию.
Кэти перевернула лист, поморщившись, смахнула длинный чёрный волос, разлёгшийся поперек страниц. Но оказалось, это был не волос. Кэти присмотрелась: кто-то размашисто чиркнул чернилами через весь разворот. Безобразие! Кэти не терпела небрежного отношения к книгам, это возмутило её и сейчас. Она осторожно погладила толстый шероховатый пергамент – косая черта никуда, конечно, не исчезла, и Кэти, вздохнув, перелистнула страницу. Чернильный росчерк тянулся и здесь, заканчиваясь какой-то закорючкой в центре страницы. Кэти совсем расстроилась и захлопнула книгу, потом посмотрела на часы: ещё один день подошёл к концу, скоро мадам Пинс примется выгонять засидевшихся в библиотеке зубрил.
Кэти вошла в гостиную, не поднимая головы и привычно спрятав руки в широкие рукава мантии. Она собиралась, не останавливаясь, пройти в спальню, её остановил громкий шёпот:
– Во, смотри, это она!
Кэти посмотрела в сторону шепчущего и обречённо вздохнула: Мери, Биб и Виталина поднимались с дивана ей навстречу.
Они подошли к Кэти почти вплотную и молча разглядывали, как тогда, в поезде. Наконец Виталина спросила:
– Правду про тебя говорят, что ты это... не совсем ведьма?
Кэти поёжилась и спросила в ответ:
– А почему тебя это интересует?
– Не твое дело, раз спрашиваю, значит интересует. Ну?
Кэти пожала плечами и двинулась в сторону двери в спальни, но Биб преградила ей дорогу.
– Когда старшие задают тебе вопрос, нужно отвечать. Вежливо и толково. Понятно?
– Понятно, – ответила Кэти и замолчала.
– Ну?! – прикрикнула Виталина.
– Я не знаю, что обо мне говорят.
– Будто бы и не знаешь?
Кэти опять пожала плечами и переспросила:
– А что про меня говорят?
– Говорят, что ты и не ведьма вовсе, что родилась у маглов, и сама магла. И что палочка тебе совершенно не нужна, потому что волшебства в тебе ничуть.
– А ещё что обо мне говорят? – сдерживая гнев, поинтересовалась Кэти.
– Что ты прячешь руки, чтобы никто тебя не коснулся, потому что боишься волшебства, – вступила Мери.
– Я не понимаю, зачем в Хогвартсе держать таких... бестолочей, – потихоньку закипала Виталина. – Профессор Реддл говорит, что будь его воля, давно сидела бы дома, с родителями-маглами. А здесь – только место занимаешь...
– Да что с ней ещё разговаривать. Нужно взять, и... – Биб вытащила свою палочку и подступила ещё ближе.
Кэти попятилась и упёрлась спиной в стену. Она затравленно оглянулась. Несколько человек, находящиеся в гостиной, подняли головы и прислушивались к ссоре. Кэти заметила побледневшее лицо Тома, обратила внимание на Карла, который, втиснувшись в кресло, напряжённо следил за стычкой.
Кэти выпрямилась, опустила руки, выпростав их из рукавов, и спросила:
– А профессор Реддл не говорил, что если я дотронусь до тебя, ты потеряешь свою волшебную силу?
Биб замерла в нерешительности.
– Да ну, сочиняешь, – пробурчала она.
– Хочешь попробовать? – Кэти протянула ей руку.
Биб отпрыгнула.
– Так значит, это правда?! – возликовала Мери. – Это правда? Ты магла? Неинициированная магла?!
Кэти молча смотрела на неё.
– Девочки, да ничего она нам не сделает! Она же действительно ничего не может! Да у неё и прав здесь никаких нет! Пусть только попробует! Да профессор Реддл...
– Хочешь попробовать? – повторила Кэти и решительно двинулась прямо на Мери. – Пока профессора Реддла здесь нет.
Мери, помедлив, всё-таки отступила, а Кэти, не глядя на неё, прошла мимо и скрылась за дверью.
Оставив за спиной гомонящую гостиную, Кэти захлопнула дверь и ворвалась в спальню. Она кинулась ничком на кровать, хотела заплакать, но слёз не было. Она полежала так несколько минут, потом поднялась и обнаружила за столом Алису, сидящую над раскрытым учебником.
– Что, всё так плохо?
– Теперь вся школа будет знать, что я магла, да ещё опасная! Не студентка – чудовище какое-то. Впору учебник про меня написать, по защите от тёмных сил.
Алиса закрыла книгу и рассудительно сказала:
– Во-первых, ты не магла. Мы это уже обсуждали, и ты сама говорила, что все вокруг твердят, что ты самая настоящая колдунья. Во-вторых, что значит – опасная?
– Связываться со мной опасно – вот что это значит!
– Ну, пусть не связываются. Если разозлить хомячка, то он тоже может укусить. Однако в учебниках по защите про хомячков нет ни слова.
Кэти хмыкнула. Она представила себе урок под руководством профессора Реддла по защите от хомячков. Жаль, что у неё не было сил смеяться – но это было бы забавно.
– А в-третьих, при чём тут тёмные силы? – Алиса убрала свои вещи и стала укладываться. – Так что прекрати истерику и ложись спать.
Кэти послушалась и тоже легла в постель. Однако сна не было. Она снова и снова мысленно прокручивала сцену в гостиной с тремя девчонками-третьекурсницами, которые взъелись на неё ещё с поезда. И чего им нужно? А скорее всего, ничего – просто такие люди, просто обожают поиздеваться над кем-нибудь, всё равно, над кем – особенно если сдачи дать не может. Так что, если Кэти сумеет дать отпор, даже и без волшебной пока палочки, то отстанут.
Потом Кэти вспомнила про сыворотку злости. Вот уж на кого эта сыворотка не окажет никакого заметного воздействия, – на эту неразлучную троицу, Мери, Биб, Виталину. Ха! Интересно, кто кого швырял бы об стенку – Биб Снейпа или наоборот?
А потом Кэти пожалела: жаль, что нет такой сыворотки, от которой человек, наоборот, станет добрее. Попыталась представить себе доброго Снейпа – не получилось. Доброго Реддла – тоже. Она опять вспомнила их первую встречу в Косом переулке, как этот незнакомый ещё волшебник уже тогда был ей неприятен. Интересно, представлял ли он, что вскоре она будет студенткой его факультета? Вряд ли – иначе так не улыбался бы.
Кэти уже засыпала, когда в полудрёме ей вдруг пришло в голову: сыворотка для инициации! Вот бы... А может быть... Неужели никто не придумал такое зелье? А может, кто-нибудь всё же придумал... Надо поискать... в библиотеке...
Едва проснувшись, Кэти побежала в библиотеку. Было очень рано, так рано, что ещё не пришла мадам Пинс. Но дверь в библиотеку оказалась открытой. Кэти почему-то этому не удивилась, а восприняла как должное: ведь ей очень нужно попасть сюда, поэтому совершенно правильно, что дверь открыта, а мадам Пинс нет – никто не помешает пробраться в Особую секцию. Ведь именно здесь лежит книга, в которой всё написано про инициирующее зелье. Вот он, увесистый тёмно-синий том, на котором золотыми буквами поблёскивает название: «Это здесь». Кэти с волнением открывает книгу, листает и опять совершенно не удивляется, обнаружив между страницами небольшой пузырёк с зельем чёрного цвета. Она срывает крышку, подносит зелье ко рту и вдруг... с ужасом понимает, что это сыворотка злости! В панике Кэти отбрасывает пузырёк, смотрит на пузырящееся зелье, вздрагивает от омерзения... и просыпается.
Кэти села в постели. Сердце бешено колотилось, она чувствовала себя так, будто сейчас всё это произошло на самом деле. Как это всегда бывает спросонок, все только что пережитые во сне события казались совершенно нормальными: и то, что библиотека оставалась открытой, без присмотра, и то, что вот так сразу нашлась нужная книга, а в книге – зелье. Жаль, что не то зелье, что нужно. Почувствовать бы себя волшебницей – хотя бы во сне.
Уже утром Кэти ещё раз обдумала всё, что ей пришло в голову накануне. Поискать сведения об инициирующем зелье в библиотеке – это совершенно здравая мысль. А то, что ей приснилось, было лишь фантастическим продолжением этой идеи.
За завтраком Кэти, как обычно, села в стороне от одноклассников. Не глядя по сторонам, она жевала тосты и очень удивилась, когда краем глаза заметила чьё-то приближение. Она подняла голову: Карл, стиснув зубы, покраснев, подошёл, сел рядом и тут же уткнулся в свою тарелку. Кэти ошарашено глядела на него, хотела о чём-то спросить, но тут встретилась глазами с Томом, напряжённо наблюдающим за ней. Он тут же встал, подошёл поближе и хриплым от волнения голосом спросил:
– Кэти, ты не могла бы помочь мне по... по астрологии? – Это прозвучало так, будто он отчаянно пытался придумать, по какому же предмету он нуждается в помощи.
Во время лекции по истории магии из-за соседней парты к Кэти нагнулась Ребекка и, глядя на неё исподлобья, попросила перочинный ножик. Кэти молча вытащила из сумки ножик и положила на парту перед Ребеккой, уже не удивляясь. Она поняла, что одноклассники, напуганные было её необычным состоянием, опасным для них, теперь осознали, что она не собирается воспользоваться своими возможностями, вернее их отсутствием, и не представляет для них угрозы. И теперь они, ужасно стесняясь своего страха, своего предательства, как бы просят прощения. И Кэти поняла, что говорить ничего и не нужно: достаточно поступков.
Кэти приободрилась и, дождавшись большой перемены, помчалась в библиотеку. Не раздумывая, она сразу подошла к мадам Пинс и спросила, есть в библиотеке книга, в которой собраны рецепты всех-всех зелий, которые когда-либо были изобретены.
– Всех-всех зелий? – растерянно переспросила мадам Пинс. – Ты ведь учишься ещё на первом курсе, зачем тебе все-все зелья?
– Все-все мне не нужны, я хочу найти одно, но я не знаю, как оно называется. Не знаю даже, существует ли оно вообще. Поэтому мне и нужна книга, где собраны все-все...