Бригада «Дружина» — численность восемь тысяч, сформирована эсэсовской службой безопасности.
Эти части занимались охраной тыла немецких войск и боролись с партизанами…
А какова была численность собственно власовской армии?
1-я дивизия РОА начала формироваться еще в конце 1943 года Командиром стал бывший полковник Красной армии, бывший командир 389-й танковой дивизии Сергей Буняченко. Дивизия была окончательно сформирована в марте 1945-го — по модели немецкой народно-гренадерской дивизии: численность 18 тысяч человек, артиллерийский полк, истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион, саперный батальон…
2-я дивизия начала формироваться в январе 1945-го. Ее командиром стал полковник Г. А. Зверев, занимавший в Красной армии такую же должность.
3-я дивизия, командиром которой стал бывший генерал-майор Красной армии Михаил Шаповалов, бывший командир стрелкового корпуса, так и не была до конца сформирована.
Кроме того, в РОА входили запасная бригада, противотанковая бригада, офицерская школа.
РОА обладала и собственной авиацией. На немецкую сторону, утверждает Хоффман, перелетело не менее 80 советских летчиков на своих самолетах. Из них сформировали боевую группу, которой командовал бывший полковник Красной армии Виктор Мальцев. Группа участвовала в боевых действиях вместе с тремя эстонскими и двумя латышскими эскадрильями.
19 декабря 1944 года рейхсмаршал Великого германского рейха и главнокомандующий военно-воздушными силами Герман Геринг подписал приказ о создании ВВС РОА.
В середине апреля 1945-го были сформированы истребительная эскадрилья (16 «мессершмиттов») под командованием бывшего капитана Красной армии Героя Советского Союза Бычкова и эскадрилья ночных бомбардировщиков (12 «юнкерсов») под командованием бывшего старшего лейтенанта Героя Советского Союза Антилевского. Началось формирование еще одной эскадрильи бомбардировщиков, транспортной эскадрильи, зенитного полка…
По подсчетам Хоффмана, личный состав РОА достигал 50 тысяч человек. Это были бывшие солдаты и офицеры Красной армии. Русские из белой эмиграции поначалу шли к Власову неохотно, но в конце войны и они присоединились к РОА. Прежде всего это казалось казачьих частей.
Генерал Краснов, который в нацистской Германии возглавил Главное управление казачьего войска, относился к Власову настороженно и отстаивал независимость казачьих частей. Генерал Краснов ссылался на заявление немецкого правительства от 10 ноября 1943 года, в котором казаки объявлялись союзниками нацистской Германии и им гарантировалось сохранение всех прав и привилегий.
В 1945-м казакам уже было не до выяснения вопроса о самостоятельности. Первой присоединилась к Власову казачья группа генерала Туркула (ее преобразовали в бригаду), который жил в эмиграции в Париже. Ее примеру последовал казачий отряд бывшего майора Красной армии Доманова. Последним под знамена Власова стал казачий корпус генерала Паннвица. Корпус насчивал 40 тысяч человек и входил в состав войск СС.
Присоединился к Власову и русский корпус генерал-лейтенанта Б. А. Штейфона, который начал формироваться на территории Сербии из числа эмигрантов еще в сентябре 1941 года. Шестнадцатитысячный корпус участвовал в боях с партизанами Тито и понес большие потери.
От сотрудничества с Власовым отказался бывший капитан царской армии Хольмстон-Смысловский, который еще в июле 1941-го сформировал русский батальон и участвовал в боях на Восточном фронте. Вермахт не стал переподчинять Власову 599-ю бригаду (13 тысяч человек), 4-й русский добровольческий, 3-й украинский добровольческий полк, а также 14-ю дивизию войск СС, сформированную из украинцев.
Первая группа власовских войск участвовала в реальных боях на Восточном фронте 9 февраля 1945 года, когда немцы уже стремительно откатывались на запад.
В феврале — марте 1-я дивизия Буняченко участвовала в оборонительных сражениях вермахта на Одере. К концу апреля Буняченко потерял всякое желание лить кровь на Восточном фронте. Он отказывается выполнять приказы генерал-фельдмаршала Шернера и движется на юг, чтобы соединиться с другими частями РОА в районе Альп. Ставка Власова находилась в Карлсбаде.
На сотрудничестве с немцами был поставлен крест. Власов и его окружение надеялись теперь заинтересовать своим антибольшевизмом союзников. Весной 1945-го штаб Власова пытался связаться с нейтральными странами — Швецией и Швейцарией, чтобы заручиться их поддержкой, но ничего не выходило.
РОА оказалась в Чехословакии как раз в тот момент, когда там началось вооруженное восстание. Однако партизаны не рассчитали свои силы. Руководители восстания передали по радио призыв о помощи.
В советской историографии принята такая версия: на помощь пражанам пришли войска маршала Конева, которые освободили столицу Чехословакии.
В реальной истории было иначе.
В штаб 1-й дивизии РОА прибыла делегация чешских офицеров. Они попросили власовцев помочь им. Командир дивизии Буняченко ухватился за эту идею. Он убеждал Власова: будущее чехословацкое правительство в знак благодарности предоставит РОА политическое убежище и замолвит за них слово перед союзниками.
5 мая дивизия Буняченко достигла соглашения с партизанами о «совместной борьбе с национал-социализмом и большевизмом». Вечером передовые части РОА вошли в Прагу, где тяжелые бои продолжались. Жители Праги встретили власовцев как освободителей. К вечеру 7 мая РОА овладела основной частью города и рассекла группировку немецких войск надвое. Власовцы дрались хорошо и спасли Прагу. Та готовность, с которой РОА повернула оружие против немцев, говорит о многом.
РОА спасла Прагу, но ее собственное дело было проиграно. Командующий войсками союзников американский генерал Дуайт Эйзенхауэр отклонил предложение танкового генерала Паттона взять Прагу. Сюда шли советские танки. В ночь на 8 мая Буняченко отдал приказ покинуть город. Войска маршала Конева достигли Праги 9 мая.
11 февраля 1945 года в Ялте Рузвельт, Черчилль и Сталин подписали соглашение о выдаче Москве всех попавших в англо-американскую зону советских граждан, особенно взятых в плен в немецкой военной форме.
Власовцев, капитулировавших перед американской армией, отправили в Советский Союз. Верхушку РОА во главе с Власовым повесили. Других отправили в лагеря…
В процессе пересмотра прошлого возник соблазн поменять оценку на противоположную: вместо Власова-предателя появился Власов-патриот, борец против сталинского режима. А и действительно — чем Сталин лучше Гитлера?
Но в 1941-м это не Сталин сражался против Гитлера, а народы Советского Союза, которые защищали свою землю, свои дома и свои семьи. Поэтому и победили они, а не Гитлер с Власовым. Конечно, победа Красной армии привела и к тому, что еще больше укрепился сталинский деспотизм, распространившийся и на страны Восточной Европы. Но гитлеровская оккупация, гитлеровский режим не были лучшей альтернативой. Ни для Советского Союза, ни для Восточной Европы.
Эта хрестоматийная история рассказана в популярном некогда фильме «Тегеран-43». Немецкая разведка решила убить Сталина, Рузвельта и Черчилля, когда в конце 1943 года они встретились в Тегеране. Но легендарный советский разведчик Николай Кузнецов узнал от пьяного эсэсовца в Ровно о замысле врага и сообщил в Москву. Люди Меркулова в Тегеране обезвредили диверсантов и спасли «Большую тройку».
Американский президент Франклин Делано Рузвельт жил в Тегеране не в своем посольстве, внушавшем тревогу с точки зрения безопасности, а в советском, надежно охраняемом офицерами Шестого управления НКГБ…
В реальности это громкое дело нарком госбезопасности Меркулов не мог поставить себе в заслугу. Немецкий заговор против «Большой тройки» не был сорван. Его просто не существовало. И все киножертвы были напрасны. Игорь Костолевский мог бы поберечь себя в Тегеране, а Алену Делону не стоило умирать в Париже в схватке с немецкими диверсантами.
Профессор-иранист Даниил Семенович Комиссаров в годы войны был пресс-секретарем советского посольства в Иране. Встреча Тегеране происходила на его глазах.
Он рассказывал мне, что накануне войны в Иране действительно обосновалось большое количество немцев. Но уже осенью 1941 года немецкую колонию изгнали из Ирана и арестовали практически всех, кто сотрудничал с немецкой разведкой.
Когда в Тегеране встретились Сталин, Рузвельт и Черчилль, никто из немецких агентов даже не подал признаков жизни, пишет Юрий Кузнец, автор интересной книги «„Длинный прыжок“ в никуда. Как был сорван заговор против „Большой тройки“ в Тегеране».
В радиообмене между Германией и ее иранской агентурой не было выявлено ни одной шифротелеграммы, которая бы нацеливала агентов на работу в Тегеране в связи с приездом «Большой тройки».
«Некому было принять и прикрыть группы десантников, — пишет Юрий Кузнец, — даже если бы им удалось благополучно и незаметно приземлиться. Некому было организовать их взаимодействие с прогерманским подпольем, поскольку оно было фактически разгромлено. И тем более некому было осуществить террористический акт против Рузвельта, Черчилля и Сталина».
Почему же после начала войны симпатии немалого числа иранцев оказались на стороне Германии? Дело в том, что в конце августа 1941 года советские и английские войска с двух сторон вошли в Иран, чтобы покончить здесь с немецким влиянием, контролировать нефтепромыслы и обезопасить военные поставки Советскому Союзу. Но эта акция бесконечно унизила иранцев, особенно иранское офицерство.
Англичане выловили и посадили практически всех прогермански настроенных иранцев. Москва, кстати говоря, не торопилась давать согласие на эти аресты. Резидентура советской разведки в Тегеране пришла к выводу: англичане «хотят обеспечить наше участие в ликвидации антианглийски настроенной политической и военной верхушки».
Советская резидентура в Тегеране, которая составляла больше ста оперативных работников, занималась не только германской агентурой, но и по приказу наркома госбезопасности Меркулова следила за англичанами. Резидентом в Иране был знаменитый (среди профессионалов) Иван Агаянц. Многие ветераны считают его лучшим советским разведчиком.