Отсюда хорошо просматривалась опушка леса, растительность которого подозрительно напоминала флору Воргейза (последней планеты, где ступала ее нога).
«Такого не может быть. Господи, молю, пусть это будет что угодно, но только не проклятый Воргейз…»
Лиза запаниковала. С потерянной человеческой колонией, население которой цинично и беспощадно уничтожили хараммины, были связаны самые жуткие, горестные воспоминания. Там она дважды теряла все: в первый раз жизнь и свободу, а во второй — любимого человека и последнюю надежду…
В груди появился неприятный холодок.
Немые сцены, услужливо поставляемые беспощадной памятью, казались реальными до дрожи.
Лиза всегда считала, что умеет контролировать свой рассудок, но в этот раз не могла ничего поделать, будто разум перестал подчиняться ей. Воспоминания, на которые был наложен жесткий запрет, вырвались на свободу, хуже того — они внезапно и необъяснимо начали материализовываться в окружающей обстановке.
Лиза резко поднялась на ноги, не понимая, как такое вообще возможно?
Сердце бешено колотилось в груди, призраки, нарисованные воображением, самым неправдоподобным, противоестественным образом находили свое отражение в реальности.
Она попятилась, дико озираясь вокруг.
Валун, на котором Лиза только что сидела, утратил свои физические свойства, его поверхность змеилась непонятными искажениями, будто камень превратился в аморфную массу, и вдруг…
На серой поверхности начало проступать объемное, барельефное изображение.
Лиза хотела бы, но не могла остановить этот дикий кошмар. В ледяном оцепенении она смотрела, как валун принимает знакомые формы бронескафандра, а почва под ним становится податливой, мягкой, как грязь в том заброшенном поселке, где лейтенант ВКС Конфедерации Лиза Стриммер приняла свой последний бой.
Память окончательно прорвало…
…Она стояла, не в силах сделать вдох.
В двух шагах от нее, распластавшись на куче щебня, лежала снабженная сервоприводами бронированная оболочка. Рядом, наполовину утопленный в луже, валялся еще один боевой скафандр.
Все было точно таким, как запечатлела ее посттравматическая память.
С хмурых небес накрапывал нудный осенний дождь. Капли влаги стекали по забралу гермошлема, почва под ногами раскисла, превратившись в липкую грязь…
Просто стоять и смотреть было невыносимо, и Лиза сделала шаг навстречу собственному ужасу, чувствуя, как крупная бесконтрольная дрожь гуляет по телу…
От Судьбы не уйдешь. Нужно узнать правду…
Опустившись на колени, она долго смотрела на посеченные осколками сервомоторные приводы, не решаясь прикоснуться к бронированной оболочке, потом все же не выдержала и, закусив губу, содрогаясь от страха и леденящего душу предчувствия, взялась за ромбовидный сегмент брони и рывком перевернула боевой скафандр.
В немом ужасе она не смогла даже отшатнуться, когда из-за разбитого забрала на нее уставились пустые глазницы заключенного внутри гермошлема черепа.
Мамочка…
Лиза все же отшатнулась, отползла в сторону, судорожно царапая непослушными пальцами замки своего гражданского скафандра.
Раздался сухой щелчок, и ее гермошлем раскололся на две половины, одна из которых глухо стукнулась о грудь, другая шлепнула по спине.
Судорожно глотая загустевший, холодный, горьковатый и влажный воздух Воргейза, Лиза вскинула руки, зажимая ими рот.
Это была она!.. Там, внутри боевого скафандра, была она!..
Невозможно передать весь ужас этого откровения. Лизе казалось, что она все же сойдет с ума и никогда больше не сможет встать с кучи бетонного щебня, а ее новая, придуманная кем-то жизнь закончится в этом месте, под нескончаемым проливным дождем.
Там лежала мертвая Лиза Стриммер.
Бездонный взгляд пустых глазниц… Клок волос, прилипший к голому черепу… Хруст костей внутри нетленной боевой брони…
Это было жутко. Она готовила себя к чему-то подобному, но не смогла вынести последнего откровения.
Лизы Стриммер нет. Она умерла. Ее жизнь оборвалась двадцать лет назад, а инопланетные твари, уничтожившие колонию, воспользовались ее генетическим материалом, чтобы создать послушную копию — куклу, которая должна была выполнить разовую акцию и ликвидироваться.
Но я живая… Я дышу… Я чувствую…
Сознание меркло, отказываясь принимать данность.
Думалось ли ей, что придется во второй раз пережить те страшные минуты?
Нет. Она обещала, клялась себе, что больше никогда не станет вспоминать тот день.
«Что со мной происходит?! Где я, в конце-то концов?!»
Реальность дрожала, струилась миражами: куда-то исчезла опушка леса, а вместо нее образовался пологий, мокрый от дождя склон с двумя выгоревшими остовами бронемашин.
«Воргейз».
Она резко обернулась.
Улица. Полуразрушенные здания рокового поселка, стены, мокрые от дождя, с крупными выщербинами в местах попаданий снарядов автоматических орудий…
Она отшатнулась.
Как и в тот дождливый день, слух внезапно уловил приближающийся, неравномерный гул, и вдруг с болезненной остротой заработали рефлексы, которые не смогла убить лживая, имплантированная память. Эти выродки ошиблись, недооценивая возможности человеческого разума. Они не полагали, что клон, щедро оснащенный кибернетическими компонентами, сможет вспомнить и осознать себя.
«Но я смогла. Смогла и вернулась».
Пальцы коснулись липкой грязи, но сейчас все происходило немного не так, как это предполагала память.
На ней не было скафандра, и Лизе некуда, незачем было бежать — подняв «ИМ-200», она не развернулась к далекому лесу, а, машинальным движением активировав оружие, осталась стоять.
«Хорошо. Пусть будет Воргейз».
Только теперь я знаю, кто вы…
Нервно взвизгнул привод, досылая в под ствольный гранатомет реактивный заряд.
«Что я делаю?! Нужно бежать…»
Она лишь скрипнула зубами в ответ на мысленный вскрик.
«Будешь воевать с собственными кошмарами?» — не унимался внутренний голос.
«Буду…»
Палец уверенно соскользнул на сенсор вторичной системы вооружения.
Возможно, внутренний голос прав, и она просто сошла с ума, не выдержав ударов судьбы, но приближающийся звук нарастал в сторожкой тишине, он был слишком реален для бредового кошмара.
Она не ошиблась.
Из-за пологого склона (который минуту назад был лесом), внезапно появился контур совершенно незнакомого ей летательного аппарата.
«Я знаю, кто вы и зачем вы здесь…»
Мысль повторилась одновременно с выстрелом.
Реактивная граната ударила в борт каплевидного, обтекаемого аппарата, с неожиданной легкостью вырвав в бледно-оранжевом сполохе разрыва изрядную часть обшивки, так что в корпусе образовалась безобразная пробоина, из которой тут же вырвалось пламя и повалил дым.
Звук работавшего двигателя оборвался, в наступившей после выстрела и взрыва тишине было отчетливо слышно, как фрагменты обшивки ударились о землю, но Лиза даже не посмотрела в ту сторону, ее взгляд был прикован к поврежденной машине, которая резко пошла на снижение.
Удар пришелся на руины крайнего строения поселка.
Поврежденная машина не задействовала никаких средств аварийной посадки — обтекаемый аппарат, оставляя за собой жирный шлейф дыма, резко потерял высоту, снижаясь по убийственной траектории.
Глухой удар взметнул к дождливым небесам облако белесой бетонной пыли, было слышно, как по крышам соседних зданий барабанят мелкие фрагменты щебня от рухнувшей стены.
Лиза переключила оружие в режим автоматического огня и шагнула к месту крушения незнакомого аппарата.
Взметнувшуюся на окраине поселка бетонную пыль быстро прибило к земле моросящим дождем, из-за проломленной стены полуразрушенного здания не доносилось ни звука, но Лиза давно не доверяла обманчивой тишине.
Прижавшись спиной к иззубренному огрызку бетонной конструкции, она осторожно заглянула в сумеречный пролом.
Сбитый летательный аппарат лежал на боку, сочащаяся дымом пробоина теперь располагалась сверху, но странное дело — обшивка в носовой части совершенно не пострадала от удара, проломившего бетонную стену.
Тишину внезапно нарушил характерный звук: шипение пневмоуплотнителя и тихий всхлип моторов подачи возвестили о начале работы механизмов шлюзовой камеры.
Лиза убрала голову, вновь прижавшись к огрызку стены.
Пусть выходят…
Вслед за шипением раздался скрежет металла — видимо, шлюзовой отсек все же деформировало при падении, и теперь внешний люк открывался с надрывным воем перегруженных приводов.
Прошло не меньше минуты, прежде чем стих вой моторов и она услышала, как тихо звякнула раскладная лесенка, в аварийных ситуациях заменяющая выдвижной трап.
Шаги.
Какая-то непонятная возня, сопровождаемая бряцанием металла.
Она медленно, глубоко вдохнула и резко поднялась из-за укрытия, готовая разрядить магазин импульсной винтовки в инопланетных тварей.
Лиза едва не завершила роковое движение, каким-то чудом в последний миг удержав палец на сенсоре огня.
В теснине меж обшивкой корабля и огрызками рухнувших стен стоял человек.
Вот этого на Воргейзе происходить попросту не могло.
На планете не было людей, лишь голубокожие гуманоиды, уничтожившие колонию, да полностью подчиненные их воле ксеноморфы из числа инсектов и логриан.
Лиза медленно выдохнула, старясь успокоиться, унять дрожь, ненароком не сорваться, — у импульсных винтовок нет предохранителя, для безопасности сенсор огня заглублен в основание приклада, но если указательный палец уже лежит в углублении, очередь может последовать в любую секунду, стоит лишь усилить давление на податливый бугорок…
Она поднялась из-за укрытия без шума, и человек, озирающийся вокруг во вполне понятной прострации, не сразу заметил ее, дав возможность понаблюдать.
Он выглядел вполне мирно: никакого оружия или специальной экипировки, рост средний, лицо полное, с пухлыми, бледными в данный момент щеками. Темные волосы незнакомца был