Следующим удивительным открытием для команды стала игра девушки Веры. Изначально женский пол не собирались рассматривать, но танкистка попала в список благодаря знакомству с Настей. Недавняя студентка, Вера всю свою жизнь интересовалась играми, а сейчас продвигала малобюджетные мобильные квесты нескольких инди-студий. Играла она мастерски: уже убитый Знайка, развернувшись на стуле, залюбовался серьезным выражением лица с ямочками на щеках. Девушка отдавалась игре полностью, метко стреляла и успешно маневрировала, осыпая противника язвительными комментариями. Оправдывала свое игровое прозвище — Язва, и заставляла краснеть не особо впечатлительного Зумби, а Кота — веселиться. Вылетев из боя, он тоже залюбовался Верой в самый неудачный для себя момент.
Дверь в берлогу распахнулась, на пороге, распихав очередь, стояла жена Кота, переводя взгляд то с Веры на Кота, то с Кота на Знайку, то обратно на Веру.
— Вовремя я зашла посмотреть на ваше мужское братство, — сказала Котиха, развернулась, оттолкнув подоспевшего Виктора, и бочком, чтобы не зацепиться каблуками, стала спускаться по металлическим ступенькам.
— Бли-и-ин, — протяжно выругался Кот, — на сегодня наигрался.
— Выбрав путь воина… — начал Будист, но Знайка оборвал его, не дав выдать очередную восточную мудрость.
— Давай иди, без тебя доиграем.
Кот убежал догонять жену. С Верой, извиняясь за сцену и обещав позвонить, попрощались и ушли в кабинет Виктора на перерыв. Все, кроме Будиста, очень хотели видеть Веру в команде. Но за двадцать минут мозгового штурма так и не смогли придумать, чем и как обосновать ее присутствие в команде для жен. Знайка был уверен, что у Оли реакция будет еще хуже.
Чем дольше играли, тем хуже шли бои. Под вечер, совсем отупевшие, перебрались в заполненный бар. «Танкисты», желающие поглазеть или поучаствовать в просмотрах, сменились на «футболистов» к матчу Лиги чемпионов. Матч чем-то напомнил наш последний бой: вялая атака, нелепая оборона, глупые ошибки Месси с Суаресом. Главные звезды матча точь-в-точь, как мы со Знайкой, рикошетили от штанг или били в молоко, надеясь на чудо, что не вызывало ажиотажа в зале. Мы заказали пива и дождались Настю, чтобы объединить записи. Знайка принялся за подсчет голосов, периодически внося на обсуждение спорных кандидатов. Ко второму тайму вернулся Кот, отмахнувшись на вопрос, как прошло. Одновременно напряженным и возбужденным он пребывал в моменты очень серьезных ссор, когда, больше не находя аргументов, махал рукой и бросал что-то типа: «Да ну все нафиг», делал паузу, улыбался, как герой своего прозвища, и продолжал: «Разведусь, точно разведусь».
В это никто не верил, хотя в последний подобный кризис Кот успел две недели пожить с родителями и купить в кредит мотоцикл. Год, правда, потом ездил без прав, но, очень довольный своим поступком, доставал всех пьяной философией о единственном поступке в жизни, когда думал только о себе и сделал именно то, что хотел без оглядки на вечное «нужно» или «должен».
После стихшей волны негодования на второй гол «Атлетико» Знайка прокашлялся и подготовился к оглашению шорт-листа по итогам просмотров. Настя сбегала за Виктором, а Недует растолкал задремавшего Зумби. Итого получилось четверо.
Первый в списке — Пирс из Белоруссии с аккуратной выжидательной тактикой игры. Он понравился всем, кроме Виктора, не хотевшего иметь пустое кресло и держать игрока, бесполезного для потенциальных местных рекламодателей.
Второй, свежий студент-красавчик, в прошлом игравший в футбол, в принципе, мог с успехом работать в стриптиз-клубе, будь у Виктора заведение другого типа. Парень называл себя Кройф, вроде в честь голландского футболиста. Играть и общаться с ним было приятно, энергия и игровой азарт рвались наружу, что было и плюсом, и минусом одновременно. В Кройфе воплотился неправильный киберспортсмен. Не тот образ, который выражает общественное мнение — пухлый, прыщавый додик и задрот, а тот, кем в идеальном мире должны были быть мы десять лет назад.
Так что мнения разделились. Зумби с Виктором при поддержке Насти проголосовали «За». Пенсионная часть команды колебалась, понимая, что постоянно придется видеть того, кем хотелось бы стать, и осознавать, как мечты далеки от реальности, а время, возможно, ушло навсегда. Неизбежный с таким сокомандником факт присутствия на чужом празднике жизни, где все дороги открыты молодым и активным, тем, кто с детства находит смысл, цель и средство в компьютерных играх, а не стыдливые упреки близких и вечное «хватит играть, лучше займись делом», мог пробудить не радость будущих побед, а страх неудачи. Но чашу весов «За» перевесил обычно невозмутимый Будист, высказав очередную восточную банальность о выборе сильных союзников, так что решили брать.
Третьим кандидатом все же была Язва, решили послушать мнение Кота и еще раз все взвесить. Но вердикт не изменился. По мастерству девушка уступала разве что мне и новенькому Кройфу, но Кот, вздохнув, помотал головой.
Четвертым, то ли для уверенности, что мы еще не слишком переросли геймерский возраст, то ли по потенциальному блату, рассмотрели и в итоге приняли мужчину по прозвищу Орк. Он был старше лет на пять основной массы, вел свою киберисторию с далеких девяностых, будучи приближенным к первым полуподвальным движениям. Также имел завязки в федерации компьютерного спорта и был человеком, игравшим в такое количество игр, которое мы вместе взятые не смогли бы перечислить. В танках он был резким, но эффективным, каждый раз пытаясь перехитрить противника: то разводя на ненужный выстрел, то, наоборот, прикидываясь, что перезаряжается. Подобная тактика несколько раз принесла победу команде за время просмотров.
На следующий день собрались ближе к вечеру. Настя организовала экскурсию новым игрокам. Показала бар, познакомила с охраной и официантками и под бурные аплодисменты выдала скидочные карты на меню и алкоголь.
Решили не играть, а обсудить тренировочный процесс, создать график с учетом загруженности семейных и работающих. Кройф временно не работал, писал диплом, а свободное время проводил в тренажерном зале и был доступен практически в любое время. Зумби с Орком так толком и не объяснили, чем зарабатывают на жизнь, но обещали подстроиться под остальных. Будист планировал отсутствовать лишь пару раз в неделю на тренингах, а мой фриланс и поиски работы отнимали только утренние часы. Так что ориентироваться нужно было на Кота с его три через три в автосервисе и на Знайкин офисный режим. В итоге придумали скользящий график вечерних и выходных тренировок — два дня подряд в дни, когда не работает Кот, с возможностью длинной тренировки, если выпало на выходные, и еще один-два вечера после работы Знайки.
Следующим пунктом в повестке стал логотип команды. К обсуждению подтянулись растрепанные после совещания в кабинете Виктор с Настей. Директор по рекламе клуба, а по совместительству и арт-директор, с ходу предложила несколько идей с олдскульными шрифтами. Орк и Зумби, долго перед этим восторженно шептавшиеся над настольными игрушками Зумби, выступили за кельтский орнамент, и единственное, в чем не смогли сойтись, — это в необходимости топоров и рогатых шлемов. Один настаивал на романтике викингов в образе команды, а другой упирал на орнамент. Будист высказался на тему иероглифов с тайным смыслом и сакральным значением. И успел испортить несколько салфеток, рисуя варианты. Стало шумно, и Знайка вернул всех в конструктивное русло: промочив горло большим глотком пива, повысил голос и напомнил, что команда они отнюдь не из Азии и играть собираются в танки, а не в лигу легенд и прочую дотуподобную фэнтези с рогатыми орками. Полет фантазии капитана устремился за шестеренками, снарядами, дулами, гусеницами и прочими запчастями бронетехники. Коту было совершенно пофиг, а я лишь попросил не делать попсовый человеческий череп, как у многих команд, даже с добавлением седины и других атрибутов нашего возраста. Все тщательно записав и пообещав, что будет очень круто, Настя оформила наши хотелки в техзадание для знакомого креативного дизайнера.
Вражеские танки отстрелялись и, скрывшись из видимости, отошли за холм на перезарядку. Слева с оторванной башней дымился четвертый ИС. В очередной раз Кот поторопился, рассчитывая на броню и прочность, и полез слишком близко к опасному рубежу. Бой затягивался, и мы сменили позицию, не дожидаясь, пока нас зацелит арта. На обочине грунтовки, по которой мы ехали, ржавел остов тяжелого танка с проросшим в дырявых бортах чахлым кустарником, а чуть дальше виднелась прореженная гусеницами березовая роща. Была вероятность, что противник подзаглохнет в обороне, не преследуя нас, и по неровной местности мы доберемся до воды, а потом и дальше к замку.
Зумби еще в начале боя снесло что-то крупнокалиберное и совершенно незаметное, так что ехали мы чертовски медленно, в любой момент ожидая выстрелов от ПТ в засаде. Но пронесло. Знайка с Орком на двух британских «бабахах» прикрывали отход, Будист взял чуть правее, а мы с Кройфом направились в центр заброшенной деревушки, сильно пострадавшей от бомбардировок. Проскочив незамеченным, я присмотрелся к поваленным деревьям, надеясь заметить врага первым, выстрелить и откатиться за кучу битого кирпича в случае ответного огня. И тут слева направо прямо перед глазами бесшумно пролетела полоса больших красных искр — будто поток расплавленного металла, способного при желании пробить танк насквозь. Сработать на опережение не удалось, и, толком не успев понять, что это было, я резко сдал назад. Уйдя с линии огня, попытался оценить повреждения. Сантиметрах в пятидесяти от звезд, нанесенных красной краской снизу ствола, отчетливо виднелся неглубокий, будто надкушенный бронебойным снарядом кусок стали. Если бы выстрел пришелся чуть выше, буквально на несколько сантиметров, я бы остался без орудия.
Сбоку послышался шум двигателя, а потом и звук выстрела. Оказалось, что Кройф с лучшим обзором, чем у меня, высунулся над холмом только верхушкой башни, замер, подключил опт