Скоро все закончилось, и новыми чемпионами-миллионерами стала молодая команда из Китая, а мы просто продолжили пить, опять шутя, допрашивая Орка о планах федерации, передразнивая Знайку и пытаясь угадать, чем он занят сейчас с Олей.
Получалось, что, кроме танков, особых тем для разговоров у нас не было. А может, мы всё же были слишком разными. Молодой и горячий Зумби попытался заговорить про женщин, но я не поддержал. Слишком опасная тема в таком опьянении, можно не в тот ангар уехать. Орк вроде проникся, но от воспоминаний резко перешел к советам молодому поколению, что не обрадовало Зумби. О машинах со спящим Котом разговор закончился там же, где и начался. Так что мы, пошатываясь, просто стояли в предрассветной тишине. Пьяными остатками мозга я уже чувствовал приближение стадии «всеобщей любви», а Орк положил руку на плечо Зумби с явным желанием начать рассказ о взаимном уважении, которые он испытывает. Но Зумби разгадал маневр старого товарища, резво, чуть не упав, вывернулся и со второй попытки, матюкнувшись от удара о дверь, влез в кузов к ноутбуку. Заиграла музыка. Сначала напряженно, как-то тяжело давя на туго соображающие мозги, потом мелодично разгоняясь. Что-то жизнеутверждающее, потом пошел речитатив.
«Мне многие советуют, браза, пора завязывать. Мол, в жизни важны маза и материальная база». С трудом выпив еще — уже начинало не только штормить, но и подташнивать — я попытался сфокусироваться на словах. Зумби все еще мстил нам за мотивационные треки восьмидесятых и то ли назло, то ли случайно врубил на полную громкость ноутбука какой-то рэпак, словами приближающий меня к следующей стадии опьянения. «Вселенское одиночество» приходит либо с проститутками, когда пьян настолько, что не стоит и можешь лишь мычать что-то трогательно-умное, но обязательно понятное собеседнице, либо вот так — в предрассветной дымке, один на один с обидой на весь мир от осознания собственной никчемности и уплывающей мимо «правильности» жизни. Хотя зависит от того, что пил: мало, но крепко — вселенная призывает еще что-то всем показать, много и слабо — вселенная жалеет. «По жизни много соблазна, возможность быть обласканным властью. Стать бесхребетной мразью».
Да и насрать! Стоя между «буханкой» и бетонной, в потеках, грязной стеной бара в сером переулке, глядя на пьяного, странно движущегося под музыку Орка, я поплыл, растворяясь в словах.
Под гнетом свинцового купола
В центре бессветного Урбана.
Дорогой, которая выбрана,
Туда, где встретим последний рассвет.
Под гнетом свинцового купола
На улицах Урбана.
Под песню, что нами придумана,
Туда, где встретим последний рассвет.
Зумби вырубился прямо в машине, напутав что-то в ноутбуке, так что песня пошла по кругу. Орк все же полез обниматься, но, повторив маневр Зумби, я вовремя отшатнулся, а его понесло мимо, в сторону такси, заботливо обещавшего Насте периодически проезжать мимо нас. Я стоял, встречая еще не последний рассвет, и слушал музыку, глядя на странно красивое небо, на нашу «буханку» и на кусочки урбана, торчащие в просвете забора. Не знаю, сколько это продолжалось, но под очередное «быть первым и реально первым небодяженным» я стал четким курсом заваливаться к асфальту. Упасть мне не дали. Неожиданно кто-то очень сильный поймал меня и небрежно, будто и нет во мне восьмидесяти с пузом килограмм, встряхнул меня и развернул.
— Эй, полегче, не… — я взбрыкнул, сфокусировался и расплылся в пьяной улыбке: — О, дядя Вова!
— Жалеешь себя? — он проигнорировал улыбку и встряхнул меня еще раз. — Начнешь себя жалеть, считай — уже проиграл.
— Ик, мудро, — я икнул.
— Эх, посиди пока в машине, разгружусь и отвезу тебя.
Жизнь команды приостановилась, об игре в танки никто даже не заикался. Капитан с головой окунулся в работу, пока готовились к Wild Cards, накопилось несколько висяков, плюс программисты что-то накосячили в важном проекте. Он подолгу засиживался то с креаторами, обсуждая новые идеи, то с руководством. Домой не торопился, и, судя по скупым комментариям, последняя поездка с Олей на дачу прошла, мягко говоря, негладко. Кот большую часть свободного времени готовился к походу дочери в первый класс. Зумби с Орком уехали на какой-то очередной зомби-аниме-фестиваль, а я напросился в авторы к крупному фанатскому сайту по Hearthstone за скромный гонорар и завис с написанием статей на тему максимально эффективных колод.
Так завис со сбором информации и тестированием вариантов, что незаметно для себя довольно быстро дошел до второго ранга и уже всерьез подумывал хоть в этот раз взять «Легенду». Правда, задержался там недолго, практически сразу вернувшись на пятый. Начались качели: победа, поражение, снова поражение, три победы подряд, четыре поражения. Если на более мелких рангах спасали минимальные изменения в колоде или смена времени дня, когда удивительным образом после одиннадцати вечера процент побед вырастал на порядок, то сейчас не помогало ничего.
После двух дней метаний пришлось отложить игру и вернуться к сбору информации и изучению статистики чемпионских колод. По сути, с тех пор как я приноровился смотреть Twitch и Youtube через PlayStation, то я просто переместился из-за стола на диван. Время шло, и я либо тупо спал, либо еще тупее смотрел стримы и записи боев.
Очнулся в момент, когда в одном из роликов увидел себя. Точнее, игру, в которой еще на шестом ранге я обыграл именно этого блогера, который ни много ни мало входил в топ-20 прошлого сезона. Вспомнились слова дяди Вовы — все вместе, будто контрастный душ принял. Я переместился обратно за стол, собрал совершенно новую колоду и через трое суток, небритый, помятый, в состоянии страшной ссоры с обычно терпеливой и очень понимающей женой, все же увидел заветную надпись — «Вы легенда». Привел себя в порядок, съездил за цветами, подготовил ингредиенты для примирительного ужина и, слегка уснув, приготовился ждать жену с работы.
Став «легендой», начинаешь по-новому смотреть на игру и на жизнь, если она как-то связана с играми. Для игрока в Hearthstone «легенда» — это первое действительно крупное достижение. Сперва «легенда», потом топ-128 лучших игроков сезона, а потом уже маячат региональные отборочные и путевка на чемпионат с призовыми в один миллион долларов. Бессмысленная трата времени обретает смысл. В танках Wild Cards для нас был такой же «легендой», после которого еще ярче замаячит Золотая лига с Гранд Финалом в конце сезона. У нас не получилось, но, если что-то поменять, в чем-то добавить, по-другому отнестись, чем-то пожертвовать, — все, глядишь, и срастется.
Материалы для фанатского сайта получились отменные, на радостях, что текст пишет рука «легенды», стало казаться, что это мои лучшие статьи. Статистические расклады, видеопримеры ключевых моментов, а в расчете на собственные блоги мы теперь записывали любые действия на компьютере, авось пригодится, реальный опыт, невыдуманный восторг, — все это сразу вывело мою статью в топ популярных на сайте. Чем больше я перечитывал текст, тем больше понимал, что сдаваться «Киберстару» еще очень рано. И я позвонил капитану…
Первым делом, зайдя в бар, мы с Котом двинули к стойке за спортпитанием. С балкона уже махал руками возбужденный Зумби, призывая скорее идти в берлогу.
Помимо остатков команды, занявшей свои места, на краешке дивана сидела девушка. Кот, выпивая на ходу, вместо приветствия поперхнулся и вылил на себя немного пива. Я притормозил, едва не подтолкнув его, и улыбнулся девушке, которая не прошла первый отбор из-за вмешательства жены Кота.
— Ну, что встали? Здороваемся с Верой, она же Язва, и Пирсом и занимаем свои места, — Знайка бросил Коту пачку с влажными салфетками.
— Вера, привет, а кто у нас теперь Пирс? — уточнил Кот.
— Привет, ребята, я тут! — раздался юношеский голос со стороны компьютера. — Мы играли в командных боях несколько раз.
В мониторе на месте, которое раньше занимал Будист, на весь экран вывели окно скайпа, и оттуда на нас смотрел веснушчатый молодой парень с короткими рыжими волосами. Он сидел в новеньком спортивном кресле Recaro красного цвета, а на шее висели большие наушники с микрофоном. За спиной проглядывались развешенные на стене постеры с изображениями танков.
— Здорово! Я тебя вроде помню, — вытершись, Кот прошел к своему месту, по дороге помахав рукой в монитор, — это ж твой тогда чемодан вместо вражеского тяжа на меня прилетел?
— Технически — это был рикошет, хотя просто не надо было лезть, — начал парень, но решил не обострять в начале знакомства и оборвал сам себя, — думаю, сыграемся, и еще раз хочу сказать спасибо, что позвали в команду! Артоводов не очень жалуют.
— Понятно за что, — улыбнулся Кот, чаще всех получавший от артиллерии в рандомных боях.
Я поздоровался и прошел за свой стол, разглядывая Веру. Девушка лет двадцати пяти с короткими темными волосами, сейчас она производила впечатление взъерошенного воробья, который только что вышел победителем из драки. Первое, что пришло на ум, — дерзкая и при этом симпатичная. В таких всегда влюбляешься в детстве, когда уже начинаешь понимать разницу между полами. Все такие принцессы, но в соседнем дворе обязательно есть одна пацанка, которой сначала удивляешься, потом вдохновляешься, а потом и влюбляешься. Хотя длится это недолго и опять начинает тянуть к принцессам. С возрастом с ними становится проще и понятней.
Как-то на первом курсе мы повадились ездить в компьютерный клуб играть в контру, и там была девочка из соседнего района. Яркая, симпатичная и, судя по частым победам, смелая — я несколько раз ходил играть ради того, чтобы ее увидеть, но подойти боялся. А потом то ли клуб закрылся, то ли принцесса какая-то меня с ума свела. В общем, так и не познакомился, а сейчас подумал: «Может, это Язва и была?» Но возраст не подходил.