— Ничего, вали все на меня, — подбодрил его киборг. — Не пристрелит же она нас, в конце-то концов.
— Да вот что-то я уже в этом сомневаюсь…
Кажется, Женька даже на первое свидание так не собирался — растерянно стоял напротив полки с трусами, пока в муки выбора не вмешался ехидный напарник, поинтересовавшись: «Тебе какие не жалко испортить или какие не стыдно в морге показать?» Лесник зарычал на него и взял первые попавшиеся. Действительно, было бы из-за чего париться! Пять минут позора — и свободен.
В магазин как раз завезли свежие торты, большие и красивые.
— Вот этот бери, — уверенно ткнул пальцем Джек. — Он самый приличный.
— Да, но у него на верхушке кремовая роза… — засомневался Женька. — Как бы Степановна не решила, что мы над ней издеваемся.
— Ерунда, — беспечно возразил киборг и, открыв коробку, сковырнул розу и засунул в рот. — Фее, проблема решена!
Лесник возмущенно выхватил у него торт, который теперь в любом случае придется купить.
— Да ты совсем офигел! Пошел вон отсюда!
— За хлебушком? — деловито уточнил Джек, потому что разгневанный хозяин случайно ткнул пальцем как раз в сторону хлебного отдела.
— Ёпт… — Женька хотел уточнить маршрут, но вспомнил, что вчера вечером полностью выгреб хлебницу. — Ладно, принеси пару батонов!
Пока лесник шел к кассе, киборг успел, как в лесу, заложить несколько петель вокруг хозяина, помимо батонов подкинув в продуктовую корзину несколько пакетов молока (к хлебушку), здоровенный кусок сыра (тоже хорошо сочетаются), кофе (куда ж без него!) и десяти килограммовую сетку с подгнившей, вдвое уцененной редькой, на вопрос: «А это нам зачем?!» — с невинным видом заявив: «Ты же любишь акционные товары!»
— Я нормальные товары люблю, а не дрянь всякую!
— Тогда почему ты постоянно эту дрянь покупаешь?
— Не постоянно, — уязвленно пробубнил Женька. — Одна мне бесплатно досталась!
Изгнав редьку и рассчитавшись за остальное, лесник отправил киборга с продуктами во флайер, а торт, не доверяя, понес сам, и уже в дверях магазина столкнулся с шерифом.
Похоже, Кэм простил Женьку за последний разговор, или у него сегодня просто было хорошее настроение. Шериф первым поздоровался с лесником, спросил, как жизнь, и даже про кольцо от бинокля напомнил — мол, ты же собирался мне его привезти?
— Да запропастилось куда-то, — смущенно признался лесник. — Лежало-лежало на столе, а потом… я еще поищу!
— Поищи, — снисходительно одобрил Кэм, утверждая Женьку в мысли, что лучше оставить кольцо там, где оно валяется. — О, кажется, у кого-то сегодня намечается свидание?
Лесник уставился на торт, словно на окровавленный нож, с которым шериф застукал его в пяти метрах от зверски истыканного трупа.
— Угу, типа того…
Признаваться Кэму в Степановне стопудово означало вновь испортить отношения с шерифом. Решит, что Женька опять спелся с безумной бабкой, да и объяснение про краденые цветы ничем не лучше.
— Красивая? — лукаво заулыбался Кэм.
— Угу…
Воображаемая Степановна игриво развалилась на кровати в окружении лепестков роз, подмигнула Женьке и вытянула губы дряблой трубочкой.
Скрыть от шерифа паническое замешательство леснику удалось с тем же успехом, что и торг.
— Тогда прихвати еще бутылочку вина, — сочувственно посоветовал Кэм. — В амурных делах оно первый помощник!
— Обязательно, — пробормотал Женька и, воровато проскочив мимо шерифа, поспешил к флайеру.
День неловких встреч на этом не закончился. Парковаться на газоне у Степановны Женька не осмелился и посадил флайер на техническом пустыре тремя домами дальше. Там уже стояла чья-то потрепанная машина, и, когда Женька с Джеком вылезли из флайера, ее хозяин как раз вышел из соседних ворот. Увидел лесника, вздрогнул и оскорбленно на него уставился, а потом старательно сделал вид, что они незнакомы, но этот мерзкий тип с киборгом ему заранее не нравится.
— Ёпт, — уныло прошептал Женька, когда они с Саньком разминулись по разным сторонам улицы. — Он, наверное, решил, что я доносить на него иду!
— Скажи ему, что это неправда, — предложил Джек.
— Да не хочу я с ним говорить!
— Тогда не говори.
— Опять ты мне поддакиваешь!
— Не поддакиваю, а предлагаю варианты. Это ты никак не можешь определиться.
Женька и со своим отношением к киборгу никак определиться не мог — то ли обругать как безмозглую машину, то ли сдержанно спросить:
— А что бы ты на моем месте сделал?
— Позвонил бы наконец в домофон.
Санек демонстративно громко захлопнул дверцу своей колымаги и взлетел. Бежать за ним, размахивая руками, точно не стоило. А тут еще и Степановна, то ли услышав, голи увидев через камеру, как напарники шушукаются у калитки, распахнула ее и сварливо осведомилась:
— Ну, чего вы тут застряли? Заходите уже!
Лесник неловко попытался вручить ей торт, но старуха отмахнулась — потом, потом! — и, запустив гостей во двор, недобро зыркнула влево-вправо и вверх. Что-то там привлекло ее внимание: напарники уже давно топтались на крыльце, а Степановна все щурилась в затянутое облаками небо.
— Там Санек пролетел, из техподдержки «Умного дома», — рискнул сообщить Женька. — Я видел, как он от вашего соседа выходил.
— Что-то рановато ему права вернули, — проворчала старуха, опуская голову и закрывая калитку. — Мне он заливал, будто на год без них остался, пытался под это дело чаевые на такси выклянчить.
— А вы с ним говорили? — встрепенулся лесник. Может, Санек испугался, что если Степановна узнает о розах от Женьки, то ее месть будет еще страшнее, и сам помчался извиняться перед старухой? — Давно?
— Пару недель назад, когда этот халтурщик на плановую проверку явился. Еще чаевые ему подавай, ишь ты! — фыркнула Степановна, последней заходя в дом и тщательно запирая за гостями дверь. — Да он и на спитую заварку не наработал! Пошастал по дому, похлопал щитками и заявил, что все в порядке. А в унитазе как что-то булькало, так и булькает!
Старуха так выразительно умолкла, что Женька с Джеком тоже затаили дыхание, прислушиваясь, но со стороны санузла не доносилось ни звука.
— Зря стараетесь, — снисходительно сообщила Степановна минуту спустя. — Надо спустить воду, быстренько лечь на пол и прижать ухо к стояку.
Женька не сомневался, что горько пожалеет о своем любопытстве, но сдержать его не смог:
— А… мм… зачем вы это делали?
— А как еще шебского ленточного труболаза вычислить?! Вот так присядешь, не проверивши, и уже не встанешь!
— Он же на Эдеме не водится.
— Та хищная грибница — тоже. Так что рановато глушить рефлексы-то! — триумфально объявила Степановна.
— И что, этот… труболаз булькает?!
— Нет, но что-то же булькало! — Старуха так уставилась на Женьку, словно это он дал ей повод усомниться в своем психическом здоровье. — Может, там колено протекает или скоро начнет, а твой Санек даже не почесался проверить! Ладно, давай выкладывай — с чем пожаловал?
Женька замешкался, как новобранец, перед которым внезапно распахнули воздушный шлюз. То есть, конечно, космодесантники для того в шаттл и залезли, но по пути успели, храбрясь, разговориться на отвлеченные темы, а тут вдруг оп-па — транспорт прибыл на место высадки и надо срочно прыгать!
— Ёпт!
Стоящий плечом к плечу с хозяином киборг выглядел абсолютно неподвижным, и ущипнувшая Женьку рука как будто автономно подкралась к его заду с другой стороны.
Лесник метнул на «помощника» гневный многообещающий взгляд и выпалил:
— Это я украл ваши розы!
Степановна продолжала молча смотреть на лесника, словно не услышав, и тот торопливо продолжил:
— Ну, то есть Джек! По моему приказу.
Женька сбивчиво, стремясь побыстрее сбросить с себя эту ношу, принялся за отрепетированный с киборгом рассказ. Вышло вроде бы вполне достоверно, особенно в той части, где речь пошла про девушек.
— Так что вот… — Лесник снова протянул старухе торт. — Простите нас, пожалуйста…
Женька ожидал, что Степановна начнет ругаться или вообще наденет торт ему на голову, но та лишь неопределенно хмыкнула, подошла к двери, снова ее открыла и деловито велела:
— Показывайте, как вы их крали!
— Чего?! — растерялся Женька.
— Следственный эксперимент, — напомнила старуха. — Основа любого следствия!
— Но я же сам во всем признался!
— Лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать! — Степановна пристально уставилась на Джека. — Ну?!
— Данная видеоинформация не представляла практического интереса, и ее запись не велась, — ловко отбрехался киборг.
— Ничего, программа-то никуда не делась! — Степановна повернулась к леснику и пояснила: — У киберов, как у любой техники, есть свой «почерк», потому что обсчет их действий идет по одному и тому же алгоритму. С какой стороны объекта он зашел, на какой высоте рвал или под каким углом резал, так и будет делать. Так что давай, прикажи ему собрать букет! Теми же словами, что в прошлый раз.
— Да я уже давно забыл, что именно ему говорил… — попытался вслед за киборгом воспользоваться той же лазейкой Женька, но номер не прошел.
— Вспоминай, ты же не кибер!
— Розы жалко…
— Ничего, отрастут! Их давно пора было почикать, да у меня рука не поднималась.
Степановна спустилась с крыльца, непреклонно оттесняя незадачливых «воришек» к розам. Женька затравленно покосился на клумбу, надеясь, что Джек сообразит считать оставленные Саньком следы и повторит его путь, но, увы, старуха успела навести там порядок — обрезать поврежденные стебли, замазать пеньки садовым варом и взрыхлить землю.
— Ну?!
«Мне конец», — обреченно подумал лесник, и в ту же минуту конец настал всему вообще.
Проем за спиной Степановны с оглушительным грохотом заполнился клубящимся пламенем. В следующий миг оно вырвалось и изо всех окон, далеко разбрызнув стекла. Затем наступил черед ударной волны, саданувшей Женьку в грудь и отшвырнувшей назад. Переросший, с виду пышный и мягкий, газон на ощупь оказался далеко не столь комфортабельным — леснику почудилось, что от удара его позвоночник пролетел сквозь внутренние органы и теперь лежит сверху окровавленной грудой костей. Перед глазами плыло, в ушах звенело, из четких мыслей в голове осталась только одна: «Какие на мне сейчас трусы?!»