— Самопалов. Максимчучка у тебя?
— Ты откуда звонишь, Олег? Из дома? Заходи, у нас тут весело.
— Максимчучка у тебя? — переспросил уже раздраженно Самопалов.
— Здесь она, здесь, вон она за столом восседает. Привет тебе шлет… Позвать?
— Не надо, — со злостью ответил Олег. И произнес совсем не то, что собирался сказать: — Передай ей, что ситуация изменилась. Завтра и послезавтра Сане будет угрожать смертельная опасность.
Сказал — и дал отбой. Через минуту телефон зазвенел. Он трещал долго, бесконечно долго. Но Олег так и не поднял трубку…
Окрестности Грозного.Поселок Старая Сунжа. Дом главаря банды.
18.00
Красивый, ухоженный дворик был густо засажен деревьями и цветами. Над бетонной аллейкой переплелись плети виноградных лоз. Вокруг разбросаны гранатовые деревца, уже начавшие терять свои мелкие листочки. У высокого забора разрослись розовые кусты…
У калитки Максимчука встретил высокий парень с зеленой повязкой на голове и с автоматом на плече. Очевидно, предупрежденный, он молча провел москвича в глубь двора.
В зеленой, подвявшей и подернутой желтизной беседочке Александра ждали трое. Один — крепкий седой мужчина с глубокими резкими морщинами, остро прорезавшими лицо от крыльев носа мимо рта к подбородку. Второй являл ему полнейшую противоположность — хилый задохлик, которого, казалось, порыв ветра с ног может сбить. Поражали его глаза — внимательные, пронзительные, глядящие словно насквозь… Третий был явный телохранитель — молодой, мордастый, без особых мыслей во взоре.
— Мир этому дому! — сказал Александр.
Он не знал, как в этих краях следует приветствовать хозяев, потому и произнес эту вычурную фразу.
— Здравствуйте, — кивнул главарь. — Присаживайтесь.
Руки не подали.
Максимчук опустился на заранее приготовленный для него в сторонке стул. Какое-то время все молчали, разглядывая друг друга. Седой смотрел тяжело и уверенно. Молодой — беспокойно и подозрительно.
Первым заговорил задохлик:
— Нам передали ваше предложение. Прежде чем мы дадим ответ, необходимо оговорить все условия. Вы, надеюсь, с этим согласны?
Александр кивнул и секунду подумал. Он заранее наметил для себя такую тактику — всякий раз перед тем, как заговорить, делать небольшую паузу. Чтобы всесторонне проанализировать вопрос, постараться найти оптимальный ответ и не сказать чего-нибудь лишнего.
— У меня есть лишь одно, самое главное условие: освобождение должно состояться послезавтра, в субботу, обязательно ровно в полдень. Если вы это условие обязуетесь соблюсти, в остальном мы договоримся.
Двое первых переглянулись. Задохлик чуть заметно кивнул. Тогда заговорил седой:
— Это условие будет выполнено. А что дальше?
— Поскольку непосредственно во время акции меня с вами не будет, в условленном месте вы передаете мне юношу.
— И это нас устраивает. А как и когда вы с нами рассчитаетесь?
В этот раз Александр паузу сделал чуть большую.
— Думаю, сначала необходимо определить сумму, за которую вы взялись бы за это дело.
Они опять переглянулись. Заговорил молодой задохлик:
— Мы рассчитываем полнить двадцать пять тысяч долларов…
И замер, выжидательно глядя на Максимчука.
Александр удивился. Он ожидал услышать более высокую сумму. Но вида постарался не подать. Как и полагается в таких случаях, попытался торговаться:
— Не многовато ли?
— А тебе-то что? — грубовато спросил старший. — Ты-то не свои деньги платишь, а папашины.
— Так-то оно так, — согласился Максимчук. И мгновенно нашелся: — Только я процент получаю от сэкономленной суммы.
— Ай да папаша: хочет и сынка своего освободить, и денежки сэкономить? — хохотнул главарь, взглянув на задохлика. — Ловко!
Тот не смеялся, в упор глядел на Александра.
— Многовато — маловато… Вы согласны?
Максимчук махнул рукой:
— Договорились!
— Вот это дело! — воскликнул старший. И что-то крикнул по-своему.
Тут же в беседочке вспыхнул свет. Появился первый охранник, поставил на стол бутылку коньяка. Рюмочки и ваза с виноградом уже стояли на столе, за которым сидели «высокие договаривающиеся стороны».
— Давайте за наше согласие, — предложил старший. — Не стесняйся, подвигайся к столу.
…Потом продолжили переговоры.
— Так все-таки как и когда мы рассчитаемся? — повторил вопрос задохлик.
Он не выпил. Лишь положил в рот виноградину и сосал медовую ягоду с кислым видом.
Александр понимал, что наступил самый сложный момент беседы. Потому что нужно было убедить бандитов, что «утром стулья — вечером деньги».
— Пять тысяч в момент передачи мне парнишки…
— А остальные? — встрепенулся старший.
— Остальные дня через три после этого.
Они переглянулись, ошеломленные перспективой.
— Почему это так? — выдавил из себя старший.
Задохлик высасывал следующую виноградину, сплевывая косточки на землю и выжидательно глядя на Максимчука.
— Согласитесь, что таких денег у меня при себе быть не может, — рассудительно произнес Александр. — Папаша мне с собой дал минимум. Здесь сами знаете, что творится, так можно ли было большими деньгами рисковать.
Бандиты сочли объяснение убедительным.
— Хорошо, это понятно, — согласился задохлик. — Ну а как же…
— Скажите, вы верите тем людям, которые нас с вами свели? — перебил Александр.
— Разумеется.
— Так вот они являются гарантами нашей договоренности. Операция должна состояться в субботу. Через три дня после этого… Ладно, на случай, если произойдет какая-то задержка в пути, установим зазор: в течение следующей недели вы получите остальные двадцать тысяч.
Те опять переглянулись. Потом старший произнес сурово, глядя прямо в глаза Максимчуку:
— Но ты понимаешь, что, если этого не произойдет, твоим поручителям здесь с нами ввек не рассчитаться?
Максимчук это прекрасно понимал. Но он имел полномочия от своего руководства на подобные сделки. Поэтому ответил твердо:
— Деньги вы получите! — И добавил: — Если только, конечно, мы до Москвы доберемся.
— Хорошо, — удовлетворенно проговорил старший. — Пусть будет так.
А молодой задохлик по-прежнему глядел настороженно, кисло посасывая нектарно-сочную виноградину.
14.10.1994 г. ПЯТНИЦА. Грозный. Дом Умара.
9.00
Умар глядел встревоженно:
— Саша, ты здесь кому-нибудь сообщал номер моего телефона?
Максимчук, удивленный вопросом, покачал головой:
— Что ты? Нет, разумеется. Да и кому я мог бы его сообщить?
— Только что сюда позвонила какая-то женщина. Она сказала…
— А, черт ее побери! — выругался оперативник. — Запомнила-таки!
— Кто?
— Понимаешь, Умар, когда я ехал сюда, вышла глупейшая история. До Грозного от самой Москвы мы добирались вместе с одной журналисткой. Когда на поезд было совершено нападение, я тебе рассказывал про это, на всякий случай дал ей бумажку с твоим телефоном, не рассказывая, разумеется, никаких подробностей ни про тебя, ни про себя. Сказал ей, что, если меня заберут, чтобы она позвонила тебе и сообщила об этом. Ну, решил таким образом подстраховаться на случай, если не доеду сюда, чтобы можно было успеть предпринять другие шаги для освобождения мальчишки. Но как только опасность миновала, я бумажку у нее отобрал, порвал и выбросил. Я и предположить не мог, что она номер запомнила… Когда она только успела?
Умар озабоченно нахмурился:
— Так это из-за нее ты не назвал тогда ночью пароль по телефону?
— Ну конечно же. Она рядом стояла.
— А ты ее хоть хорошо знаешь?
— В том-то и дело, что нет. Так, случайное дорожное знакомство.
— Это плохо, Саша. Она телефон запомнила и вот теперь позвонила. Причем разговор какой-то странный у нас с ней получился… Говорит, что, мол, если Александр у вас, передайте ему, что у меня, у неё то есть, неприятности и что ей срочно нужна его, твоя то есть, помощь. Я ей начал объяснять, что не знаю никакого Александра. Она легко так согласилась, извините, говорит, я все понимаю, подчеркнуто сказала, что все понимает… Потом добавила: наверное, ошиблась номером. Но если вдруг, говорит, с Александром повстречаетесь, передайте то, что я говорила… И трубку повесила.
— Я же ее предупредил, что по этому телефону звонить нельзя, — угрюмо буркнул Максимчук.
Он был зол. Зол в первую очередь на себя: сам вляпался с этой взбалмошной бабенкой в сомнительное приключение, ее втравил хрен знает в какую историю, а теперь вот еще и Умару проблемы создает.
— Умар, поверь, я не ожидал, что так может получиться. Просто когда увидел, что бандиты идут, подумал, что на всякий случай подстраховаться лишним не будет.
— Это понятно, что специально меня подставлять ты не хотел. Но теперь выхода нет, ты должен ехать к ней и уладить все миром.
Максимчук выругался. Потом произнес раздраженно:
— Да, никуда не денешься, надо ехать… Хотел сделать как лучше, а получилось как всегда.
Хорошо отдохнув после вчерашней встречи с боевиками, взявшимися помочь в освобождении мальчишки, он собирался свободный день посвятить знакомству с городов. А вместо этого новые проблемы. Причем проблемы, созданные собственной дуростью.
— Она не сказала, где будет ждать?
— Сказала, что еще какое-то время будет находиться в гостинице… Тебя проводить?
— Не стоит нам вместе «рисоваться». Неизвестно, как дальше дела пойдут… Я вернусь, как только освобожусь. Если вдруг вовремя меня не будет, сеане связи проведешь сам. Все, счастливо!
— Пока! Постарайся хоть сегодня не вляпаться в какую-нибудь историю.
— Да уж нежелательно бы, — не принял шутки Александр. — Хватит и одной.
…Грозный Александру понравился. Красивый, уютный, зеленый… Планировка строгая, современная. Лишь петляющая по городу Сунжа озорно разнообразит размеренный городской пейзаж. На юге в осеннее умытое небо впиваются белые вершины Кавказа… Если бы только не обилие вооруженных людей на улицах, не тревога, сквозящая на лицах немногочисленных прохожих…