Однако препятствие в виде степных кочевников не было непреодолимым, и Русь всегда поддерживала отношения с христианскими государствами Закавказья, а через них с Сирией. За степями, в которых господствовали кочевники, также находились такие важные торговые и культурные центры, как Хорезм и Бухара. В X веке Бухарой правила просвещенная персидская династия Саманидов. Позже, в XI веке, их сместили дикие сельджуки, приведя к упадку цивилизацию Туркестана. На севере мусульманское государство волжских булгар, с которым Русь имела тесные торговые отношения, достигло, кажется, не только материального благополучия, но и сравнительно высокого уровня культуры. Потенциально оно могло служить посредником между Русью и арабской культурой, но, по‐видимому, Русь не особенно воспользовалась этой возможностью.
Экономически Русь поддерживала оживленные отношения с Востоком и через волжских булгар, и через Тмутаракань, пока не утратила контроль над этим городом в конце XI века. В дальнейшем половцы – по крайней мере в периоды мира – позволяли хорезмским и другим восточным купцам торговать с русскими. Однако около 1000 г. н. э., приток восточного серебра в Киевскую Русь сократился, возможно в связи со свержением Саманидов.
Эпоха Крестовых походов (1096 – 1270 гг.) внесла радикальные изменения в международную ситуацию. Сила Византии в это время сокращалась, а Запада возрастала. В 1204 г. западные рыцари захватили и безжалостно разграбили Константинополь, после чего Латинская империя была установлена в Греции, где просуществовала до 1261 г. Русская торговля, которая ранее тяготела к Константинополю, теперь переместилась на западные рынки.
Политически, через Венгрию, Польшу и Богемию, Русь в период Крестовых походов участвовала в европейских делах значительно активнее, чем раньше. То воинственные, то миролюбивые русские в отношениях с Западом за двенадцатое столетие преуспели в установлении своего рода равновесия между Восточной и Центральной Европой. Этот баланс был нарушен в начале тринадцатого века при создании государств германских крестоносцев в Пруссии и Латвии. Тогда же впервые дали о себе знать монголы, совершившие набег в половецкие степи в 1223 г.
Таким образом, международное положение Руси в киевский период было благоприятно для нее на юге, менее благоприятно на западе и совершенно неблагоприятно на юго– востоке, где постоянные набеги кочевников подтачивали ее силы и истощали ее ресурсы.
3. Различные и сходные тенденции в истории Руси и Европы
Деление «всемирной истории» на Древнюю историю, историю Средних веков, Новую и Новейшую историю одно из традиционных обобщений, которое становится почти бессмысленным при ближайшем рассмотрении, особенно с точки зрения действительно всего мира – то есть принимая во внимание историческое развитие не только Европы, но и других континентов. По сути дела, это общепринятое деление было произведено, имея в виду только историю Европы, и только относительно европейской истории оно имеет какой‐либо смысл.
В Европе Средние века были главным образом периодом феодализма. Феодальные институты развились в результате вырождения Римской империи, ее распада под давлением «варваров», преимущественно германцев, приспособления тевтонских институтов к романским и наоборот.
В катастрофах пятого столетия была уничтожена не вся Римская империя, а только ее западная часть. На востоке Империя выстояла и просуществовала еще тысячу лет под именем Византии. На развитие Византийской империи, в свою очередь, оказывали влияние новые социальные и политические тенденции, и постепенно некоторые образования, подобные феодальным, появились на Востоке, но до завоевания крестоносцами Константинополя они никогда не играли такой роли, как на Западе. В период так называемой «Латинской империи» (1204 – 1261 гг.) феодальные институты западного типа были полностью перенесены на греческую почву. Но реставрация Византийской империи еще раз воспрепятствовала процессу феодализации.
Обращаясь дальше на восток, определенные феодальные тенденции можно заметить в социальной организации мусульманских государств, но они отличались по характеру от западных. Что же касается кочевых племен евразийских степей, то они жили в абсолютно другой среде, не только географической, но также экономической и социальной.
Хотя Русь никогда не входила в состав Римской империи (здесь мы можем полностью согласиться с Мариоттом), анты и другие древнерусские племена имели контакты с северо-восточными землями Империи, как, например, в Крыму. Впоследствии же Русь была вовлечена в орбиту Византии и экономически, и культурно.
С другой стороны, русские с незапамятных времен жили рядом со степными кочевниками; временами они были почти затоплены персидскими и тюркскими потоками. Степная империя процветала за счет торговли, и покровительство трансконтинентальным сухопутным путям, особенно шелковому пути из Китая к Средиземному морю, всегда было одной из главных задач степных императоров.
Можно предположить, что построенная на другом фундаменте экономическая и социальная структура Руси раннего Средневековья отличалась от европейской. Так оно и было во многих отношениях.
Как убедительно показывает Анри Перен, завоевание арабами Северной Африки, Сицилии и Испании затруднило на время торговые отношения между Западной Европой и странами Леванта4, и именно потребностью открыть новые пути на Восток руководствовались древние скандинавы в смелом походе из Балтийского моря к Азову. В каролингской Европе торговля была долгое время (с восьмого по десятое столетие) на самом низком уровне. Экономической базой феодализма являлась убогая сельскохозяйственная культура, и, со всеми необходимыми оговорками, рост ранних феодальных институтов означал установление «натурального» или «закрытого» хозяйства.
Византия с ее развитой торговлей и прибыльными ремеслами выгодно выделялась на фоне аграрной и феодальной Европы. Не «натуральное хозяйство», а «монетарная экономика» господствовала в Византийской империи. Заметьте, что Италия со времен Юстиниана частично контролировалась Византией, по меньшей мере до конца десятого века. Экономически в период Каролингов Италия принадлежала скорее к византийскому миру, чем к европейскому.
Русь тоже являлась частью византийского мира, кроме того что она была непосредственно связана торговлей с Востоком. Хотя противопoложно мнению Ключевского и его школы сельское хозяйство являлось таким же важным элементом русской экономики, как и торговля, социальное значение его становления отличалось от западного, поскольку эти две сферы деятельности на Руси были более тесно связаны, особенно в форме оживленной торговли зерном. В любом случае в Киевской Руси, как в Византии, монетарная экономика превалировала над натуральным хозяйством. И, в отличие от Запада, не феодальное поместье, а город был главным фактором экономической и социальной эволюции страны.
Но если в социально-политическом развитии Руси и Западной Европы в Средние века существовали значительные различия, то имелись также и многочисленные сходства. В Киевской Руси строй «торгового капитализма» был наложен на неразвитые родоплеменные отношения. Ранняя социальная организация славянских и германских племен была во многих отношениях сходной, результатом чего являются поразительные аналогии в древнем обычном праве славянских и германских народов. Раннюю редакцию киевского свода законов – «Русскую правду» – можно отнести, вместе с «Салической правдой» (Lex Salica) и другими западными Leges, к одному и тому же общему типу «варварского права» (Barbaric Laws).
Много общего было и в организации княжеских властных органов. На Руси, как на Западе, управление обществом строилось на опыте домашнего господства правителей. Возвышение майордома во Франкском королевстве в седьмом и восьмом веках стало одним из характерных проявлений именно этого процесса. На Руси, как на Западе, князь старался упрочить свое положение, предоставляя особую защиту помощникам по управлению собственными имениями. «Правда» сыновей Ярослава имеет много общих черт с «Capitularia» Каролингов. Однако политические влияния русского и западного правителя существенно различались. И князь на Руси, и король на Западе должны были делить власть с могущественной аристократией, но в Киевской Руси существовал еще и третий важный политический компонент, которого не было на Западе: город.
4. Понятие о восточноевропейской истории
До сих пор я говорил о Европе этого периода как о едином социально-политическом образовании. На самом же деле разные народы жили там вместе, но совместность или сходность их жизни только относительны. Общая церковь и общая империя обычно считаются двумя столпами общности средневековой Европы, феодальный строй признается как ее третий фундаментальный институт. Однако мы не должны забывать, что территория, на которой действовали эти три фактора, географически не охватывает всю Европу.
Чаще всего когда мы говорим о «средневековой Европе», то имеем в виду только западную и центральную ее части. Якобы «общая империя» – Священная Римская империя германской нации – фактически была не общей, а ограниченной в пространстве, поскольку уравновешивалась Византийской империей на юго-востоке. Точно так же и римско-католическая церковь признавалась не всеми; многие восточноевропейские народы отдавали предпочтение греческому православию. А как мы только что видели, экономические и социальные основы византийского Востока заметно отличались от таковых на феодальном Западе.
Следовательно, мы должны признать существование не одной, а двух средневековых Европ – Западной и Восточной. При этом историческая роль Восточной Европы долгое время недооценивалась. Даже сейчас в общих работах по средневековой истории под «Европой» обычно подразумевают Западную Европу, а к Восточной Европе относятся как к ненужному придатку, если вообще принимают во внимание.