Кики написала письмо своей маме, Кокири.
Мамочка, все так запуталось… Мир вокруг будто занемог немного. Мы с Дзидзи не ссорились, но наш с ним язык ускользает от нас, иногда я не могу понять, о чем он говорит. Правда, мне кажется, дело тут не в том, что наша с ним магия начинает отказывать, а в том, что у Дзидзи появилась любимая… Дзидзи словно совершенно обо мне позабыл. Мне от этого грустно и одиноко, а он и усом не ведет, знай себе только и думает о том, чтобы выучить как следует взрослый кошачий язык. Как он мог так запросто от меня отказаться.
Но гораздо больше меня беспокоит мое помело. Правда, вероятно, тут все дело в моих расстроенных чувствах… Видишь ли, мое помело перестало высоко летать. Сколько ни задира черенок вверх, ничего не помогает. Я теперь летаю только в самых низинах, не летаю, а ползаю, как младенец!.. Так неприятно, сил нет. Что такое могло приключиться?.. Мама, с тобой когда-нибудь бывало подобное?
Раньше Кокири частенько начищала свое помело.
— Нужно вот так вот поглаживать его и относиться к этому делу со всей серьезностью. Ведьмин полет — это воплощенное в жизнь человеческое желание, «вот бы на помеле можно было полетать!». Именно поэтому ведьмы и научились летать. Точно таким же образом на свет появились и кастрюли, и чайники, в этом отношении ведьмино колдовство ничем от них не отличается. Ведьмы тоже появились на свет из людских чаяний.
Слушая рассуждения Кокири, Кики всегда думала с досадой: «Ну во-от… Опять она за свое… Почему ей вечно надо наставлять и поучать, ничего просто так не скажет?» Но теперь ведьмочка вспоминала слова Кокири и беспокоилась: если помело станет летать вполсилы, не значит ли это, что магия самой Кики наполовину выдохлась?
Два года назад Кокири перенесла тяжелую болезнь. Однажды, когда Кокири лежала в беспамятстве, Кики своими глазами увидела, как помело Кокири превратилось в белую тень и, пронзая собой голубизну небосвода, стремглав улетело за горизонт. В ту минуту Кики почудилось, что ее маму словно бы покинуло что-то, улетело прочь.
Сразу после этого события Кокири поправилась, спасенная силами своих целебных трав, она снова пришла в себя. Но даже после того, как недуг полностью отпустил ее, ноги Кокири так и не начали вновь служить ей по-прежнему, они ослабли. Со стороны это не слишком заметно, но для полета на помеле требуются немалые усилия. Когда взмываешь в воздух, нужно с силой оттолкнуться ногами от земли, когда приземляешься, то пружинишь ногами. Кокири теперь не могла больше летать по небу, вместо помела ее спутником стал посох. Однако помело Кокири, как и в прежние времена, занимало свое почетное место на стене в большой комнате. На самом деле оно вовсе никуда не улетало. Но что же такое тогда была та белая тень?.. Волшебство заключено не в помеле, а в ведьме… и все же исподволь возникало чувство, что все не так просто.
— Мамочка, тебе не грустно, что ты больше не можешь летать? — спросила как-то Кики.
— Да, есть немного. Должно быть, мое помело подустало, пытаясь спасти мне жизнь. Уверена, сейчас оно просто отдыхает. Не хочется думать, что мы распрощались навсегда… А может, вся беда во мне. Я уже довольно налеталась. Когда разучиваешься что-то делать, то на смену утерянному вполне может прийти новое умение. Наверно, и во мне вот-вот зародится новое волшебство, что-то, что более пристало моему возрасту. Что ж, дождусь его появления, — отвечала Кокири.
— Мама, а как ты думаешь, что это будет?
— Как знать… Это и мне самой не известно. Но я жду с предвкушением. Не стоит меня недооценивать, я ведьма, закаленная жизнью. Как оно проявится, так я сразу пойму — ух! ах! вот оно! Бабушка твоя частенько говаривала: когда годы берут свое, вдвойне интереснее становится ждать, что они дадут взамен…
— Ну что же, тогда я тоже буду ждать и предвкушать! Когда тебя осенит — ты мне сразу расскажи!
Окино, слушавший их разговор, вставил свое слово:
— Нельзя так легкомысленно говорить о подобном, что за ахи-охи? Нельзя недооценивать происходящее. Магия — материя весьма неподатливая.
В ответ на послание Кики пришло письмо от Окино.
Кики, я сегодня листал в библиотеке разные книги и думал о том, что ты написала в письме к маме. И тут мне на глаза попалась книга под заголовком «Борьба волшебства» ю очень старая книга, ее написали около трех столетий назад. И в ней затронуто множество разных вопросов, касающихся проблем с магией.
В оглавление были вынесены следующие заголовки: «Бегство волшебства», «Тайные пути волшебства», «Биологические часы волшебства»… Помимо прочего, там была глава «Гнездо для волшебства». Я перескажу ее тебе.
«Гнездо для волшебства» отличается от «бегства от волшебства». «Бегством волшебства» называется ситуация, когда извне приходит мощный поток некой силы, волшебство не выдерживает этого напора и сбегает. Например, подобное происходит, когда некая сила отдает волшебный приказ вредить людям или даже миру природы в любом его проявлении. В подобных случаях, когда волшебство пытаются обратить во зло, оно пускается в бегство. И, судя по всему, возврата в таком случае уже нет.
Что касается «гнезда для волшебства», то в этом случае причиной является не внешняя сила, а природа самой магии. Если мощь волшебства недооценивается, если им распоряжаются по собственному капризу или прихоти, выхваляются им или выставляют напоказ, то магия истощает от этого свои силы, «выцветает», грубо говоря. И в таком случае волшебство может самовольно взять своеобразный отпуск. Между небом и землей есть своего рода насест для волшебства, где волшебные силы могут излить друг другу душу, подремать, предаться лени. Но совсем засыпать волшебству нельзя, ведь тогда его хозяин может испугаться и подумать, что он совсем утратил способность к колдовству. Поэтому волшебство оставляет часть себя на земле. А потом, когда волшебство снова становится ярким и полноцветным, излечивается, оно возвращается на свое место. Скажи-ка, тебе не кажется, что твоя магия тоже немного «выцвела»? Раз ты все-таки можешь летать, хоть и низко, то о «бегстве» говорить явно не приходится. Возможно, магия просто взяла отпуск. Так что можешь спокойно думать о том, что просто столкнулась с новой гранью колдовства. Живи спокойно и тихо жди. Оно вернется. Об этом явлении знали уже три сотни лет назад, так что не о чем переживать.
Ну а что до Дзидзи, так он просто слегка потерял голову от любви. Все будет хорошо.
Кики вспомнила слова дамы из Закатного дворца. «Ты выхваляешься», «это невежливо»… Быть может, в Кики слегка разболтался тот шуруп, что удерживает на месте ее ведьмино достоинство?
Кики живо вообразила себе, как ее магия сидит в своем небесном гнезде и сонно клюет носом, покачиваясь из стороны в сторону.
«Неужели я сделала что-то настолько плохое, что заставило ее выцвести? Вот уж не думалось, что магию так легко сбить с толку…»
Кики захотелось начать жаловаться на жизнь.
Вот и чувства Томбо к Кики небось тоже сидят себе на каком-нибудь насесте, сопят и в ус не дуют! Так, может, им будильник подарить?
Что бы с Кики ни происходило в последнее время, она в конечном итоге неизменно обращалась мыслями к Томбо.
От Томбо пришла открытка. Однако, когда Кики взглянула на нее, ее глаза потемнели и сузились. Адресатом была указана не Кики, там стояло «Для Дзидзи».
— Дзидзи, тебе открытка пришла! От Томбо! — сварливым тоном произнесла Кики, кладя открытку перед Дзидзи.
— Что-о? — Дзидзи ошарашенно уставился на нее. — Не понимяу. Томбо же знает ведь, что я читать не умею!
— Да ладно, ты же иногда можешь читать!
— Кики, ты в последнее время такая язвительная стала… Разве ты сама не знаешь? Ты читаешь, тогда я понимаю. Мы же всегда так делали, ну же?
— Но ведь открытка отправлена тебе, я не имею права читать ее первой! — сухо проговорила Кики и отвернулась.
— Ну зачем ты так? Неужели мало того, что в последнее время нам все сложнее понимать друг друга?
— А кто из нас двоих в этом виноват, хотела бы я знать? Ну хорошо… Так и быть, прочитаю. Сделаю тебе такое одолжение!
И Кики начала читать вслух, медленно, словно дразнясь.
Дзидзи, не смей грызть когти!
Вот такое, довольно неожиданное, начало письма.
Лицо у Кики вытянулось от изумления. Дзидзи поспешно убрал под себя переднюю лапу и спрятал когти.
— Ничего себе! Как далеко Томбо умеет видеть сквозь свои очки!
— Дзидзи, а ты ведь в самом деле в последнее время когти грызешь…
Кот молча уставился в пол.
А Кики продолжила чтение:
Кошачьи когти остры от природы. Если их затупишь, то котом зваться уже не сможешь. Пусть даже ты хочешь стать ласковым котом, это не повод обгрызать когти. Ведь коты от природы наделены способностью прятать лезвия своих когтей. Я узнал, что в последнее время твои слова не доходят до Кики, они что, превращаются в невнятное мурлыканье? Всегда и везде главное — оставаться собой. Ты должен жить своей жизнью, Дзидзи, а не чужой. Не поддавайся слабости, мы оба должны бороться, слышишь?
Ну все, пока.
— «Мы оба должны бороться»… О чем это он?.. — Кики разочарованно нахмурилась.
— А я более-менее понял, — обронил Дзидзи, внимательно разглядывая свои когти.
Кики пришло письмо из леса, от живущей там девушки по имени Мори. Мори держала небольшой ресторанчик и была давней подругой Кики. Ведьмочка поспешила вскрыть конверт.
Давно мы с тобой не виделись, Кики. С год или вроде того? Я тут узнала, у тебя нелады с помелом? Ты только не удивляйся. Ты уж прости, о я о тебе все-превсе знаю. Мой братец Яа по-прежнему дружит с Ноно из булочной. И Ноно аккуратно посылает Яа письма каждые десять дней. Правда, Яа все в своем репертуаре, от него ответа не дождешься… Время от времени Ноно на него ругается по телефону. Однако они по-прежнему вместе, поразительная парочка.