– Не приму! – библиотекарша Макару говорит. А потом подкинула глобус, ракетку и гирю с роялем в воздух и давай ими жонглировать.
Макар на всякий случай шаг назад сделал и глянул, что на двери написано: вдруг в цирк попал. А на двери чёрным по перламутровому: «Библиотека».
– Почему не примете? – Макар поинтересовался, а сам смотрит, как рояль с гирей по библиотеке летают.
– Пока краткое содержание не перескажешь, книгу твою не приму, – ответила библиотекарша. А один глаз у неё взял и вывалился.
Макар покраснел, поднял вывалившийся библиотекаршин глаз и говорит:
– Вот, пожалуйста.
– Ой, – ойкнула библиотекарша, сложила глобус, ракетку, гирю и рояль аккуратно на пол. – Кажется, музыка кончилась.
– Какая музыка?
– Спрашиваешь! Музыка осени. Листья ведь не шелестят?
Макар прислушался – муха жужжит, в коридоре тихо, наверное, урок уже идёт, а он в библиотеке прохлаждается. А звонок был? Не слышал Макар.
– Скоро бу-у-у-у-де-е-е-е-ет, – пропела библиотекарша, у Макара даже уши заложило. Он такой голос раньше только в опере Вангелиса «Митодея» слышал, а теперь вот в библиотеке…
– Тогда я пойду, звонок скоро будет.
– А книжку? – библиотекарша сделала серьёзное лицо и строго посмотрела на Макара одним глазом. – Сдаёшь?
– Так я же содержание не пересказал…
– Как же? А вывалившийся глаз? Пусть кратко, но вся суть книги в вывалившемся глазе… Сдавай и иди. Скоро бу-у-у-у-у-де-е-ет, скоро бу-у-у-у-де-е-ет музыка зимы-ы-ы…
Макару неохота такую интересную книгу про вывалившийся глаз сдавать, любопытно стало.
– Я ещё раз перечитаю. Вы мне карточку продлите, и я на урок побегу.
Библиотекарша чиркнула в Макаровом формуляре новое число, вставила обратно вывалившийся глаз, приподняла крышку рояля и заиграла.
Макар сразу же узнал звонок на урок и побежал в кабинет.
Книгу прочитал за один вечер. Вывалившийся глаз оказался секретным шифром для возрождения целой цивилизации молодых людей в спортивных костюмах с аквариумом на голове. Продолжение следует. Макар обменял книгу на продолжение, потом ещё одну взял, другую.
Стеллажи в библиотеке поменяли на новые, шкаф убрали в другое место, поэтому библиотекарше негде стало гирю, ракетку, глобус и рояль хранить, теперь просто так сидит – формуляры перекладывает.
– А раньше она такие фокусы могла с роялем выделывать, как в цирке, – Макар одноклассникам рассказывал.
Никто ему не верил:
– Врёшь, она только краткое содержание спрашивает! Нечего в этой библиотеке делать.
В каникулы пошли всем классом в цирк. Всем представление понравилось: акробаты, клоуны, мороженое в антракте. Под конец объявили смертельный номер: вышла на сцену библиотекарша и давай жонглировать то роялями, то глобусами, а вокруг неё львы, тигры через огонь прыгают, кони скачут, балерины танцуют, и сами собой у всех наряды меняются. Кит приплыл, библиотекарша встала на спину кита и продолжает жонглировать, а кит по арене цирка плавает, потому что это уже не арена, а бассейн с морской водой.
Все ахнули, а на следующий день в библиотеку очередь стояла. За автографом.
Оборотень
Математичка Скрябникова – Змея, обыкновенная и очень ядовитая. Об этом все знали, особенно в учительской.
По выходным математичка-Змея гуляла в местном парке вместе со своим мужем – историком-Оборотнем. Историк занимался спортом, кормил в парке белок орехами, а сам в еде был совсем непривередлив. Ел всё подряд: лыжников, заблудившихся в парке, лыжников с одной лыжей, один раз даже чемпиона по фигурному катанию съел. А потом только заметил, что у чемпиона и лыж-то нет. Одни коньки. Из-за коньков резь в желудке историка ну просто замучила, пришлось даже к доктору идти.
– Ничего страшного, пройдёт, – доктор померил пульс и прописал лекарств на десять тысяч.
Историк доктора поблагодарил, а вместо лекарств купил на десять тысяч лягушек. Дело в том, что математичка Скрябникова питалась одними лягушками, потому что по первому образованию была учительницей французского.
Пришёл историк домой, накормил жену, а сам голодный. На носу апрель-месяц – лыжников в лесу днём с огнём не сыщешь. А чемпиона по фигурному катанию он уже съел. Сидит историк, источниковедением занимается, а лицо грустное-грустное.
Жалко стало математичке Скрябниковой своего мужа. И придумала она, как ему помочь. Пришла в школу и говорит:
– Тому, кто победит моего мужа Оборотня Павла Ксенофонтовича в неравном бою в тёмном-тёмном кабинете, поставлю «пять» по математике.
Все затряслись от страха. Если бы в светлом кабинете Оборотня побеждать, то ещё ладно. А так как авария на подстанции произошла и света во всём микрорайоне нет, то вообще никакого желания с Оборотнем бороться не возникает. Пропадай пятёрка по математике!
А математичка только этого и ждала, сощурилась хитро-прехитро и говорит своим змеиным голосом:
– А если никто не победит, то Павел глубокоуважаемый Ксенофонтович, источниковед и кормилец белок, съест самую красивую лыжницу школы – Олю Крышечкину.
Коля Мельников кричал: «Так нельзя!», Женя Голубев спросил, можно ли видео снять и в «Тик-ток» выложить, Лёня тихонько заметил, что Оля не такая уж и лыжница, хоть и очень красивая. А Маруся вообще обиделась:
– Я самая красивая лыжница, – говорит, – а не эта ваша Крышечкина.
Математичка Скрябникова погладила Марусю по голове и говорит:
– Не переживай, Маруся, тебя Оборотень следующей съест. После Крышечкиной.
А сама думает: «Маруся-то спортсменка, участница соревнований по спортивному ориентированию, с ней Павел Ксенофонтович может и не справиться».
– А пятёрку поставите? – обрадовалась Маруся.
У неё пятёрки только по физкультуре были, а по математике – ни одной. Но математичка ей ничего не ответила. А что тут отвечать? За такое пятёрку ставить нельзя, только четвёрку с плюсом. Если Оборотень Марусю вместе с дневником сожрёт, то и ставить будет некуда.
Первым Крышечкину вызвался Коля Мельников защищать. Мельников тоже был оборотнем и ночью превращался в Росомаху. У Росомахи – суперспособности и огромные когти, побольше чем у других оборотней. Женя Голубев вообще участвовать не хотел, но этот Коля-Росомаха уже надоел выпендриваться. Подумаешь, Росомаха… Он, Женя, тоже оборотень, только Медоед, а медоеды ни львов не боятся, ни укуса кобры. В Книге рекордов Гиннесса медоеды вообще самыми свирепыми млекопитающими признаны. Просто не выпендриваются, как эти Росомахи. Даже если математичка-Змея бросится помогать Оборотню, укусит Женю Голубева, Женя Голубев не испугается: полежит минут сорок в конвульсиях после укуса и пойдёт заслуженную пятёрочку получать. А Крышечкина пусть потом до одиннадцатого класса списывать даёт и не вредничает.
– Отлично, – обрадовалась математичка, захохотала противно и убежала в тёмный-тёмный кабинет готовиться к неравной битве.
Коля превратился в Росомаху, Женя – в Медоеда, а Лёня Зайчиков ни в кого не превращался. Просто так в тёмный-тёмный кабинет пошёл. Без лишних слов. Лёне Зайчикову и Олю Крышечкину жалко было, и Маруся нравилась. Точнее, Оля Крышечкина Лёне нравилась, а Марусю жалко было. Или наоборот. В общем, Лёня ещё не разобрался.
Зашли все: Коля-Росомаха, Женя-Медоед и Лёня Зайчиков – в тёмный-тёмный кабинет, а там историк за партой сидит и улыбается. Математичка ребят рассадила. Лёню сначала усаживать не хотела, потому что он в прошлый раз контрольную на четвёрку написал. А потом согласилась: всё равно не справится.
– Достаём двойные листочки, – начала математичка, – и пишем условие задачи: «По кругу расставлено 50 чисел. У 35 чисел правый сосед делится на 2, у 43 чисел левый сосед делится на 3. Какое наименьшее количество чисел из этих 50 могут делиться на 6?»
Вот кто первый решит, тот и победит в неравной битве. А если никто не решит, то вас вместе с Крышечкиной Павел глубокоуважаемый Ксенофонтович съест. На десерт.
Коля-Росомаха побледнел: какие цифры, по какому кругу??? Женя-Медоед вообще расстроился: где это видано, чтобы какой-то там историк медоеда сожрал вместе с Крышечкиной, да ещё из-за какой-то задачи. А историк-Оборотень сидит – улыбается: ему математичка давно ответ подсказала.
Встал тогда из-за парты Лёня Зайчиков и двойной листочек математичке отдал. А там всё решение без запиночки:
50 – 43 = 7
35 – 7 = 28
Ответ: наименьшее количество таких чисел равно 28.
Математичку чуть удар не хватил: да как он мог? Да так быстро? Это же нереально!!! Она и сама над этой задачей два часа билась. Ответ потом в методичке подсматривала.
Ничего не поделаешь, пришлось историку голодным остаться, а Лёню на олимпиаду по математике записать.
Мама-Росомаха и мама-Медоед позвонили вечером Лёниной маме, чтобы узнать, кто Лёню математике учил. А Лёнина мама сказала – сам. Лёня вместо сладостей варенье из шишек ест с детства, поэтому у него память хорошая и аналитический ум. Все потом рецепт варенья друг у друга переписывали. Даже математичка Скрябникова. А историк теперь в лесу на весь класс шишки собирает, некогда ему лыжников есть.
Вампир
У Сени была необычная мама: она до смерти боялась каникул. Любых. Сеня учился триместрами, значит, через каждые пять недель у него начинались каникулы. Мама заранее нервничала, капала в кружку валерьянку и медитировала в позе лотоса.
Каникул Сенина мама стала бояться не сразу, а где-то со второго класса. Когда у Сени первый компьютер появился для учёбы. Учёба на компьютере у Сени не очень-то получалась: то «ворд» слетает, то поисковик лагает, то дневник зависает.
А вот играть на компьютере Сеня очень любил. Даже когда слетает, лагает и зависает. Он мог не есть, не пить, не спать, а только играть. В учебное время Сене играть некогда было: то школа, то уроки, то кружок по бальным танцам. А вот каникулы – дело другое. В каникулы Сеня даже на улицу не выходил – некогда. А только играл, играл, играл.