В последний момент, осознав, что тяжелая машина не успеет затормозить перед «кольцом», если она так и дальше будет жать на газ, женщина плавно отпустила педаль и так же плавно стала притормаживать. Не хватало сейчас еще разбиться, ага! Мысли метались внутри черепной коробки от уха до уха, сталкиваясь и разбегаясь. Где искать детей? Наверное, в логове. Как туда проехать? По дорогам, двадцатиэтажку видно практически отовсюду. Что делать, когда она доберется до места?.. Вот тут нужно было успокоиться и все тщательно продумать. Эх, был бы Леший рядом, он обязательно что-нибудь да придумал бы!.. Думай, думай, женщина, ведь это твои дети!..
Автомобиль взорвал мощным бампером сугроб, покрывавший смерзшуюся грязь, раскидав комья земли по асфальту. Надя ударилась лбом об руль, не сумев вовремя совладать с транспортом. Выругавшись, понимая, что эмоции сейчас ей только мешают, попыталась сосредоточиться. Джип фырчал на холостых у самого въезда в город.
Одной ей наверняка не справиться. Нужно попытаться отыскать союзников. Можно отправиться на запад, к алюминиевому заводу и отыскать Вадима, если он уже вернулся. Возможно, он согласится помочь ей. Возможно, еще кто-то из его друзей согласится отправиться с Надей за детьми. Вопрос стоял только в цене. Что ж, сейчас она готова заплатить любую озвученную сумму, даже понимая, что речь вряд ли пойдет о деньгах. Плевать, на месте решим, главное спасти детей.
Следы машины, которая увезла ее детей, вели прямо. Значит, там есть проезд. К вечеру снег все же начал таять, но выдавленный протектором след еще читался. Можно рвануть сейчас за похитителями, но с одним дробовиком много не навоюешь. Надежда оставалась лишь на то, Надя ухмыльнулась, что детей оставят до завтрашнего полнолуния, чтобы принести в жертву. Надежда на жертву, смешно, но это давало запас времени. Запас на что? Она нервно побарабанила пальцами по рулю. Резко дернув рычаг переключения скоростей, женщина двинула джип на запад, в сторону видневшихся заводских труб градирен. Нужно попытаться отыскать помощь. Время есть. Время еще есть.
***
Размытый в тучевых облаках круг солнца скрылся за горой как раз в тот момент, когда рычащий автомобиль, прокатившись юзом, замер у массивных ворот разрушенного завода. Надя вдавила клаксон, и над окрестностями разлился тяжелый пароходный гудок.
- Руки! – истерично заорали из-за ворот, - выйти из машины!
- Мне нужен Вадим! – крикнула женщина, опустив боковое стекло так, чтобы ее можно было рассмотреть.
- О! Баба! – удивился все тот же голос, принадлежавший, судя по всему какому-то подростку.
- Слышь, малец, иди сюда, я тебе бабу покажу! – оскалилась Надя. – Вадим, говорю, нужен.
За воротами наступила тишина, видимо, охранник переваривал услышанное. Затем раздался лязг, в массивной стальной заслонке открылось оконце.
- Ты кто такая? – раздался другой, более взрослый и спокойный голос.
- Долго объяснять, - смягчилась женщина в ответ. – Мне нужен Вадим, мы познакомились сегодня утром. Он сказал, что живет на «Алюмишке», то есть здесь. Мне срочно нужна его помощь.
- Какой еще Вадим? Тут много таких, - снова проскрежетал голос, и Надя задумалась.
А действительно… Какой? Он не назвал ни фамилии, ни должности, вообще ничего, чтобы можно было сейчас сказать неизвестному говорившему.
- Я не знаю, - как-то обреченно, сдерживая слезы, выкрикнула Надя, ощущая, как снова скатывается в панику. – Мы познакомились утром, за нами патруль сектантов увязался на въезде в город… Он не сказал своей фамилии. Невысокий, темненький такой…
- Зачем он тебе? – с минуту подумав, все же снова ответил голос.
- Мне нужна помощь, - уже чуть не рыдая, негромко проговорила Надя, и первые слезы встали в ее глазах.
Дверь скрежетнула, открылась. Раздалась короткая перепалка. Молодой запрещал старому выходить, утверждал, что это обман, а старый, судя по звуку, отвесив подзатыльник молодому, твердил, что это простая женщина, которой действительно нужна помощь, и лучше бы ему поскорее бежать на завод за бригадиром.
- Здравствуй, дочка, - прокряхтел показавшийся старик с дробовиком на перевес, выйдя из дверей. – Покажи ручки свои, пожалуйста, и выйди из машины.
Надя отпустила дробовик, лежащий на коленях, подняла обе руки. Неспешно открыла дверь и так же неспешно, но демонстративно показала оружие. Дед, несмотря на возраст казавшийся еще очень даже крепким, сперва нахмурился, но рассмотрев что-то в ее глазах, опустил ружье, убрал его за спину. Женщина также убрала за спину свое.
- А ты боевая, дочка, что привело тебя к нам?
- Мне нужна помощь, извините, не знаю, как вас по имени, отчеству… Сектанты похитили моих детей, а единственный, кого я тут знаю, это тот самый Вадим…
- Шаровики, - пошамкал губами дед и прислушался к приближающимся голосам. – Ну, сейчас все выясним, ты особо не дергайся, сейчас старшой придет, все ему расскажешь…
Двери снова распахнулись и в проеме показался тот самый Вадим, которого Надя видела утром.
- Вадим! – обрадованно выдохнула женщина и улыбнулась.
Повезло, что встреченный ей местный оказался не абы кем, а кем-то более-менее узнаваемым на заводе человеком. Это не могло не радовать. Времени было мало и бегать искать по всей общине некоего «чернявого Вадима» можно было, наверное, не один час, да и то при условии, что местные на это согласились бы.
- Надя? – улыбнулся мужик, и по его реакции было видно, что ему о ней уже рассказали. – Что ты тут делаешь?
- Вадим, - затараторила женщина, вытирая мелкие слезы. – Мне нужна помощь. Сектанты похитили моих детей, пока я была в городе. Следы ведут в город, но я одна не справлюсь…
- Мужа тоже похитили? – нахмурился мужик, сложив руки на груди.
- Муж погиб, - печально выдохнула Надя, не став уточнять, что погиб Леший несколько дней назад.
- Ох, - выдохнул старичок, так и топтавшийся у прохода.
- Соболезную, - опустил голову и Вадим. – Чем могу помочь? – растерянно и как-то обреченно спросил он.
По погасшим глазам, устремившимся к земле, по слегка осунувшейся фигуре, и тяжелому выдоху Надя внезапно поняла, что ответ, который сейчас она произнесет, мужчине не понравится, но задать вопрос, висевший в воздухе, он был обязан. Вряд ли кто-то сорвется с места и кинется выручать неизвестных детей, вряд ли местные на это согласился… Женщина тихо ухмыльнулась, считав все это за одно мгновение с лиц стоявших перед ней людей.
- Не важно, - отмахнулась она. – Я сама… Вижу все…
Она развернулась и пошла к машине, ругая себя последними словами. Кому есть до нее дело? Кому она нужна со своими проблемами? Никому. У них тут свой быт, свои законы и свои правила. Она бы вот рискнула ради какой-то незнакомки своей жизнью, жизнью близких и друзей? Да вряд ли! А о чем тогда она думала? А она вовсе и не думала. Он снова действовала на эмоциях…
- Постой, - окликнул ее Вадим, но голос, которым это было сделано, не особо-то и внушал надежды. – Извини, - продолжил он, нагнав женщину. – Я бы помог тебе, с радостью, но нам ведь тут жить, понимаешь? У нас нейтралитет установлен. Если мы сунемся на их территорию открыто, без оружия, нас, скорее всего, всех убьют…
- Я понимаю, - злясь, отмахнулась Надя, открывая дверь автомобиля.
- … у нас нет оружия к тому же… ну, постой же!.. - мужчина остановил женщину за руку, в надежде объяснить всю ситуацию, но…
Женщина резко развернулась, скрипнув кроссовками по асфальту. Вскипевшая злость затмила разум. Левая рука чуть прокрутилась в мужском захвате, вывернулась из ладони, уперлась чуть выше запястья. Четыре пальца скользнули вокруг мужской руки, сжали ее. «Сожми пальцы со всей силы, сожми руку, и локоть резко вверх!» - раздались в голове слова мужа, «создай рычаг локтем своим, правой рукой тяни сюда и теперь позволь телу противника самому насадить свой кадык на твое колено…».
Вадим не понял, что произошло. Женщина дернула его за руку, притянула к себе, он потерял равновесие и… Подставленное колено под самое горло замерло в считанных сантиметрах.
- Руки убрал, - прошипела Надя фурией сверху, продолжая удерживать мужчину в захвате, не давая восстановить равновесие.
Вторая рука мгновенно сдернула оружие с сиденья и ствол дробовика уже смотрел в сторону опешивших старика и юнца-охранника. «Стреляй в область шеи, тогда разлет дроби нанесет максимальный фатальный урон» - продолжали звучать слова в голове, «всегда начинай с правой цели, чтобы видеть левую, так ты себе оружием обзор не закрываешь»… Ствол дробовика уперся в грудь парнишки, который, мгновенно побелев, комично задрал руки вверх.
- Надя, Надя, - звал ее шепотом кто-то снизу, и только сейчас, когда гнев немного отступил, женщина опомнилась.
Она отпустила руку Вадима, отошла на шаг, перевела на него оружие.
- Отвалите, - выругалась она. - Я ошиблась. Сама все сделаю, сидите тут и нойте дальше, что вас по одному воруют…
Она, махнув копной черных, как ночь, волос, взлетела на подножку, прыгнула на сиденье автомобиля и, сдав машину назад, с рыком двинула ее прочь от завода, осыпав стоящих мужчин шрапнелью камней и грязи.
- Время только потратила! – ругала она сама себя, распаляя, вводя в боевой раж. – Слабаки! Бесхребетные уроды!..
Хотя Вадим прав. Она уедет, как только спасет детей, и это не обсуждается, она спасет своих детей!.. А вот когда уедет, им-то тут жить придется… Но ведь с другой стороны, жить для себя уже придется, уничтожив уродов под корень! А это на много проще, чем платить им дань и бояться за свои жизни. Все равно! Слабаки! Леший бы так не мог жить!.. Глаза снова заболели от навернувшихся слез. Гнев, обида и злоба душили, не давая вздохнуть. Стрелка спидометра вновь приблизилась к сотне.
Джип трясло на ухабах, но подвеска отрабатывала на «ура». Мощные фары высвечивали дорогу, которая упиралась в ту самую двадцатиэтажку, на некоторых этажа которой уже загорелся свет. Впереди виднелся завал, перегородивший ей путь, возле которого стояли две старенькие то ли «Нивы», то ли еще какие машины с распахнутыми дверями…