о случилось. Канье признавал, что интерес к сексу пробудился в нем довольно рано и что в четырнадцать лет он смотрел фильм в жанре хард-порно, записанный на видеокассету. Расстроенная мать заставила его написать эссе на тему «Воздействие просмотра фильмов категории Х на мальчика-подростка». Это «наказание» не погасило его энтузиазм по поводу противоположного пола, зато помогло оценить преимущества научного подхода.
К двенадцати годам Канье был поглощен вопросом своего внешнего вида. Мать в шутку говорила, что он теперь «мистер Гуру Стиля». Еще учась в школе, он сам стирал и гладил свои вещи, чтобы гарантированно выглядеть безупречно в любой момент. Однажды, когда Донда выдала ему двести долларов на покупку одежды для нового школьного года, он вернулся домой всего с двумя рубашками и одной парой джинсов. Уже тогда его предпочтения обходились дорого.
Кроме того, Канье стал одержим модой и стилем. Донда вспоминала: «Внутри него словно вспыхнул свет, и ту же энергию, которую вкладывал в рисование и музыку, он стал вливать в сочетания нарядов и умение хорошо одеваться. Это давалось ему без усилий». В пятнадцать лет Канье взялся даже быть личным стилистом для матери: «Он критиковал все, что я надевала, каждый раз, когда мне нужно было куда-то выйти. Иногда он вел себя по-доброму. В другие моменты был жесток».
В школе он вместе с троими друзьями образовал музыкальную группу под названием Quadro Posse. Канье был ответственным за стиль группы. Он любил гармонию во всем. Когда группа участвовала в школьном конкурсе талантов (победив в нем), он решил, что они все должны быть с головы до ног одеты в черное. Канье тщательно следил за тем, чтобы обувь у него была именно такая, как надо, говоря матери: «Самый клевый прикид можно испортить обувью».
Неудивительно, что они с Ким были абсолютно родственными душами. Если бы они решили воспользоваться услугами брачного агентства, их свели бы немедленно и рекомендовали пожениться.
Окончив обучение в «Вандерпул», Канье поступил в школу «Поларис» в богатом юго-западном пригороде Чикаго, Оук-Лон. Академические требования там были высокими, но Канье справлялся с ними сравнительно легко. Его учителя вспоминают, что он говорил всегда все, что было на уме, не думая о последствиях сказанного. Одна из его учителей, Кэрол Бейкер, рассказывала, что он легко отвлекался, часто черкал что-то на бумаге, рисовал или писал, вместо того чтобы быть внимательным в классе: «Тогда я назвала бы это стихами, но на самом деле это был рэп».
Его мать утверждала: чтобы добиться успеха, он должен получить образование. «Она была из тех мамочек, что ухватят отпрыска за ухо и потащат по коридору, если необходимо, – говорила Бейкер. – Я никогда не видела, чтобы она действительно так делала, но она была именно такого типа мамой».
Одним из увлечений Канье, которое Донда с удовольствием поощряла, была музыка. Уже в юном возрасте он был яростно честолюбив. Его учительница физкультуры Мэрилин Гэннон вспоминала его как «маленького мальчика с большими мечтами», который почти ежедневно твердил ей, что собирается стать лучшим рэпером мира. Она неизменно отвечала ему: «Хорошо, Канье, а теперь можешь вернуться в строй».
Характерной чертой, которая выделяла Канье на фоне сверстников, была любовь ко всем видам музыки. Мальчишкой он изображал на конкурсах талантов Стиви Уандера – и часто у него неплохо получалось. Он слушал Джорджа Майкла, Фила Коллинза и Майкла Джексона, которые сами писали музыку для своих песен. Его любимой группой была Red Hot Chili Peppers. Впоследствии он стал известен как человек, привносящий в свою музыку множество разнообразных элементов.
Свою первую настоящую рэп-композицию Канье сочинил в тринадцать лет. На ее создание его вдохновила любимая книга Доктора Зюсса «Зеленая яичница с ветчиной». Он убедил мать заплатить немалую сумму – 25 долларов в час – и дать ему достаточно времени на запись этой песни в маленькой подвальной студии, которую вряд ли можно было назвать высокотехнологичной: микрофон там свисал с потолка на проводе. Та запись не была опубликована, но лиха беда начало…
В четырнадцать лет он купил себе первый синтезатор, потратив на него пятьсот долларов собственных сбережений и еще тысячу, которую щедрая мать вручила ему в качестве рождественского подарка. С этого момента и впредь Канье жил одним своим синтезатором и теми битами, которые мог на нем создавать. В поп-музыкальном мейнстриме битом назывался бы инструментальный трек, на который накладывается вокал. В хип-хопе это трек, часто использующий сэмплы из других песен, на который накладывается рэп. Канье общался с ведущим продюсером молодежного хип-хопа No I.D., который взял его под крыло после знакомства, организованного их мамами, которые обе работали в Чикагском государственном университете.
Как и Ким Кардашьян в Лос-Анджелесе, Канье начал работать еще подростком, чтобы позволить себе покупать ту одежду, какую хотел, ездить на видавшем виды «Ниссане» и ухаживать за девушками. Он торговал ножами вразнос и работал зазывалой у входа в магазин «Гэп», стараясь убедить молодых чернокожих зайти внутрь. Для развлечения прохожих он сочинял рэп-речевки: «Добро пожаловать в «Гэп». У нас есть джинсы для вас…»
По окончании школы Канье получил стипендию на обучение в Американской академии изобразительного искусства, но его больше интересовала музыка. Он перевелся на факультет английской литературы в Чикагский государственный университет, где его мать теперь была заведующей кафедрой, но там ему тоже не понравилось. Он ушел из колледжа, явно разочаровав этим поступком мать. На сердце у нее стало легче, когда он продал ряд битов известному чикагскому рэперу Грэвити за 8800 долларов.
Донда рано вышла на пенсию, чтобы вместе с сыном перебраться в Нью-Йорк, где было больше возможностей, и взяла на себя роль менеджера Канье. В сущности, она была «мамаджером» еще до того, как Крис Дженнер стала выступать в этом качестве для своих детей. Канье привлек интерес Джей-Зи и совершил прорыв в «высшую лигу», когда спродюсировал пять треков на альбоме-«миллионнике» этого мастера рэпа, «The Blueprint», вышедшем в 2001 году. Практически в одночасье Канье стал одним из крупнейших продюсеров в США, но был расстроен тем, что не удалось самому исполнить свой материал. Ему, элегантному и невысокому, не хватало грозного вида гангста-рэперов, которые в то время доминировали на хип-хоп-сцене.
Он продолжал писать, сочинив два трека, которым предстояло стать классикой рэпа, «Jesus Walks» и «Hey Mama». Последний трек был данью уважения матери, которая всегда ставила благополучие и счастье сына выше собственной личной жизни. В конечном счете сооснователь Roc-A-Fella Деймон Дэш подписал с Канье контракт как со студийным артистом, и он вылетел в Лос-Анджелес для создания альбома.
Альбом едва не остался неоконченным. После долгого вечера в студии Канье уснул за рулем арендованного «Лексуса» – и счастье, что не лишился жизни. Подушка безопасности не сработала, и он врезался лицом в рулевое колесо, в результате сильно раздробив челюсть и нос. Его подруга, Сумеке Рейни, вместе с Дондой первым же рейсом вылетели из Ньюарка, чтобы дежурить у его койки в больнице «Седарс-Синай».
Отношения Канье с Сумеке были непубличными, и он редко говорит об этом, но они встречались семь лет, и с тех пор Сумеке ни разу не воспользовалась этим фактом ради славы. Она время от времени пела тексты в его песнях, но гораздо важнее то, что ее отец подарил Канье целую коробку соул-синглов, которые рэпер тщательно и методически изучил и использовал для сэмплирования своих ранних записей. Говорят также, что он сказал ее умирающему отцу, что когда-нибудь женится на Сумеке, – этому обещанию не суждено было сбыться.
Число людей в биографии Ким, на которых так или иначе повлияли страшные дорожные аварии, выходит за рамки средней статистики. В подростковом возрасте на машине разбилась Хлои; родной отец Крис Дженнер погиб в аварии; еще одна фатальная авария стала причиной смерти брата Брюса; в 2011 году в Нью-Йорке в аварию с фатальным исходом попала машина Ламара Одома, за рулем которой был шофер; в 2014 году сам Брюс врезался на своем «Кадиллаке» в другую машину, что привело к гибели человека. И еще Канье, которому просто повезло остаться в живых.
Он провел в больнице две недели, способный питаться только через соломинку, поскольку его раздробленную челюсть пришлось скреплять проволокой. Чудесное спасение кардинально изменило его жизнь, и его песни стали более осознанными и честными. Вплоть до этого времени Канье пытался быть «нереально крутым» в текстах и музыке, потому что такова мода. Теперь же он сочинил и записал прорывную песню «Through the Wire», которую пел, буквально скрипя зубами.
Он сочинил ее в больнице и, как обычно делал со своими песнями, просто запомнил наизусть. Ему не нужно было записывать тексты. Он читал рэп о том, как половину челюсти буквально вбило ему в глотку. В этой песне он использовал сэмпл записанной в 1984 году большой баллады Чаки Кан под названием «Through the Fire», изначально спродюсированной Дэвидом Фостером. Канье записывал ее в студии «Рекорд Плант», когда ему еще не сняли проволоку с челюсти. Когда Чака согласилась на использование ее вокала, она не представляла, что он собирается его ускорить и «заставить меня пищать, точно бурундук».
После релиза песни в сентябре 2003 года она вошла в «горячую двадцатку» хитов и в США, и в Великобритании. Что еще важнее, она показала всем, что Канье – исключение из правила, что из продюсеров не выходят хорошие рэперы. Видеоклип, который он профинансировал сам, завоевал хип-хоп-премию «видео года» в 2004 году, присуждающуюся журналом «Сорс».
Этот трек стал краеугольным камнем его дебютного альбома «The College Dropout», который был распродан в США в количестве 3,4 миллиона экземпляров и завоевал ему репутацию одного из ведущих рэп-артистов своего поколения. Он также принес Канье премию «Грэмми» за лучший рэп-альбом – первую из 21 завоеванных им, – сделав его самым успешным современным артистом на престижной ежегодной церемонии. Второй сингл,