го образа».
С тех самых пор, как Ким в 2007 году стала объектом публичного внимания, она также была на передовой стиля, который привнес в мейнстрим откровенную сексуальность. Годы назад такую внешность сочли бы вульгарной, но теперь она социально приемлема и желанна для молодых женщин и девушек.
«Проблема Ким в том, что она непоследовательна, – комментирует Элисон Джейн. – Сегодня она выглядит как икона стиля и женщина-предприниматель. А завтра напяливает на себя пару занавесок на Мет-Бал[11] или шлюшистое платьице из латекса, которое делает из нее Джессику Рэббит[12]. Попадая в точку, она выглядит как богиня – как, например, в том великолепном красном платье, которое она надела на церемонию вручения присуждаемой газетой «Хаффингтон Пост» премии Game Changers в Нью-Йорке. Мне нравится тот факт, что Ким не боится прославлять свое пышное тело, но часто она заходит слишком далеко».
Беременность – это всегда испытание для знаменитости, привыкшей каждый день, выходя из дома, сталкиваться с камерами. Выбор нарядов для будущих мам – вечная мишень для модных комментаторов. «Пара занавесок» на самом деле была специально созданным Риккардо Тиши, близким другом Канье, платьем бренда «Живанши». Ким существенно адаптировала его под раздавшиеся формы своего тела. Это платье из джерси с отделкой из серебряного шнура имело длинные рукава и высокий ворот. Однако Ким не была скрыта от глаз полностью: в этом платье по бокам идут высокие разрезы, открывающие ее точеные ноги.
Бал института костюма, также известный как Мет-Бал, принято считать модным событием года номер один. Официальная цель этого вечера – сбор средств для Института костюма нью-йоркского Музея искусств Метрополитен, но в действительности это вечер, во время которого селебрити пытаются перещеголять друг друга нарядами. Неизменным председателем этого мероприятия является Анна Винтур, легендарный главный редактор журнала «Вог».
Темой вечера 2013 года был выбран панк, но критики подняли на смех платье Ким, обращая внимание на аксессуары «в комплекте» и описывая его как платье миссис Даутфайр[13]. Ткань в цветочек казалась очень старомодной. Элисон Джейн заметила: «Это прекрасно смотрелось бы на супермодели, вроде ее сводной сестры Кендалл Дженнер, но для беременной было нехорошо. Действительно, казалось, что она просто набросила на себя покрывало с дивана. На заметку: никогда не одевайтесь в чинц[14] в состоянии глубокой беременности».
Тиши, креативный директор «Живанши», отстаивал свое платье: «Для меня беременность – самое прекрасное, что есть на свете, а если что-то празднуешь, то даришь людям цветы. Я считаю, что она выглядела изумительно. Она была самой красивой беременной женщиной, какую я одевал за всю свою карьеру».
Ким тоже защищала свой выбор. «Я думала, что это так круто, а его так раскритиковали. Но мне все равно, потому что мне это платье очень нравилось». Хотя это платье было не слишком хорошо принято, оно все же получило наибольшую долю внимания за весь этот вечер. Подход Ким всегда был таким: пусть лучше замечают, чем игнорируют. Они с Канье нередко появляются в сочетающихся нарядах, но в данном случае на нем был элегантный черный костюм от «Живанши» и белоснежная сорочка, дополненные сверкающими черными туфлями – резкий контраст пестрому ансамблю Ким.
Мет-Бал был последним большим выходом Ким в свет перед родами. Ей повезло избежать токсикоза, но она признавалась, что беременность была «немного болезненной». Ее сестра Хлои выразилась категоричнее: «У нее болит спина, у нее болят груди, у нее болит живот, у нее болят ступни, у нее болит голова, у нее болят глаза, у нее болят ногти. И она все время плачет». На самом деле Ким во время беременности чувствовала себя довольно скверно. Однажды ей стало плохо в самолете, и врачи сказали, что необходимо меньше работать.
«Кимье» – как СМИ стали в шутку именовать супругов – готовились к рождению ребенка, купив новый семейный дом, хотя для описания 930 квадратных метров недвижимости на охраняемой территории в Бель-Эйре лучше подошло бы слово «дворец». Соседями числились Дженнифер Энистон и Джо Фрэнсис.
Размещенный на площади в три тысячи квадратных метров, этот дом был настолько огромен, что в нем имелся лифт для доступа к пяти спальням и семи ванным комнатам. Он был спроектирован в тосканском стиле, который нравился Ким, но Канье начал масштабную перепланировку, которая, в сущности, означала, что дом пришлось практически снести и выстроить заново. Казалось маловероятным, что все будет закончено к тому времени, как родится их первый ребенок.
Ким решила, что не будет снимать свои роды для шоу «Светская жизнь семейства Кардашьян». Кортни, родившая двух детей, успешно и с видимой легкостью проделала это, а Ким не хотелось, чтобы миллионы зрителей наблюдали, как она будет в потугах выталкивать дочь в этот мир. Она намекала, что в будущем намерена быть чуточку более скрытной. Однако уже на раннем сроке беременности сообщила, что ждет девочку.
Бо́льшую часть беременности Канье был в отъезде, записывая новый альбом в Париже, где всегда ощущал прилив вдохновения, и возвращаясь в США частным самолетом, когда его присутствие требовалось на приеме у врача. На съемках реалити-шоу он не появлялся. Брюс Дженнер признавался, что встречался с ним только однажды, а его сын Броуди, который присоединился к группе для съемок девятой серии, вообще ни разу его не видел. Ким нравился Париж, и она летала к мужу и жила в его лофте над отелем, в то время как он пропадал в студии. Результатом упорного труда явился расхваленный критиками альбом «Yeezus».
Канье сумел вырваться в Лос-Анджелес на вечеринку в честь будущего первенца, но прибыл туда, скрывая лицо под капюшоном, когда все уже почти закончилось. Это был не тихий вечер в уютной гостиной, а полноценное светское мероприятие, более масштабное, чем большинство свадеб. Вечеринка с «белой темой» была еще одним кардашьяновским празднеством, устроенным в садах дома четы Азофф в Беверли-Хиллз. Были возведены несколько шатров, чтобы гости могли трапезничать на свежем воздухе и одновременно под защитой от солнца. На Ким было объемное струящееся белое платье, жара ее не беспокоила – благодаря охраннику, который ходил за ней по пятам с раскрытым зонтиком, защищая ее от послеполуденного солнца.
Закуплены были белые букеты и украшения для столов на тысячи долларов, и более пятидесяти гостей, в числе которых были Мел Би, Келли Осборн, Николь Ричи и Кимберли Стюарт, общались и ждали своей очереди пожелать удачи будущей маме. У всех женщин в волосах были белые венки, соответствующие дресс-коду. Кендалл Дженнер, которая выросла на глазах телевизионной аудитории, выделилась из толпы, как сделала бы любая топ-модель, одевшись с ног до головы в бирюзовое.
Очень немногие мужчины разбавляли этот «цветник». Ламар Одом и Скотт Дисик прибыли вместе, блюдя семейный долг. Племянник Ким, Мейсон, был одет в белое и выглядел копией своего отца. Канье явно не хотел, чтобы его фотографировали в этот конкретный день, хотя нежелание показать лицо могло также быть как-то связано с тем, что он перестал общаться с Ирвингом Азоффом. Компания Ирвинга «Лайф Нейшен» занималась продвижением тура Канье и Джей-Зи, но, очевидно, Ирвинг и Канье не сошлись во мнениях насчет того, как должна развиваться его карьера.
Долгое отсутствие Канье, уехавшего в Париж, неизбежно породило слухи, что в их с Ким отношениях не все хорошо. Помимо этого, Ким пришлось иметь дело со скандальной историей: некая канадская модель утверждала, что переспала с Канье после концерта в Атлантик-Сити предыдущим летом. Она также утверждала, что одна из их встреч произошла в октябре в Нью-Йорке, где у Канье была квартира. Учитывая известность Кардашьянов, подобных разоблачений за многие годы было сравнительно мало. Наиболее запоминающимся из них, насколько это касается лично Ким, было откровение порнозвезды по имени Джулиан Сент-Фокс, который утверждал, что у него был «амур де труа» с Ким и еще одной женщиной, порноактрисой, на свингерской вечеринке в Калвер-Сити, когда Ким было двадцать лет.
Слухи попали пальцем в небо, поскольку Канье готовился переехать в Калифорнию на постоянное жительство, тихо выставив свою манхэттенскую холостяцкую квартирку на продажу за 4,5 миллиона долларов. Он намеревался всерьез заняться семейной жизнью, кода родится его дочь, и дал инструкции грузчикам, очищавшим квартиру, отправить все самое ценное в Лос-Анджелес.
Его переезд совпал по времени с новостью, пришедшей через неделю после вечеринки в честь будущей дочери: спустя долгие месяцы Ким наконец была разведена. По-видимому, адвокаты достигли в апреле соглашения, которое положило конец почти двум годам тяжбы. И Ким, и Крис подписали добрачный контракт, но такая продолжительность процедуры была вызвана требованием Ким аннулировать брак, а не просто признать развод. В конечном итоге соглашение было достигнуто раньше, чем ей пришло время рожать, что принесло ей несказанное облегчение. В любой уважающей себя романтической комедии героиня совершает ошибочный поступок, прежде чем осознать, где скрывается настоящая любовь; и – к несчастью для всех заинтересованных сторон – ошибкой Ким был брак с Крисом.
Ей оставалось еще шесть недель до назначенной даты родов, но расчеты себя не оправдали. Через двенадцать дней после того, как она снова стала свободной женщиной, ее спешно увезли в родильную палату медицинского центра «Седарс-Синай» с жалобами на плохое самочувствие.
Пришлось срочно вызывать роды, поскольку она, как оказалось, страдала от ложных схваток – состояния, которое иногда поражает женщин на последних стадиях беременности и приводит к резкому взлету артериального давления. Единственный способ от него избавиться – родить ребенка, так что 15 июня 2013 года, на пять недель раньше запланированного срока, Ким родила девочку весом 2 килограмма 240 граммов. Канье добрался до больницы вовремя, но ждал снаружи родильной палаты. Он не мог сдержать радостного волнения, умилительно рассказывая об этом: «Когда я вошел, чтобы увидеть ее, Ким держала на руках малышку. Я сказал: о Боже мой, да ты настоящая мамочка! Ким ответила: я знаю, и это так странно…»