Итак, я сначала пойду на кухню, чтобы проснуться, а затем вернусь в кабинет Кинга.
Только идя по коридору, я осознаю, как легко я забыла обо всей этой истории с похищением.
Часть меня не может перестать задаваться вопросом, насколько плох на самом деле Кинг. Он говорит, что он плохой. Сказал мне, что помогает управлять какой-то преступной организацией. Что бы это ни значило. И я знаю, что он убил Ли. Но Ли, извините, Лиланд, тоже был плохим. Так что, это делает то, что сделал Кинг, менее плохим? Хотя Кинг, по сути, угрожал всем, кого я когда-либо знала. За исключением… он никогда на самом деле им не угрожал, не так ли? Он просто показал мне фотографии, что отвратительно и жутко. Но он никогда конкретно не говорил, если ты не выйдешь за меня замуж, я убью твоего кузена. Потому что я сомневаюсь, что он это сделает.
Он заставил меня отказаться от дома, но взамен я теперь живу в особняке с самой великолепной художественной студией, которую я когда-либо видела.
Так что, в общем, я влипла. Потому что мне начинает нравиться мой муж.
Зевок так силен, что мне приходится остановиться. И пока я стою, я слышу приближающиеся шаги внизу.
Я нахожусь около вершины главной лестницы, но случайно остановилась недалеко от конца коридора. Так что я спрятана за краем стены.
Это было непреднамеренно, и я открываю рот, чтобы позвать Кинга, предполагая, что это он, когда его голос раздается на лестнице.
«Что?» — голос Кинга звучит раздраженно, когда его шаги останавливаются. «Я думал, что поставка девушек не должна была прибыть до следующей недели?»
Девушки?
Что он имеет в виду, девочки?
Кинг молчит, и я представляю, как он прижимает телефон к уху.
Мое дыхание учащается, и я прижимаю руку ко рту.
«У нас готовы люди?»
Я плохой человек. Который делает плохие вещи.
Вот что он сказал. Плохие. Вещи.
Я делаю несколько шагов назад, кровь шумит в ушах слишком громко. Как будто он сможет это услышать.
Он не мог. Неужели?
Неужели я действительно была настолько ослеплена тем, что хотела увидеть?
Паника, настоящая паника начинает нарастать в моей груди.
Почему мне так трудно в это поверить?
Он сказал мне, что он плохой!
Меня переполняет стыд.
Стыдно быть такой чертовски глупой.
«Нет, я буду там, чтобы пойти на компромисс». Теперь его голос звучит громче, ближе.
Закрыв губы, затаив дыхание, я слушаю. И мое сердце замирает, когда я слышу его шаги на лестнице.
Как можно тише я разворачиваюсь и бегу в спальню. Его следующие слова неразборчивы из-за моего будильника, но я успеваю войти в комнату как раз перед тем, как его голос разносится эхом по коридору.
Резко остановившись, я толкаю дверь, так что она почти закрыта, а затем стою, застряв в нерешительности. Притвориться спящим или спрятаться в ванной?
Поскольку я буквально задыхаюсь, я бегу в ванную, проделываю то же самое с входной дверью, прежде чем броситься в маленькую кабинку туалета в дальнем конце комнаты.
Я нажимаю на ручку, закрывая дверь, так что щелчок почти не слышен, как раз в тот момент, когда я слышу, как Кинг окликает меня по имени в спальне.
Я тянусь назад и нажимаю на ручку, спуская воду в туалете, и использую этот звук, чтобы заглушить тихий щелчок, когда я поворачиваю крошечный замок на дверной ручке.
«Саванна?» — раздается голос Кинга в ванной, и я снова понимаю, что действовала в спешке. Потому что смыв унитаза обычно означал бы, что я закончила и что мне пора выходить. Но мои щеки горят, сердце все еще колотится, словно умирает, и я никак не могу посмотреть ему в глаза, не заблевав весь пол.
Отправка девушек.
«Я занята!» Мой голос звучит напряженно, так что, учитывая ранний смыв, он, вероятно, думает, что я здесь какаю.
Ну и ладно. Все какают. И убийцы, и жертвы похищений.
«Ты в порядке?» Я вижу, как под дверью движется тень, и знаю, что он стоит по ту сторону.
Я осторожно отступаю и сажусь на сиденье унитаза, на всякий случай, чтобы он по голосу не понял, что я стою.
«Да». Веди себя, как обычно, Саванна. Я стремлюсь к раздраженному тону. «Ты не против? Немного уединения, пожалуйста».
Кажется, он постукивает ногой, а потом вздыхает. «Я собираюсь пойти поработать. Не знаю, насколько опоздаю, так что пусть Чичи приготовит тебе ужин, если я не вернусь к…» — он делает паузу, чтобы подумать, «к восьми».
«О, ладно». Я закусываю губу, а затем решаю рискнуть. «Есть ли шанс, что я смогу вернуть свой телефон?»
"Нет."
Я знала, что это маловероятно, но я все еще зла на его ответ. «Мне нужно разместить пост в моих социальных сетях. Мой бизнес очень ориентирован на клиентов». Я должен сдержать себя, чтобы не похлопать себя по спине за эту идею в последнюю минуту.
«Хорошая попытка, дорогая. Я видел, как ты на прошлой неделе сообщила всем, что будешь отсутствовать, пока работаешь над своей следующей серией».
Черт бы побрал меня и мое желание общаться.
«А можно я его все равно заберу?» Мне действительно понадобится телефон, если я захочу сбежать.
"Нет."
Хотя чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что он, вероятно, мог бы отследить это в мгновение ока. «Ладно. Теперь ты уйдешь, чтобы я могла… закончить?»
Я слышу, как он фыркает через дверь. «Все гадят, Саванна».
«О боже, убирайся!» Мое раздражение не поддельное, когда я кричу на него. И наконец, наконец, я слышу его шаги, когда он уходит.
ГЛАВА 36
Саванна
Я ждала почти час, прежде чем выйти из туалетной кабинки. А потом я потратила еще час, заперев главную дверь ванной, чтобы принять душ и подготовиться. Затем, только когда я была уверена, что путь свободен, я сделала свой ход.
Когда мы очистили мой дом, я выбрала для упаковки свою спальню по двум причинам. Во-первых, потому что мне не нужно было, чтобы Кинг рылся в моем нижнем белье. И во-вторых, потому что у меня в шкафу была спрятана куча наличных, а также запасной брелок для моего минивэна. Минивэна, который теперь, как ни странно, припаркован в гараже Кинга.
У одной из моих тонких толстовок есть карманы на молнии, поэтому я спрятала деньги и ключ в этих карманах и повесила их вместе с остальной одеждой, надеясь, что трюк с прятаньем на виду сработает. И когда я просовываю руки в рукава, я аплодирую себе за то, что сделала хотя бы одну вещь правильно.
Я не могу выйти отсюда с сумкой на плече, поэтому мне нужно быть умной в том, как я одеваюсь. Потому что то, что я надену вне этого дома, будет суммой всего, чем я владею в мире. А это значит, слои. Я перегреюсь за десять секунд, но мне нужно только выйти с территории, и тогда я смогу начать раздеваться.
На мне две пары носков внутри моих теннисных туфель. Конечно, нижнее белье, леггинсы, а затем пара мешковатых спортивных штанов поверх этого. Дневная одежда и пижама. Затем на мне удобный бесшовный бюстгальтер-бралетт, который я не прочь носить каждый день, а между грудями засунуты еще три пары нижнего белья. Поверх этого — майка, затем футболка и кардиган, который вы не увидите, когда наденете толстовку с капюшоном.
Я сама по себе выгляжу пухлой, так что со всеми этими слоями я выгляжу так, будто набрала 20 фунтов за ночь, но, надеюсь, никто не будет так пристально смотреть. И мне нужны семьсот долларов, которые я припрятала, чтобы выжить, так что я не могу потратить их на покупку одежды.
Надеюсь, что вскоре я смогу заполучить телефон или найти библиотеку с электронной почтой. Тогда я смогу отправить сообщение Мэнди, чтобы она продала несколько картин, которые я храню на ее складе, и перевела мне деньги.
Чувствуя себя настолько уверенно, насколько это возможно, я отпускаю брелок и, расправив плечи, иду через весь дом, спускаюсь по лестнице и вхожу в гараж.
Веди себя так, будто ты здесь своя.
Веди себя так, будто ничего не случилось.
Я хлопаю ладонью по дальней кнопке на стене, надеясь, что это дверь в дальнем конце гаража, где припаркован мой фургон, и почти кричу от радости, когда правая подъемная дверь гаража с грохотом открывается.
Ведите себя нормально.
Глядя вперед, я прохожу через гараж и нажимаю на брелок, чтобы отпереть двери фургона.
Забираясь в машину, я вижу, что все осталось так, как я оставила. Моя многоразовая бутылка с водой, испачканная краской, в одном подстаканнике, всякий мусор в другом, разнообразные принадлежности для рисования спрятаны в карманах на заднем сиденье, а мои солнцезащитные очки прикреплены к козырьку.
Движение впереди привлекает мое внимание, и я поднимаю руку, чтобы помахать мужчине, идущему по подъездной дорожке и повернувшему голову в мою сторону.
Не дожидаясь, пока он подумает дважды, я надеваю солнцезащитные очки, завожу фургон и еду вперед.
Кто-то другой может закрыть дверь гаража.
Мужчина кивает в знак приветствия, когда я проезжаю мимо, а затем продолжает свой путь.
У меня действительно получится?
Я еду по длинной подъездной дорожке, и не слышно ни звука сигнализации, ни выстрелов.
Я думаю, я справлюсь.
Затем подъездная дорога поднимается, и я вижу двух мужчин, стоящих у закрытых ворот и охраняющих вход и выход с территории.
Нормально. Нормально. Нормально.
Внутри я схожу с ума, но солнцезащитные очки помогают скрыть ужас в моих глазах, когда я замедляю ход и останавливаюсь в нескольких футах от ворот.
Незнакомый мне человек подходит к моему окну, и дрожащими руками я нажимаю кнопку, чтобы опустить его.
Я не жду, пока он заговорит. «Привет! Я просто еду забрать несколько картин». Я улыбаюсь и большим пальцем указываю на пустую заднюю часть фургона. Отсутствие сидений делает его идеальным транспортным средством для перевозки больших полотен.