— Углев, Владимир Ильич.
— Углев? Весьма неплохо, даже, я бы сказал, что это весьма пролетарская фамилия. И похожи вы больше на кавказца, чем на еврея. Но мы отвлеклись, товарищи.
Ленин встал и, не обращая больше внимания на Шнеерзона, начал с места говорить, с жаром, сопровождая свою речь потрясанием правой руки со сжатым кулаком, и немного картавя.
— Товарищи! Мы все уже слышали об убийстве эрцгерцога Франца Фердинанда. На носу империалистическая война. Я не сомневаюсь, что Россия ввяжется в неё и даже сама развяжет войну, объявив мобилизацию. Ведь ей так жалко сербов и черногорцев.
— А потому, я вношу в регламент нашей конференции предложение обсудить действия нашей партии, в связи с мировым пожаром войны. Прошу выдвигать свои идеи.
Юлий Осипович Мартов, поправив на лице очки, благосклонно кивнул и понимающе улыбнувшись, разрешил уйти с кафедры закончившему свою речь Шнеерзону. Он выполнил свою задачу и успешно выступил на конференции, обратив на себя внимание, что им и было нужно.
— Молодец! — хлопнул его по плечу Троцкий. — Хвалю, сразу видно, кто твой учитель. Нам сейчас нужно смотреть, кто окажется прав и у кого будет больше силы, на того и поставим! Но до этого пока ещё далеко, хотя я уже слышу шелест наших победных знамён, под которыми содрогается вся русская земля. Мы разрушим старый мир и выкинем из него все эти ошмётки никому уже не нужной старины. А на его месте создадим свой, новый, чудный и дивный мир. Зажжём огонь революции по всему миру, и он падёт к нашим ногам, как спелая груша. Держись за меня, Лёня, и всё будет отлично. Верь мне! Верь!
Очередное закрытое совещание правительства Британской империи имело целью рассмотрение текущих дел. То, что оно не стало экстренным, просто наложилось на штатное расписание. Присутствовали все профильные министры, во главе с премьер-министром Британской империи графом Гербертом Асквитом, он же его и начал.
— Господа, сегодня наше заседание является в высшей степени важным. По вашим глазам видно, что это понимают все. Не буду скрывать, то, что сейчас происходит, не поддаётся никакому объяснению. Логическому, я имею ввиду. Вчера был убит эрцгерцог Франц Фердинанд, его убийца некто Драган Жуткович, он черногорец. Его допрашивают, информация к нам поступает, но пока всё, что мы смогли выяснить, это то, что он принадлежит к сербской националистической организации «Чёрная рука».
— Опять Иоанн Тёмный? — спросил министр по делам колоний.
— Спокойно, Уинстон, не надо упоминать эту чёрную мерзость по любому поводу, он не имеет никакого отношения к этому факту. У него не хватит ни возможностей, ни ума, чтобы организовать проведение такой операции. К тому же, а зачем это ему? В чём его выгода? Поэтому перестаньте высказывать свои домыслы вслух.
Министр по делам колоний Уинстон Черчилль предпочёл промолчать, хотя некоторые предположения у него уже имелись, но не обязательно их озвучивать перед всеми. Он единственный, кто из присутствующих здесь общался с Мамбой, и при этом выжил. Отчего и понимал некоторый ход мыслей чёрного вождя, примерно, конечно.
Как это было ни странно, но Черчилль не испытывал к Иоанну Тёмному ни ненависти, ни презрения. Он просто уважал его, как властную фигуру, пытающуюся создать своё государство, и который всеми силами тянул туда своих диких и тупых подданных, желая улучшить их жизнь впоследствии.
— Господа, — продолжил тем временем премьер-министр, — прошу высказывать свои предположения и вносить предложения по реагированию на этот беспрецедентный случай. Я полагаю, мы первым дадим слово начальнику имперского Генерального штаба фельдмаршалу Уильяму Николсону. Прошу вас, барон.
Высокий симпатичный англичанин, с умным лицом, подошел к кафедре и занял место за ней. Положив на кафедру пухлую папку, битком набитую бумагами, он приготовился отвечать на многочисленные вопросы, пусть и самые каверзные.
— Сэр, прошу вас начать не с этого вопиющего случая, а с положения дел на Цейлоне и Индии.
— Да, сэр! Генерал Крейг О’Мур, главнокомандующий Индией, докладывает о непрекращающемся восстании на Цейлоне и в Бенгалии.
— Как идёт ход действий по уничтожению повстанцев?
— На Цейлоне освобождены все города. Восставшие скрываются в джунглях.
— А как же «русские»?
— По моим данным, все лица, попавшие на Цейлон в результате пиратских действий, уничтожены. Спрятались несколько человек, которые пока ещё бегают по джунглям, но им осталось недолго жить, и за смерти наших людей будет отмщение.
— А что показал допрос этих извергов?
— Фактически ничего, их использовали втёмную. Они были наняты неизвестным казачьим атаманом и собраны отовсюду. В основном, это арабы, берберы, нубийцы, ну и персы, с редким вкраплением кавказских национальностей, плохо говорящих по-русски.
— То есть, если я правильно понял, тот, кто организовал всё это, до сих пор неизвестен.
— Пока да, но у меня имеются в этом отношении определённые предположения.
— Хорошо, мы их услышим после второго вопроса.
— Что сейчас происходит в Бенгалии?
— По докладу генерала О’Мура, там идут бои с крестьянами, потерявшими в результате уничтожения опиумных полей все средства к существованию. Кроме того, там наступил голод, что сдвинуло с места огромное количество людей. Все они винят в своих несчастиях белых и колониальные власти. Имеются случаи перехода индийских солдат на сторону восставших. Положение осложняется прогрессирующим массовым голодом. Экспедиционные силы сталкиваются с нехваткой продовольствия и фуража, а также болезнями, охватившими целые районы, в результате огромного количества неубранных трупов.
— Ясно, плохо! Но кто, всё-таки, сжёг поля опиумного мака?
— Это сделали русские! Все, кто участвовал в нападении на Бенгалию, были русскими. В общей сложности, их отряд насчитывал до тысячи человек, отлично вооружённых. Это были опытные люди, но не солдаты, а скорее, авантюристы или разбойники. После того, как их стали брать в кольцо, они прорвались в сторону границы с Китаем и ушли на его территорию.
— По оперативным данным, их отряд, насчитывавший до пятисот человек, двигался в сторону границы с Российской империей и там затерялся, разделившись на множество мелких отрядов.
— Чью задачу они выполняли?
— Этот вопрос мы ещё выясняем. Точных данных пока нет, нам достались лишь трупы и личные вещи, и ещё их оружие. Все они были вооружены револьверами, ручными гранатами, а также ручными пулемётами, произведенными в России. В дальнейшем они пользовались трофейными винтовками.
— Вы выяснили, откуда у них эти пулемёты?
— Да, пулемёты были проданы фирме, находящейся во Франции, а та, в свою очередь, продала их бурам. И такие же пулемёты активно используются в Африке, армией Иоанна Тёмного.
— То есть, за этим нападением стоят буры, а за ними немцы? Да ещё и негры добавились, ко всему прочему!
— Я не могу это утверждать. Здесь схлестнулись интересы нескольких игроков. Прежде всего, несмотря на то, что это очень грубая провокация, возникают сомнения в том, а действительно, не замешаны ли в этом некие пророссийские силы. Также выгодоприобретателями могут быть как немцы, так и французы. Это мелко, но действенно. Германии необходимо столкнуть русских с нами, чтобы мы не вступили с ними в военный союз. А Франции нужно показать, пусть и чужими руками, что она многое может. Особенно, за пределами метрополий, и сбрасывать их со счетов ещё рано. Также, они ждут, что мы заключим с ними соглашение по колониям.
— Весьма интересно, фельдмаршал.
— Да. Как всем нам известно, некий Саид-паша, бывший зуав, поднял мятеж против Иоанна Тёмного и захватил уже целый ряд территорий, в том числе, бывшую нашу Нигерию и Золотой берег, при полной французской поддержке оружием и людьми.
— А почему мы до сих пор ещё не вернули себе эти территории, господин барон?
— Дело в том, что в результате африкано-бурской войны мы понесли тяжелейшие потери, от которых до сих пор не можем оправиться. У личного состава возникает боязнь и отторжение проведения наземных операций в Африке. Многие просто боятся Африки и чёрного унгана. Все мы понимаем, что это вымысел и бред, но… положение такое, какое есть. Индийские войска также не горят желанием воевать в Африке. Гуркхи готовы, но требуют двойной оплаты своих услуг и их слишком мало для этого.
— А флот?
— Обстрел прибрежных селений и городов не даёт никакого эффекта. Население уходит вглубь материка, а потом возвращается, чтобы скинуть наши подразделения обратно в воду. Это бесперспективно, к сожалению. Особенно, в свете тех событий, что произошли сейчас в Европе.
— А почему Иоанн Тёмный не ведёт борьбу с этим зуавом, ведь он уже разгромил объединённые силы немцев и американцев и захватил даже Габон?
— Да, ваша честь! Я проанализировал всю информацию и вынужден признать, что все агенты, засылаемые в Африку, либо блокируются, либо уничтожаются в скором времени. Лучше положение дел у французов, но у меня сложилось впечатление, что они сильно обольщаются, и состояние их дел в новом султанате совсем не так радужно, как им кажется. Войска Саида тают, подкреплений становится всё меньше. Но он сейчас обладает почти стотысячной армией, хорошо вооружённой, и собирается захватить Конго.
— Если мои предположения верны, то, в случае этого нападения, Иоанн Тёмный двинет свои резервы, собранные со всех сторон, и уничтожит его одним или несколькими ударами. К этому мнению склоняются и немцы.
— А у него есть для этого силы?
— У меня нет точных данных, но высчитывая примерное количество населения, проживающего на его территориях, он может выставить от ста до трёхсот тысяч солдат.
— Ясно, в ближайшее время он будет занят. Это хорошо. Какова вероятность того, что это его люди совершили эти провокации?
— Примерно двадцать процентов, и то, возможно, это не его идея, а скажем, американцев.
— Ясно. Сэры и пэры, тогда оставим в покое Африку и Индию и приступим к нашим европейским делам. Но пока последние вопросы. Генерал О’Мур справится с