— Я хочу выйти замуж, — повторила размеренно и добавила: — За Володю. — Знала, что перед Артемом не надо оправдываться за такое решение, но объяснила: — Я уверена в вас обоих, но думаю, что именно так будет лучше.
Глаза Володи загорелись, он с трудом удержался на месте — стоило обоим обозначить свое мнение, прежде чем он бросится исполнять победный танец. Артем медленно кивнул, соглашаясь:
— Не вижу проблем, Лиля. К тому же, твои родители именно Володю видели постоянным и самым влюбленным посетителем кафе. Не уверен, что им можно сейчас представить другого жениха без риска для здоровья.
— Дело в этом и не в этом. — Я снова вздохнула. — Я очень много думала. Мне кажется, на тебя свадеб уже хватило. Кто знает, не в самих ли свадьбах и была причина? Ты, получив роспись в вечной любви, можешь просто переставать реагировать на проявление этой самой любви.
— Вряд ли, — Артем не согласился. — Но в твоем решении вижу больше плюсов, чем минусов. В конце концов, это надо было когда-то решать. Да и давайте честно, я из нас двоих намного меньшая истеричка — уж я точно не врублю прилюдно чувство собственника и не начну орать припадочно, что моего ребенка забирает из садика другой папаша.
— Это кто здесь припадочный? — отмер Володя от восторга.
Я сжала зубами губы, чтобы не расхохотаться. Артем, вообще-то, самую главную причину и озвучил: Володя, счастливо посаженный самим собой на поводок, не умеет притворяться просто другом, он неосознанно всегда демонстрирует, что я его женщина. Артем с непроницаемым лицом может изобразить хоть фонарный столб, на который я оперлась для удобства. В каждом из них есть достоинства и недостатки, но именно их и надо брать в расчет — в нашем непростом будущем это обязательно еще потребуется.
Володя больше держаться не мог. Он все же вскочил, не зная, то ли за бежать за шампанским, то ли подавать заявление, пока я не передумала. И заявил нечто среднее:
— Это надо отметить!
Я облегченно улыбалась — хоть и не ожидала проблем в этом разговоре, но сама важность оставляла напряжение.
— Надо! — согласилась я. — Так меня кто-нибудь развяжет?
— С какой стати?! — заорал счастливый жених, осматривая самый крупный вибратор. — Вот с этого и начнем отмечать! Артем, избавь ее от одежды. Живо!
Тот меланхолично поинтересовался, и лишь в знакомых напряженных нотках можно было расслышать предвкушение:
— Сегодня ты дом?
— А давай-ка вместе, — подумав, ответил Володя. — Я так взвинчен, что могу планку долго не удержать. А сегодня Лиля будет кричать так, что соседи посъезжают.
— У нас ближайшие соседи через четыреста метров…
— Именно так она и будет кричать!
Лицо Артема изменилось — улыбка пропала, взгляд похолодел. Ему вообще идет роль диктатора, он будто превращается в сверхчеловека. От металлического голоса и медленного приближения у меня мурашки по рукам побежали:
— Именно так она и захочет кричать. Но ей будет нечем.
Схема с двумя домами оказалась слишком изматывающей. Игра растянулась почти до обеда следующего дня. Сначала на мне проверили все игрушки, не дав испытать ни единого оргазма. Кричать-то я кричала, но в кляп. Потом наконец-то меня освободили… И сразу игра в доминирование прекратилась. Володя, как и ожидалось, не выдержал моей мольбы — накрыл собой и довел до первого оргазма. Артем отчего-то тоже стал непривычно нежным. Он так долго ласкал меня, что я снова разогрелась. И брал меня нежно, как никогда раньше, почти не прерывая ласковых поцелуев. Они явно сначала планировали другое, но спонтанно перешли в новую колею — с нами так часто происходит. Долгая ночь спровоцировала соревнование, кто из них окажется внимательнее? Растягивали периоды ласки почти до бесконечности, не оставляя ни на минуту в покое, пока я заново не начинала умолять перейти от куни к сексу или от напряженных сосков к анальному проникновению. А затем снова и снова повторяли, соревнуясь, кого я посчитаю нежнейшим любовником.
Победителя я определить не смогла. Впрочем, иначе быть и не должно, среди нас никогда не бывало проигравших.
Конец