Параджанов всегда вытворял бог знает что. Когда – на пике славы – его хотели сделать руководителем объединения на киностудии им. Довженко, он сказал, что примет предложение, если к его ногам все положат партийные билеты. Для той жизни это было невероятно.
Наконец, его посадили. Под фальшивым предлогом. Рассердил киевские партийные власти. Когда Сережа сидел на зоне, присылал с выходящими на свободу зеками письма своим знакомым. Зек приходил и говорил: «Я от Параджанова». Один такой появился в доме у Киры Муратовой. Произошло это на моих глазах. Я тогда временами жил в Одессе, иногда бывал у Киры.
В апреле 1986 года мы с женой решили поехать в Пицунду в наш Дом творчества – «не в сезон». В апреле не было драки из-за путевок в нашем Союзе, которые в другое время постоянно становились предметом распрей и обид.
Кинематографистов почти не было. Отдыхали, в основном, шахтеры и дагестанские журналисты. И – совершенно неожиданно – Параджанов. Он тогда работал над лермонтовским «Демоном». Его номер был завален эскизами. Каждый день мы к нему заходили, и он показывал все новые наброски.
Его творчество раздваивалось, существовало в том, что реализовывалось, и в том, что так и оставалось фантазиями. И это тоже было творчеством, как и сами его рассказы. Это и было его кино, не снятое на пленку. Ощущения летящего с Тамарой Демона, битва с Ангелом – это все его кино.
Шахтеры с женами осаждали его с просьбами об автографе. Даже у него, не сомневавшегося в своем величии, такая популярность среди шахтеров вызывала некоторое недоумение. Вскоре все выяснилось. Оказывается, его принимали за знаменитого Будулая из сериала «Цыган». Узнав об этом, Сережа не перестал ставить свою подпись на открытках с портретом актера Волонтира.
В последний раз встретились в 1988 году в Москве на премьере его фильма «Ашик-Кериб» в Доме кино. Конечно же, он не мог обойтись без своих «параджановских» эффектов. На лестнице поставил мальчиков-кинтошек в черкесках, у каждого был рог с вином и поднос с фруктами…
Но до этого было еще далеко, пока еще был 1964 год…
И снова мы встречаемся с уже знакомым нам заместителем заведующего отделом культуры ЦК КПСС Георгием Ивановичем Куницыным. Ведь именно благодаря его поддержке фильм «Перед судом истории», возможно, один из самых парадоксальных фильмов в истории нашего кино, был запущен в производство на киностудии «Ленфильм».
Василий Шульгин и Сергей Свистунов в фильме «Перед судом истории»
1965
[ГЦМК]
Классик советского кино, Народный артист СССР и лауреат четырех Сталинских премий, убежденный коммунист и бывший сотрудник ЧК Фридрих Эрмлер («Обломок империи», «Великий перелом», «Неоконченная повесть») завершил свой творческий путь задокументированной беседой с 85-летним монархистом и одним из лидеров Белого движения Василием Шульгиным.
Съемки проходили под контролем и при постоянных консультациях с идеологическим отделом ЦК. Но с выходом на экран готового фильма все же было очень не просто. В открытых источниках даже нет точного мнения по поводу даты этого выхода в прокат. В ограниченный прокат. В одних фильмографиях называется 64-й, в других – 65-й. Но это разногласие не стоит списывать на недостаточную компетентность.
Разрыв во времени объясним. Когда съемки были закончены и фильм смонтирован, ушел Хрущев.
Фильм был построен на диалоге некоего вымышленного историка с Василием Витальевичем Шульгиным, одним из организаторов Белой армии, лидером Государственной думы и яростным противником большевиков.
В конце войны Шульгин, отошедший от политической деятельности, жил в эмиграции в Белграде и был задержан советской комендатурой, арестован и отправлен в Россию. Провел в заключении семь лет, выпущен по амнистии и жил на поселении под городом Владимиром.
По сценарию историк должен был выйти победителем в дискуссии с монархистом и националистом Шульгиным. Главную цель фильма его режиссер Эрмлер формулировал так: «Я хочу, чтобы он сказал всем: “Я проиграл”».
Но все дело в том, что один участник дискуссии был подлинный Шульгин, а другого играл известный в Ленинграде актер Сергей Свистунов. И Шульгин, опытный оратор и, безусловно, яркая личность, актера легко переиграл. Что и заставило призадуматься осторожный идеологический отдел.
22 июля 1965 года Председатель Госкомитета СМ СССР по кинематографии – ЦК КПСС о фильме Фридриха Эрмлера «Перед судом истории»:
«Секретно
экз. № 1
ЦК КПСС
В минувшем, 1964 году на киностудии “Ленфильм” был закончен производством кинофильм “Перед судом истории” (сценарий В. Владимирова, режиссер-постановщик Ф. Эрмлер). В фильме показан крах белой эмиграции, в образе В. Шульгина вскрыта враждебная деятельность людей, вставших на путь предательства Родины. Работа над фильмом проводилась по инициативе и под наблюдением Комитета госбезопасности СССР, который оказывал съемочному коллективу постоянную помощь. Фильм предназначался для распространения в тех зарубежных странах, где сгруппирована русская белоэмиграция (США, Канада, Франция, Голландия, Аргентина и др. страны) и для демонстрации в СССР.
В декабре 1964 года фильм был показан в ЦК КПСС и были получены принципиальные критические замечания, после чего студия провела дополнительную работу над фильмом.
Исправленный вариант фильма “Перед судом истории” Госкомитетом Совета министров СССР по кинематографии принят.
Учитывая, что все принципиальные замечания по фильму режиссером-постановщиком Ф. Эрмлером и съемочной группой учтены и в фильм внесены соответствующие исправления, считаем возможным организовать коммерческий и общественный просмотр кинокартины “Перед судом истории” за границей по существующим каналам. Что же касается проката картины в СССР, то, учитывая ее специфический характер, считали бы возможным напечатать ее ограниченным тиражом и организовать ее показ советским зрителям преимущественно в закрытых аудиториях.
Просим согласия.
Председатель Государственного комитета Совета министров СССР по кинематографии (подпись) (А. Романов).
22 июля 1965 г.
ЦК КПСС
Отдел культуры ЦК КПСС поддерживает это предложение»[100].
Фильм показывался в московском и ленинградском кинотеатрах в конце 1965 года. Для закрытой аудитории и всего лишь три дня. После чего был снят с проката, хотя и не запрещен.
В один из этих дней и я попал в «закрытую аудиторию» московского кинотеатра «Художественный». Читая в титрах «сценарист В. Владимиров», «второй режиссер Л. Квинихидзе», не подозревал, что очень скоро судьба свяжет меня с этими двумя и жизнь моя круто изменится…
Но это еще, как говорится, за горами. А пока по-прежнему время трудное.
Антон Павлович Чехов вроде бы иронизировал над отставным профессором Войницким из «Дяди Вани», восклицающим «Надо, господа, дело делать! Надо дело делать!» Но ведь ирония Чехову необходима, чтобы снять пафос с какой-то серьезной мысли, которую он хочет довести до сознания зрителей и читателей.
Остаться без дела, закончив учиться этому делу, – вот самый трудный, а часто роковой период для молодых. Сколько моих соучеников, обладавших способностями, но не выдержавших испытание этого периода, исчезли в безвестности.
Уже много лет деля свою жизнь между практической работой в кино и преподаванием на Высших сценарных и режиссерских курсах, я пришел к одному такому несомнительному для меня выводу. Не столько важно даже научить, важно вовремя поддержать.
И необходимо вспомнить, что Союз кинематографистов того времени, которым руководили Кулиджанов и Караганов, о поддержке молодых никогда не забывал.
Как раз в те сложные – 64-й, 65-й годы – старшие сценаристы, объединенные в СК СССР под эгидой Комиссии по кинодраматургии, именно с целью поддержки нашего брата, растерявшегося и бесприютного, создали Объединение молодых.
Руководителями стали Даниил Храбровицкий, известный сценариями к двум таким фильмам, как «Девять дней одного года» Михаила Ромма и «Чистое небо» Григория Чухрая, и Анатолий Гребнев, в то время сценарист фильма режиссера Юлия Карасика «Дикая собака Динго» и фильма «Июльский дождь» Марлена Хуциева. А также Илья Вайсфельд, кинокритик, профессор ВГИКа.
Прознав про это, мы просто бросились в это объединение. Нас было довольно много, сценаристов разных поколений. От Юниора Шилова, поступившего во ВГИК в 1952 году, до Наташи Рязанцевой, недавно, как и я, защитившей диплом.
Поворот судьбы! Именно с Рязанцевой – по поручению Правления секции кинодраматургии – через 20 лет мы стали руководителями этого же объединения, просуществовавшего до конца 80-х.
Анатолий Гребнев и актер Леонид Оболенский
1960
[ГЦМК]
Сценарист Валентин Ежов и режиссер Анджей Вайда
1965–1970
[ГЦМК]
Что мы делали тогда в том объединении, в 60-х? Мы собирались, чтобы читать, слушать и обсуждать, и это было очень важно для нас. У нас был приют, у нас были доброжелательные, известные руководители, старавшиеся помочь с нашими идеями, замыслами, заявками. У нас были надежды.
Обычно мы собирались на первом этаже Союза на Васильевской, 13 – за длинным столом в небольшом конференц-зале, где сейчас на стенах фотографии всех выдающихся деятелей нашего кино.
Как-то за этим столом появился режиссер Егор Щукин, сын знаменитого вахтанговца Бориса Щукина. Как режиссер он вместе с Сергеем Тумановым сделал хорошую, заметную картину «Алешкина любовь». В главной роли Леонид Быков.
Щукин пришел не один. С ним был Валентин Ежов, сценарист, лауреат Ленинской премии за «Балладу о солдате». С ним я был знаком еще с вгиковских времен. Причем знакомство это произошло при довольно необычных обстоятельствах.
С двумя моими старшими товарищами-сокурсниками после занятий мы вышли из ВГИКа в настроении не расставаться. Но для продолжения встречи у нас, увы, не было средств – студенты ведь. И тут на стоянке такси рядом с гостиницей «Турист» мы увидели Ежова. Не узнать его было трудно – очень выразительная внешность, по-своему красивый и очень обаятельный был человек.