Пабло Сильено
Барлоу прибыл в приемную Кроуфорда за десять минут до назначенного времени. Помощник сразу предложил пройти в кабинет.
– Вас уже ждут.
Напротив Стива в кресле сидел невысокого роста темноволосый мужчина. Сухое подтянутое телосложение придавало ему вид юноши, с которым никак не вязались слегка прищуренные, усталые проницательные глаза умудренного жизнью старца. Подходя ближе, Кельвин поймал себя на мысли, что не может определить возраст этого человека и не испытывает настороженности, похожей на ту, что охватила его при встрече с Ланой.
– Знакомьтесь. – Кроуфорд без лишних церемоний и подробностей представил их друг другу, не поднимаясь с кресла. – Пабло, моему другу нужна помощь… Рассказывай. – Теперь он обратился к Барлоу.
Кельвин подробно изложил обстоятельства, при которых столкнулся с Ланой, все что поведал «марксист», и наиболее детально то, что произошло с Николом. Завершением монолога стал первый вопрос.
– Это может быть реальностью, а не манипуляцией сознанием?
Пабло Сильено, все время внимательно слушавший собеседника, вдруг демонстративно отвернулся.
– Ума не приложу, что ответить, – обратился он к Кроуфорду.
– Понимаю, – Стив улыбнулся, – скажешь правду, не поверит.
– Сто процентов, издержки современного образования. Верят лишь в то, что могут объяснить.
– А если объяснения в рамках их мировоззрении нет, тогда, как страус, голову в песок и одна песня – этого быть не может, потому что не может быть.
– Эй, ребята, а ничего что я здесь, и какие претензии к моему образованию? – Кельвин обратился к ним в такой же игривой форме, понимая, что над ним подтрунивают.
– Думает, мы шутим, – бросил Сильено.
– Что будем делать? Может шокотерапию?
– А ничего другого не остается.
Пабло и Стив продолжали общаться так, будто были в кабинете одни, и вдруг словно по команде повернулись к Кельвину. Барлоу был абсолютно спокоен, пока не осознал, что новый знакомый, мгновение назад сидевший в кресле, оказался рядом и положил ему руку на плечо, не поднимаясь и не сделав ни шага. Все выглядело так, будто, монтируя фильм, в нем вырезали кадры. Кельвин был уверен, что не терял контроля над ситуацией.
– Гипноз или фокус? – пронеслось в голове.
– Ни то ни другое, – парировал Сильено. – Это, пожалуй, подойдет, – констатировал он что-то для себя.
– Требуется помощь? – спросил Кроуфорд.
– Да, нужно составить фоторобот.
Стивен вызвал помощника и отдал распоряжение.
– А без этих манипуляций никак? – спросил Кельвин шефа, не понимая, что происходит.
– Наберись терпения, по времени затратно, но эффективно.
Через несколько минут в кабинет буквально влетел моложавый сотрудник с ноутбуком в руках. Кроуфорд кивком указал на стоявший в углу журнальный столик. Расположившись за ним, вызванный специалист всем своим видом дал понять, что готов к работе.
– Это женщина, выбираем овал лица. – Сильено обозначил, кто носитель информации.
– Прошу вас. – Молодой человек жестом пригласил Пабло подойти к компьютеру.
– Работайте так, будто я за спиной.
Он демонстративно уселся в кресло напротив, чтобы не видеть монитора, но тем не менее ловко руководил подбором элементов изображения. По внешним признакам происходило это куда живее, чем у обычного человека, столкнувшегося с подобной процедурой. Кельвин с долей иронии наблюдал за сим действом, ожидая результат.
«Интересно, насколько удастся портрет Ланы, да и получится ли из этого что-то вообще», – пронеслось у него в голове, прежде чем Сильено поставил точку.
– Готово.
– Пока свободны, компьютер передадут позже. – Кроуфорд в вежливой форме выставил выполнившего свою работу спеца за дверь.
– Можно посмотреть? – Кельвин сгорал от нетерпения.
– А как же, даже нужно. – Стив заговорщически подмигнул Пабло, который уже поднялся с кресла и одним движением развернул компьютер так, чтобы получившуюся картинку могли видеть все.
Глядя на экран, Кельвин на несколько секунд впал в ступор. Это была не Лана, а стюардесса Мария, причем, следовало отдать должное, изображение получилось столь реалистичным, что скорее походило на черно-белое фото.
– Хороша бестия, – резюмировал Кроуфорд. – Это она укатала Никола?
– Нет. С этой особой Кельвин столкнулся в самолете, испытав нешуточные эмоции, – прояснил ситуацию Сильено.
– Но как?.. – Смятение Барлоу с лихвой выплеснулось в интонации, с которой были сказаны эти слова.
– Теперь отвечу на вопрос. Полагаю, сомнения по поводу того, что некто может читать мысли другого, отпали? По поводу произошедшего с Николом, это вполне может быть реальностью. Хотите лично приобрести подобный опыт?
– Нет уж, извольте, после увиденного верю на слово. – Кельвин говорил искренне.
– С другой стороны, манипуляции с сознанием тоже исключать не следует. Здесь нужно разбираться.
– Хотелось бы знать, есть ли возможность вытянуть информацию из интересующей нас барышни?
– Информацию можно добыть из кого угодно, вопрос в том – смогу ли в этом помочь я. Все зависит от того, кто нам противостоит.
– Намекаете на магические способности более высокого порядка?
– Исключать такую возможность глупо. Чтобы что-то утверждать, нужен контакт с объектом, хотя бы косвенный.
– Это как? Поясните.
– Просто. Нужна вещь, принадлежащая сей загадочной особе, или та, что была у нее в руках.
– Слышал, если этому, конечно, верить, что иногда достаточно фотографии.
– Вполне. Она у вас есть.
– Это шутка? После увиденного, – Кельвин кивнул в сторону компьютера, – полагаю, фото не проблема.
В разговор вмешался Кроуфорд.
– Пабло, в самом деле, Кельвин общался с ней, через него-то можно считать какую-никакую информацию?
– Уже. Девушка действительно маг, и не простой; и это пока всё.
– Как? – Барлоу негодовал.
По тому, как вел себя Сильено, было видно, что он вознамерился прояснить ситуацию.
– Кельвин, успокойтесь, сосредоточьтесь, закройте глаза и попытайтесь извлечь из памяти лицо Ланы.
Барлоу предполагал, что без труда справится с заданием. Мозг сгенерировал уйму женских лиц, начиная с матери и заканчивая распорядителем отеля, где оборвался не начавшийся отпуск. Но Лану, как ни старался, вспомнить не мог.
– Что скажешь? – Голос Сильено звучал с легкой издевкой.
– Чертовщина какая-то, никогда не было проблем с памятью на лица.
– Проблема не в тебе. – Пабло по-дружески похлопал Барлоу по плечу. – Информация блокирована, и это говорит о многом.
– Знать бы наперед… В Москве уйма фотографий, водили ее долго.
– Боюсь, без прямого контакта ответить на поставленный вопрос, а уж тем более помочь добыть информацию, я не смогу; и то не факт.
– Стало быть, летим вместе?
Кельвин был рад, что избавился от необходимости решать вопрос с Ланой. Откровенно говоря, после всего случившегося было чего опасаться. Стив жестом руки дал понять, что не стоит форсировать события.
– Пабло сможет присоединиться к вам не раньше чем через неделю, есть проблемы. Сам-то когда собрался обратно?
– Не хочу впустую тратить время, вылетаю первым же рейсом, на который успеваю.
– Добро. Помощь в вопросах, что обсуждали вчера, будет оказана незамедлительно. – Кроуфорд протянул руку, прощаясь, и, задержав в ней ладонь Кельвина, добавил:
– А стюардесса-то хороша.
– Да ну вас, и так никакой личной жизни.
Уже в дверях Барлоу шутя погрозил пальцем Пабло Сильено.
Глава 21Головоломка
Крохин уже более получаса докладывал о состоянии дел. Американцы по-прежнему работали как с официальными, так и с неофициальными спецами в области JP-технологий, но это более походило на имитацию поиска источника хакерской атаки на телеканал, поскольку основная активность была сосредоточена на посетителях своеобразного ночного клуба «Синяя птица».
Поначалу Виктор предположил, что пытаются выудить интеллектуалов в технических областях. Охота за «мозгами» с момента развала Союза велась постоянно. Однако когда выяснилось, что центром интереса является пенсионер, некогда углубленно лопативший политэкономию и социологию, но давно отошедший от дел, Крохин растерялся. Абсурдность происходящего настораживала. Опасаясь потерять излишнее время на разгадку ребуса, Виктор решил обратиться к Богатову.
– Саныч, не понимаю, что затеял ваш старый «приятель», голова идет кругом. В таком нагромождении информации выделить суть кажется немыслимым.
– Знакомая ситуация. Барлоу мастер оплетать цель ворохом несуразиц. Так что готовься искать сквозь густой туман иголку в стогу сена.
– Утешили.
– Запомни: главное – не суетиться и в то же время, особо не затягивая, разложить весь вброшенный информационный хлам по полочкам.
– С чего начнем? – Виктор действительно не знал, с какого бока взяться за дело.
– С того, что прежде Барлоу, а стало быть ЦРУ, уже интересовались Яценко. Было это перед развалом Союза. Потом направление свернули; более того, «шахматиста» отправили в Штаты. Теперь все вернулось на круги своя, и в их действиях должен быть смысл, здоровая логика.
– Поди отыщи ее, в голову ничего подходящего не идет. Посижу на досуге, пораскину мозгами.
– Есть кое-какие соображения. После второй мировой поняли: напрямую воевать с нами бесперспективно. Взялись разлагать изнутри. Искали способ сломать объединяющий стержень – идеологию. Безусловно, недостатки в ней были, но требовалась не просто аргументированная критика, которой, кстати, не брезговали, а целостная система взглядов, опирающаяся на экономическую теорию, более научно обоснованную и способную стать противовесом марксизму.
– Получается, нечто подходящее генерировал Яценко. Но зачем помогать устранять недостатки, на которых можно сыграть? Логичнее работать на их усиление.
– Не спеши Витя, не все так просто. При движении от одной системы ценностей к другой существует переходный период, во время которого власть перетекает из рук в руки, элиты в значительной степени обновляются, а государство пребывает в крайне неустойчивом состоянии, даже если переход осуществляется мирным путем. В этот момент достаточно незначительного воздействия, чтобы страна скатилась к гражданской войне, погрузившись в хаос.