– Выкинуть на помойку? – переспрашиваю я. – Пойми, РТ, «Крик Вильгельма» давно на помойке! Мы теряем деньги! Мои деньги! Уже не могу припомнить, когда от него не было убытков.
– Значит, «Крик Вильгельма» для тебя больше ничего не значит? – грустно спрашивает РТ. – Единственное, что тебя волнует, – деньги?
– Нет, – отвечаю я. – Но я просто не могу себе позволить и дальше вытягивать журнал из финансовой пропасти. «Крик Вильгельма» пора закрывать.
– Ах да, конечно, – тянет РТ. – Ты же в Париж переезжаешь. Кем ты себя возомнил, чувак, – мистером Бигом из «Секса в большом городе»? Надеялся смыться за моей спиной? Думал, я ни о чем не догадываюсь? Не надо считать других идиотами.
– А группа «ООН»? – робко спрашиваю я, в отчаянии кидаясь к единственной спасательной шлюпке, оставшейся на этом «Титанике». Если и она уже спущена на воду, все мы вот-вот повторим судьбу Джека Доусона. – Скажи, что хотя бы про это не соврал.
– Нет. Не соврал, – вздыхает РТ. – Но оказалось, что новое направление, которое хочет попробовать Юрген, – какой-то жуткий танцевальный поп. Я конечно же заявил, что в этом балагане участвовать не собираюсь.
Не может быть. Хотя нет – когда речь идет об РТ, может.
– Но…
– Что – но? – принимается размахивать руками РТ. – Не могу же я позволить, чтобы мое имя ассоциировалось с этой музыкальной чушью!
– Твое имя? – фыркаю я. – Не обижайся, друг, но, послушав тебя, можно подумать, будто ты Боб Дилан, решающий, принимать приглашение на музыкальный фестиваль в качестве почетного гостя или нет. Да у тебя просто аллергия на успех, вот и все!
– Уж лучше аллергия, чем зависимость! – рявкает РТ.
– И на что ты, позволь спросить, намекаешь?
– Все твердил, что хочешь сорвать съемки фильма. Ну и как, сорвал? – взрывается РТ. – Ворчал по поводу идиотских правок, которые предложили для твоей второй книги, но послушненько все переписал, и в результате получилось полное дерьмо! Ну что, корпоративная проститутка, каковы на вкус начальские зады?
– Значит, вот так ты смотришь на жизнь? Все, кто хоть чего-то добился, проститутки, а ты один у нас непорочная девственница? Ну конечно, звучит лучше, чем просто неудачник!
– По крайней мере, я всегда делал только то, что хотел, и не жалею ни об одном своем решении! – орет РТ.
– А мне порой приходилось уступать и идти на компромисс! – ору в ответ я. – Но если бы не это, наш дерьмовый сайт, который журналом-то назвать язык не поворачивается, пошел бы ко дну еще пять лет назад! Скажи спасибо, что выручил тебя, свободомыслящего олуха!
– Ах, какой благодетель нашелся! Опекаешь, заботишься! Кем ты себя считаешь – моей мамочкой? – начинает приплясывать на месте РТ. – Мамочка, подкинь, пожалуйста, мелочи на школьный обед. Да-да, машину я помыл, собаку покормил, в комнате убрал…
– Хочешь и дальше писать ядовитые статейки, за которые тебя так по судам затаскают, что по миру пойдешь, – на здоровье, – бросаю я. – Пожалуйста! Только отныне я в этом не участвую!
РТ продолжает кривляться, как марионетка, с которой играет пятилетний ребенок.
– Ой-ой-ой! Как же я теперь справлюсь один, без моего мудрого, гениального делового партнера?
– Ребята, вы чего так долго? – раздается сзади голос Тео. – Мы вас уже потеряли.
– Когда ты наконец повзрослеешь, РТ? – шиплю я. – Тебе не кажется, что в твои годы уже давно пора завязывать с максимализмом и подростковым бунтом?
– Пошел в жопу! – рявкает РТ и, покачнувшись, показывает мне жест, не принятый в хорошем обществе. – Давно подозревал, что ты продажный конформист, а теперь знаю наверняка!
– Эй, полегче! – пугается Тео и пытается встать между нами. – Ребята, мы ведь сюда веселиться пришли! У РТ сегодня мальчишник!
– В договоре аренды значится только мое имя, – выпаливаю я. Между тем Тео повисает на руке РТ – той, что с поднятым пальцем, – и пытается ее опустить, но безуспешно. – Уже предупредил хозяина дома, что в августе мы освободим здание. Хочешь остаться – звони ему сам и договаривайся, пока хозяин не сдал помещения кому-нибудь другому. То же самое с журналом. Свяжись с провайдером и скажи, что сервер тебе еще пригодится. А я в этом больше не участвую. Засим разрешите откланяться.
Поворачиваюсь, собираясь уйти. Тео хочет что-то сказать, но его опережает РТ:
– Ну и вали! Ах, какая незадача – нашего мальчика обидели! Иди с бывшей своей потрахайся, может, повеселее станет! Пусть Натали еще раз по тебе танком проедется, мне плевать! Отличная из вас парочка получится! А главное, сколько общего – и она проститутка, и ты! Совет да любовь!
Тут наконец не выдерживаю. Кидаюсь на РТ, не обращая внимания на жалкие попытки Тео нас расцепить.
– Ребята, стойте! Не надо! – взмолился Тео, отчаянно пытаясь отпихнуть меня в сторону. – Помогите!
Обогнув препятствие в виде Тео, хватаю РТ за горло и прижимаю спиной к мусорному баку. Что-то хрипя, он пытается пнуть меня в пах, но нога соскальзывает с моей коленки. Оба теряем равновесие и неизящной кучей валимся на асфальт. Отпускаю шею РТ. Тот бестолково замахивается правой рукой, по чистой случайности попав мне по плечу. Пытаюсь пустить в ход сдерживающий захват, но обхватить удается только затылок РТ. Вывернувшись, он бьет меня кулаком по ребрам. Уличная драка пьяных друзей – это вам не чемпионат мира по смешанным единоборствам.
Некоторое время продолжаем кататься по асфальту, но тут подоспевают Гейб, Костас и Ленни и наконец помогают Тео нас растащить.
– С ума сошли? – возмущается Ленни, обхватив меня за пояс.
– Что на вас нашло? – подхватывает Гейб, крепко держа РТ за шкирку.
– Все ведь нормально было! – сокрушается Тео. – Пошел посмотреть, куда они пропали, а они тут друг друга убивают!
– Ну вот что – хватит валять дурака, – строго произносит Гейб. – У РТ сегодня праздник. Пойдемте обратно в паб. Пожмите друг другу руки и успокойтесь. Только этим двоим больше не наливать. Разве что газировку…
– Я этого козла на свой мальчишник не пущу! – объявляет РТ, тыча в меня пальцем. – А сунешься на свадьбу – ребра переломаю! Поздравляю, Тео. Теперь ты мой шафер.
Вид у Тео становится растерянный. Парень явно польщен, но понимает, что ликование сейчас не к месту.
– Спасибо, конечно, РТ, но такие ответственные решения нельзя принимать сгоряча. Советую как следует обдумать ситуацию…
– Пошел в задницу! – рявкает РТ. – Костас, шафером будешь ты!
– Продолжай, РТ, – язвительно советую я. – Так у тебя к утру вообще никаких друзей не останется. Последних разгонишь.
– А ты вообще заткнись! – вопит РТ. – И подавись своей проклятой развалюхой! Возьму да перееду к Шевонн, и дело с концом! Чтобы руководить журналом, офис не нужен! Ты про «Крик Вильгельма» еще услышишь! На коленях приползешь, да поздно будет!
– Что он несет? – удивляется Гейб.
– Пожалуйста, Ленни… – произношу я и жестами показываю, что желал бы освободиться.
Замерев на несколько секунд в нерешительности, Ленни все же отпускает меня, однако, судя по боевой стойке, в случае необходимости готов провести силовой прием незамедлительно.
– Ты как? – спрашивает меня Ленни.
– Прекрасно. Лучше не бывает, – отвечаю я. – Ну что ж. Раз мне тут не рады, пожалуй, пойду. Наслаждайтесь приятным вечером, джентльмены. По поводу счета не беспокойтесь – все уже оплачено. Как, впрочем, и всегда.
Поправляю рубашку, разворачиваюсь на каблуках и, выйдя из переулка, останавливаю такси. Называю свой домашний адрес. Вхожу в квартиру и с удивлением натыкаюсь на Натали, стоящую возле двери в ванную.
– Ты что здесь делаешь? – вздрагивает от неожиданности она.
– Живу.
– Нет, я имела в виду – что ты здесь делаешь сейчас? Думала, часа через два-три вернешься, не раньше. Съемки на сегодня закончились. Собиралась по-быстрому сбегать в душ, а потом лечь в постель и приготовить тебе приятный сюрприз. Что-то случилось? – Натали принимается внимательно меня разглядывать. – Пожалуйста, только не говори, что дрался.
Тут Натали кидается осматривать меня с головы до ног. На брюках чернеет пятно, а от рубашки оторвались две пуговицы, но, если не считать нескольких легких ушибов и синяков, я цел и невредим.
– Вроде того, – отвечаю я. – Не совсем.
– «Не совсем»? – переспрашивает Натали. – Как можно не совсем подраться? Ну-ка, рассказывай, что у вас там стряслось на мальчишнике. Надеюсь, ничего серьезного?
– Ладно, – соглашаюсь я. – Но мне вообще-то тоже надо принять душ. Пойдем вместе. Заодно и расскажу…
Глава 22
Приходится признать, что в одном РТ все-таки был прав: у меня и впрямь была возможность отменить съемки фильма, но я ей не воспользовался. Совсем позабыл про одно важное обстоятельство: согласно правилам, для таких случаев я как автор книги имею право предложить черновой вариант сценария. В первом случае отказался, а во втором мне даже не предложили ничего подобного. Конечно, вряд ли удастся чего-то добиться, но попытаться стоит. Позвонил Бенни и вкратце обрисовал ситуацию. Литературный агент, что вполне естественно, новость воспринял прохладно.
– Слушай, парень, будь другом, – просит он, – если вдруг случайно где-нибудь встретимся, сделай, пожалуйста, вид, что не знаешь меня.
В конце концов я решил махнуть на это дело рукой. Как ни крути, деньги за экранизацию я не только взял, но и потратил. Не хватало, чтобы их потребовали вернуть. Вдобавок вовсе не из-за чего так переживать. Книгу никто переписывать не собирается. Моя версия сюжета останется нетронутой. А если экранизация получится ужасной, это в любом случае проблема Жирола, а не моя. И вообще, что я буду делать, если меня поймают на слове и заставят писать сценарий? Понятия не имею, как это делается. Если с профессиональными сценаристами у фильма есть хоть какие-то шансы, то, если за работу возьмусь я, смотреть его будет невозможно.
Но главное соображение, которое меня останавливает, – не хочу навредить карьере Натали. Для нее от этой картины многое зависит. Это ее первая главная роль – пусть не в блокбастере, но, во всяком случае, не в дешевом ужастике, не выдерживающем никакой критики. Если фильм все-таки получится приличным, возможно, Натали после него начнут поступать предложения. А если сорву съемки сейчас, проект положат на полку, а о Натали может пойти дурная слава только потому, что она моя девушка.