Подобно «Куриосе», ставшей дебютом в игровом кино для ранее работавшей только на телевидении Лу Жене, фильм «Вита и Вирджиния» также исследует природу женского письма, чертой которого являются автобиографичность, превращение личных травм, утрат и поражений в материал воображаемого художественного мира, где вчерашние возлюбленные обнаруживают психологические черты, о которых даже сами не подозревают. Так, Орландо — известный персонаж, сочетающий в себе мужское и женское, точнее — претерпевающий трансформацию из мужчины в женщину, стал каноническим примером воображаемого транссексуализма, задолго до медицинских открытий представившим субъект, который в наше время существует уже не в воображении, а в реальной жизни. Благодаря фильму Салли Поттер 79 экранный образ трансгендера Орландо с лицом Тильды Суинтон приобрел популярность. «Вита и Вирджиния» отправляется к истокам его возникновения, убеждая в том, что многие ультрасовременные идеи берут начало именно в женском воображении прошлого, а в наше время меняют взгляд на историю и культуру, обретая реальные черты.
Жанр байопика, рассказывающего о знаменитых женщинах прошлого, меняется, в том числе благодаря участию мужчин, желающих создавать феминистские по духу высказывания, где заметно преодоление виктимности и где женщина утверждает свои права. Показательный пример такого байопика — «Колетт», которая так манифестационно проводит идею борьбы с патриархатом, не терпящим гендерного равенства и уважения к таланту и лидерству женщин, словно бы фильм сделала радикальная феминистка. Если в начале картины Колетт в исполнении Киры Найтли выглядит забитой деревенской девушкой, испытывающей благодарность за то, что муж (обеспеченный издатель и писатель Анри Готье-Виллар) привез ее в Париж, готовой терпеть его домостроевский семейный уклад и писать романы, которые он выдает за свои, то к финалу она — закалившийся боец, имеющий свой голос, готовый отстаивать свое авторское право, известная не только в Париже, но и за его пределами. Колетт не только видит, какой эффект производит ее воображение на парижанок начала XX века, подражающих героине ее книг, но лучше начинает понимать свои желания, среди которых желание свободы стоит на первом месте.
Раскрепощенная бисексуальность, путешествия, игра в провокативных театральных спектаклях, общение и романы с продвинутыми женщинами своего времени и, конечно же, самостоятельная работа — все это складывает образ иконы радикального феминизма, актуализированный второй волной западного феминистского движения XX века 80 и вновь оказавшийся востребованным в XXI веке.
Женский байопик как жанр утверждает режиссерский голос, идеи красоты, добра и зла, сексуальности, материнства, класса, национальности и гендера. Через этот ключевой жанр cine-feminism режиссерки размышляют о женском самосознании как влиятельной силе творения истории, политики, науки и искусства. Байопик показывает, как трудно было женщине прорваться к свободному волеизъявлению в эпоху патриархата и как по-разному осуществлялись эти прорывы. Байопик творит индивидуальную биографию, в которой, как в зеркале, отражается большая история. Он критически относится к феномену мужского взгляда как доминирующего в эпоху патриархатного кино — скопофилического инструмента оптики. Нужно ли мужчинам-зрителям наблюдать женские страдания, болезни, переживания, отчаянье? Далеко не всем; однако они становятся концептуальны именно в этом жанре. Через их постижение женщины-зрительницы осмысляют суть своих подлинных желаний, которые находят творческое воплощение на экране.
Через детали женских страданий, без которых немыслим никакой путь к успеху, фильмы показывают различные модели патриархатного мира, но через результаты преодолений жертвенности благодаря блестящей фантазии, играм разума, творческой воле, сексуальной смелости байопик показывает, как женщины добиваются для себя особого положения в истории мировой культуры и науки.
Персона: Кэтрин Бигелоу. Долгожданный «Оскар»
В 2010-м американские феминистки открыто критиковали Кэтрин Бигелоу — первую в истории женщину, получившую «Оскар» в категории «Лучший режиссер». Они называли ее предательницей женщин ради своего рода маскарада «плохого парня, гипермачо», поскольку ее кино практически совсем не уделяло внимание тому, что называется «женским». Одним из аргументов феминисток являлось то, что «Оскар» Бигелоу достался за фильм о войне в Ираке «Повелитель бури» (The Hurt Locker, 2008), где нет вообще ни одной женской роли. Бигелоу считают своей в клубе «голливудских мальчиков», куда смогли прорваться только 9 % женщин. Сама она себя феминисткой не считает и очень осторожно говорит об этом в своих интервью.
Однако Кэтрин Бигелоу всегда оживляется, когда интервьюеры затрагивают вопросы жанрового кино, насилия или техники съемки. Здесь она в своей стихии. Мужчины-режиссеры, вроде Оливера Стоуна, продюсировавшего ее кино вместе с Джеймсом Кэмероном, говорят, что она обладает видением. Безусловно. Умение говорить визуальным языком пришло к ней вместе с талантом современного художника, который обнаружился еще в молодости во время учебы в Художественном институте в Сан-Франциско, затем, с 1972 по 1983 год, в Нью-Йорке, где Кэтрин выставляла свои работы в музее Уитни. В этот период она полюбила использовать киносъемку в своих работах и оказалась в Колумбийском университете, где преподавал Милош Форман. Своими учителями она считает создателей экшн-кино, фильмы которых пересматривала бесконечно: Мартина Скорсезе, Джорджа Миллера, Сэма Пекинпа, Уолтера Хилла, Джеймса Кэмерона. С последним она даже состояла в двухлетнем браке, равно как и сотрудничала, снявшись у него в клипе Reach (1988)81. Однако интересы Бигелоу всегда были шире, чем жанровое кино. Недаром она не бросает занятия живописью. Ее преподавателем в музее Уитни была Сюзан Сонтаг 82, а в университете — Питер Уоллен и Эдвард Саид 83. Последний с его знаменитой книгой «Ориентализм» особенно вспомнится в период обращения Бигелоу к теме войны в Ираке. «Я не думаю, что есть женский способ воспроизведения насилия на экране, — говорит Бигелоу. — Это только лишь подход режиссера. Я не думаю, что в этом есть гендерная специфика. Насилие — это насилие. Выживание — выживание. Я не думаю, что в этом есть женский взгляд и женский голос»84.
С самого первого фильма «Без любви» (The Loveless, 1981), созданного в соавторстве с Монти Монтгомери, Бигелоу продемонстрировала, что ее особенно интересуют экранные мужские персонажи. Этот фильм открыл для кинематографа молодого Уиллема Дефо, сыгравшего роль байкера на дороге и напомнившего о «Диких ангелах» Роджера Кормана и о «Скорпионе восставшем» (Scorpio Rising) Кеннета Энгера. Герой Дефо казался одиноким, не желал находиться в стае себе подобных и сумел выразить симпатию только странной и красивой молодой девице на дороге, изнемогающей от насильственных действий своего отца. Тема насилия была прочерчена в этом фильме пунктирно: в отличие от «Диких ангелов» 60-х, байкеры 80-х казались довольно спокойными чуваками, способными максимум на игры в ножички и мелкие грабежи на дороге. Однако выхлоп насилия все равно приходился на кульминацию фильма. Уставшая от контроля отца, девица расстреливала обидчика в упор и застреливалась сама на глазах у изумленного героя Дефо. Насилие приходило не с той стороны, которая предполагалась изначально. Свободное перемещение по дороге, казалось, вселяло оптимизм и чувство свободы, когда никого не хотелось убивать. Семейный патриархатный контроль, в свою очередь, приносил с собой ответные жестокие меры, вспышку иррационального насилия, подлинного зла, а с этим и женский взгляд на женщину как онтологическую жертву, которой все время надо отстаивать свою автономию, вырываться из семьи. Интересно, что здесь она не искала защитника. Байкеры не годились в защитники, ибо сами страдали инфантилизмом. Она нападала сама и не выдерживала накала возникшей трансгрессии.
Трансгрессивностъ стала главной проблематикой Бигелоу на протяжении первой половины ее творчества. В следующем ее самостоятельном фильме «Почти стемнело» (Near Dark, 1987), представляющем собой своего рода вампирский вестерн, трансгрессивность двигала главным героем, который влюблялся в девушку-вампира и на время попадал в ловушку «дурного племени» — до тех пор, пока не отвоевывал любимую и не приводил ее в свою семью. «Я думаю, женщины интересуются насилием во многом потому, что они сами жертвы. Так что они фокусируются на нем, — говорит Бигелоу. — К тому же фильмопроизводство — индустрия мужского доминирования. Так что насилие как код более материально. Женщины же больше ассоциируются с эмоциональной сферой, в то время как мужчины — с аппаратом, технологией, hardwear. Но я не думаю, что „Почти стемнело“ — фильм-насилие. Он больше эмоциональный, моральный»85. Сделанный с очень скромным бюджетом, «Почти стемнело» отличался мрачной атмосферой грязных улиц и размахом больших дорог, по которым на бешеной скорости перемещался автобус с жестокой бандой вампиров. Орудующие только ночью, они несли мифологию дорожной анархистской и наркоманской субкультуры, отсылающей к байкерам и битникам, однако от Брэма Стокера этим вампирам доставалось по наследству желание чужой крови ради продления собственной жизни. Главный герой же, происходящий с фермы и предпочитающий лошадь машине, напоминал пионера Дикого Запада, пойманного в капкан роковой женщиной-вамп. Постмодернистский пастиш 86, ироническая игра с жанровым клише в финале оборачивалась морализаторской историей о том, как важно для женщины найти себе достойную пару и быть спасенной от издержек современной цивилизации в достойной семье. Фильм отличался лихим экшеном, молодым драйвом, передавал бешеную скорость дорог, напоминающих о гигантских пространствах Америки, о конфликте дикости и цивилизации, характерном для классического американского вестерна. Этот фильм вобрал в себя и драйв 60-х, и особенности сверхвестерна, о котором Андре Базен 87 написал, что он как бы приукрашивает вестерн дополнительными характеристиками (в данном случае, хоррор-сюжетом о вампирах), и ультранасилие, характерное для кинематографа поколения