Она смотрела в окно на темнеющие улицы. Август перетекал в сентябрь, и день, казалось, с каждым заходом солнца сокращался все быстрее. Мальчик вышел на Хьюстон-стрит, и трамвай продолжил свой путь в центр города, когда над Ист-Ривер взошла полная луна. Выглядя тяжелой во влажном летнем воздухе, она, казалось, на мгновение повисла над водой, как будто собиралась погрузиться в темные, бурлящие глубины.
Когда в сгущающихся сумерках они приближались к Кипс-Бей, впереди замаячил Белвью. Лунный свет поблескивал на буквах, вырезанных на кованых железных въездных воротах. Со своими круглыми башенками он был похож скорее на замок из сказки, чем на больницу.
Сначала секретарше было трудно определить местонахождение Фредди, но в конце концов она направила Элизабет на третий этаж, сообщив ей с излишней торжественностью, что это палата для «тяжелораненых».
Когда она вошла в его палату, Фредди был в сознании, хотя и сильно забинтован. Его голова была замотана марлей, нос распух, лицо в синяках и порезах. Оба глаза были подбиты. Элизабет чуть не расплакалась, когда увидела его. Том Баннистер сидел у его постели. Увидев Элизабет, Фредди попытался сесть и застонал, пытаясь сменить позу.
– Мисс Элизабет, – сказал он слабым голосом, – спасибо, что пришли повидаться со мной.
– Эй, приятель, не пытайся пошевелиться, – сказал Том. – Надо беречь силы, помнишь?
Элизабет осталась стоять в дверях, не уверенная в том, как ее примут.
– Привет, Фредди. Как он? – сухо спросила она Тома.
– Доктор считает, что он будет жить, если не наделает глупостей, – сказал Том, взглянув на Фредди, который слабо улыбнулся.
– Насколько серьезны его травмы?
– Сломано несколько ребер и нос, что, возможно, улучшит его внешность. Сломана ключица. Куча синяков и ушибов, и, возможно, сотрясение мозга. Ты потерял немного крови, верно? – спросил он Фредди, который, казалось, заснул. Его глаза были закрыты, а дыхание казалось ровным, что Элизабет сочла обнадеживающим. Том поднялся со стула и на цыпочках подошел к ней. – Они беспокоились о внутреннем кровотечении, но пока он держится, – прошептал он.
– Спасибо, – сказала она. – Я обещала, что доложу о его состоянии.
– Ох, я должен был это сделать. Но забыл.
– Не бери в голову, я позабочусь об этом. Он сказал, кто это с ним сделал?
– Пара головорезов, говорит он. Не успел их хорошенько разглядеть.
– Полагаю, не в форме?
– Нет.
– Это понятно. Бирнс слишком умен для этого, – сказала она, поворачиваясь, чтобы уйти.
– Э-э, мисс? – нерешительно спросил Том.
– Да?
– Послушайте, мне не следовало говорить подобное в кабинете мистера Фергюсона. Это не ваша вина – я просто разозлился и выместил это на вас. Это было неправильно, и я приношу свои извинения.
– Спасибо, Том, я ценю это. Мы все волнуемся. Я сейчас пойду отправлю телеграмму.
– Да, мисс. Спасибо вам, мисс. – Вернувшись в комнату, он возобновил свое дежурство у постели больного.
На втором этаже больницы было собственное телеграфное отделение, и, сообщив о состоянии Фредди в «Геральд», Элизабет вернулась в вестибюль и, следуя указателям, направилась к павильону для душевнобольных. Шагая по уже знакомому маршруту, она услышала позади себя ускоряющиеся шаги. Ее охватила паника и, обернувшись, она увидела доктора Джеймисона, бегущего к ней. Облегчение нахлынуло на нее при виде него, и нечто большее, чем просто облегчение.
– Простите, если я напугал вас, – сказал он, догоняя ее.
– Добрый вечер, доктор, – поприветствовала его Элизабет, не сбавляя шага. Каждая клеточка ее тела радовалась его присутствию, и именно поэтому она не хотела показывать ему, как рада его видеть.
– Вы здесь, чтобы повидаться со своей сестрой?
– У вас есть какие-нибудь новости о ней?
– На самом деле я как раз собирался ее проведать.
– Почему? Что-то не так?
Он ответил не сразу, что само по себе было ответом.
– Что случилось? – спросила она. – Пожалуйста, скажите мне.
– Я бы предпочел, чтобы вы увидели сами, – сказал он, когда они завернули за угол, ведущий в общую палату пациентов.
Они нашли Лору сидящей на своем обычном месте, на плетеном диванчике у окна, одетую в бледно-желтое платье, почти того же оттенка, что и ее прекрасные шелковистые волосы. Когда они вошли в комнату, она смотрела в окно, золотистый лунный свет просачивался сквозь прозрачные занавески. На мгновение Элизабет показалось, что в кресле сидит ее мать, настолько велико было сходство между ними. Лора обернулась, когда они вошли, и безучастное выражение на ее лице было подобно удару кинжала.
– Привет, Лола, – тихо сказала Элизабет.
Ее сестра склонила голову набок, не улыбаясь.
– Ты – призрак.
Элизабет ждала, что она скажет что-нибудь еще, но она промолчала, переведя взгляд на доктора Джеймисона.
– Добрый вечер, мисс ван ден Брук, – сказал он. – Как вы себя чувствуете сегодня?
– Я лечу, – сказала она странно ровным голосом. Как будто их присутствие значило для нее не больше, чем стул, на котором она сидела, или чашка холодного чая на столе рядом с ней.
– Что ты читала? – спросила Элизабет, указывая на книгу у нее на коленях.
Ее сестра взяла книгу и с любопытством изучила ее, как будто никогда раньше не видела.
– Боги и богини Древнего Египта.
– Где ты это взяла? – натянуто спросила Элизабет.
– Призрак дал мне ее, – неопределенно ответила Лора.
– Почему вы думаете, что это был призрак? – спросил Джеймисон.
– Весь в белом, темный, как ночь, – ответила Лора певучим голосом.
– Ты хочешь сказать, что это был кто-то в белом? – спросила Элизабет.
Ее сестра кивнула.
– Одетый в белое, темный, как ночь.
– Это был негр? – спросил Джеймисон.
Лора пожала плечами и закусила губу. Перемена в ее поведении с тех пор, как Элизабет видела ее в последний раз, была душераздирающей.
– Санитары носят белое, – сказал Джеймисон. – И большинство сотрудников тоже.
– Сейчас лето, – заметила Элизабет. – Многие люди носят белое. – Она повернулась к Лоре. – Ты можешь вспомнить, кто дал тебе эту книгу?
Ее сестра нахмурилась и яростно замотала головой.
– Кажется, это ее расстраивает, – мягко сказал Джеймисон. – Не могли бы мы сменить тему?
– Что ж, я…
– Это ведь не важно, не так ли?
– Вообще-то это может оказаться очень важным. Ты не извинишь нас, мы на минутку? – обратилась она к Лоре.
– Конечно, – ответила ее сестра, грациозно взмахнув рукой. К облегчению Элизабет, она, казалось, успокоилась.
Элизабет поманила Джеймисона, затем вывела его в коридор. Понизив голос, она рассказала ему о недавних убийствах и их связи с египетской мифологией. Он задумчиво слушал.
– Я понимаю, почему вы обеспокоены. Завтра я первым делом проведу расследование, чтобы разобраться в этом деле.
– Я не знаю, как вас отблагодарить.
– Не стоит, в наши дни существует большой интерес ко всему египетскому. Это может оказаться просто совпадением.
– Действительно, может, – согласилась она, хотя чем больше накапливалось странных поворотов событий, тем меньше она верила в совпадения.
Глава 58
До конца визита Лора больше не разговаривала, пока наконец терпение Элизабет не лопнуло. Она никогда не видела свою сестру такой безразличной. Ее невыразительное лицо и бесстрастная манера держаться озадачивали и утомляли. Казалось, она лишь смутно связана с реальностью. Примерно через полчаса Элизабет согласилась с Джеймисоном, что пора уходить.
– Я понимаю, почему вы раньше так туманно говорили о ее состоянии, – сказала она, когда они возвращались по длинному коридору, ведущему в вестибюль. – Вы не хотели меня расстраивать.
– Я также не хотел насаждать предвзятые представления о ее состоянии, которые могли бы заставить вас относиться к ней по-другому. – Когда они подошли ко входной двери, он повернулся к ней. – Я очень проголодался. Не хотите ли поужинать со мной?
Элизабет тоже умирала с голоду, так как большую часть дня почти не думала о еде.
– За углом есть маленькое кафе, которое я очень люблю. Владелец хорошо ко мне относится, и для меня было бы честью, если бы вы присоединились ко мне.
– Это очень любезно с вашей стороны, – ответила она. – Но сначала я должна кое с чем разобраться.
– Могу я спросить, что это?
Она рассказала ему об убийстве Мэри из «Сумасшедшего дома» и последующих событиях.
– Я хочу спуститься в морг. Если Виктор Новак там, возможно, он позволит мне увидеть труп Мэри.
– Ужасная работа, я бы сказал.
– Не больше, чем то, что вы делаете каждый день.
– Туше, – сказал он с печальной улыбкой.
– Без сомнения, вы думаете, что мне труднее, потому что я женщина, но могу заверить вас, что я не более хрупкая, чем любой мужчина.
– Право, я в этом не сомневаюсь, – искренне сказал он, и она поверила ему.
Они договорились встретиться в вестибюле через полчаса. Он пошел проведать нескольких пациентов, в то время как Элизабет вышла из здания и направилась в больничное крыло, где располагался городской морг. Она пришла и застала Виктора Новака сидящим за своим столом в маленькой приемной, поглощенным бумажной работой.
– Ах, – сказал он, увидев ее, – я все гадал, когда вы нанесете мне визит. Несколько ваших коллег – или, возможно, мне следовало бы сказать, соперников – уже были здесь.
– И что вы им сказали?
– То же самое, что и полиции. Вскрытие, проведенное коронером, показало, что причиной смерти стало утопление, хотя, как и в другом случае, были следы, указывающие на удушение.
– Но обескровливания не было?
– Нет.
– Значит, он душит их, но не до смерти.
– Похоже, что так.
– А жертва в Мэдисон-сквер-парке?
– Тело было слишком повреждено, чтобы определить, имело ли место удушение или нет. И мы еще не установили ее личность, – сказал он, предвосхищая ее следующий вопрос.