Евдоксии торчал кинжал. Мальтийский крест на его рукоятке был измаран алой кровью.
Глава одиннадцатая. Капитан Свиньин
20 декабря 1826 г.
Кинжал с мальтийским крестом… Убийца должен был знать, где он хранится. Или оружие случайно попалось ему под руку? Вопросов было много – ответа ни одного.
Полицейские уже заждались князя Шварценберга в гостиной, но Александр туда не пошёл. Сомнения гнали его в другое место. По боковой лестнице спустился он в кабинет, где вчера объяснялся с Лив. Прежде чем разговаривать с полицией, нужно хоть что-то понять самому. Но в сумрачной, полной старинной мебели комнате всё было так же, как и всегда: безжизненно и тихо. Как будто они и не приходили сюда, и не случилось здесь никакого мучительного объяснения.
«Думай! Пойми наконец, что случилось, – приказал себе Александр. – Только за что хвататься, как найти истину?..» И князь сделал единственное, что сейчас мог, – постарался разобрать всё «по полочкам». Он начал с того, что вернулся к утреннему визиту своего управляющего.
Когда примчавшийся утром Эрик сообщил о смерти баронессы, Александр ужаснулся, но поверил сразу. Он ещё не забыл, как от крика бурело, наливаясь кровью, лицо матери. Это всё из-за их ссоры…
– Сердце или удар?.. – спросил Александр.
– Увы, – вздохнул фон Масс, а потом признался: – Её сиятельство убита – заколота фамильным кинжалом.
– Что?!
– К сожалению, это так… Примите мои соболезнования.
– Но о чём вы говорите?! Бред какой-то! Кто мог решиться на подобное злодеяние?
Управляющий лишь пожал плечами.
– Я не знаю, ваша светлость, это дело полиции. Поэтому я и приехал, чтобы вы решили, как нам всем поступить. В доме осталась только моя супруга, но она совершенно растеряна.
При чём тут его жена? Александр даже оскорбился. Тётка Алина – взрослая женщина, сама может за себя постоять. Но что с Лив? Он ждал, что управляющий расскажет о девушке, но тот молчал. Пришлось спросить:
– А как же Лив? Вы позаботились о ней?
– Мы не можем найти графиню Чернышёву: её нет в доме.
– Как «нет»?!
– Увы, ваша светлость, – подтвердил немец, – и это не единственная странность. Дело в том, что и входная, и дверь чёрного хода утром оказались запертыми изнутри. У преступника или преступников в доме имелись сообщники.
Сообщники в доме… Так что же, мать убил кто-то из своих? Этот удар добил Александра. Он кинулся на Тверскую в надежде, что ужасное недоразумение вот-вот разъяснится и весь этот кошмар закончится. Но всё стало только хуже: в доме Чернышёвых сновали полицейские. Прибывших мужчин сразу же препроводили в гостиную, где высокомерный лощеный капитан допрашивал заплаканную Алину.
– Эрик, ну где вы были?! – вскричала бедняжка при виде мужа и уже тише добавила: – Полиция приехала, а вас нет!
– Я ездил за его светлостью. Князь должен был узнать о случившемся несчастье.
Алина разрыдалась. Александр подошёл к ней, заслонил собой от полицейского и тихо сказал:
– Ну будет…
– Вы сын убитой дамы? – окликнул его капитан.
– Да, меня зовут Александр Шварценберг. Позвольте узнать, что вы выяснили.
– Пока мы знаем лишь то, что баронесса убита кинжалом, привезённым управляющим из-за границы лично для вас. Как вы можете объяснить этот факт?
– Какой?..
– Ну, что убийство совершено вашим кинжалом.
– Это кинжал рода Шварценбергов. До недавнего времени он принадлежал моему дяде, а ко мне перешёл вместе с титулом и остальным наследством. Мой управляющий привёз кинжал в этот дом, где живут мои мать и тётка и где остановился он сам. Я же проживаю отдельно в маленьком флигеле. У меня нет возможности хранить там ценные вещи, и уж точно там не место фамильным реликвиям.
– И где же этот кинжал хранился?
– Он лежал в большом ларце, точно не знаю где. Я оставил ларец матери, забрав с собой только завещание дяди.
– Понятно, – заметил капитан и поставил какую-то закорючку на листе бумаги. Вообще-то записями его каракули назвать было сложно. Строчки казались неопрятной абракадаброй. Может, это шифр?.. Полицейский вновь отвлёк Александра от размышлений, спросив: – А с завещанием ознакомиться можно?
– При чём здесь оно?
– А это уж позвольте нам судить – что при чём, – откликнулся капитан, в упор разглядывая Александра. Глаза у полицейского были крошечные, серо-зелёные, взгляд – жёсткий. – Я так понимаю, господа, что вы тут все – иностранцы. Порядков наших не знаете. Так что отправьте-ка слугу за бумагами, а сами никуда не отлучайтесь.
Похоже, неприятный капитан подозревал родных убитой. Опыта участия в подобных дознаниях у князя Шварценберга не было. Может, в таких случаях всегда думают на ближайших родственников? Бог весь… Страха и обиды Александр не чувствовал, но капитан ему сразу не понравился. Впрочем, если судить по взгляду полицейского, неприязнь оказалась взаимной.
– Позвольте узнать вашу фамилию, – осведомился Александр.
– Капитан Свиньин, – иронично отрапортовал мужчина и предложил: – Пока привезут завещание, вы уж сами расскажите, что покойница по нему получила.
– Ничего! Всё отошло мне, значительные суммы выделялись только двум моим тёткам. Одна из них присутствует здесь, вторая отправилась в паломничество.
– Понятно: вы хотите меня убедить, что вам троим не было смысла убивать баронессу… – протянул полицейский.
– Именно так!
– А исчезнувшей из дома барышне?
От ужаса спина Александра покрылась гусиной кожей. Неужели этот зрелый, опытный мужчина мог всерьёз подумать, что юная девушка – почти ребёнок – способна ударить кинжалом пусть и не слишком хорошего, но родного человека? Да чтобы так думать, надо совсем мозгов не иметь! Так просто не бывает! Распаляясь гневом, Александр отчеканил:
– Вы с ума сошли! Моей кузине нет и восемнадцати, она – юное хрупкое существо, и вы всерьёз думаете, что она могла убить мою мать?
– Я уж чего только в жизни не навидался! Всяко бывает. Даже дети родителей убивают, а ваша пропавшая девица убитой почти что и не родня.
– Моя мать и её сестры приходятся графине Чернышёвой троюродными тётками, а я ей – четвероюродный брат, – огрызнулся Александр и замолчал. Он наконец-то осознал, что несчастье ещё непоправимее, чем кажется: мало того, что мать убили, а Лив пропала – власти подозревают всех членов семьи, и доказывать собственную невиновность им придётся самим.
– Вы позволите мне увидеть мать? – спросил Шварценберг у капитана.
– Не раньше, чем вы ответите на мои вопросы, – отрезал полицейский и, заглянув в свои чудные каракули, продолжил: – Вы подтверждаете, что отношения между вашей матерью и остальными членами семьи были плохими?
– Нет, ни в коем случае! – оскорбился Александр. – Только со мной она иногда спорила, а остальные с ней ладили.
– А вы знаете, что покойная баронесса дважды присвоила деньги, оставленные на содержание своей подопечной, графини Чернышёвой?
Александр глянул в покрасневшее лицо Алины и понял, что капитану удалось запугать бедняжку. Тётка, похоже, наговорила лишнего. Теперь этот цепкий полицейский будет приплетать к делу то, что нужно, и то, что не нужно. Свиньин пристально смотрел в глаза князя, будто старался прочитать его мысли.
Придётся взвешивать каждое слово! Впрочем, это было ещё не самое страшное, в конце концов, Александр – дипломат, ему не привыкать носить маски.
Он ободряюще кивнул заплаканной тётке. Потом обратился к капитану:
– Я знаю об этих деньгах. Но финансовый вопрос между мной и кузиной был улажен: я возместил ей потерю средств.
– Вы дали барышне такую большую сумму?
– Я предпочел бы не обсуждать этот вопрос как не относящийся к делу.
– Очень даже относящийся, – хмыкнул капитан. – В комнате графини Чернышёвой никаких денег не найдено.
– Я подарил Лив жемчужное ожерелье, по стоимости равноценное утраченным деньгам.
– Ожерелья мы тоже не нашли, как, впрочем, и других украшений. В комнатах баронессы тоже ценностей нет. Ограбили её, а потом убили. Что же до вашей молодой родственницы, то там вообще пока нет никакой ясности: если это не она – то почему исчезла?
– Участие графини Чернышёвой в этом преступлении исключено. – Александр еле сдерживался, уж больно ему хотелось стукнуть этого солдафона прямиком в его низкий лоб. Этот наглец пытался объявить убийцей Лив!
Вспомнилось лицо кузины: распахнутые, полные боли глаза, белые, без кровинки, щёки – эта девочка была просто раздавлена. Она должна была проплакать всю ночь. Что же с ней случилось? Куда исчезла Лив?
– Вы допросили горничную молодой графини? Что вам сказала Саня?
– Ваша Саня заперлась в гардеробной своей хозяйки и ревёт как белуга, – отозвался полицейский.
– Так давайте же вместе поговорим с ней. Может, она успокоится, увидев знакомое лицо, и мы что-нибудь узнаем, – предложил Александр. Он уже решил, что пойдёт искать Саню, даже если капитан не разрешит ему этого. Князь больше не мог просто сидеть на месте, полагаясь на то, что кто-то другой отыщет Лив. Свиньин вроде бы что-то понял, по крайней мере, не стал изгаляться – лишний раз изображать, кто здесь хозяин, а, наоборот, кивнул:
– Пойдёмте. Может, и впрямь дело сдвинется с мёртвой точки.
Они вышли из гостиной и направились на второй этаж. У большой спальни, которую занимала его мать, Александр увидел зелёный мундир – дверь охранял полицейский. Не дожидаясь вопросов, Свиньин объяснил:
– Комнату уже обыскали, там сейчас доктор тело смотрит. Мы с вами сначала со служанкой закончим, тогда уж и сюда заглянем.
Александр кивнул. Что он мог ещё сказать на это будничное «заглянем»? Для Свиньина тело, которое сейчас осматривал доктор, было лишь трупом, а для него – матерью. Вслед за полицейским князь прошёл в комнату Лив. Он впервые попал в её спальню, но почему-то не сомневался, что её комната окажется именно такой – светлой, с тонконогой белой мебелью, бархатными гардинами и большим палевым ковром.