Вот это стало первым тревожным звоночком. Алин, я знаю, да и ты, скорее всего, тоже, что Марина увлекается всякими такими штучками – магия там, эзотерика, мандалы-шмундулы и тому подобное. Я, конечно, такого увлечения никогда не одобрял, но и не препятствовал этому. Нравится и нравится, читает там свои книжки, смотрит влоги – пускай. Раньше это все за какие-то рамки не выходило. Но тут… Злые сущности, которых остановят тыквенные семечки под дверью? – Антон скривился и три раза постучал себя по голове.
– Мне она про это не рассказывала… Я имею в виду про семечки… – задумчиво произнесла Алина. Выражение ее лица сейчас представляло собой нечто среднее между озабоченностью и неподдельным интересом.
– Во-о-от! Слушай дальше, если бы этим все и ограничилось, я бы панику разводить не стал. Через пару дней, когда я уже и забыл про семечки и даже перестал их замечать, Марина придумала новую штуку. Пока я был на работе, она перемолола в кашу цедру лимона, хлебный мякиш и кожуру банана. Кожурой этой едва мясорубку не испортила… Рассовала полученное месиво в марлевые мешочки и развесила по всей квартире, и даже на входную дверь с обеих сторон. Когда я спросил, извиняюсь, накуя вот это все, угадай, что она ответила? Да-да – для защиты от злых сущностей! Запах действительно малоприятный и отогнать мог, в принципе, кого угодно, но черт возьми, я тогда не знал, смеяться мне или плакать. Причем говорила Марина на полном серьезе, понимаешь? Она была абсолютно убеждена в правильности своих действий. Когда же я попросил показать место в книжке, где описаны эти странные рецепты, она стушевалась, промямлила, что увидела это в интернете и сейчас уже не найдет тот сайт. Позже я прошерстил историю браузера, да только там черт ногу сломит, столько всякой эзотерической фигни… Пытался в гугле поискать эти рецепты, и ничего даже близко похожего не нашел.
Антон поднес к губам стаканчик и обнаружил, что кофе закончился. Скорчив недовольную гримасу, он вытряхнул в рот последние осевшие на дне капли и продолжил:
– Буквально сегодня ночью… Тормошит меня – просыпайся скорее. Продрал глаза. За окном темно, на часах еще только полтретьего, а Маринка носится по комнате с копной зажженных ароматических свечек как поп с кадилом. Что случилось, спрашиваю. Она – слушай – и кивает на дверь нашей спальни. Ну я прислушался и да, из коридора шорох какой-то доносится. Понятное дело, что это Буська, кошка наша борогозит, больше некому. А Марина, заикаясь, твердит все про злую сущность. Говорит, что та за мной охотится, но она, Марина то бишь, меня в обиду не даст и придумает, как прогнать заразу. Прикинь, да? На полном серьезе говорит. Я прям вижу, как она дрожит, боится. Еле уговорил ее лечь обратно.
Да и вообще стал я замечать, что Марина стала какой-то дерганой, появился нервный тик на левом глазу, легкий тремор рук. Да и, чего грех таить, с сексом у нас стала напряженка – она меня попросту к себе не подпускает. Даже просто поцеловать ее не могу, тут же отстраняется и едва ли не вскрикивает.
Алина была потрясена рассказом.
– Если все, что ты мне рассказал – правда, то это действительно очень странно.
– Нет, ну а зачем мне врать-то? Или ты что, думаешь, я тебя разыгрываю? Думаешь, это смешно?
– Что ты, нет, конечно. Просто… ну… раньше я за ней такого не замечала. Да, Марина всегда, сколько ее помню, отличалась суеверностью, любовью ко всяким мистическим штучкам. И хоть я тоже не разделяю эти ее интересы, они никак не мешали нашему общению. Но тут… По-моему, ее увлечения зашли слишком далеко. Это… опять же, Антон, пойми… повторюсь, я тебе верю, однако ты говоришь про мою подругу, которую я знаю даже дольше тебя, и… я вчера разговаривала с ней по телефону… Не могу сказать, чтобы я заметила какие-то странности в ее словах или голосе. Даже не знаю, как реагировать на твои слова…
– Уж не думаешь ли ты, что это я сошел с ума? – Антон, нахмурившись, покосился на Алину.
– Пожалуйста, поставь себя на мое место. Уверена, ты бы тоже испытывал смешанные чувства. В любом случае, я благодарна тебе за то, что ты мне все это рассказал. Если у Марины действительно какие-то проблемы с… – Алина сделала паузу, раздумывая, говорить ли то, что вертелось у нее на языке, —
с головой, сообща мы сумеем предотвратить непоправимое. Возможно, мне стоит поговорить с ней, с глазу на глаз?
– Нет, – громко воскликнул Антон, и все присутствующие в кафе с удивлением покосились на него. Он извинился и повторил уже шепотом: – Нет, не надо. Она не должна знать, что мы с тобой говорили, по крайней мере, пока. Все же я очень надеюсь, что это временно, и очень скоро все вернется на круги своя. Возможно, всему виной… ну… эти ваши женские дни. Не знаю… Как бы там ни было, спасибо за то, что ты пришла, выслушала меня. Мне немного полегчало, правда. Хотя признаюсь, мне как-то боязно возвращаться домой, – Антон издал нервный смешок. – Вдруг она еще что-нибудь отчебучит… Алин, я же могу в случае чего рассчитывать на твою помощь?
– Ну, конечно.
– Только умоляю…
– Да-да, я могила, клянусь, – Алина провела большим и указательным пальцами по губам. – Поверь, Марина ни о чем не узнает. Но и ты пообещай, что будешь мне рассказывать обо всем, что с ней происходит.
– Конечно, больше мне и не с кем этим поделиться…
19 августа 2021 года, 13:04
Антон набирал номер Алины уже двадцатый раз за день. Все время в трубке раздавались протяжные гудки. В мессенджерах девушка также не отвечала, текстовые послания даже не числились прочитанными.
Наконец, когда роботизированный голос в очередной раз предложил ему перезвонить позже или оставить голосовое сообщение, Антон выбрал второе. Нажав на клавиатуре мобильника единицу, он услышал короткий звуковой сигнал и заговорил:
– Алин, я не знаю, куда ты пропала, но у нас творится какой-то пиздец! Просто! Какой-то! Пиздец! Все только усугубилось! Она… Ты знаешь, что она сделала?..
Антон почувствовал, что его начинает трясти. В попытке успокоиться, он выпустил из легких весь воздух, сделал глубокий вдох и повторил эту процедуру еще несколько раз. Немного полегчало.
– Фух… Извини, просто я весь на нервах, даже на работу сегодня не пошел…Сижу вот сейчас в парке и охреневаю от происходящего! Постараюсь дальше без матов, но не обещаю.
В общем, прихожу в среду домой… Она с неестественной улыбкой до ушей встречает меня в коридоре, отводит на кухню, сажает за стол и ставит передо мной тарелку с тушеным мясом. Говорит, чтобы я все-все съел, чтобы ни кусочка не оставил. Разумеется, меня это насторожило, поведение уж очень подозрительное, но никакого подвоха тогда я не заметил. Ну, съел, значит. Мясо как мясо, вкусное. Только знаешь, чье оно было? – Антон повысил голос. – Она, блядь, нашу кошку распотрошила и приготовила! Буську нашу, представляешь?! Как я об этом узнал? Мусор вечером выносил и увидел внутри пакета знакомого цвета шерсть, закиданную бумажками. Разворошил, а там ее голова и кости! Я бросился к Маринке, и даже сказать ничего не успел, она все, видимо по выражению лица моего поняла. Упала на колени, зарыдала и сказала, что Он ее заставил это сделать. Обещал, что тогда не тронет меня. Но выяснить, кто этот Он, я так и не смог. То есть понимаешь, она уже слышит голоса в голове, которые говорят ей убить кошку и, сука, приготовить и скормить мне! Я вот даже не знаю, что мне теперь делать, я реально боюсь домой уже возвращаться.
А вдруг сегодня голоса скажут ей меня укокошить и сделать рагу? Идти мне некуда, просить у кого-то из коллег перекантоваться не хочу, сразу вопросы возникнут: «а почему, а что случилось?»…
Алин, извини, что на тебя все это вываливаю, у тебя, наверное, своих забот хватает. Мне… просто нужно было выговориться… Ничего, ничего, как-нибудь справлюсь. Да. Ты только, пожалуйста, как прослушаешь мое сообщение, позвони, ладно?
21 августа 2021 года, 21:42
Ключ легко вошел в замочную скважину и провернулся три раза. Девушка вошла в квартиру, закрыла за собой дверь, бросила сумку на пол, села на табуретку и со вздохом облегчения сняла с себя туфли. Прислонившись спиной к стене, она сидела так несколько минут и тупо смотрела в потолок. Ноги болели как после марафона, голова страшно гудела, виски неприятно пульсировали. Все, чего ей сейчас хотелось – это лечь под одеяло, заснуть и проспать целые сутки.
Девушка встала и собралась уже пойти в спальню, чтобы исполнить свое намерение, но тут ее взгляд зацепился за мобильник, одиноко лежащий на трюмо.
– Ну, слава богу, – всплеснула руками Алина. – Я уж думала потеряла…
Она взяла телефон в руки, разблокировала и на нее обрушилась целая россыпь уведомлений: пропущенные звонки, смски, электронная почта, сообщения в мессенджерах от разных людей. Решив, что все они могут подождать до завтра, Алина потянулась к кнопке выключения, но вдруг заметила два голосовых от Антона. Вспомнив их недавнюю встречу и тему разговора, она без промедления открыла эти сообщения.
После того, как Алина дослушала запись от девятнадцатого августа, усталость как рукой сняло. Зато невольно пробрала дрожь, унять которую получилось далеко не сразу. Девушка уже боялась открывать второе сообщение, догадываясь, что услышанное напугает еще больше. Тем не менее судьба подруги очень волновала ее, поэтому она решилась и поставила запись на воспроизведение.
«Алина! АЛИНА!!! Куда ты, блядь, подевалась, когда так нужна??? Алина, Марину забрали! Вернее… Сука!.. Я… Она вчера! прямо при мне, НА МОИХ ГЛАЗАХ!!! ТОПОРОМ!!! отчекрыжила себе руку почти по локоть! Блядь, Алина, я не шучу! Я даже не смог ей помешать, она размахивала топором как умалишенная, не подпуская меня к себе! Кричала, чтобы я не подходил и не мешал! Мне никогда не было так страшно!».
В трубке послышалось шумное, прерывистое дыхание, Антон явно переводил дух и собирался с мыслями. Голос его дрожал и чувствовалось, что он вот-вот готов был расплакаться. И действительно, следующие слова Антон уже произносил, всхлипывая и шмыгая носом.