– Вы, наверное, знаете, что в номере, который вы теперь занимаете, произошло убийство?
– А, знаю, – он махнул здоровенной пухлой рукой.
– Я пытаюсь выяснить, кто его совершил.
– Да, ну? – удивился он, – надо же! А полиция?
– Мне кажется, что работники правоохранительных органов идут не совсем по тому пути.
– А когда они шли по тому?!! – неожиданно громко возмутился толстяк, – меня зовут Гена, – сказал он и добавил со значением, – для вас Гена, а вообще-то я Геннадий Илларионович Самохвалов.
– Очень приятно, – сказала Мирослава, радуясь его бурному отклику.
– Эти остолопы вечно идут не по тому пути! Они меня уже достали! Во! – Геннадий Илларионович провёл рукой по горлу. Налил себе пива и выпил. Потом посмотрел в спокойные глаза Мирославы и добавил, – хотя я не бандит какой-то, не вор с большой дороги. У меня пивной завод, понимаете? – многозначительно посмотрел он на Мирославу.
И увидев её сочувствующий взгляд, продолжил, – я в него всю душу втюхал! А они всё вынюхивают и вынюхивают. Вопросы глупые задают! – он громко рассмеялся, – ну прямо, как дети малые!
Мирослава не сводила взгляда с лица пивного барона.
– И знаете, чего они хотят знать? – спросил он.
– Догадываюсь…
– Во-во! – он бросил на неё одобрительный взгляд, – заладили одно и то же, как попугаи, – где деньги взял? Где деньги взял?
Мирослава кивнула. Её кивок можно было расценить двояко – либо она, как и стражи порядка интересуется, где же Гена деньги взял, либо она сочувствует ему.
Геннадий Илларионович, естественно, предпочёл второе.
– Ну, где я деньги взял? – спросил он у воздуха.
– Чего изволите? – подбежал официант.
– Ничего! – разочаровав, таким образом, официанта, Гена снова взмахнул рукой, – скопил, вот, где взял!
– Не могли бы вы дать мне ключ? – спросила Мирослава.
– Какой ключ? – насторожился Гена.
– От вашего номера. Я хотела бы осмотреть его, хотя, конечно, его уже основательно перетряхнули. Я бы могла осмотреть его и в вашем присутствии, но мне совестно прерывать ваш отдых, – Мирослава лукавила – присутствие в номере толстяка не только не было необходимым, но и было нежелательным, мягко говоря.
– Ну, вы даёте! Ну, молодец! – он опрокинул в себя ещё одну огромную кружку с пивом, – я уж думал, ключ от квартиры, где деньги лежат, – его громкий хохот, как рокот грома сотряс пространство бара.
Бармен и официант одновременно посмотрели на колонны, поддерживающие потолок – выдержат ли? Колонны с трудом, но выдержали. Бармен вытер пот со лба. А официант возвёл глаза к потолку, благодаря в душе то ли крепость конструкций, то ли бога.
Геннадий Илларионович тем временем, бросил ещё один оценивающий взгляд на Мирославу. Она явно внушала ему доверие.
– Это можно, – сказал он и полез в карман, – э, чёрт! – громко проворчал он, – вот вам визитка, – он достал тиснёный золотом прямоугольник, – у портье возьмите.
– Я тут написал – разрешаю выдать ключ и подпись – генеральный директор «Юпитера» Геннадий Самохвалов.
– Директор чего? – переспросила Мирослава.
– Ну, Юпитера!
– А, – кивнула она осторожно.
Он снова захохотал, забавляясь её недоумением, – это мой завод так называется. А крыша у меня не поехала, крепко приделана. Вот им всем! – генеральный директор сложил пальцы в пудовый кулак.
– Внушает?! – спросил он у вмиг подбежавшего официанта.
– Очень даже, – искренне ответил официант, – пива ещё принести?
– Неси, шельма! – Самохвалов вытащил пачку измятых купюр и веером раскинул их на столе.
Зелёные бумажки национальная гордость самоуверенных янки валялась на столике бара, как никчёмные фантики, осточертевшие их новому владельцу.
Занимают место в бумажнике, понимаешь ли…
Взгляд Мирославы невольно упал на самую крайнюю купюру, – бедный президент, – подумала она, пожалев измятое изображение Линкольна.
– Желаю приятно провести время, – сказала Мирослава и быстро ушла, не дожидаясь ответа.
Геночка хмыкнул ей в след и даже помахал своей богатырской ручкой.
Генеральному директору «Юпитера» явно не грозила скоропостижная кончина от передозировки скромности.
Мирослава подошла к портье.
– Ну? – спросил он почему-то шёпотом.
Мирослава молча, протянула ему визитку пивного барона.
– Ну, вот, видите, – сказал портье, – удивлённо разглядывая позолоченную визитку, – и чего он тут написал?
– Да, ничего страшного, – успокоила его Мирослава, – «Юпитер» – это название его предприятия.
– По-моему, у него мания величия, – вздохнул портье.
– Да и бог с ним, – сказала Мирослава, – сейчас у многих эта болезнь прогрессирует.
Портье согласно кивнул и протянул ей ключ от 113 номера, – возьмите.
– А вы, случайно не знаете, – спросила Мирослава, – кто присутствовал при осмотре места происшествия вместе с полицией?
– Как кто?! – возмутился портье, – я, естественно! И Гриша.
– А Гриша это кто? – уточнила Мирослава.
– Гриша – дежурный по этажу. – Васильев Григорий Иванович. И, этот, администратор тоже присутствовал.
– А вы не могли бы подняться со мной? – спросила Мирослава портье.
– Можно, конечно. Тем более, я ключ вам выдал, значит, ответственность несу, – произнёс он в оправдание тому, что ему и самому ужасно хотелось подняться в номер и посмотреть, что же будет делать детектив.
– Тогда, – произнесла Мирослава.
– Минуточку, – он прижал палец к губам и громко гаркнул в сторону, – Степаныч!!!
Прошла минута, другая… Тишина.
– Степаныч!!! – снова закричал портье.
– Да, не кричи ты так! Не глухой, – мужчина лет шестидесяти на вид, в форме похожей на генеральскую подошёл к портье, – ну?
– Ты заснул, Степаныч?
– Как же, при моей работе заснёшь, – проворчал он, зыркнув глазами из-под мохнатых бровей, и с интересом рассматривая Мирославу.
– Постой тут, – сказал портье, – я приду через полчаса.
– Ладно.
Они поднялись на лифте на нужный этаж.
Пока шли к номеру, портье озорно улыбнулся и спросил, – ну и как вам наш старший бэлман?
– Кто? – удивлённо спросила Мирослава.
– Бэлман, – широко улыбнулся портье.
– Ну и ну, – пробормотала Мирослава, не находя слов.
– Это ничего, что Степанычу скоро восемьдесят. Он у нас, как дуб кряжистый. Силищи в нём о-го-го! Молодые обзавидовались! И пять языков знает, как свои пять пальцев.
– Вы меня не разыгрываете? – недоверчиво спросила Мирослава.
– Очень нужно! – обиделся портье, – а вообще-то все так думают, – улыбнулся он, – людям, между прочим, верить надо! – он назидательно поднял вверх палец.
– Я вам верю, – охотно согласилась Мирослава.
– Конечно, бэлманы в основном молодые, но Степаныч особый случай. Экзотика! Достопримечательность. Без него «Бриг» и не «Бриг» вовсе.
Мирослава внимательно слушала собеседника.
– Раньше, между прочим, Степаныч был капитаном второго ранга. Походил по морям океанам за свою жизнь будь здоров! А потом вышел в отставку. Работы в нашем городе кот наплакал. Всё на отдыхающих, на туристах держится. Вот, Степаныч и пришёл к нам. Администратор, не поверите, богу на него молится!
– Иной раз посмотришь на них, – портье хихикнул, – и не знаешь, кто главный – Степаныч или Юрий Маркович.
Мирослава слушала молча.
– У Степаныча ведь, что?!
– Что? – эхом повторила Мирослава.
– Интуиция у него врождённая. Он людей насквозь видит. Да, Степаныч, у нас сто психологов за пояс заткнёт и тысячу экстрасенсов там всяких.
Портье посмотрел на лицо Мирославы и не найдя на нём и тени сомнения, продолжил с воодушевлением, – бэлман – это ведь не то, что обыватель мыслит – носильщик, мол. Нет, тут другое. Он гостеприимный хозяин. Беседу с вами заведёт, заслушаешься! Минут через пять вы уже будете считать его своим лучшим другом. А, уж, о «Бриге», о его достопримечательностях он вам целую лекцию прочтёт! – на лице портье засияла улыбка, – в номер вас проводит и как добрый «дядька» дитятю опекать станет.
– Почти все иностранцы, – продолжал портье, – что приезжают в наш город, останавливаются в «Бриге». И всё больше из-за Степаныча. У него, можно сказать, мировая известность. Вот, один профессор из Франции, лингвист, между прочим, так тот специально к нам из-за Степаныча ездит. Они с одного языка на другой так и перескакивают, так и перескакивают! В общем, когда Степаныч свободен от работы, они с этим профессором часами гуторят.
– Да, – сказала Мирослава, – получается, что у вас в «Бриге» живая легенда обитает.
– Вот-вот! – радостно подхватил портье, – у других там привидения летают, призраки шастают, а у нас Степаныч! – он снова устремил указательный палец вверх.
– Открывайте дверь, – сказала Мирослава, когда они подошли к нужному номеру.
Портье послушно выполнил её пожелание, и когда дверь открылась, вошёл в номер первым и зажёг свет в прихожей, – вот тут, она лежала, – указал он и мускулы его лица напряглись.
Мирослава обошла портье, прошла в комнату и подождала пока он войдёт следом.
– А где были найдены стаканы с остатками вина? – спросила она.
– Да, вот, здесь, на столике, – он указал на изящный столик с гнутыми ножками, на котором и теперь стояла ваза с левкоями, бутылка минеральной воды, резная кружка, оригинальный бочонок с пивом и два стакана.
– В тот день, когда мы пришли сюда с полицией, здесь стояла ваза с цветами, недопитая бутылка сухого вина, блюдо с фруктами, два стакана. На полу валялся нож от фруктов и одна салфетка. Второй не было. У нас ведь фирменные салфетки. Мы их специально заказывали. Салфетки полотняные, а рисунок выполнен шёлком.
– Понятно, – сказала Мирослава. – А стаканы забрали работники…
– Да-да, забрали, – не дал ей договорить портье, – но со стаканами вообще, неувязочка вышла, – он пригладил волосы на лбу.
– Какая неувязочка? – насторожилась Мирослава?
– Понимаете… на наших фирменных стаканах на дне силуэт.