Дон Себастьян сделал ещё один ход, подвигая коня ещё ближе к ключевой позиции.
— И теперь Абаддон ищет его. С армией императора Китая за спиной. — Он внимательно посмотрел на Крида. — Что ты собираешься делать?
Виктор долго не отвечал, погружённый в размышления. Затем сделал ход королём — необычный, рискованный выбор в середине партии.
— То же, что и всегда, — наконец произнёс он. — Остановить его. Не допустить, чтобы пятое кольцо попало в руки того, кто использует его для разрушения.
Он посмотрел на свои руки, по которым пробегали едва заметные голубоватые сполохи — отголоски копья, ставшего частью его существа.
Дон Себастьян заметил это движение, и в его взгляде мелькнуло удивление.
— Кстати, — произнёс он, — я не вижу твоего… инструмента. Копья Судьбы. Где оно?
Крид улыбнулся — странной, загадочной улыбкой, от которой даже испанец, видевший многое за свою долгую жизнь, почувствовал лёгкий трепет.
— Оно здесь, — ответил Виктор, прикладывая руку к груди. — Всегда было и всегда будет. Просто теперь оно стало частью меня, как я всегда был частью его.
Дон Себастьян выпрямился в кресле, его брови поднялись над краем очков.
— Интересно, — протянул он. — Очень интересно. Не думал, что такое возможно. Поглощение артефакта такой силы…
— Не поглощение, — поправил его Крид. — Слияние. Мы просто осознали, что всегда были единым целым, разделённым лишь иллюзией отдельности.
Он сделал ещё один ход на шахматной доске, неожиданно жертвуя ферзя ради сложной комбинации.
— В этом мире нет ничего вечного, дон Себастьян, — задумчиво произнёс Виктор. — Даже то, что кажется неизменным — пространство, время, сама структура реальности — всё это лишь волны на поверхности океана, который глубже, чем мы можем представить.
Испанец изучал позицию на доске, пытаясь разгадать стратегию противника.
— Философские настроения, Бессмертный? — усмехнулся он. — Результат твоего пребывания в тибетском храме?
— Результат понимания, — ответил Крид. — Понимания, что даже бессмертие имеет свой конец. Что даже время однажды исчезнет, уступив место чему-то, для чего у нас нет названия.
Он встретил взгляд дона Себастьяна, и на мгновение испанцу показалось, что он смотрит не в глаза человека, а в бездну, полную звёзд и галактик.
— Но пока этот момент не настал, — продолжил Виктор, возвращаясь к своему обычному тону, — у нас есть более насущные проблемы. Абаддон. Пятое кольцо. Врата времени.
Он сделал последний ход, завершая комбинацию, и испанец с удивлением обнаружил, что его король в мате — элегантном, неизбежном мате, который он не заметил, пока не стало слишком поздно.
— Шах и мат, — произнёс Крид, и в его голосе прозвучала не торжествующая нота победителя, а спокойная констатация факта. — Как и в прошлый раз, только теперь наши роли поменялись.
Дон Себастьян изучал доску, пытаясь понять, как он пропустил столь очевидную комбинацию. Затем поднял взгляд на Виктора, и в его глазах за тёмными стёклами очков мелькнуло что-то похожее на уважение.
— Ты действительно изменился, Бессмертный, — произнёс он, опрокидывая своего короля в знак признания поражения. — И я не уверен, к лучшему это или к худшему. Но одно могу сказать наверняка: грядущая встреча с Абаддоном будет… интересной.
Он поднялся из-за стола, одёргивая безупречный пиджак.
— Я буду наблюдать за этим с большим интересом. И, возможно, даже вмешаюсь, если обстоятельства того потребуют.
С этими словами дон Себастьян направился к выходу, но у самой двери остановился и обернулся.
— Кстати, о вратах времени, — произнёс он с загадочной улыбкой. — Ты уже решил, что сделаешь, когда найдёшь пятое кольцо? Войдёшь сам или выпустишь то, что за ними?
Виктор долго смотрел на испанца, прежде чем ответить.
— Я выберу третий путь, — наконец произнёс он. — Тот, который ещё не написан в пророчествах.
Дон Себастьян приподнял бровь, но ничего не сказал. С лёгким кивком он вышел из зала, и вскоре его фигура растворилась в морском тумане, окутывавшем остров Сахалин.
Крид остался один, глядя на шахматную доску с фигурами, замершими в финальной позиции партии. Но его мысли были далеко — там, где древний враг готовился к новой игре, ставкой в которой было не просто пятое кольцо, но будущее всего мира.
И где-то глубоко внутри него четыре кольца, ставшие частью его сущности, пульсировали в предчувствии грядущей бури.
Глава 3
Весть о появлении Абаддона при дворе китайского императора распространилась среди маньчжурских племён подобно степному пожару. Старейшие шаманы вспоминали древние предания о демоне в костяной маске, чьи глаза горели зелёным пламенем преисподней — предвестнике великих бедствий и войн.
Виктор Крид созвал совет вождей всех объединённых племён в своей ставке на Сахалине. Они собрались в большом круглом зале, чьи стены, казалось, были сотканы из самого воздуха и морского тумана, а потолок открывал вид на звёздное небо, даже когда снаружи был день.
— Время пришло, — объявил Крид, стоя в центре круга. — Наш древний враг обосновался в Запретном городе и нашёптывает императору путь к артефакту, который не должен попасть в его руки.
Его глаза светились голубым пламенем, а по коже пробегали сполохи той же энергии — наследие копья, ставшего частью его существа.
— Мы должны действовать быстро и решительно. Не дожидаться, пока армии Китая вторгнутся в наши земли, а нанести удар первыми.
Вожди переглянулись. Мысль о нападении на Китай — огромную империю, чьи армии насчитывали сотни тысяч воинов, — казалась безумием.
— Нас слишком мало, — произнёс один из старейших вождей, Нургачи, чьё племя контролировало земли вдоль реки Амур. — Даже объединившись, мы не сможем противостоять военной мощи Поднебесной.
Виктор кивнул, признавая справедливость этих опасений.
— Не числом, а умением, — ответил он. — Не прямым столкновением, а стратегией и тактикой, которых они не ожидают.
Он подошёл к центру зала, и внезапно воздух вокруг него засветился, формируя объёмную карту северного Китая и прилегающих территорий.
— Смотрите, — произнёс Крид, указывая на карту. — Великая стена защищает Китай от набегов с севера. Но за столетия мира они расслабились. Гарнизоны малочисленны, многие укрепления разрушены временем.
Его рука скользнула вдоль извилистой линии, обозначавшей Великую Китайскую стену.
— Здесь, здесь и здесь, — он указал на несколько точек, которые тут же засветились ярче, — стена наиболее уязвима. Через эти проходы наши отряды смогут проникнуть на территорию Китая незамеченными.
Вожди внимательно изучали карту, их лица становились всё более задумчивыми. План начинал обретать форму в их сознании.
— Но даже если мы пройдём стену, — заметил Нургачи, — что дальше? До Пекина, где сидит император и его демон-советник, многие дни пути через густонаселённые земли.
— Мы не пойдём прямо на Пекин, — ответил Виктор. — По крайней мере, не сразу.
Он указал на другую точку карты, на полпути между Великой стеной и столицей.
— Наша цель здесь — храм Лунного Света на горе Чанбайшань. Согласно моим источникам, именно там хранится артефакт, который ищет Абаддон.
Крид сделал паузу, его взгляд стал отстранённым, словно он видел что-то за пределами этого зала, за пределами этого момента времени.
— Пятое кольцо Копья Судьбы, — тихо произнёс он. — Последний ключ к вратам времени.
В зале воцарилась тишина. Маньчжурские вожди не до конца понимали, о чём говорит их предводитель, но чувствовали важность момента. Они видели в Криде не просто искусного воина или мудрого правителя, но существо, связанное с силами, превосходящими их понимание.
— Я поведу войско, — заговорил наконец Нургачи, нарушая молчание. — Моё племя лучше всех знает земли вдоль Великой стены. Мы проведём наших воинов через проходы, о которых не знают даже китайские стражники.
Другой вождь, Хунтайши, командовавший племенами южных степей, поднялся со своего места.
— Мои всадники — самые быстрые, — произнёс он. — Мы будем авангардом, рассеем пограничные гарнизоны, прежде чем они успеют поднять тревогу.
Один за другим вожди вставали, предлагая силы своих племён, свои особые умения и знания. План начал обретать плоть и кровь, превращаясь из абстрактной идеи в реальную военную операцию.
Крид слушал их с одобрительной улыбкой. Он видел в этих людях не просто подчинённых, но соратников, каждый из которых вносил ценный вклад в общее дело.
— Хорошо, — сказал он, когда все высказались. — У нас есть план. Теперь нужна подготовка. У нас мало времени — Абаддон не будет ждать.
Он сделал жест рукой, и карта в воздухе растаяла, уступив место другим образам — схемам, чертежам, изображениям оружия и доспехов, каких маньчжуры никогда не видели.
— Я научу вас новым способам ведения войны, — продолжил Виктор. — Не только как сражаться, но и как обмануть противника, заставить его бороться с призраками, пока мы достигаем истинной цели.
Глаза вождей загорелись интересом. Крид был известен не только своей мудростью и силой, но и военным искусством, которым он овладел за тысячелетия сражений по всему миру.
— Готовьте своих воинов, — завершил он совет. — Через месяц мы выступаем. И да поможет нам… — он сделал паузу, не желая призывать богов, в которых давно не верил, — наша решимость и наше единство.
Подготовка к походу превратила маньчжурские земли в огромный военный лагерь. От Амура до Сахалина, от таёжных лесов до степных просторов — везде царила лихорадочная активность. Кузнецы работали день и ночь, выковывая оружие по новым образцам, которые показал им Крид. Женщины шили облегчённые доспехи, сочетавшие традиционные маньчжурские техники с инновациями, о которых раньше никто не слышал. Старики обучали молодёжь забытым навыкам выживания в горах и лесах Китая.