– А болота вы, значит, все-таки не укрепляли?
– Но как же можно укреплять болото, господин офицер? И зачем? Ведь по нему никто не пройдет.
Наступило молчание. Вопросов у Шубина больше не было. Пленный сразу это почувствовал и снова заторопился, заговорил:
– Видите, я рассказал все, что знал, господин офицер! Теперь вы должны сохранить мою жизнь, ведь я все для вас сделал! Пожалуйста, господин офицер! Ведь я простой автомеханик, я пришел в вашу страну по принуждению! Вы сохраните мне жизнь?
– Сохраним, сохраним, – пообещал Шубин.
Между тем он знал, что не сможет выполнить обещание. Они были уже далеко от своих, глубоко в немецком тылу. И им предстояло еще углубиться в расположение вражеских войск, идти дальше. Возможно, придется вступать в бой. И все это делать, волоча за собой этого несчастного Фогеля? Нет, невозможно. Он мог рассчитывать на сохранение жизни лишь в одном случае: если бы он был не рядовым, а генералом, источником бесценной информации, которую не получишь за один допрос. Или если бы у них было лишнее время. Тогда можно было поступить так, как он уже делал десять дней назад у Погорелого Городища: разделить группу и отправить часть разведчиков с пленными назад, к своим. Но сейчас была другая ситуация.
– Сохраним мы тебе жизнь, не беспокойся, – повторил Шубин рядовому Фогелю. А сам в это время незаметно кивнул Остапу Майбороде, стоявшему за спиной пленного.
Силач Майборода понял своего командира. Молча шагнул к рядовому, взял его голову в захват и резко повернул. Рядовой 142-го полка Герман Фогель умер мгновенно, даже не успев понять, что случилось. Тело обмякло, и Майборода оттащил его в сторону, в кусты.
– Ну, вот, сведения мы получили, – сказал Шубин, ни к кому не обращаясь. – Можно перекусить. Мы находимся в удобном месте, никто нас здесь не видит. Доставайте паек. Одно плохо – воды здесь нет.
– Ничего, мы из фляжек попьем, – ответил Воробьев. – А потом снова нальем.
– Тоже верно, – согласился Шубин. – Давайте раскладывайте, делите. Меня не ждите, я пока данные буду на карту наносить.
И Шубин тщательно нанес на карту обнаруженную ими линию окопов, доведя ее до деревни Подберезки. Основную линию немецкой обороны он пока что обозначил лишь контуром, ее еще предстояло разведать. А аэродромы, о которых говорил рядовой Фогель, вообще не стал наносить. Существуют ли они, эти аэродромы? Это еще нужно было установить.
Закончив наносить на карту данные, Шубин не спешил приступить к еде. Он задумался. У него не выходили из головы слова пленного о том, что немцы не занимаются укреплением болот, не видят в них опасности. Не здесь ли лежит ключ к успеху нашего наступления? Конечно, танки, вообще тяжелая техника по болотам не пройдет. Но пехота, при соответствующей подготовке, может их преодолеть. И тогда она сможет расчистить коридор хорошей, прочной земли для прохода танковых колонн. «Надо будет обязательно заняться болотами, – подумал Шубин. – И не стоит откладывать это дело на потом. Ведь перед нами лежит хорошо укрепленная немецкая линия обороны. Как ее преодолеть? А вот по болотам и преодолеем». И, придя к такому заключению, взялся за свою краюху хлеба и кусок галеты.
Глава 8
Спустя несколько минут разведчики двинулись дальше на запад. Вернее, их дорога сейчас стала сильно отклоняться на юг, потому что, изучив карту, Шубин обнаружил к югу обширный заболоченный участок. Болото занимало не меньше километра с юга на север и полтора километра с запада на восток. «Значит, если верить рядовому Фогелю, нигде здесь немецких окопов нет, – рассуждал Шубин. – И мы сможем пройти по этому «мертвому пространству» через все немецкие укрепления».
Разведчики сознавали, что двигаются по местности, буквально нашпигованной немецкими частями. За спиной у них тянулась линия одиночных окопов, а впереди располагалась основная линия обороны немцев. Поэтому разведчики двигались согнувшись, а открытые места пересекали ползком. Темп движения был невысокий, но приходилось мириться.
Лес впереди редел, деревья здесь росли какие-то хилые, тощие. Местность понижалась, под ногами чавкало.
– А вот и оно, болото, – заключил Шубин. – Значит, теперь мы можем брать западней.
Двинулись в новом направлении. Прошли метров сто – и вдруг силач Майборода провалился чуть ли не по пояс. Кирсан Султанов бросился ему на помощь – и сам провалился, правда, не так глубоко. Общими усилиями вытащили товарищей на менее топкое место. Сержант Воробьев подошел к Шубину.
– Мы здесь так просто не пройдем, товарищ капитан, – заявил он. – Нужно болотные лыжи делать.
– Что за болотные лыжи? – удивился Шубин.
– Я из Архангельской области, – начал объяснять Воробьев. – У нас местность болотистая, сильнее, чем здесь. Так наши что придумали. К ногам привязывают несколько перекрещенных веток. Получаются вроде как ноги какого-нибудь большого животного.
– Слона, например? – подсказал Шубин.
– Не могу сказать, слона не видел, – признался сержант. – Но слышал, что есть такой. Ну, наверное, как у слона. И так ходят. Так трясина человека держит. Но все равно – самые опасные места надо обходить, в таких местах никакие «слоновьи ноги» не помогут.
– А ты можешь разглядеть такие бездонные места?
– Конечно, могу! – заверил Воробьев.
– Хорошо, – кивнул Шубин и, обращаясь к своей группе, скомандовал: – Все делаем «болотные лыжи». Как их делать, объяснит сержант. И дальше пойдем за ним. В сторону никому не отклоняться!
И он тоже стал ломать ветки и прилаживать себе «болотные лыжи». И при этом Шубин напряженно размышлял: а как же здесь пройдет основная масса армии? Ведь каждому такие «лыжи» на ноги не приделаешь – леса не хватит! «Нет, – размышлял капитан, – здесь вся армия пройти не сможет. Здесь должны пойти ударные группы. И они должны заранее подготовиться. Надо будет сказать об этом командующему армией».
Обеспечив себя «лыжами», разведчики пошли дальше. Это было тяжелое, утомительное движение. Несмотря на приспособления, ноги все равно вязли в болотистой почве; то и дело кто-нибудь проваливался по колено, а то и глубже. «Лыжи» разваливались, приходилось делать новые.
Но, так или иначе, группа все же продвигалась вперед. Тем временем наступил вечер, стало смеркаться. Все смертельно устали, а отдохнуть по-настоящему было негде: кругом расстилалась топь.
Так они прошли больше километра. И когда у разведчиков уже заканчивались последние силы, Шубин заметил, что почва становится суше. Воды вокруг стало меньше, меньше – и они наконец вышли на твердую почву.
– Ну, все, выбрались! – воскликнул Воробьев. – Все, товарищ капитан, болото вроде кончилось.
– Хорошо, снимаем эти чертовы «лыжи», десять минут отдыхаем, – скомандовал Шубин.
Но, едва разведчики выбрались на небольшую возвышенность, облюбованную ими для отдыха, как откуда-то спереди загремели выстрелы, и между деревьев засвистели пули. Пока что стреляли из винтовок, и это было не так опасно. Но в любой момент в дело могли вступить пулеметы.
– Назад! – скомандовал Шубин. – Вниз! И вон туда, в лощину!
Разведчики сползли с высотки и, прижимаясь к земле, направились вправо, в небольшую лощину. Здесь было мокро, грязно, но здесь огонь шел высоко над их головами.
– Видать, мы на край их основной обороны вышли, – предположил Шубин. – Тут у них сил много и мы не прорвемся. Давайте брать еще правее. Надо обойти немцев.
– Там же снова болото, – уныло заметил Костя Погорелов. – И силы уже кончились…
– Разговорчики! – оборвал Погорелова Шубин. – Болото так болото. Вперед!
И разведчики, оставшиеся без отдыха, сменив направление движения, снова двинулись через болото. Им помогала темнота. Теперь, когда они спустились ниже, немцы их не видели. Они ползли по болоту, опять проваливались, с ног до головы были мокрые, усталые. Но стрельба постепенно отдалялась, а затем и вовсе стихла. Тогда Шубин взял западнее. Вскоре они снова вышли на сухое место. В них уже никто не стрелял, и Шубин разрешил сделать привал. Люди без сил повалились на землю. А у их командира снова была своя работа: заносить на карту расположение основной линии немецкой обороны.
Уже совсем стемнело. Наступила их вторая ночь в разведке. Шубин хорошо помнил, что спустя сутки он уже должен вернуться к своим и докладывать генералу Рейтеру о полученных сведениях. А ведь им надо еще успеть разведать направление на Карманово! Может, повернуть туда, на юг, уже сейчас? Но Шубин помнил слова генерала Рейтера о том, что командование прежде всего интересует Сычевка. «Если мы возьмем Сычевку, мы сможем окружить всю 9-ю армию немцев», – сказал генерал. Значит, Карманово является второстепенным направлением. Им разведчики займутся, если останется время.
А еще Шубина крайне заинтересовало сообщение рядового Фогеля об аэродромах, расположенных в глубине немецкой обороны. Интересно, где находятся эти аэродромы? Сколько на них самолетов? И какие это самолеты: «Мессершмитты», «Фокке-Вульфы» или «Юнкерсы»? Поэтому он решил продвинуться еще на пару километров на запад и только потом повернуть в сторону Карманова.
Группа нуждалась в полноценном, часовом отдыхе, но столько времени в их распоряжении не было, и Шубин уже через двадцать минут скомандовал «подъем». Теперь они шли по густому лесу, и это было немногим лучше, чем идти по болоту. Шли почти час, и Шубин уже думал повернуть на юг, когда вдруг Коля Ветчинкин воскликнул:
– Вон там огоньки! Там, слева!
Шубин взглянул в указанном направлении. Действительно, в той стороне что-то светилось.
– Там не только светится, но и гудит, – заметил Кирсан Султанов.
– Поворачиваем туда, – скомандовал Шубин.
Они прошли полкилометра, и лес кончился. Сразу за лесом начиналось открытое пространство, окруженное колючей проволокой. А преодолев первый ряд проволоки, разведчики убедились, что за ним тянется второй и третий ряд. Обычно за проволокой располагались окопы. Можно было в любую минуту выйти прямо на пулеметы врага.