Так началось наступление 20-й армии на Сычевку. Первый километр советские войска прошли относительно легко и смогли закрепиться на западном берегу Вазузы, чего до этого сделать не удавалось. Сказалась хорошая разведка местности, проведенная группой Шубина. Но затем, когда наступающие части подошли к основному рубежу обороны противника, темп продвижения замедлился. Обойти немцев в этом месте не получилось, приходилось «прогрызать» немецкую оборону в лоб.
Рота Шубина атаковала немецкий опорный пункт на высотке, мимо которого они два дня назад тихо прошли. Первая атака захлебнулась, и на склоне остались лежать несколько убитых. К счастью, из группы, с которой Шубин ходил в разведку, никто не пострадал.
Тут к Шубину подполз Кирсан Султанов.
– Смотрите, товарищ капитан! – прокричал он командиру, перекрикивая разрывы снарядов. – Вон там, правее, видите лощину? Она потом расширяется и переходит в овраг. Что, если попробовать по ней пройти?
– Да, мы в другом месте по такому оврагу ходили, – вспомнил Шубин. – Там дно заминировано, а по склонам пройти можно. Давай попробуем. Скажи Воробьеву, пусть берет свой взвод, и двинулись.
Десяток бойцов во главе с командиром направились к оврагу. Здесь и правда не было немецких окопов – склоны были слишком обрывистые, негде было вырыть окоп, установить пулемет. Дно оврага скорее всего было заминировано. Но разведчики, словно муравьи, карабкались по крутейшим склонам, упорно углубляясь в немецкую оборону. Если бы в этот момент немцы заглянули в овраг и обнаружили разведчиков, они могли бы уничтожить весь взвод – укрыться на склонах было негде. Но враги были заняты отражением упорной атаки основных советских сил, им было не до оврага.
Разведчики прошли сто метров… еще сотню… Теперь звуки боя слышались уже не у них над головами – они доносились сзади. Значит, они миновали передовую линию немецких укреплений. Можно было выбираться наверх и вступать в бой. К тому же овраг заканчивался, и в конце его разведчиков вполне могли ждать немцы – там они могли устроить опорный пункт.
Шубин и Султанов первыми добрались до края оврага и увидели то, что творится наверху. Прямо напротив них стояла немецкая минометная батарея. Она непрерывно вела огонь по наступающим советским частям. Командир батареи не отнимал телефонной трубки от уха – видимо, принимал команды корректировщика огня.
– Ну, вот первая наша цель, – пробормотал Шубин.
Дождавшись, когда все бойцы достигнут кромки оврага, он скомандовал Султанову:
– Гранату!
Кирсан метнул гранату прямо под ноги командиру батареи, прогремел взрыв, и тут же разведчики кинулись в атаку. Спустя минуту на батарее не осталось в живых никого. Однако немцы заметили бой, начавшийся в их тылу. И уже с разных сторон к месту схватки бежали вражеские солдаты.
– Огонь! – скомандовал Шубин. – В атаку!
Разведчики не залегли, чтобы отстреливаться – наоборот, они кинулись на атакующих их немцев. Завязалась рукопашная схватка. Ошеломленные дерзостью разведчиков, немцы поспешно отступили. Правда, эта короткая схватка не обошлась без жертв для разведчиков: Коля Ветчинкин лежал на земле с развороченной грудью, еще один боец был ранен в плечо.
– Спускайся назад в овраг, – приказал Шубин раненому. – Остальные – за мной!
И он повел свой маленький отряд налево, туда, где шел основной бой. Вскоре разведчики достигли тылов немецких позиций. Здесь стояла батарея противотанковых орудий. Она вела огонь по советским танкам, наступавшим на высоту. Пара гранат, брошенная в снарядные ящики, произвела такой же эффект, какой вызвала бы хорошая бомбардировка. Взрыв орудийных снарядов был такой силы, что все орудия опрокинулись, многих артиллеристов разорвало на части. Место, где стояла батарея, теперь представляло собой залитую кровью площадку.
Впрочем, разведчикам некогда было любоваться результатами своих усилий. Они бежали дальше, вперед. Вот показались немецкие траншеи. С этой стороны враг не ждал нападения. Правда, гранаты у разведчиков уже закончились, оставалось полагаться на автоматный огонь и удары ножом во время рукопашной схватки. Эта схватка продолжалась всего минуту-другую. Но в результате нее на этом участке немецкой обороны не осталось ни одного защитника.
Сзади, из тыла, к траншее уже подбегали немцы во главе с двумя офицерами. Они стремились как можно скорее заткнуть образовавшуюся брешь в своей обороне. А с другой стороны подбегали наши солдаты. Кто успеет первым? И не попадут ли разведчики между молотом и наковальней, не станут ли жертвой огня своих же? Впрочем, Шубину некогда было об этом раздумывать. Укрывшись за бруствером немецкой траншеи, он отстреливался от немцев, наседавших с тыла. И тут он услышал, как сразу несколько человек спрыгнули в траншею рядом с ним и тоже стали вести огонь по врагу. И тут он услышал знакомый голос:
– Так и знал, что встречу вас здесь, товарищ капитан!
Шубин обернулся – и узнал своего командира третьего взвода Геннадия Ярыгина. Рядом вперемешку сражались бойцы его взвода и солдаты-пехотинцы.
Закрепившись на занятой немецкой позиции, наши солдаты обрушились на соседние участки траншеи. Оборонять их немцам стало невозможно, они начали отступать, а затем это отступление превратилось в бегство. Фронт на этом участке был прорван. Взревели танковые моторы, в прорыв вошли танки. «Ну, теперь будет легче, – подумал Шубин. – Если смогли Вазузу с ходу форсировать, то всякие леса и перелески тем более одолеем». Однако ближайшие часы показали, что он ошибался.
Преодолев первую линию немецкой обороны, советские войска перегруппировались, подтянули резервы и двинулись дальше. Здесь они наткнулись на цепь одиночных окопов, с которой уже имела дело группа Шубина. Такое ерундовое препятствие, конечно, не могло задержать армию. Однако вслед за этой линией окопов находилась вторая линия основных немецких укреплений. И вот ее с ходу взять никак не удавалось. Сначала в атаку пошла пехота, но была остановлена. Затем командование ввело в бой танки, но и они были остановлены огнем немецких батарей.
Шел второй час боя, а наши войска не продвинулись ни на шаг. Тогда Шубин отступил немного в тыл и нашел там командира полка майора Вяхирева.
– Товарищ майор, а почему вы не попробуете продвинуться левее, по болоту? – спросил Шубин. – Я докладывал в штабе армии о такой возможности.
– Да пробовали мы обойти немцев по твоему болоту! – в сердцах воскликнул Вяхирев. – Только ничего из этого не вышло.
– Почему? – не отставал Шубин.
– Потому что делать «болотные лыжи» для всей пехоты нашим было некогда, – ответил майор. – А когда наши солдаты попробовали пройти по болоту без всяких приспособлений, трясина стала их затягивать. К тому же немцы поняли, что их хотят обойти по низине, выдвинули к болоту пулеметы и стали расстреливать наших солдат, барахтавшихся в грязи. Поэтому выход у нас здесь один – атаковать в лоб!
– Ну, если всей пехоте не удалось пройти по болоту, то мои ребята точно смогут это сделать, – заявил Шубин. – Я возьму свою роту – правда, от нее сейчас осталось человек восемьдесят, – попробую зайти немцам в тыл и оттуда нанести удар.
– Что ж, попробуй, – одобрил предложение капитана командир полка.
Впрочем, Шубин знал, что майор не может ему запретить такие действия – рота Шубина напрямую подчинялась командиру дивизии.
– Я тогда дам нашим бойцам небольшую передышку, – продолжил майор. – Буду их беспокоить огнем, показывать, что мы вот-вот пойдем в атаку, но от атаки пока воздержусь. А как только услышим, что вы вступили в бой, мы тоже пойдем в атаку.
Шубин вернулся в расположение роты, собрал бойцов, кто не был ранен или контужен. Выяснилось, что он правильно оценил потери личного состава: в строю сейчас насчитывалось 78 человек, включая его самого. Он приказал бойцам взять полные подсумки гранат, по три запасных диска к автоматам. А затем повел их к болоту.
Здесь сержант Воробьев научил бойцов ладить к ногам «болотные лыжи». И спустя несколько минут рота уже двигалась по болоту.
Идти приходилось днем, на виду у немцев, поэтому Шубин решил взять влево, чтобы обойти вражеский укрепленный район, расположенный на высоте справа. Началось монотонное, утомительное движение через топь. Продвижение было трудным, но все-таки это было продвижение, а не топтание на месте, под ураганным огнем немцев. И Шубин чувствовал, что избранная им тактика – единственно правильная.
Когда они прошли таким образом полчаса, Шубин приказал поворачивать направо. Ведь теперь им не нужно было проникать в глубину вражеской обороны. Нет, им надо было обойти конкретный укрепленный район и атаковать его с тыла.
Вот впереди остался лишь десяток метров болота – и вот наконец разведчики выбрались на сухое место. Они сбросили с ног «болотные лыжи» и двинулись в ту сторону, откуда продолжали раздаваться звуки боя – майор Вяхирев выполнял свое обещание и беспокоил немцев огнем, а те отвечали.
Так разведчики продвинулись на сто метров… еще на пятьдесят… И вот впереди они увидели стоявшие в лесу орудия, из которых вели огонь по нашим позициям. А чуть дальше стояли немецкие танки. Видимо, во время боя они успели израсходовать свой боезапас, и сейчас солдаты загружали в танки снаряды.
Шубин моментально принял решение. Собрав вокруг себя бойцов, он объяснил боевую задачу:
– Атакуем артиллеристов, подрываем орудия, потом закидываем гранатами танки. Но не задерживаемся здесь, не вступаем в затяжной бой! Наша задача – прорваться дальше, к передовой. Там надо атаковать немецкие траншеи, уничтожить пулеметные расчеты. Тогда наши смогут перейти в атаку. Задача ясна? Тогда вперед!
И рота разведчиков кинулась в атаку. Они застали немцев врасплох – те совершенно не ожидали увидеть советских солдат в своем тылу. Автоматный огонь косил артиллеристов, подносчики снарядов к танкам стали разбегаться во все стороны. Некоторые танкисты успели осознать, что происходит, и захлопнули люки. Но два танка так и стояли с распахнутыми люками. Они стали легкой добычей разведчиков. По паре гранат в люк – и из танка полетели куски тел. А в одном танке от взрыва сдетонировали снаряды, и его взрывом разорвало на части.