— Они не осмеливаются подходить к вам. Во-первых, вы с загадочным спутником. Допустим, я знаю, что это ничего не представляющий из себя субъект с изнанки, но остальные-то не в курсе. Во-вторых, все безумно боятся вашего брата.
— Больше, чем вас?
— Больше, — кивнул Альдон. — Марек Вайори возник из воздуха, с блестящим послужным списком, умный, расторопный, предусмотрительный. Его любит начальство. Он удачно совмещает высокую должность в департаменте и свои личные агентские инициативы. За полгода в должности он вывел на чистую воду с десяток двойных агентов, а от своих доверенных людей, которых, кроме него, никто не знает, получает информацию из первых рук. И в ответ на любые претензии умеет отовраться. Как же не бояться такого?
— И вы боитесь?
Альдон лукаво улыбнулся:
— Я — нет.
— Почему?
— Потому что я ему не верю, — зловеще отозвался Альдон.
Я остановилась.
— Нет, так дело не пойдёт. Танцуйте, прелестная Кира. Это длинная композиция, мы с вами ещё покружимся, и вы успеете очаровать тех, кто ещё вас не разглядел.
Альдон сдвинул меня с места и снова закружил.
— Я не верю лорду Вайори, — повторил он после паузы. — И когда я разберусь в деталях и свяжу концы с концами, и с Мареком Вайори, и с его так называемой агентурной сетью, а проще говоря, с группой опасных заговорщиков, будет покончено. Но для этого мне нужно время.
— У вас ничего не выйдет, потому что Марек — не тот, кем вы его считаете. Он честно выполняет свой долг.
— Похоже, он считает своим долгом в первую очередь чинить мне препятствия. Все мои разработки… ну почти все… заканчиваются тем, что мои подозреваемые оказываются доверенными агентами Вайори, и их нельзя трогать.
— Может быть, вам просто надо лучше работать?
Альдон засмеялся.
— Может быть… Впрочем, зачем я говорю о служебных делах с пьяной женщиной… Не хотите отдохнуть? Здесь наверху замечательные гостевые комнаты… удобные диваны… всё очень приватно…
— Идите к чёрту, Альдон! — я попыталась отпихнуть его. — За кого вы меня принимаете?
Но из его рук было не так-то просто выскользнуть. Особенно в моём состоянии.
— На нас смотрят. Ваши движения могут неправильно истолковать, — усмехнулся он. — Лучше закончим танец и спокойно пройдём наверх, отдохнуть…
— Отпустите меня!
— Если я вас отпущу, вы тут растянетесь. Я не могу себе позволить так опозорить вас, Кира Вайори!
— Извините! — раздался рядом суровый Мишкин голос. — Я забираю у вас даму!
Альдон остановился.
— Я не говорю на вашем языке, — презрительно процедил он по-русски с сильным акцентом, продолжая держать меня.
— Да мне пофиг, — с чувством сказал Миша. — Если не хочешь прилюдно в рожу схлопотать, отвали! Фурор на этой свадьбе уже был, а вот драки пока не было. Непорядок.
Не знаю, говорил ли Альдон по-русски, но понимал точно. Улыбаясь загадочно, он отпустил меня и отвернулся.
— Пойдём, Кира, — Миша взял меня за локоть и стал разворачивать к выходу. — Я попросил Марата, он вызвал машину, сам-то я не могу…
За его спиной Альдон резко развернулся.
— Миша!
Но похоже, что Миша и без моего крика был готов. Один удар на развороте. Всего один. Я даже не поняла, куда метил Мишка, в ухо Альдону или в челюсть. Но Альдон мешком свалился на пол.
Терракотовые мальчики в зале были сплошь подчинёнными Марека, и вряд ли они всерьёз сочувствовали Альдону, валяющемуся на полу. Но честь мундира есть честь мундира. И если неизвестный гражданский бьёт прилюдно старшего офицера, честь мундира велит вступиться. Со всех сторон к нам рванули парни в терракотовом.
Мишка не шевельнулся. Стоял со сжатыми кулаками и напряжённо смотрел по сторонам.
— А ну-ка… Прошу прощения! — Шокер пролез через плотный круг терракотовых. — Господа, не придавайте значения… Чего не бывает сгоряча…
Он бросил на нас с Мишкой озабоченный взгляд и склонился над Альдоном:
— Файр, ты как? Тебе помочь?
Альдон что-то пробурчал и сел на полу. Из уголка его рта текла струйка крови.
— Всё нормально, — проскрипел он, тяжело поднимаясь. — Бывает, да… Всякое бывает…
Терракотовые мальчики с явным облегчением разошлись, музыка заиграла снова, на этот раз весёлая-весёлая.
Шокер повернулся к нам.
— Это было обязательно? — сурово спросил он. — Я же просил тебя увести её отсюда!
— Я не мог вызвать машину сам! Языка не знаю! — буркнул Мишка.
— Вы что тут натворили? — Марек возник откуда-то. — Машина пришла, уезжайте, пока стенка на стенку не пошли… Михаил, блин… Не ожидал от тебя таких фокусов.
— Каких фокусов?! — заорала я. — Он собирался Мишку в спину ударить! Не знаете, в чём дело, так нечего нотации читать!
— Оставь, Кира! — Миша настойчиво потянул меня к выходу. — Пойдём. Пойдём отсюда!
Марек подхватил меня с другой стороны, и они почти понесли меня.
— Да пустите, я сама пойду! И не смей Мишку отчитывать, ты слышишь, Марек!
— Систер, успокойся… Не переживай, в самом деле, какая свадьба без мордобоя? Хотя, конечно, лучше бы ты, Миша, кому-нибудь другому в морду дал…
— Понадобится другому — дам и другому, — фыркнул Мишка. — Постойте, я сейчас пальто принесу.
Мы остановились в холле у самого выхода, и Мишка ушёл.
— Что он вдруг развоевался? Такой вроде миролюбивый парень… Что ему Альдон сказал?
— Не ему, а мне. Он собирался тащить меня в гостевую для приватного отдыха! — разозлилась я.
— Ах вот как… — глаза Марата гневно блеснули. — Ну что ж…
Вернулся Мишка с нелепым длинным пальто, которое прилагалось к моему платью, и со своим пуховиком.
Марат повернулся к Мише и протянул ему руку:
— Спасибо тебе! Правильно всё. Хорошо, что я этого всего не слышал… Могло кончится хуже.
Миша пожал его руку, набросил на меня пальто, сунул руки в рукава пуховика и повёл меня в машину.
Машин у парадной лестницы стояло две. Такси и внедорожник в терракотовой расцветке.
Мы спускались по лестнице одновременно: я, Мишка, прилагающий все усилия, чтобы я не свалилась со ступеней, и офицер Альдон, красный от перенесённого унижения и ярости.
Каждый пошёл к своей машине.
Альдон уже взялся за ручку дверцы, но вдруг шагнул в нашу сторону и заявил на вполне чистом и разборчивом русском:
— Вы оба ещё пожалеете, что на свет родились!
Я послала его. Хоть и не слишком далеко, но матерно.
— Что ж ты Йана Клайара позоришь, шлюха? — фыркнул он.
Я вспомнила уроки местной изящной словесности, преподанные мне за годы службы — и не в последнюю очередь братьями Клайар, и ответила ему по-гатрийски так, что он даже рот разинул, а потом метнулся было ко мне, но Мишка молча задвинул меня себе за спину и шагнул ему навстречу. Альдон скрипнул зубами и полез в машину.
В такси я орала, рвалась выйти на полном ходу и продолжить разборку. Миша молча боролся со мной, и у него это получалось на удивление хорошо.
Дома он ещё в холле стряхнул с меня пальто, а потом затащил наверх и прямо в платье положил меня в ванную и включил воду.
— Ну что, теперь-то ты понимаешь свою жестокую ошибку? — пробулькала я из-под струй душа.
— Какую именно? — уточнил Миша.
— Забери обратно своё предложение. Нафиг я такая тебе сдалась?
Миша только молча вздохнул и ушёл за полотенцем.
На следующее утро я готовила завтрак сама: у Ятиса был очередной законный выходной. Мишку это только обрадовало. Он с трудом мирился с присутствием в доме непонятного чужого мужчины, который повсюду хозяйничал.
— У тебя вкуснее получается, — заметил Мишка, поглощая яичницу.
— Да хватит тебе врать! — разозлилась я. Настроение у меня с утра было даже не на нуле, а значительно ниже.
— Я никогда не вру, — возразил он. — Ятис в прошлый раз яичницу пережарил. И супы у тебя вкуснее, однозначно. А вот рецепт мяса с фасолью ты у него возьми, мне понравилось. Но это и всё, что он делает лучше тебя.
— Ладно, зачёт тебе. Подлизался, — усмехнулась я.
— Мы когда домой вернёмся?
— Что, не нравится в зазеркалье?
Миша пожал плечами:
— Не знаю. Странное тут место. Чтобы разобраться, двух недель мало.
— Так кто тебе мешает остаться дольше и разобраться?
— Да куда уж дольше? Я же не думал, что так задержусь. Не предупредил никого. Родители, наверняка, волнуются, что я им не звоню. А с работы и вообще, скорее всего, уволили за прогулы.
— Жаль, если так.
— Жаль, но не очень. Работу я найду, без проблем. Хорошие фармацевты в дефиците.
— Слушай, а вот как это ты, скромный фармацевт без вредных привычек, махнул разок — и офицер службы безопасности с катушек долой? Ты что, бывший собровец какой-нибудь?
Миша покачал головой:
— Нет.
— Тогда откуда такая реакция? Да и не боялся ты совсем.
Он опять помотал головой:
— Почему не боялся? Страшно стало, когда вокруг толпа собралась. Просто я знаю, что показывать страх нельзя, это развращает противника. А реакция… Так привычка. Многолетняя необходимость защищаться.
— От чего?
— Дразнили. Много дрался.
— Так что, обязательно было драться? Всегда же можно как-то доказать сопернику, что он не прав…
Мишка рассмеялся:
— Это не мой случай. Можно доказать, что не дурак, не трус, не жадина, не ябеда. Но я не знаю способа доказать, что я не рыжий и не конопатый. Может, ты знаешь?
— Слушай, я даже не подумала… — растерялась я. — По мне так ты такой симпатичный… В общем, спасибо тебе, Мишенька. Ты вчера меня спас от очень многих неприятностей.
Он смущённо улыбнулся:
— Я бы спас тебя от неприятностей куда проще, если бы с самого начала знал, что от мартини тебя надо держать подальше.
Он встал к мойке и принялся мыть посуду.
— Кира, а кто такой Йан Клайар?
Искать отговорки было бессмысленно.
— Старший брат Шокера… ну, Андрея. Друг и соратник Марека. Первый муж Риты. А ещё он мой вербовщик. Мой бывший начальник. Мой любовник. Мой опекун и защитник. Человек, который купил этот дом для меня.