Ты ударил ее? – спрашиваю я. – Дело в этом? Изо всех сил заехал по лицу так, что у нее даже кровь из уха пошла и она всю оставшуюся жизнь борется против мужского домашнего насилия?
Нет.
Воспоминания приходят к нему с трудом. Главная проблема – хронология событий. В истории их отношений есть фрагменты, которые ему до сих пор недоступны. Он обвинил ее в том, что она обманула его с оставшимся от отца наследством. Так и было. После смерти отца именно она взяла на себя общение с юристами и все процессуальные проблемы, после чего он заявил, будто она присвоила себе гораздо больше, чем полагалось. Он зашел еще дальше и обвинил ее в фальсификации документов и подлоге. Он угрожал ей публичным разоблачением, пресс-конференцией. Из-за провалов в памяти – они как черные дыры во Вселенной, мертвые зоны в самом центре поля жизни – он не может объяснить, почему это сделал, но ему кажется, он помнит, что сделал это через несколько лет после смерти отца. Она защищалась от выдвинутых им обвинений и прислала ему официальное письмо, в котором заверяла: он может не сомневаться, что она пойдет на все, чтобы защитить свое доброе имя. Указывала, что он собственноручно поставил подпись под завещанием отца, признавая его подлинность, и что в открытом доступе есть и другие юридические документы, указывающие на его согласие. Все его обвинения – попытка ее дискредитировать, и если он предаст их огласке, она отсудит у него все, что у него есть, до копейки. Своим письмом она хотела напугать его и заставить замолчать, и ей это удалось. Они не общаются уже много лет, и за это время оба сильно изменились: она обросла ореолом святости, он все больше отдалялся от мира, она стала публичным человеком, он ушел в то, что сделало его тем, кто он есть сейчас (я бы предпочел не говорить, куда именно и кем именно).
Но… Ого! Вот что я сказал ему. Наследство? У тебя что, реально есть наследство?
Да.
И все это время у тебя была эта, как ее, чертова куча денег на счету в банке?
Кое-какие деньги есть, да.
При этом мы живем в одном номере в мотеле “Блю-йоркер”?! Охренеть.
Так мы и поговорили. Он в миллионный раз начал заливать мне, что должен пройти через эти свои долины очищения, чтобы стать “достойным любви своей Возлюбленной”, и что роскошь и любовь к материальным благам противоречат Пути. А я просто спросил: не могу ли я рассчитывать на такую, мать ее, великую роскошь, как отдельная комната?
Он же сказал: воздерживайся от подобных выражений, когда разговариваешь со мной. Короче, мы тоже разругались.
И вот в чем мне нужна помощь. Не могу понять: есть ли на свете то, что действительно нельзя простить? Непростительные поступки, непростительные слова, непростительное поведение? Я тут новый парень на районе, а потому бываю капризным, может, даже веду себя как ребенок, но что же я должен сказать ему – “Отцу”, – чтобы он не смог мне этого простить? Или взять девушку, о которой я мечтаю. Возможно, я совершил непростительное, заигрывая с ней, когда она переживала горе? И уже слишком поздно – пройдет тридцать, даже сорок лет, мы случайно столкнемся где-нибудь, и она скажет: знаешь, ты же мне нравился, если бы ты тогда не поступил так, у нас могло бы что-нибудь получиться, но ты сделал то, что я не могу простить. Сейчас я наблюдаю, как папаша К. не может решиться позвонить сестре – смотрит на телефон, но номер не набирает, думает, написать ей сначала сообщение или, наоборот, заявиться к ней на порог, упасть на колени и молить о прощении. Не понимаю я их. Большую часть жизни прожить так, словно у тебя вовсе нет родного по крови человека, и все из-за чего? Из-за дурных слов, даже не имевших дурных последствий? Это точно неправильно, да?
Предположим, Бог есть. Можем ли мы предположить также, что это Бог Непрощающий? И если, как сказано, нам следует вести себя по его образу и подобию, значит ли это, что нам надлежит быть непрощающими тоже?
Кишот, человек, отвыкший от близких отношений с людьми, но уверенный, что не будет готов к встрече с Возлюбленной, пока не встретится с сестрой, поступил так, как обычно поступал в любой непонятной или кризисной ситуации. Он остался в номере и включил телевизор. Изображения на экране успокаивали его и вселяли уверенность, они казались ему совершенно реальными, в отличие от Нью-Йорка. Этот город всегда подавлял его своей суетой, бесформенностью, перенаселенностью, агрессивностью и отсутствием главной сюжетной линии. В сериалах, ситкомах и ток-шоу по телевизору не было этой свистопляски, они разительно отличались от того, что Кишот видел из окна мотеля “Блю-йоркер”. Телепередачи, словно по рельсам, уверенно двигались через все хитросплетения и сюжетные повороты к ожидаемому концу. Ровно этого Кишот и хотел от жизни – оформленности и однозначных решений. Разве его странствие было чем-то иным, нежели попыткой познать скрытый смысл мира и благодаря ему прийти к счастливому завершению жизни, к которому он так страстно стремился? Он редко смотрел информационные каналы и выпуски новостей, но всякий раз, случайно попав на них, видел, что там тоже отчаянно ищут объяснения круговороту внешних событий; от этого ему становилось легче. После пары дней спокойного просмотра телевизора мрачный урбанистический сериал “Закон и порядок. Специальный корпус” (привязанность к которому он так и не смог обрубить; что ж, никто не идеален) придал ему решимости влиться в ритм Нью-Йорка и начать наконец делать то, ради чего он сюда прибыл. Кишот сунул Санчо в карман несколько двадцатидолларовых купюр и выпроводил его гулять по улицам в одиночестве.
– Уже не так тепло, – заявил он сыну. – Вот, надень мое пальто.
Когда юноша ушел, Кишот начал перелистывать каналы. Его внимание привлекла передача из тех, что он смотрел крайне редко, – это было интервью с известным американским ученым, бизнесменом и мультимиллиардером индийского происхождения Ивелом Сентом. Имя Ивел Сент было выдуманным, оно было образовано, как подозревал Кишот, от какого-то звучащего более по-индийски имени, Аввал Сант или чего-то в этом духе. Поджарый энергичный человек с великолепной шевелюрой, этот ученый более всего походил на болливудского артиста, красиво превращающегося из юного красавчика в повидавшего жизнь мужчину средних лет, он говорил быстрыми отрывистыми фразами, как под воздействием метедрина, нещадно мешая в своей речи современные термины из области высоких технологий с лексикой мрачных эсхатологических пророчеств нашего времени, словно хотел сказать: мне глубоко наплевать, понимаете вы меня или нет, но я точно знаю, как привлечь ваше внимание, если мне захочется его привлечь. Имя Ивел он мог взять в честь бесстрашного каскадера Ивела Книвела, фамилия Сент, очевидно, вызывала у всех ассоциацию с деньгами, но вместе имя и фамилия явно били в нос. Звучали они с душком. Evel Cent, адское зловоние. Для некоторых людей он был тем, кем являлся на самом деле – неприятным пиарящим себя дельцом, но кто-то, особенно молодежь, видел в нем чуть ли не пророка; и вот на телевидении он делился пророческими предвидениями с теми, кто считал его скользким самовлюбленным типом.
Темой, на которую он говорил сегодня, был, ни больше ни меньше, конец света, который он описывал как возрастающую нестабильность континуума или гештальта, и, если эта тенденция сохранится, заявил он, это приведет к полному стиранию пространственно-временных границ. Научные подтверждения этого предположения, говорил он, он также предоставит в нужное время. На сегодняшний день он готов сказать только, что это очевидно тревожное предположение было подтверждено командой ведущих астрофизиков из ряда крупнейших университетов, среди которых несколько нобелевских лауреатов. Доказательства происходящей дезинтеграции пока довольно незначительны, но бесспорны. Нам предстоит огромная работа, необходимо выяснить причины этого процесса, оценить его масштаб и предполагаемые границы существующей Нестабильности. Но в том, что она существует, у него нет ни малейших сомнений. Главный вопрос в том, готово ли человечество смириться с неизбежным закатом и с готовностью кануть в небытие или мы должны, если сможем, что-то предпринять?
Кишот подумал, что Человек тоже являет собой некогда прекрасное существо с явными признаками изношенности по краям.
Ивел Сент плавно перешел от эсхатологии к коммерции. Вместе с несколькими своими командами он сейчас работает над смелым проектом под названием NEXT. Эта аббревиатура, расшифровывающаяся как Neighbor Earth Xchange Technology — Технология перемещения на соседнюю Землю, – была созвучна слову next, следующий. Концепция существования параллельных пространственно-временных континуумов, параллельных вселенных и параллельных планет Земля больше не вызывает сомнений ни у одного серьезного физика. Актуальные на сегодня вопросы, где их искать и как туда попасть. Если нашей Вселенной суждено погибнуть, превратившись в космическую пыль, можем ли мы спастись, перескочив с помощью каких-то новых транспортных установок в альтернативную параллельную вселенную, по-прежнему находящуюся в состоянии стабильности? “Это\ — воскликнул Сент, делая акцент на каждом слове и потрясая в воздухе указующим перстом. – Моя! Мечта! Новый дом! Человечества!”
После интервью Сента Кишот был буквально наэлектризован. Разве он сам в недавнем письме к Возлюбленной не предсказывал скорый конец света? Его вдохновила на это любовь; любовь, которая является лучшей кульминацией, а следовательно, и завершением всего – тогда Ивел Сент и его команды гениев доказали, что он, Кишот, уже совсем близок к своей цели, и Вселенная, в свою очередь, готовится совершить последний обряд! Наука занималась доказательством того же самого, что он интуитивно познал благодаря любви.
Ошеломительно. Это следует обдумать. Кишот выключил телевизор. В его искореженной памяти неприятно зашевелилось что-то, связанное с этим человеком, Ивелом Сентом. Может ли быть, что они встречались прежде?
В тот же день он предпринял несколько попыток написать письмо сестре.