В багажнике “шевроле” Кишота хранился небольшой портфель с остатками образцов опиоидов, продажей которых он зарабатывал на жизнь, когда работал в SPI. В первые дни Кишот давал их Санчо, очень внимательно следя за дозировкой. Опечатанный контейнер на самом дне портфеля с единственным оставшимся у него образцом сублингвального фентанилсодержащего спрея InSmile™ он так и оставил нетронутым. Санчо быстро шел на поправку, как все, кто молод, но настроение его оставалось крайне мрачным.
В дни выздоровления Санчо, которые они вдвоем почти полностью проводили в полутемном номере, слушая проникающие сквозь тонкие стены звуки сексуального наслаждения и смотря телевизор (не порно), прибавляя звук которого они надеялись заглушить их, что помогало лишь до очередного визита гостиничного менеджера, вызванного жалобами от жильцов соседних комнат – громкие голоса звезд реалити на канале “Bravo”сбивали им, знаете ли, настрой… В эти трудные дни они почти не разговаривали, за исключением ситуаций, когда Санчо высказывал какое-нибудь желание, а Кишот расшибался в лепешку, чтобы его выполнить. Каждый был погружен в свои мысли.
Мысли Санчо были исключительно о побеге. Выпустите меня отсюда. Мне плевать, что он мой отец, что он меня любит и что я разобью ему сердце и т. д. и т. п. Я должен наконец взяться за собственную жизнь. Когда мы ехали сюда, я всю дорогу думал, что отомщу ему, уведя у него его любимую Салму. Теперь мне на нее плевать. Единственная месть, которой я жажду – моя собственная свобода. Конечно, он не произносил подобного вслух, но было видно, что мысли булькают в нем, как жаркое в печи.
Кишот же, напротив, дни напролет занимался самобичеванием. Избиение Санчо ввергло пожилого человека в состояние полной неопределенности, он снова и снова спрашивал себя, правильно ли живет, и даже о том, насколько верным было его сумасшедшее желание стать отцом, которое привело к появлению на свет Санчо. На протяжении долгого времени он был кем-то вроде бездомного, его жизнь протекала в багажнике автомобиля с быстрыми остановками в дешевых мотелях… Может ли такой человек иметь право привести в этот мир ребенка? Он даже решил, что должен извиниться перед Санчо, но понял, что юноша поймет это неправильно и будет думать, что отец не хотел, чтобы он появился на свет.
В эти дни – отец, поглощенный заботой о сыне, сын, упивающийся тревогой отца, – они все больше отдалялись друг от друга, и великое странствие, начатое Кишотом, было все дальше от них. Однажды, проснувшись среди ночи от плотоядных стонов соседей, Кишот почувствовал: настал момент истины. Довольно с него этих оргазмических мотелей! Его главная и единственная цель – обеспечить достойную жизнь для своего ребенка. Он непременно свяжется с сестрой, вместе они преодолеют трещину между ними и смогут обеспечить Санчо стабильную семью, которая ему нужна. Именно так все в мире связано. Только так можно достичь гармонии и умиротворения пятой долины. И возможно, тогда ему будет дано увидеть дорогу к Возлюбленной. Он не мог быть достоин Возлюбленной, никак не мог. Как он не понимал, что мнить себя достойным просто смешно? – смешно до тех пор, пока он не оправдает себя в глазах той, с кем связан плотью и кровью.
Он позвонил ей. Он не был уверен, что она сохранила прежний номер, и просто набрал тот, что знал, и она ответила. Когда он услышал ее голос, в горле встал комок, и он не смог говорить.
– Кто это? – спросил голос сестры.
Он не говорил.
– Я вешаю трубку, – сообщил голос сестры.
– Жэ Тэ, это ты? – спросил он дрожащим голосом.
Теперь молчала она. Чуть погодя спросила:
– Смайл-Смайл, это на самом деле ты?
– Да, – ответил он. – То, что от меня осталось.
– Ты где? – спросила она. – Здесь в городе?
– В ночлежке у тоннеля Линкольна. Со мной мой сын.
– Твой сын… Боже мой. Сколько времени прошло.
– Прости меня, – сказал он ей, – за все. Просто прости.
– Приезжай поскорее. Ты можешь приехать? И привози этого твоего… твоего… сына.
Как только Кишот повесил трубку, Санчо спросил:
– И все? Это все? Хочешь сказать, вот так просто? Каждый из вас потерял по полжизни, а это было так просто прекратить? Правда? И это все, что ты сказал?
– Похоже на то, – согласился Кишот.
– Вау, – заявил Санчо. – Просто охренеть!
Глава четырнадцатаяАвтор, известный также как Сэм Дюшан, встречается с Незваным Незнакомцем
Брат, Автор, потерял связь со своим единственным сыном несколько лет назад. Молодой человек был высоким худым занудой в очках, никто не ожидал, что он способен однажды сбежать из дома, однако после того, как он бросил “хуже, чем бесполезный” колледж, заявив при этом, что “больше никто и никогда не заставит меня написать эссе”, в его поведении начали прослеживаться странности – он стал запирать дверь в свою комнату, где дни и ночи напролет не отрывался от компьютера; бог знает, что он там делал – слушал музыку, смотрел видео, играл в он-лайн-шахматы или развлекался просмотром порно. Сын жил со своей матерью-американкой, Бывшей Женой Брата (еще одна страница в жизни, которую Брат предпочел не открывать вновь и ничего не знал о содержании новых глав в ней), в одном из многочисленных баснословно дорогих небоскребов Верхнего Ист-Сайда. Бывшая Жена была счастлива в новом браке, это факт, другой же факт заключался в том, что не кто иной, как Брат, познакомил ее когда-то с ее нынешним китайско-американским мужем, в то время одним из своих друзей, дружба с которым теперь прекратилась, это был – тоже вполне достоверный факт – богатый, успешный и хорошо известный в городе человек, а это тебе не шутка. Сын страдал от тяжелого конфликта лояльностей. Видел, что его отец, скажем прямо, не особо успешен в жизни, в то время как отчим постоянно приобретает то новый спортивный автомобиль, то загородный конноспортивный клуб, и постепенно начал испытывать стыд за отца, который со временем перерос в гнев. Он злился на Брата и его Бывшую Жену, а потому все дальше уходил от них в свой собственный тайный мир.
Брат не был знаком с друзьями Сына и после его переезда к матери не знал, где тот бывает, мать тоже знала не больше, так что после того, как Сын исчез (прихватив с собой ноутбук, телефон и планшет), обратившись в полицию, ни он, ни она не смогли помочь полицейским и указать направление поиска. Несколько недель после его исчезновения Брат был вынужден довольно много общаться с Бывшей Женой, они днями просиживали вместе в мрачных кафе, с ужасом ожидая телефонного звонка с сообщением о найденном теле. Звонка не было. Зато состоялся неожиданный визит – занимавшийся поиском офицер полиции захотел поговорить с ними обоими, и Брату случилось побывать в роскошной квартире Бывшей Жены на верхних этажах небоскреба. Отчим был настолько тактичен, что избавил их от своего присутствия, которое прослеживалось во всем – в дорогих и безвкусных произведениях искусства, в особенности, по понятным причинам, современного китайского; Брат подумал, что тот явно испытывает проблемы с самоидентификацией, которые пытается решить, отваливая кругленькие суммы за доставку этой дряни из Пекина и в рамочках развешивая свою идентичность по стенам. Низкие мысли. И он так не думает. Нет, все же думает. В любом случае, он здесь не за этим. Их ждал отвечавший за поиски офицер полиции, и он сказал им совершенно не то, чего они боялись.
Они нашли их Сына. Он жив. Он здоров. Не пьет, не принимает наркотики, не является жертвой похищения, не состоит в секте. Одним словом, он вне опасности. Он находится в стране, не выезжал за границу. Но он не хочет возвращаться домой, видеться с родителями и поддерживать с ним связь. Он сменил мобильный номер и не хотел бы, чтобы родители его знали. Это осознанное решение, он долго думал перед тем, как сделать такой выбор. Он взрослый человек, у него есть, где жить, есть работа и счет в банке (нет, не в том, в котором они хранят свои сбережения). Он просил рассказать им об этом и попросить его понять, хотя он знает, как трудно им будет это сделать. Возможно, в будущем он свяжется с кем-то из них или с обоими сразу и захочет возобновить общение, но в настоящий момент уверен, что поступает абсолютно правильно.
За этим сообщением последовала банальная родительская какофония, требования более точной информации, рыдания и проч.; едва услышав этот шум, исходящий от него самого и его Бывшей Жены, Брат понял, что на самом деле не удивлен. Люди покидали его. Так было много раз. И если сейчас его Сын решил порвать отношения с семьей, то стал всего лишь очередным, возможно, последним, звеном в длинной цепи потерь: друзья, любовницы, Жена (ныне Бывшая Жена). Выдержав, по его мнению, минимально допустимую продолжительность истерики, он встал, поблагодарил офицера за чувство такта, с которым тот сообщил им эту ужасную новость, извинился и ушел восвояси. Со стен новой станции подземки на него взирали гигантские мозаичные художники и музыканты – Кара Уокер, Филип Гласс, Сесили Браун, Лу Рид, Чак Клоуз – они смотрели с укором, словно он ни на что не годен. Никто не станет держать его за приличного человека. Никто и никогда больше не назовет его “хорошим отцом”. Плохой писатель, плохой отец. Два страйка. Он спустился в метро и сел на линию Q в направлении центра.
И вот теперь пожалуйста – Санчо. Брат не планировал на страницах своей книги никаких воображаемых детей, но Санчо сам появился там и настойчиво хотел остаться. Родной же Сын Брата дематериализовался и исчез из жизни по собственной воле – по крайней мере из жизни собственных родителей.
Кишот, напротив, сделал так, что его сын появился на свет благодаря силе его желания и милости звезд. Если бы, поклоняясь метеоритным дождям, подумал Брат, я мог сделать так, чтобы Сын вернулся в мою жизнь, я не пропустил бы ни одного из них по всей Америке. Но для этого – как тогда, очень давно – потребовалось бы присутствие его Бывшей Жены.