[76] Вскоре тангуты вторглись на сунские земли, желая оторвать себе кусок побольше. Им удалось занять провинцию Ганьсу и некоторые прилегающие к ней земли. Сунская армия не могла разгромить тангутов, а у тангутов не хватало сил для завоевания всей Сун. В 1044 году было достигнуто соглашение, согласно которому тангуты формально признавали власть сунского императора (всего лишь формально, ради сохранения лица императором), а им взамен выплачивалась ежегодная дань. Тангуты представляли собой не только военную, но и экономическую угрозу – они «сидели» на Великом шелковом пути и препятствовали торговле сунской империи с западными странами. Было предпринято несколько попыток открыть альтернативый караванный путь через северо-восточный Тибет и Наньшань закончились неудачей.
Ворота города Кайфэн. Фрагмент оригинального свитка Чжана Цзэдуаня. XII век
Искусный политик мог бы поссорить Ся с Ляо и наслаждаться спокойствием, наблюдая, как два врага ослабляют друг друга, но вместо этого тангуты объединялись с киданями для нападения на Сун. Когда же сунские императоры начали переговоры с чжурчжэнями, основавшими в 1115 году государство Цзинь, то вышло так, будто они пригласили дракона для того, чтобы прогнать тигра.[77] Чжурчжэни сначала разгромили империю Ляо, а затем вторглись на сунские земли и лишили империю северных территорий.
Реформы XI века
К середине XI века в империи Сун сложилось положение, которое очень метко охарактеризовал помощник цзайсяна Фань Чжунъянь,[78] автор первого проекта реформ. Он говорил, что «опоры государства с каждым днем ветшают, чиновников становится все больше, население страдает, варвары наглеют, на грабителей нет управы».
Конфуцианская мораль реформы приветствует, ибо реформы есть «выпрямление кривого», искоренение постоянно возникающих пороков. При императорском дворе «пороки» создавало противоборство между северянами – столичной знатью, и чиновниками из южных провинций. На интриги, как это обычно бывает, уходило больше времени и сил, чем на исполнение служебных обязанностей. Столичная группировка традиционно была более сильной и все ключевые должности были заняты северянами. Южане были этим недовольны. Они считали, что должности надо раздавать исходя из деловых качеств человека, а не из его происхождения.
Реформы, предложенные Фань Чжунъянем в его знаменитом «докладе из десяти тысяч иероглифов», преследовали три цели – повышение эффективности админстративного аппарата, усиление местных органов власти и усиление военной мощи государства. Особое внимание Фан уделял образованию. Он выступал за восстановление на местах всех школ, исчезнувших в Эпоху пяти династий и десяти царств, а также стремился к полному государственному финансированию образования. Кроме того, он предлагал уменьшить трудовые повинности, налагаемые на крестьян, и создать военные поселения по древнему образцу, чтобы не содержать в мирное время большое войско.
Реформа административного аппарата предусматривала его сокращение, ограничение ряда привилегий высших чиновников, утверждение принципа отбора на должности по способностям и еще ряд столь же разумных мер.
Попытки реформирования аппарата были негативно восприняты имперской бюрократией и, в первую очередь, придворной кликой северян. Усиление местных органов власти казалось при дворе чем-то далеким и совершенно ненужным, а усиление военной мощи государства оборачивалось созданием у северных границ подобия военных округов танской эпохи, то есть по сути дела возрождало должности цзедуши, ставших могильщиками империи Тан.
За два года (с 1043 по 1045 годы) Фань Чжунъянь успел претворить в жизнь небольшую часть своих замыслов (в основном тех, что касались изменений в аппарате), но затем из-за происков противников реформ лишился своей высокой должности и был вынужден покинуть столицу.
Фань Чжунъянь
Фань Чжунъянь был не только государственным деятелем, но и поэтом, писавшим изысканные стихи в жанре цы.[79] В своих стихотворных «Записках о Юэянской башне» Фань вывел свой идеал достойного мужа, который «в столичных дворцах заботится о народе, а среди рек и озер – о императоре и бывает первым в тревогах и последним – в радостях».
Более успешными реформаторами были был Ван Аньши, ставший в 1069 году первым министром при императоре Шэнь-цзуне, шестом правителе династии Сун. Пользуясь поддержкой императора, Ван Аньши смог провести закон, ограничивший возможности крупных землевладельцев. Также он организовал создание казенного зернового фонда и упорядочил доставку в столицу из провинций закупаемого казной зерна. Это позволило избавиться от спекулянтов-ростовщиков, наживавшихся перевозке зерна и так называемых «ссуд под зеленые побеги» – ссуд для закупки посевного зерна весной, которые ростовщики выдавали под грабительские проценты. Если ростовщик брал от 100 до 200 %, то государство ссужало крестьян за 10–20 %. Льготные государственные ссуды предлагалось ввести и для мелких торговцев, которых схожим образом грабили крупные оптовики, предоставлявшие им товары для продажи в розницу или мелким оптом. Трудовые повинности Ван Аньши предложил заменить денежным налогом. В 1068 году реформы были начаты. В частности была создана система рекрутского ополчения, позволившая вдвое сократить численность сунской армии.
Ван Аньши
У Ван Аньши был сподвижник, впоследствии ставший его противником – знаменитый историк сунской эпохи Сыма Гуан. Сыма придерживался консервативных позиций и был сдержаннее радикального Вана. Кроме этого, каждый из них стремился стать главным реформатором своего времени. С подачи Сыма Гуана в традиционной китайской историографии принято считать Ван Аньши недальновидным прожектером, действия которого способствовали падению династии Сун. На самом же деле реформы Ван Аньши способствовали оздоровлению экономики и укреплению государства.
Про Ван Анши рассказывают такой случай. Во время его пребывания в должности императорского цензора на утверждение императору был прислан смертный приговор подростку, убившему своего друга. Этот друг попросил у осужденного подарить ему боевого перепела, а когда получил отказ, то схватил перепела и попытался убежать, но владелец птицы догнал его и убил. Ван Анши доказал, что подросток не заслуживает смертной казни, поскольку он убил не своего друга, а вора, укравшего его имущество. Разве может быть осужден человек, который стремится отобрать у вора украденное? Однако, добиться отмены смертного приговора ему не удалось.
Эпоха Сун – период прогресса
Разумеется, у империи Сун было много проблем и говорить о «великой сунской эпохе» было бы неверно. Но прогресс в эту эпоху был значительным, причем развитие шло по всем направлениям.
Появились новые сорта сельскохозяйственных культур, более урожайные. Широкое распространение получил высокоурожайный сорт риса, завезенного из южного государства Тямпа, находившегося на территории современного центрального и южного Вьетнама. Распространялись посадки чая и сахарного тростника, начали выращивать привезенный из Индии хлопок. Активно осваивались новые земли, совершенствовались ирригационные постройки, появились водяные мельницы и прессы. Строительное искусство тоже развивалось. Трехэтажные дома богачей стали обычным явлением, точно таким же, как города с населением в 100 000 и больше, в которых были организованы снабжение водой, а также вывоз мусора и нечистот. В городах находились ремесленные мастерские, которые обычно были и магазинами – торговали своей продукцией. Ремесленники объединялись в цеха. Китайская традиция требует, чтобы в каждом деле был свой старший, так что даже нищие объединялись в подобие цехов. Эта традиция усердно поддерживалась властями, поскольку с организованных групп ремесленников было проще взимать налоги. С другой стороны, членам цехов предоставлялись привилегии, которых не имел «вольный» ремесленник, а также оказывалась поддержка в случае болезни, так что польза от объединения была обоюдной. Наряду с частными мастерскими существовали казенные, которые занимались монополизированными государством промыслами. Практика откупов не получила распространения в сунской империи. Чиновников было много, а казна никогда не бывала полной, так что государство предпочитало извлекать из монопольных промыслов максимальную пользу, не отдавая нисколько посредникам.
Технический прогресс (до научного еще было очень далеко), привел к бурному развитию горнодобывающей промышленности и металлообработки. В текстильной промышленности, основу которой раньше составляли конопля, лен и шелк, произвел революцию хлопок. Хлопковые ткани совмещали в себе восемь добродетелей[80] – они были и дешевы, и комфортны.
Расцвет китайской керамики пришелся на период правления династии Тан, когда появилось богатое разнообразие форм, украшенных многоцветными глазурями, но своего апогея это искусство достигло в эпоху Сун – формы и узоры приобрели элегантность, которую невозможно было превзойти. Изделия из селадона[81] сунской эпохи служат украшениями всех ведущих современных музеев.
В империи Сун было четыре знаменитых керамических печи, четыре центра керамики, изделия которых особо ценились – Гуань, Цзюнь, Жу, Гэ и Дин. Печь Гуань, как следует из названия, была казенной.[82] Здесь производился фарфор высочайшего качества для императорской семьи и двора. Эта печь находилась в столице, при Северной Сун – в Бяньляне, а при Южной Сун – в Ханчжоу. Печь Цзюнь славилась необычным медным цветом изделий. Изделия печи Жу отличались особо толстым слоем блестящей глазури, покрытой декоративными трещинами. Трещины на глазури создавались намеренно для того, чтобы подчеркнуть совершенство изделий при помощи подобного «дефекта». Больше всего их было на изделиях печи Гэ, окрашенных в черный или серый цвета. Для того, чтобы трещин было особе