Вернемся к идеалу? Как вы, вероятно, уже поняли, мои пассажи об овладении китайской фонетикой относятся не только к фонетике, но и ко всему учебному процессу в целом. Два или три года студент осваивает произношение, постигает основы грамматики, набирает лексику, учится работать со словарями, начинает овладевать разговорным и иероглификой, читает тексты (сначала простейшие учебные, затем переходит к прессе и адаптированной литературе)… Заметьте, что в эти два или три года рядом с ним все время должен быть как минимум один преподаватель, который грамотно и четко, на понятном русском языке (как вариант — английском, но, положа руку на сердце, чтобы и обучаемый, и учитель в достаточной для подробного объяснения мере знали английский, — случай очень редкий) рассказывает обо всех нюансах изучаемого предмета. Заметьте это самое «как минимум»: в нормальных вузах разные языковые аспекты преподаются разными специалистами…
Только через пару-тройку лет (в зависимости от индивидуальных способностей, усидчивости, интенсивности процесса) студент оказывается в состоянии воспринимать информацию об изучаемом им китайском языке на этом же самом языке. Примерно в это же самое время возникает и необходимость активировать полученные знания и навыки путем погружения в аутентичную языковую среду; попросту говоря, наступает пора стажировки в Китае. Дело здесь в первую очередь не в каких-то особенных сакральных вещах, которые, кроме Китая, больше постичь негде (напротив, учебный процесс там для иностранцев сверхъестественной напряженностью и новаторскими педагогическими идеями, мягко говоря, не отличается); основная «фишка» — в возможности массированного общения с огромным количеством разнообразных и разномастных «носителей» — с утра до ночи и с ночи до утра, используя (наконец-то) почти исключительно только пресловутый изучаемый язык… Если все идет правильно, то подобная стажировка вызывает у учащегося просто-таки взрывообразный прогресс.
Драгоценным временем стажировки в состоянии воспользоваться не все. Либеральные нравы китайского кампуса, относительно расслабленный учебный процесс, обилие соблазнов-развлечений и хорошее китайское пиво, жестко противостоящие попыткам сосредоточиться на учебе и практике, победили уже многих способных ребят, вернувшихся из Китая в стены родных вузов почти полными «овощами». А куча народу так и вообще не возвращается, предпочитая как-нибудь переоформиться для продолжения учебы в Поднебесной, вяло дотянуть до диплома (для того, чтобы китайский вуз не выдал студенту свидетельство об окончании, нужно быть совершенно безнадежно ленивым имбецилом). Почему? Во-первых, «китайская» жизнь относительно комфортна и стабильна. Во-вторых, язык уже вроде бы как «есть», и для дальнейшего трудоустройства в Китае в офис какой-нибудь мелкобарыжной фирмёшки в Пекине или Гуандуне его вполне хватает; в-третьих, это самое трудоустройство в Поднебесной является радужной мечтой и конечной целью всей учебы для многих российских молодых людей.
Те же, кто сохранил соответствующую мотивацию и любовь к однажды выбранной специальности и рассматривает Китай как нечто большее, нежели хорошее место для питья пива и поиска работы, после стажировки возвращаются домой и продолжают нелегкие усилия, «грызя гранит»: впереди языкознание, литературоведение, разнообразные спецкурсы в течение еще двух или трех лет — для настоящего овладения непростым китайским языком вещи насущные и необходимые. Но получится ли «на выхлопе» приличный профессионал, зависит теперь в основном только от самого человека. Китайский непрост, «устать» и сорваться можно в любой момент…
Китайский в Китае?
Вопрос: можно ли хорошо изучить китайский язык в Китае «с нуля», обойдя стороной хороший российский вуз? В принципе, можно. Одна из проблем, однако, в том, удастся ли студенту своими силами и умом усвоить то, что обычно вкладывают в него в первые два года учебы в России, старательно разжевывая за него и объясняя ему на родном языке. К слову сказать, в области произношения некоторым товарищам (хотя их сравнительно немного) особенно объяснять ничего и не нужно: бывает, что человек от природы является талантливым имитатором речи и через пару месяцев занятий без особых усилий приобретает просто-таки дивное произношение; правда, все остальное у счастливчика потом тянется так же нелегко, как и у остальных…
Более того, учитывая прогрессирующий уровень китайской «школы» преподавания китайского как иностранного, регрессирующий уровень «школы» российской, относительную среднюю доступность платной учебы в Поднебесной (по сравнению с задранными ценниками в российских вузах, сделавших почти невозможным поступление на хороший факультет одаренного ребенка из небогатой семьи), отвергать путь «китайского „с нуля“ в Китае» представляется неправильным. По крайней мере (этот вопрос я в последнее время слышу довольно часто), данный путь несравненно лучше неприкаянного тырканья по российским частным «языковым центрам» и «восточным институтам» либо «восточным факультетам», зачем-то открывающимся в технических вузах.
Преподавание китайского в Китае менее «академично», нежели в России (мы говорим о традиционно сильных школах), и студент недополучает массу теоретических знаний в области филологии, которые считаются в российском китаеведении «базовой комплектацией» специалиста. Например, грамотно изложить многие аспекты языкознания большинство китайских преподавателей просто неспособны в силу своего сравнительно невысокого культурного и образовательного уровня[38]. При этом, однако, изучаемые в китайских вузах языковые предметы более приближены к практической жизни; к примеру, считающиеся там обычными предметы типа «китайский для бизнеса» в наших школах, как правило, преподаются в совершенно примитивном виде.
Чего не узнать о китайском языке, изучая его только в Китае и не предпринимая усилий изучить что-либо помимо требований учебной программы? Вот вам маленький, но типичный пример. Есть в природе такая штука, как «система Палладия». Разработана она была выдающимся русским китаеведом о. Иакинфом (Бичуриным), а окончательно закреплена в «Полном китайско-русском словаре» Палладия (Кафарова) и Павла Попова еще в XIX веке, и регламентирует правила записи китайских слов русскими буквами. Есть у нее и значительный недостаток: данная система зачастую неточно передает истинное звучание китайского слова, так что бедняге, с какого-то перепугу решившему изучить китайский язык по старому самоучителю, в котором используется «палладица», остается только глубоко посочувствовать… Однако для студента «классической» российской школы система Палладия тем не менее — классика, своеобразный «a must», необходимый элемент знания о Китае. Так сложилось, ничего не поделаешь[39]. Человека, изучавшего язык только в Китае, обычно легко узнать по его полной неспособности записать китайское слово русскими буквами: «палладицу» в Поднебесной изучают только китайцы-русисты (в последнее время это происходит из рук вон плохо). С точки зрения нормального китаеведа, подобное — это «фи, какая темень!», но если как следует подумать, и без системы Палладия люди как-то живут. Хотя нежелание овладеть подобной маленькой, но знаковой «фишкой», пожалуй, действительно «фи!»…
Несомненный плюс учебы в Китае — возможность в результате такого обучения получить не только владение языком (настоящее или не очень — для человека со стороны, когда придет время, такой вопрос не встанет: «Да он же в самом Китае учился!»), но и диплом о высшем образовании в области экономики, психологии, юриспруденции, социологии или еще чего-нибудь. Что за экономист получается из студента, который изучал язык один год «с нуля» по двадцать часов в неделю (на первый взгляд немало, но, учитывая количество материала, который нужно получить и переварить ради возможности хоть сколько-нибудь сносно общаться на китайском даже на простые темы, — явно недостаточно), после чего три-четыре осваивавал специальность на этом самом языке? При не столь высоком общем уровне китайских вузов[40] в теории результат должен получаться относительно скромным… на практике же большинство российских «китайских» выпускников, встречавшихся мне, находились на уровне «здравствуй, дерево!» как в плане языка, так и в области прочих знаний[41].
…Но диплом, братцы, диплом! Он ведь будет настоящий, а не купленный в Бангкоке на знаменитой улице Кхаосан-роуд, а для будущего российского работодателя (в китайской структуре российское существо — большое исключение, ибо обычно не выдерживает конкуренции; ведение милых передачек на ТВ а-ля «посмотрите, как белая обезьянка бойко судачит на нашем языке про успехи нашей экономики» — не в счет) все особенности национального образования КНР, в особенности образования в КНР для иностранцев, — просто лирика. Как говорится, «высшее образование есть, учился в Китае — значит, тему знает, надо брать!»
Минус (в моем понимании, но отнюдь не для всех и не всегда): в результате нескольких лет учебы в Китае китаеведами не становятся. Ибо это невозможно и противоречит концепции и стандартам высшей школы РФ и КНР, а также логике, здравому смыслу и законам мироздания. Дамы, господа, товарищи и граждане, отучившиеся в Китае и при этом пренебрегшие родным российским образованием по специальности «Востоковедение. Африканистика» (нынешний стандарт «032100»): вы можете блестяще владеть китайским разговорным, прожить пять лет в Шанхае и успешно контролировать отгрузки разнообразного мусора «made in China», быть умны, красивы, обворожительны и сексуальны… но в 999 случаях из тысячи китаеведом вас это не сделает[42]. Нужна школа, которая хоть и не гарантирует сама по себе формирование хорошего профессионала, но является базовым элементом в процессе его становления.