— Ну, послушайте, милые дамы, — Петр попытался успокоить темпераментных женщин и заговорил примирительным тоном, — надо же нам наконец самим во всем разобраться. Должна же у нас, россиян, быть хоть какая-то солидарность! Ну, как у жителей других стран. Тех же китайцев попробовали разок в Москве «пальцем тронуть» — закрыли Черкизон. Между прочим, после многочисленных криминальных скандалов, требований местных жителей и бесконечных статей в прессе. И что в итоге? Граждане Поднебесной такую бучу на уровне своего посольства и даже правительства подняли, что даже мэру Москвы мало не показалось. В общем, столичные власти быстренько изыскали возможность открыть новые китайские рынки в других районах Москвы, и теперь у нас за окружной появилось несколько огромных «Черкизонов». Один «Садовод» чего стоит! На эти китайские и вьетнамские анклавы работают десятки подпольных швейных фабрик. Между тем, китайцев в мире почти полтора миллиарда. А нас, милые дамы, в несколько раз меньше, и все равно мы друг друга сожрать готовы…
Мужская логика, приятный баритон Петра и его доброжелательный тон подействовала на дам, как ведро холодной воды.
— Ну ладно, уговорили, — согласилась Каролина. — Следуйте за нами. Так и быть, покажем вам то самое место, где видели утром бедолагу Вована.
До рынка надо было пройти всего полквартала, и Лина с Петром в который раз двинули по знакомому маршруту. Они с недавних пор ориентировались в этом торговом районе не хуже, чем дома, на Юго-Западе столицы…
— Этот «Шанхай» водит нас кругами, путает следы, словно «ведьмин круг», если заплутаешь в лесу, — прошептала Лина мужу…
— Скорее, нас тут ведет сам дьявол по каменным джунглям, — невесело усмехнулся Петр, еле поспевая за дамами.
Все четверо в тягостном молчании поднялись на верхний этаж, уверенно прошли по коридору знакомым путем и… остановились, как вкопанные. Лина даже сняла очки и потерла глаза. Ну не сошла же она с ума, в самом деле! Нет, так и есть: там, где еще утром находился прилавок с ювелирными украшениями, теперь… ничего не было. Нет, не так… Все было такое же, но… совершенно другое. Лина даже вначале подумала, будто они случайно попали на другой этаж. И неудивительно! Там, где прежде стоял прилавок с «ювелиркой», теперь за легкой шторкой теснились кронштейны с мужскими сорочками. В пакетах лежали стопки шелковых галстуков. Куда же делись нити жемчуга всех цветов и оттенков — от черного до бледно-розового и молочно-белого? Где растворились связки нефритовых браслетов всех оттенков — от светло-зеленого до ярко-изумрудного? Куда успели исчезнуть черные бархатные планшеты с кольцами и сережками? Лина задавала себе эти вопросы и не находила ответа. Должна же быть какая-то причина столь резкой смены «декораций»?! Украшения испарились, исчезли, как яркий мираж в бескрайней китайской пустыне. Словно караван с сокровищами ушел по мановению палочки феи Фата Моргана…. Странно… Очень странно… В конце-концов должно же быть этому хоть какое-то реальное объяснение?
— Простите, но здесь еще утром был симпатичный ювелирный магазинчик… — Лина остановила хорошенькую китаянку в модных узких очках на внимательных узких глазах и улыбнулась ей как можно шире. — Вот прямо на этом месте продавались нефрит, и кораллы, и топазы… Я вернулась, чтобы купить кольцо…
— Нет земчуг, есть муские лубаски, галстуки, все минимум-миниморе, — широко улыбнулась китаянка и исчезла за шторкой. Лина поняла, что «куколка» не скажет ни слова. По телу Лины побежали противные мурашки. Видимо, Варвара и Каролина тоже почувствовали в воздухе опасные флюиды. И, молча взглянув друг на друга, дамы почти бегом ринулись прочь…
А Лина потащила Петра к магазинчику с китайской посудой, располагавшемуся как раз напротив новоявленного «бутика» с мужскими рубашками. За прилавком стоял высокий улыбчивый китаец.
— Мне нужен самый красивый чайник для заварки, — неожиданно для себя самой объявила Лина. Петр попробовал возразить, но по лицу жены понял, что спорить бесполезно. Китаец услужливо выставил перед супругами сразу пять красивых чайников с ручками, сплетенными из лозы.
— Выбилайте, мадам, — белозубо улыбнулся он.
— Пожалуй, вот этот, — Лина не без труда остановилась на чайнике с бледно-желтыми хризантемами и тоже улыбнулась. — Послушайте, — вдруг сказала она, — а куда делся целый ювелирный магазин? Еще недавно он был вон на том месте…
— Навелное, аленда консилась, — пожал китаец плечами. — Осень стланно… Там столько людей было!
— Не верю! — Лина решила взять китайца «на слабо». — В киоске только дешевые побрякушки были! А наши туристы любят брать то, что подороже да пошикарнее…
— Затем говолис! — обиделся китаец, — Столько луских людей сюда вчела плиходило!
— А кто конкретно? Можешь вспомнить? — Лина попыталась ухватить за кончик тоненькую ниточку, которая помогла бы хоть немного раскрутить эту запутанную историю.
— Нет, не помню, — китаец отвел глаза в сторону. Лина почувствовала, что ниточка выскользнула из рук, запутав все еще сильнее.
— Но вы хотя бы помните, кто тогда утром здесь был? — Лина взглянула на китайца в упор.
— Много налоду, не помню, — китаец явно ушел в глухую «несознанку».
— Но хотя бы то, что русский парень вот здесь, напротив, умер, ты видел? — Лина начала терять терпение.
— С утла мой сменсик лаботал, — явно соврал парень.
— Ладно, Петь, пойдем, — потянула Лина мужа за руку. — Теперь мне ясно, что у этого осторожного хитрюги мы про наш бутик-призрак ничего не выведаем…
— А, может, это полиция велела торговцам убираться, куда глаза глядят? Ну, например, чтобы увести китайцев из-под подозрения? — предположил Петр.
— К сожалению, выяснить это здесь и сейчас не представляется возможным …
Лина вздохнула и потащила мужа к выходу. Она почувствовала, что одновременно с обретенным азартом сыщика к ней вернулся аппетит.
В тот день Лина и Петр бродили по городу до самого вечера, заходя в маленькие китайские ресторанчики. Не хотелось возвращаться в гостиницу, где все уже были в курсе трагедии. Ну в самом деле, сколько можно перетирать одно и то же! В конце-то концов! Если бы все эти пустопорожние разговоры могли оживить парня…
Супруги подошли к отелю, когда в городе совсем стемнело. Кое-где возле кафе и магазинчиков весело вспыхнули китайские фонарики, в домах зажглись окна, уличные фонари вспыхнули молочным светом…
Возле гостиницы нервно мерил шагами тротуар их гид «Олег». Китаец был явно взволнован. Он то и дело поглядывал на часы и без конца проводил рукой по черному ежику волос. Завидев Лину и Петра, гид жестом радушного хозяина пригласил их в отель.
— Давайте-ка, друзья, присядем на несколько минут в холле, — предложил он. — Мне поручено кое-что вам рассказать. Кстати, советую ничего здесь не заказывать, Чашка чая обойдется вам в лобби отеля, как хороший обед в городе
К ним тут же подскочил официант в белой сорочке, но гид решительным жестом отправил его восвояси, добавив для верности пару слов по-китайски.
— Я знаю, господа, что вы уже в курсе несчастного случая с русским туристом, — приступил китаец к делу, привычно улыбаясь, хотя улыбка была в этой ситуации вряд ли уместна. — Мне недавно звонили из полиции и рассказали о беседе с вами на рынке. Туристическая компания просила принести нашим гостям из России соболезнования в связи с кончиной их соотечественника и по поводу того, что их отдых омрачен. Это и вправду большое горе. Внезапная смерть молодого и здорового с виду человека далеко от дома… Что может быть ужаснее! Мне поручено сообщить вам, что трагедия произошла из-за сердечного приступа. Мы огорчены тем, что это случилось у нас, в Китайской народной республике.
— А откуда вам известно, что это был именно сердечный приступ? — спросила Лина тихо, с подозрением глядя прямо в глаза китайцу. — Имеют ведь право на существование и другие версии?
— Нет, не имеют, госпожа Томашевская, — сказал китаец, не переставая улыбаться и вежливо кивать. — С утра была проведена судебно-медицинская экспертиза, есть заключение врачей, в полиции составили соответствующий протокол. В российском посольстве уже в курсе. К концу пребывания вашей туристической группы в Пекине все документы для отправки тела господина Владимира Калабашкина на Родину будут готовы. Посольство возьмет на себя большую часть расходов, поскольку страховка вашего туриста их, к сожалению, не покрывает.
— А нам будет позволено задать несколько вопросов свидетелям происшествия? — тихо спросила Лина. — Я имею в виду продавцов на рынке. Хотелось бы выяснить хоть какие-нибудь подробности. Думаю, для родных парня важно знать, как именно умер Владимир, и кто в этот момент был с ним рядом.
— Госпожа Томашевская, позвольте спросить: зачем вам на отдыхе все эти лишние хлопоты? Полагаю, не стоит беспокоиться. Никаких сомнений у полиции насчет причины смерти господина Калабашкина нет и, думаю, уже не будет, — пожал плечами китаец. Внезапно он перестал улыбаться и жестко сказал: — И вообще, господа туристы, я бы настоятельно советовал вам не мешать полиции работать, в противном случае срок действия вашей визы окончится гораздо быстрее, чем он обозначен в паспорте.
В голосе китайца послышалась скрытая угроза. Лина взглянула на него
в упор, сухо кивнула и слегка тронула Петра плечом: пошли, мол, в номер, нам здесь больше делать нечего. Надо себя уважать… Петр послушно поплелся за женой, обдумывая монолог китайца. У лифта носом к носу они столкнулись с Сергеем Петровичем.
— Ну-с, молодые люди, рассказывайте, — добродушно проворчал новый знакомый, — где сегодня были, что видели?
— Почти нигде не были и ничего не видели, — грустно призналась Лина. — Во всяком случае, ничего нового про смерть Володи Калабашкина пока разузнать не удалось. У меня такое чувство, что полиция изо всех сил пытается замять это дело. Вообще-то все это начинает меня напрягать. Я этого т-так н-не … не ос-ставлю! — Лина заволновалась, стала заикаться, а потом неожиданно разрыдалась.