— Ну, положим, уважаемый Сергей Петрович, вас не касается, где я буду отдыхать. А хотя бы… хотя бы даже в массажном салоне! — ответила дама с вызовом. — Что в этом дурного? Вот вы, Сергей Петрович, говорят, ученый-китаист? Я не ошиблась?
— Совершенно верно, — слегка смягчился собеседник и, приосанившись, вновь с достоинством поправил очки.
— Ну, тогда вы не хуже меня знаете, какие чудеса творят здешние массажисты, знахари-«травники» и специалисты по иглоукалыванию…
— Да, сударыня, вы правы, китайскими иглами и травами, если они в руках знатока, можно вылечить почти все болезни — кроме, пожалуй, онкологии, — согласился профессор. — Все-таки их загадочной медицине, в отличие от нашей, не одна тысяча лет…
— Кстати, господин ученый, вам я тоже советую записаться на массаж. Наверняка у вас из-за постоянной сидячей работы профессиональный остеохондроз. Между прочим, в Пекине это вам обойдется гораздо дешевле, чем в Москве, — дама небрежно взглянула на свое отражение в стеклянной двери, а затем — на китаиста, пытаясь уловить, какое впечатление произвела на ученого человека.
— О, да она кокетка! — догадалась Лина. — Стреляет глазками по всем правилам: «на нос, в угол, на «предмет»». Правда, в ее возрасте кокетство выглядит уже немножко жалко и слегка смешно…
— Ах, любезная Маргарита Павловна, — отозвался Сергей Петрович, невольно подхватив игривый тон дамы, — так-то оно так, однако есть одно маааааленькое «но»: мы-то с вами, голубушка, не китайцы…
И он обвел красноречивым взглядом дородную, по-славянски крутобедрую фигуру дамы, ее голубые глаза на выкате, курносый нос и белую сахарную шею, переходящую в пышную, хотя уже не слишком высокую грудь.
— Это вы к чему? — насторожилась дама.
— А к тому, голубушка, что для нашей с вами славянской породы все эти восточные выкрутасы имеют веееееесьма сомнительную пользу. У нас, милая моя, другой генетический код. Надо, чтобы поколения наших предков родились на этой земле, поели эту острую еду, попили эту водичку, подышали их воздухом (в Пекине, увы, он весьма загазованный и отравленный). Только тогда, возможно, наш организм начал бы правильно реагировать на местные зелья и порошки и уж, тем паче, на длинные иглы и пальцы дальневосточных чудо-целителей.
— Ерунда! — безапелляционно заявила дама. — В жизни, как и в бизнесе, главное — результат. А что к нему приводит — дело десятое. Важно одно: дает бизнес-план «маржу», или нет. Недавно моя соседка по даче, ее зовут Агата, но не Кристи, а, представьте себе, Сарафанова, слетала на остров Хайнань, сделала там курс массажа — и помолодела лет на десять! Причем безо всяких пластических операций и пересадки стволовых клеток. Ну, лететь на Хайнань для меня, честно говоря, дороговато, а вот сходить в Пекине на массаж вполне по карману. Кстати, я еще собираюсь прикупить разные чудодейственные кремы и мази. Говорят, эти снадобья тут готовят на жемчуге, змеином яде, женьшене и медвежьих лапах…
— Ой, я уже начинаю тревожиться за вас, уважаемая Маргарита Павловна! — лукаво хмыкнул китаист. — Женщина со змеиным ядом и медвежьей хваткой — это же настоящая гремучая смесь! Что-то сомневаюсь я, честно говоря, в «природности» и «натуральности» этих снадобий: где же на полтора миллиарда китайцев медвежьих лап-то набрать?! Всю сибирскую тайгу постреляете, и все равно не хватит! А тут еще и наши красавицы-россиянки на бедных медведей покушаются!
— Чем тревожиться без основания, лучше помогли бы даме, сходили со мной в аптеку, — кокетливо улыбнулась Маргарита. — А то я с этими ужасными иероглифами в жизни не разберусь. Сплошная «китайская грамота»!
И она кокетливо закрутила наманикюренным пальчиком медово-рыжий завиток на шее.
— Ладно, уговорили. Зайдем — но в том только случае, если аптека будет по дороге, — без энтузиазма согласился Сергей Петрович. — У меня здесь, душа моя, более важные встречи назначены. Ну, разумеется, только для меня, старого ученого пня, важные. А вам они, возможно, чудачеством покажутся. Короче говоря, с коллегами надо встретиться, кое-что в читальном зале местной библиотеки поискать, по пекинским музеям побродить. А в аптеке вы и без меня сами отлично справитесь. Китайцы — народ хитрый, тут я вам Америку не открою. И весьма практичный. Денежки любят, впрочем, как и мы в России, да и все в этом грешном мире. Здешние предприниматели открыли в местных аптеках целые отделы — специально для европейцев. Там того, что вы ищите — как риса в Китае и как звезд на небе. Есть и кремы, и тонизирующие напитки с корнем женьшеня, и целебные травы, и экзотические восточные снадобья. А разобраться во всем этом великолепии — проще простого. На коробочках вместо надписей вы увидите картинки, под ними — названия на английском языке, а ниже — цены в юанях. Вот и вся премудрость. Для китайцев цены, как правило, высоковаты, а для иностранцев — в самый раз. Вот хитрецы и сбывают «белым людям» все это «мракобесие». Между прочим, у них самих больше половины населения предпочитает куда более эффективную «традиционную» медицину. А «новые китайцы» — те и вовсе пользуются новейшими достижениями современной науки, если честно, куда более надежными, чем все эти когти, лапы и хвосты. Как и везде в мире, здешние богачи лечатся лекарствами последнего поколения, активно пользуются томографом, лазером, новейшими исследованиями крови, ультразвуком и нанотехнологиями… Впрочем, мы с вами отвлеклись. Короче говоря, вы и без меня в здешней аптеке сориентируетесь. Похоже вы женщина продвинутая, волевая и к тому же не робкого десятка. Ну, и симпатичная, конечно, — хитро улыбнулся собеседник, — а для успешного шопинга, согласитесь, красота — страшная сила.
— Ой, как я рада, что невольно подслушала ваш разговор, — с энтузиазмом пискнула Дюймовочка, — мы с Каролиной тоже ищем в Пекине омолаживающую косметику.
Говоря это, Дюймовочка покраснела, как ягода-малина, глаза ее внезапно заблестели, а тоненькие пальчики принялись то открывать, то закрывать с громким щелчком запор на сумочке.
«Так женщины возбуждаются лишь в двух случаях: когда обсуждают мужчин или если говорят о нарядах, драгоценностях и косметике», — подумала Лина и невольно улыбнулась. Дюймовочка и вправду поймала кураж, как артистка на сцене, и теперь вещала перед публикой вдохновенно и решительно:
— Я слышала, что китайцы производят кремы и маски из спермы барашков. Положишь такую примочку на лицо — и сразу лет на пять помолодеешь… Мы спрашивали продавцов о масках на английском — делают вид, что не понимают. Улыбаются как-то двусмысленно и какую-то ерунду вместо них подсовывают. В общем, без переводчика не обойтись. Помогите нам, господин ученый! Ну, пожалуйста! А мы сегодня же вечером приглашаем вас на чашку китайского чая с российскими «Мишками» и «Белочками». Разумеется, можем и чего-нибудь покрепче предложить.
Свой монолог она почти пропела медовым голоском, со значением заглядывая собеседнику в глаза.
— Ага, вот уже и «откаты» переводчику начались. По нашей российской традиции, — лукаво усмехнулся Сергей Петрович.
Дама ничуть не смутилась, напротив, запоздало представилась:
— Не откаты, а знак благодарности. Будем знакомы. Меня зовут Варвара. А мою подругу, как я уже говорила, Каролина.
Лина подумала, что у этой маленькой и хрупкой Вареньки воля к победе — как у обладателя черного пояса карате. Она, похоже, всерьез решила переманить китаиста от Маргариты и теперь ни перед чем не остановится… Вполне может применить «болевой прием» с криком «Ки-яа!» и бросить соперницу на ковер.
— О, Сергей Петрович, да вы пользуетесь у женщин успехом не меньшим, чем какая-нибудь поп-звезда! — улыбнулась Лина ученому. Тот в ответ шутливо замахал руками, а потом обратился к дамам с назидательной речью:
— Девушки, поверьте старику, вам пока не требуются никакие маски и кремы. Что касается меня, то я вообще не люблю искусственную моложавость и вижу ее буквально за версту. А за приглашение благодарю покорно. Хотя, признаться, вечерами я обычно занят. Уж простите пожилого книжного червя! Роюсь в бумагах, просматриваю старые записи, разыскиваю телефоны китайских коллег, с которыми когда-то встречался на конференциях, читаю местную прессу. Хочется использовать столь короткую поездку с максимальной пользой. Вот такой я нудный старый очкарик. Уж прошу, как говорится, пардона…, дорогие «мадамы».
И китаист лукаво усмехнулся. Вокруг добрых его глаз появились морщинки-лучики, сделавшие его лицо похожим на добродушную физиономию Пьера Ришара, только с усами.
— Жаль… Очень надеюсь, что вы все же передумаете, — проворковала теперь уже Каролина и одарила Сергея Петровича самой ослепительной улыбкой, на какую, наверное, была способна. — А чай с конфетами и с рюмочкой коньяка все-таки будет ждать вас. Когда бы вы к нам ни заглянули.
Наконец долгожданный автобус подкатил к подъезду, туристы расселись по местам, которые «по-нашему, по-российски» они со скандалом распределили и «застолбили» еще в день приезда, и группа, пестрая, как китайская ваза, отправилась в Запретный город.
— На фига нам сдался этот старый зануда! — прошипела Каролина на ухо Варваре, едва автобус отъехал от отеля. — Расчирикалась тут: «Ах, господин ученый, ох, знаток!..». Сами разберемся, что почем, не маленькие! Давай расскажи всем подряд, как приходя на местную оптушку ты деньги в лифчик прячешь. Или как для крупных купюр заранее карман к трусам пришила. Вот смеху-то будет! Или всей группе поведай, что мы с тобой тоже собираемся на этом «Ябаллоу» отовариваться! Ну, как эти два деревенских «валенка», Вован и Борясик. Стыдись, Варька! Все эти провинциальные спекулянты и нищие «интеллигенты» должны чувствовать, что между нами и ими — пропасть. Надо держать с ними дистанцию. Короче, обойдемся без посредников. Лично я по этому запретному музею три часа таскаться за гидом не собираюсь. Метнемся «по-бырому» — и хорош. А потом двинем на их знаменитую торговую улицу, присмотримся там к товарам, к ценам, а завтра с утра пораньше — опять на оптушку… Со мной не пропадешь, подружка!