циональный позор и утрата суверенных прав. Факты, которые приводятся в легендах, опровергают такого рода суждения. Конечно, слепое отрицание всего иностранного имело место в среде ихэтуаней, но они противостояли иностранцам, совершавшим злодеяния, демонстрируя великий дух китайской нации. Это нельзя отрицать. Если взглянуть с точки зрения исторической пользы, кровопролитные сражения героев Ихэтуаньского восстания привели к пониманию разницы между Китаем и Индией, а затем и к тому, что первоначальный план «разделить целое» посчитали неуместным и отказались от попытки разделить китайские земли. Эти факты тоже отрицать нельзя.
Легенды об ихэтуанях, помимо борьбы с империализмом, также рассказывают об ударах по правительственным войскам, убийстве чиновников, уничтожении самодуров. «Хун дахай» («Безбрежный океан»), «То-та Ли тянь-ван» («Ли Тянь-ван, держащий пагоду»), «Кань Ань цайчжу» («Убить Аня толстосума») и другие разоблачают классовые противоречия, открывают предательские действия правительственных чиновников и империалистов. В легенде «Лян Сань батуань» («Отряд Лян Саня») говорится о том, как враги сформировали фальшивую группировку ихэтуаней, чтобы помешать восстанию. Эта легенда, хотя и имеет художественную обработку, рассказывает о реальных исторических событиях.
Современных легенд о революции еще больше. Это легенды о рабочем движении в разных районах, легенды о Рабочекрестьянской революционной армии Китая – о 8-й армии, Новой 4-й армии, – о сражениях Освободительной армии, о крестьянских движениях и т. д. Все они появлялись как слухи. Народ устно передавал друг другу последние новости, так как в деревнях не было газет. Некоторые из наиболее ярких событий впоследствии становились сюжетами для революционных легенд. По сей день многие из них используются в качестве учебного материала для получения образования в рамках революционных традиций, продиктованных коммунизмом.
Исторические легенды создаются народом средствами живого языка, что позволяет им более объемно представлять события социальной борьбы и противостояние трудностям в работе. Легенды обобщают многолетний опыт трудового народа, становятся для него устным учебником по истории. «Подлинную историю трудового народа нельзя знать, не зная устного народного творчества», – говорил Максим Горький. В большей степени это касается исторической народной литературы. Конечно, в легендах есть место вымыслу и художественным преувеличениям, поэтому не все детали исторических событий являются полностью достоверными. Однако сущность событий, а также взгляд на них народных масс отражены точно.
3. Местные легенды. В народе существует большое количество прекрасных легенд, повествующих о пейзажах и достопримечательностях разных мест, а также об истории их названий. Например, легенды о провинции Хэйлунцзян. Из них самой известной является легенда «Ту вэйба лао Ли» («Старый Ли Облезлый хвост»). В ней говорится об очень сильном молодом человеке из провинции Шаньдун, который прогнал Белого дракона (бай лун) из реки Байлунцзян, после чего она стала называться Хэйлунцзян (хэй – «черный»). В схватке с драконом ему помог народ. Когда река начала белеть, люди стали бросать в нее камни. А когда река почернела, они стали бросать пампушки[41], пока коварный Белый дракон не перестал оказывать сопротивление.
В местных легендах народ также часто описывал классовую ситуацию с помощью художественного вымысла. Легенда «Ван нян тань» [30] – яркий тому пример. Бедный сын косаря Не Лан нашел волшебную жемчужину. Когда он положил ее в закрома для риса, риса стало больше. Положил к деньгам – денег стало больше. Прознав об этом, хозяин заявил, что Не Лан украл у него волшебную жемчужину, и стал отнимать ее. Тогда Не Лан проглотил жемчужину и превратился в дракона. Не Лан отправился к реке, но ему было трудно расстаться с матерью, поэтому, пока он шел, все время оборачивался. Он обернулся 24 раза (ван – «смотреть вдаль». – Примеч. пер.), и на берегу реки образовалось 24 дюны (тань – «дюна». – Примеч. пер.), поэтому его и прозвали Ван нянтань.
4. Легенды о природных богатствах и продуктах труда. Каждый район обладает своими природными богатствами и продуктами народного труда. Множество прекрасных легенд воспевают их. Например, «История овсяного семечка» (Тибет), «Моринхур» (Монголия), «Бай цай ван» (уезд Сюйшуй, пров. Хэбэй), легенды о женьшене (район Чанбайшань на северо-востоке Китая), легенды о фарфоре (г. Цзиндэчжэнь, пров. Цзянси), легенды о парче (г. Нанкин, пров. Цзянсу), легенды о новогодних картинках (пос. Янлюцин в округе Сицин, г. Уси, пров. Цзянсу) и т. д.
С развитием торгового хозяйства повышенное внимание людей привлекли к себе легенды об особых товарах местного производства. Они стали своего рода устной рекламой для продвижения этих товаров. Язык легенд был ярким и легко запоминающимся, поэтому торговые и рекламные компании стали печатать их с целью продвижения местного производства, а также чтобы рассказать китайцам и иностранцам об особенностях и истории местных товаров. Ценность продукции повышалась, если ее историю связывали с именами известных людей. Газета «Чжунго тэ чань бао» часто печатала такие легенды.
5. Легенды о нравах и обычаях. В каждой местности есть легенды, повествующие об обычаях и привычках, о праздничных традициях народа. Например, к Празднику драконьих лодок (пятый день пятого месяца по лунному календарю) относятся легенды о лепке цзунцзы (блюдо из клейкого риса с разными начинками. – Примеч. пер.) и соревнованиях на драконьих лодках. Этот день связан с именем Цюй Юаня[42].
Легенды о нравах и обычаях широко распространены среди национальных меньшинств Китая. К примеру, среди народностей юго-западных земель очень любят истории о Празднике факелов. Существует множество различных версий истории о происхождении этого праздника. По одной из них, Нефритовый император увидел, что среди красоты поселилась злоба. Тогда он отправил в мир своих генералов, снабдив их факелами, чтобы те сожгли все дотла. Когда генералы спустились на землю, они полюбили людей и посвятили их в замысел Неба. Тогда люди договорились 25 июня зажечь по всей земле факелы. Увидев факелы, император решил, что люди сгорели, и пришел в неописуемый восторг. С тех пор каждый год 25 июня по лунному календарю люди зажигают факелы. Так они празднуют победу и отдают дань памяти генералам. В этой истории Нефритовый император изображается как враг людей, его коварство полностью разоблачается.
Обратившись к легендам, можно понять, что любил и что ненавидел народ, увидеть его стремление к прекрасному, а также богатое воображение. В них есть место исторической достоверности, но все же всякого рода детали и мелочи являются вымышленными. Искусно сложенные легенды казались полностью достоверными и воспринимались всеми за истину. Легенды о нравах и обычаях передавались из поколения в поколение, духовное содержание и эстетика самих обычаев становились более богатыми и поэтичными.
6. Новостные легенды. Само это название появилось в эпоху династии Сун. В начале истории «Фэн Юймэй туаньюань» из сборника «Цзин бэнь тунсу сяошо» («Простонародные рассказы, изданные в столице»)[43] рассказывается о переносе столицы на юг в эпоху Северная Сун. О временах смуты там говорится так: «Можно ли сосчитать, сколько людей оторвалось от своих близких! Множество отцов и сыновей, мужей и жен так и не встретились до конца дней своих. Иногда супругам, потерявшим друг друга, удавалось соединиться вновь, и о них в народе слагались предания»[44]. В те времена, если случалось что-то необычное, люди тут же слагали об этом легенды. Среди них были истории о «двоебрачии» – в период смуты люди создавали новые семьи, а после их завершения вдруг встречали своих прежних супругов, – которые впоследствии становились основой для настоящих трагических новостных легенд.
После освобождения легенды о новых героях стали слагаться непрерывно. Это легенды о Хуан Цзигуане и Цю Шаоюне, а также о Лэй Фэне, Ван Цзе, Оу Янхае, Цзяо Юйлу, Ван Цзиньси, Чжан Чжисинь, Чэнь Цзинжуне, Чжан Хайди, Ван Цзюнься, Кун Фаньсэне. Они широко распространены по всей стране, так как выполняют воспитательную функцию.
Конечно же, новости имеют временный характер. Их содержание постоянно меняется. Наиболее выдающиеся произведения устной документальной прозы долго передаются из уст в уста и впоследствии становятся либо историческими легендами, либо легендами о людях. После их взаимодействия с местными легендами или легендами о нравах и обычаях появляются совершенно новые тексты.
Процесс формирования легенд художественного типа. Легенды с торжественным содержанием отличаются от развлекательных легенд тем, что в них за основу берутся реальные люди или события. Они формируются из новостных легенд, а не из фантазий и вымысла. Исходя из действительных фактов, история постепенно оформляется, обогащается и формируется в определенный тип. Поначалу это историческая легенда, сосредоточенная на реальном человеке или событие. Затем этому человеку приписывают какое-либо реальное историческое явление, произошедшее до него. Меняться может не только сама история и детали событий, но и характер действующего лица: день ото дня герой становится все более выдающимся. Красивые становятся еще красивее, смелые – еще смелее, персонажи становятся «героями-мишенями». Таким образом, доля вымысла и легендарный ореол постоянно увеличиваются. Лу Бань является ярким тому примером, как и легенды о Ли Чуанване.
Распространяясь, они постепенно стали обладать большей долей вымысла. К примеру, в одной из них рассказывается, как Ли Чуанван переправлялся через реку Хуанхэ. Вода в реке не замерзла, а он очень торопился. От пережитых им волнений волосы на голове за ночь поседели. Узнав о войске, лодочники за ночь построили плавучий мост, по которому все войско переправилось на другой берег. После этого волосы Ли Чуанвана снова стали черными. В этой легенде история о строительстве моста, скорее всего, реальна, а вот изменения, произошедшие с волосами, – художественное преувеличение.