И Лэй работала над этим буквально всю свою жизнь. По словам ее близкой подруги Ли Цуйжэнь, И Лэй не только через свои тексты, но и тело бросала на то, чтобы раскрыть свободу женщины: "Она всегда одевалась по-своему, красивее, все в восьмидесятые у нас ходили только в сером и зеленом, а она, наверное, даже сама шила одежду — тут лучше спросить у ее родственников". Ли Цуйжэнь уже 26 лет живет и работает в России и может многое рассказать о том периоде жизни И Лэй, когда она жила в Москве: "Мы познакомились в 1992 на съемной квартире у метро "Баррикадная". В начале 90-х годов между Россией и Китаем только восстановили отношения, китайцы стали въезжать в страну, и И Лэй тоже приехала — сначала она хотела учредить здесь издание о китайской литературе, но ничего не вышло, и поэтому она стала заниматься коллекционированием и продажей произведений искусства.
Почему она выбрала Россию — наверное, потому что любила эту страну. Она прожила тут целых шесть лет, до кризиса 1998 года, писала стихи и картины. Дружила с художниками братьями Ткачевыми, ее очень интересовало, как так можно — писать картины в две руки, она написала стихотворение "Московская барышня", посвященное их раннему полотну с одноименным названием. Она общалась и с Игорем Ароновичем Круглым, искусствоведом, постоянно ходила по галереям, и по знакомству даже иногда находила картины. И Лэй коллекционировала произведения русских художников, у нее есть немного стихотворений о России, они напечатаны в сборнике избранных произведений".
Ли Цуйжэнь продолжает: "Она постоянно переезжала. Она жила на станции метро Университет, на Баррикадной, снимала вместе с другими китаянками. Она все время жила будто бы нигде, и мужчины у нее не было. Хотя нет, один раз она все-таки вышла замуж — за Чжан Шишаня в 1991 году, он был председателем Союза писателей провинции Шаньси. Выходит, не всегда она была одна, но дома у них не было, потом она уехала в Россию — и все. Говорят, он приезжал к ней сюда, но я его не видела. В мужчинах она разочаровалась еще раньше, в 80-е в Китае у нее был молодой человек, но он заболел и умер. А был ли аборт? Не знаю, в Китае до сих пор очень стыдно говорить об этом. Это ее личная жизнь, а рожать без мужа очень стыдно.
Ее все осуждали за то, что она писала стихи об одинокой женщине и о своем теле, никто не решался раньше заговорить об этом, а И Лэй смогла. Она через свое тело хотела раскрыть свободу человека и женщины, и не хотела быть зависимой от мужчины. Вы читали ее стихотворение "Гранатовое дерево" (石榴树)? Семечки граната как дети — это символ такой в Китае". Очевидно, что этот текст вызывающе телесен для Китая 80-х и несет в себе мощный заряд протестного женского. Он в общем о конфликте традиции и естественности, и это проиллюстрировано картиной нежеланных родов — картиной насилия традиции и над телом женщины, и над телами ее детей.
"Она не хотела, чтобы все женщины были одиноки, как она, в некотором смысле она тоже была традиционной китайской женщиной", — говорит Ли Цуйжэнь. "Она поддерживала и тех, кто выбрал материнство, и в этом, насколько вы понимаете, совсем нет противоречия. Она хотела, чтобы у нее, у женщины, было право на свой взгляд на вещи, она хотела, чтобы была красота.
И Лэй умерла в Исландии. Она любила путешествовать, за всю жизнь побывала в 67 странах, и в последней из них у нее случился сердечный приступ. У меня в мессенджере до сих пор есть последний диалог с ней. Я спрашивала: "И Лэй, где ты? Если все у тебя хорошо, напиши мне". Ответа не было. В ночь перед смертью она еще снимала какие-то видео, утром почувствовала себя плохо и позвонила в Китай, но связь была плохая. Она спрашивала у знакомого подруги, врача, какие таблетки ей лучше принять, но было уже слишком поздно. Вызвали скорую, но уже не было возможности ее спасти. Она умерла 12 июня, и 14 июня в Китае уже вышел ей посвященный номер журнала. 30 августа был день ее рождения, и мы, ее друзья, в интернете создали общий чат, там ее фотографии, записи ее голоса, видео, в чате больше ста человек делились материалами. Я тоже отправила туда много фотографий. Один из нас даже предложил создать в городе Тяньцзинь музей творчества И Лэй, надеюсь, это удастся, мы все отдаем ему вещи, связанные с И Лэй, ее книги. Она действительно была очень светлым борцом, и память о ней нужно сохранить".
Источник: versevagrant.com
Перевод: Филимонов А.О., Гу Юй
Как стекло прозрачное и благородное ("Стекло прозрачное и благородное — это я...")
Стекло прозрачное и благородное — это я,
Лишь на миг возможно проникнуть в меня зрением,
Разбить меня можно одним щелчком пальца,
Но добраться до меня
Нужно через непредугаданное расстояние.
Источник: "Контуры ветра", 2018
Когда прошла жизнь ("Когда прошла жизнь, вечна только память..")
Когда прошла жизнь,
Вечна только память,
Когда и память прошла,
Остаются ещё некоторые вещи,
Как доказательство души.
Источник: "Контуры ветра", 2018
Ло Гэнъе (1951-ныне)
Современный поэт, издал несколько сборников стихов. Творчество его отличается экспрессией, остротой постановки социальных и этических проблем.
Источник: "Поэзия и проза Китая XX века", 2002
Перевод: Черкасский Л.Е.
Я недоволен! ("Зреет в цветке молодая мечта...")
"...так уж устроено в сути вещей, чтобы жатвою каждой победы, какова бы она ни была, явилось нечто такое, что вызовет новую борьбу, еще более лютую".
Зреет в цветке молодая мечта об ароматном плоде,
Теплится в полусгоревшем угле надежда сгореть
дотла, —
Отчаянно-дерзкая, гордая мысль
рождается в сердце моем,
Я недоволен — крикнуть хочу — всем,
что вокруг меня!
Кто говорит: недовольство — бунт, измена,
ересь и зло?
Это клокочущая волна — ей узость ручья тесна,
Это цыпленок — его не сдержать в темноте яйца.
Недовольство рождает в душе мечту
об океанской волне,
Недовольство в душе вызывает тоску
по синим небесам...
Кто говорит: недовольство людей —
синоним нелюбви?
Кто говорит: недовольство людей —
груда пустых обид?
Мореходною картою в те года был недоволен
Колумб,
Вот и прошел он сквозь океан
к неведомым берегам;
Священным писанием, не страшась,
Коперник пренебрег,
Ему недовольство помогло заглянуть вселенной
в лицо;
Аристотель считал, что Платон не прав,
ученик недоволен был,
Поэтому он в познанье вещей учителя превзошел.
Кто говорит: недовольство — отказ
от мудрости тех, кто ушел?
Кто говорит: недовольны те, кто прошлое забыл?
Недовольство принудило обезьян благодатный
высечь огонь,
Недовольство заставило древних людей трудиться на земле, Недовольство заставило над рекой воздвигнуть
огромный мост
И звонкой бронзой заменить каменный топор.
Недовольство рождает Хуа То* —
врачевателя древних времен,
Из недовольства вырос Лу Бань**,
зодчий моей земли.
О недовольство, именно ты зерно любых перемен,
О недовольство, именно ты созиданья начальный миг.
Я электрический ток.
Рекою, бегущей по собственной воле,
Я недоволен;
Течет понапрасну, силу тая, —
Основа и суть моего бытия.
Я домна.
Скаредностью земли,
Не дающей ничего добровольно,
Я недовольна;
В недрах таит, в глубине залеганья,
Факел мой и мое дыханье.
Я крестьянин.
И меня устрашает погода
В каждое время года.
Я старый торговый ряд.
Я мечтаю, заметьте,
О широком ассортименте
Внутри.
Мне стыдно смотреть в унылые лица витрин.
Я город.
Я древний наряд свой берег,
Я стар, как преданье.
Украсьте меня, пожалуйста, лентами быстрых дорог,
Наденьте, пожалуйста, на меня
Корону высотного зданья.
Я бедное поле.
Мне бык, ковыляющий поутру,
Не по нутру.
Я натруженное плечо.
Лодку тащу бечевой, мне больно.
Я недовольно.
Люди довольны разве
Грохотом, пылью, грязью?..
Я чертеж, я заперт в сейфе, в тесноте его живу,
Я желаю быть не в синьке, воплотиться наяву.
Я новаторство, обидно задыхаться под сукном,
Я хочу к вершинам горным, где гремит весенний гром.
Я политика и знаю: Бо Юэ* труслив, несмел,
Почему в стране таланты отстраняются от дел?
Я из творческого круга, я хочу расширить круг,
Распахните настежь двери для искусства и наук.
Недоволен болтовнею и бесстыжим хвастовством,
Марафонским совещаньем — ультра расточительством.
Да, наследие героев, дело сердца и ума,
Бюрократы промотали легкомысленно весьма.
Бой даю бюрократизму — глубоко он в души врос! —
И культурой нашей тоже недоволен я всерьез.
Ей, сегодняшней культуре, оснастить давно пора б
"Четырех модернизаций" отплывающий корабль.
Я цветок, желаю людям подарить душистый мед,
Острых ножниц садовода я надежда и оплот...
Недовольная, вытянулась река, позвоночника
слышен хруст,
Недовольная, выплеснулась нефть из морских глубин,
Недовольная, зону запретов прошла любая из наук,
Недовольная, мысль устремилась вдаль,
и правда нашла свой курс,
И бедность — чем быть довольной ей? —
к счастью устремлена...
Зреет в цветке молодая мечта об ароматном плоде,
Теплится в полу сгоревшем угле надежда
сгореть дотла, —
Сердце мое полно до краев величайшей любви, —
Я недоволен — крикнуть хочу — всем,
что вокруг меня!
Источник: "Трудны сычуанские тропы", 1983