– Милое дитя, – заговорил Сун, – когда корпорация завершает строительство такого внушительного сооружения, как башня Сюань, неизбежно возникают непредвиденные расходы.
– Да, понимаю: расходы на дополнительные поощрения, – сказала Грейс. Сун, прикрывая Марквардта, занимался «поощрениями» в «Бертолд групп». – Дело в том, – продолжала она, – что этих людей крайне заинтересовали наши усилия по поискам мистера Лю. Нам известно, что их истинная роль огромна. Если позволите, буду говорить напрямую: мы должны знать, враги нам эти люди или союзники. До сих пор они вели себя как враги.
Стук в дверь прервал ее речь. Сун скривился – официанты внесли закуски димсам, стали разливать чай. Исчезли, едва кончив дело. Пиалы стояли на вращающемся подносе, управляемом рукой Марквардта. Тарелки были полны.
– С какой целью сделаны эти платежи? – спросила Грейс.
Марквардт опустил палочки для еды на миниатюрную фарфоровую подставку, рядом с вилкой. Аппетит у него улетучился.
– Вы начинаете задавать вопросы, которые никак не относятся к делу, – процедил Сун.
– Напротив – информация имеет ключевое значение для нашего задания, а также для вашей безопасности, – парировала Грейс. – Так что же это? Вымогательство? Шантаж? Не связаны ли выплаты с документальным фильмом о башне Сюань? А может быть, они имеют отношение к пропавшему оператору?
Марквардт пронзил ее взглядом и тотчас опустил глаза. Сун ничуть не смутился и продолжал налегать на закуски, пока не остыли.
– Я сам впервые услышал об операторе только пару дней назад, – заявил Марквардт. – Уверяю вас, мы не имеем никакого отношения к съемкам.
– А что вы скажете про самые последние платежи?
– Престон уже объяснял: на завершающих стадиях строительства всегда возникают непредвиденные затруднения. – Марквардт помолчал, как бы с целью перевести дух. – Мы не теряем надежды на возвращение мистера Лю живым и невредимым. Мы бросили на это немало сил. Мы рассчитываем на вашу помощь. Что же касается отдельных финансовых вопросов, их лучше не обсуждать. Они относятся к разряду конфиденциальной информации. Задействованы миллионы долларов, в чем вы, без сомнения, отдаете себе отчет. Если бы эти, гм, вопросы имели хоть какое-то отношение к мистеру Лю, мы бы обязательно вас просветили. Вы меня понимаете? Мы тоже не дураки. И у нас с вами одна цель.
Грейс вдруг догадалась: Лю Хао, верно, обнаружил съемочную группу. А ведь он при виде кинокамеры голову теряет. Именно из-за этой страсти он и влип и других подставил. А начал с того, что отца с матерью практически разорил.
– Могу сказать только, что последний, доработанный в сторону увеличения суммы, счет нашего субподрядчика был одобрен и оплачен, – выдал Сун. – Мы для того и нанимаем субподрядчиков, чтобы они с проблемами разбирались, буде таковые возникнут.
Грейс отлично знала, зачем «Бертолд групп» связывается с такими субподрядчиками, – чтобы было кому взяточную кашу расхлебывать. Однако прикусила язычок.
– Очень хорошо. Благодарю вас, господа.
– Послушайте, я вам лгать не намерен, – вдруг заговорил Марквардт. – Если записи Лю Хао станут достоянием общественности, нам не поздоровится. Мы хотим их скрыть, нам необходимо их скрыть. Но давайте сразу уясним: наша главная задача – вызволить мистера Лю и мистера Дэннера. Впрочем, это я повторяюсь. Так вот: любая информация по этому делу будет предоставляться вам незамедлительно.
– Я бы хотела ознакомиться с годовой отчетностью «Бертолд групп».
– Вряд ли это вам поможет, – с набитым ртом, держа пиалу у губ, промычал Сун.
– Я ведь уже просила показать мне документы. – Грейс обращалась к Марквардту.
– Верно. Я думал, вам их передали. Престон, я же велел Гейл проследить. Почему мое распоряжение до сих пор не выполнено? Займитесь этим лично.
– Разумеется.
Казалось, в Марквардте говорит праведный гнев. Сун усиленно налегал на пиво. А вот за пельмени – шао май – он зря брался. Ибо кончики палочек определенно дрожали, когда он подхватывал обернутый тестом кусочек свинины и отправлял в щель между мокрыми губами. Дрожание палочек – первый показатель потери контроля над собой.
Грейс мигом просекла – Престон Сун не намерен передавать ей финансовую отчетность. Тем больше ей захотелось с этим отчетом ознакомиться. Марквардт, напротив, ведет себя как союзник. Или ключевое слово – «как»?
12:50
Район Чаннин
Шанхай
Нокс проснулся от надрывного звонка, нащупал iPhone.
– Слушаю, – проговорил он и огляделся в поисках Грейс. Она заснула на кушетке, укрывшись мятым пледом. Теперь ее там не было. А время – около полудня.
– Это я!
Джон узнал голос Дулвича и сказал:
– Вот так сюрприз.
– К северу от Цзюйлу, к востоку от Сянъян-роуд, имеется рынок, где торгуют живой рыбой, птицей, поросятами и тому подобным. Доставь туда накопитель. У тебя десять минут.
– Хоть бы за пятьдесят управиться, – отвечал Нокс. – Я черт знает где нахожусь. Пришлось сменить адрес.
– Мы это потом обсудим. Ты привези поскорей.
– Мы? – переспросил Нокс. Но Дулвич успел отключиться.
Легкая морось сделала невозможным передвижение на скутере и сильно затруднила поиски такси. Через час после звонка Нокс прошел мимо крытого рынка и украдкой заглянул внутрь. Ни одного белого человека.
Кровавое пятно с куртки было смыто, остался только небольшой надрез. Правую ладонь Нокс держал на рукоятке ножа, в кармане.
Он вошел в здание рынка, прошвырнулся по рядам, мимо пластиковых контейнеров с живыми угрями, зубатками, окунями, медузами, гольянами и множеством креветок, мимо садков с кроликами, голубями и курами. Была здесь и битая дичь, которую Нокс не мог опознать.
Справа Джон углядел небольшую комнату, незаметную с улицы. Сначала ему показалось, комната пуста, но через несколько секунд он различил аквариум, кишащий рыбой. Рыбы метнулись в разные стороны, словно вспугнутые, а за аквариумным стеклом нарисовалось лицо. Лицо Дулвича.
Тот вышел из укрытия.
– Не ожидал увидеть тебя во плоти, – признался Нокс. – Думал, я здесь потому, что ты здесь быть не можешь. – На мгновение им овладел ужас – вдруг Дулвич всю дорогу его отслеживает?
– Не парься, – сказал Дулвич. – На самом деле я – это не я. – Он похлопал себя по нагрудному карману, давая понять, что находится в Шанхае под чужим именем. И здорово рискует.
Джон и не думал париться. Раз Дулвич сам так легко проник в Китай, зачем было нанимать его, Нокса? Разумеется, затем, чтобы обеспечить предприятие козлом отпущения. Которым не жалко пожертвовать. Тогда какого черта Дулвич вступает в игру на этом этапе, когда риск гораздо выше, чем был несколько дней назад?
Дулвич взял Джона под локоть и повел в комнату, подальше от уличной суеты. В садках из стирофома ждали своей участи мягкопанцирные черепахи, лягушки и морские ежи. Нокс поморщился от боли и тут же получил подозрительный взгляд Дулвича.
– Мышцу растянул, – пояснил он.
Дулвич раскрыл ладонь.
– Давай накопитель.
– Нет, серьезно: что ты здесь делаешь? – Нокс медлил с передачей.
– Дата выкупа прежняя – послезавтра. Мы потребовали последнее доказательство жизни, прежде чем заплатим выкуп. Деньги повезешь ты и твоя напарница.
– Замечательно. Хотя и не объясняет причины твоего пребывания в Шанхае.
– С каких это пор я должен перед тобой отчитываться? – грубо отвечал Дулвич.
– Вот с этих самых.
– Ну так знай: я приехал, чтобы помочь тебе.
– Нет, ты приехал за накопителем. Насколько я помню, я тебе понадобился, потому что ты сам не мог без помех пересечь границу Китая.
– С чего ты взял, что я пересек ее без помех и не подвергаюсь риску сейчас? – упорствовал Дулвич. – Отчаянные времена – крайние меры. Я здесь ради Дэнни. И ради тебя.
Нокс не верил.
– Еще скажи, что ты меня прикрываешь.
– Я тебя прикрываю.
– «Бертолд групп» заботит существование копии реестров Лю Хао. Вот почему ты так заинтересовался накопителем. Я прав? – Джон взвесил собственное заявление. – На чем основывается твоя уверенность, что заложников убьют? На том, что Дэннер – американский гражданин, или на том, что «Бертолд групп» больше интересуют записи Лю Хао, чем спасение Лю Хао и Дэннера?
– Я играю наверняка, экстравагантных ставок не делаю, – принялся объяснять Дулвич. – Марквардт производит впечатление честного игрока, а там кто его знает? Этих ублюдков только деньги интересуют, верно? А ставить под удар жизнь Дэнни – неприемлемо. По крайней мере, для меня. И для тебя. Поэтому ты здесь. Я прав? Что мне известно? Почему я пошел на этот риск, почему прилетел в Китай? Мой босс, Праймер, добыл для Марквардта наличные на выкуп. Двести пятьдесят штук баксов. Денежки прибудут завтра, контейнеровозом, в Гуанчжоу. Я – курьер. Праймер в таких делах фрилансерам не доверяет – много о себе понимают, сукины дети.
– Вот и ехал бы себе прямиком в Гуанчжоу, – буркнул Нокс.
– Ехал, не ехал, – ощетинился Дулвич. – Сейчас главное – накопитель.
– Ты симку от меня получил?
Дулвич кивнул.
– Да. Этот тип постоянно названивал на другой китайский сотовый, который тоже без абонентской платы. Сначала мы думали, он связывался с интеллектуалом.
– Монголы к похищению никаким боком не относятся. Они сами получали взятки.
– Давай, продолжай, – заинтересовался Дулвич.
– Стали последними звеньями во взяточной цепочке. Позже всех присоединились, в смысле.
– Ну, что бы это ни значило, а тип, которому звонили, ежедневно отчитывался перед какой-то пекинской шишкой. Возможно, перед партийным бонзой. Или членом правительства. Или крупным бизнесменом. Откуда нам знать? Только именно на него мы должны ориентироваться. Он – главная наша цель, моя и твоя.
– Думаешь, монголы прикрывают какого-нибудь пекинского чиновника?
– Или являются посредниками, денежки передают, – предположил Дулвич.
– Неплохая версия.