– Марианна попробуй китайской колбасы, – предложил Лианг.
– Фу! Я не люблю.
– Но это не обычная сосиска, это китайская!
– Да, очень вкусно, очень хорошая, дорогая, – добавил Лианг, с присущей ему детской непосредственностью.
По лицу Марианны было видно, что не хочет есть колбасу и даже пробовать, но, сдавшись под натиском, она откусила кусочек. Замерла на секунду, выпучив глаза, вскочила и побежала в туалет.
– Господи, какая сладкая. (а мне на ухо шепнула, – «предательница», « фу какая гадость!»)
– Мы ещё долго смеялись.
– После необычной трапезы я вспомнила про записи учителя, и показала их Лиангу, чтобы он попробовал прочитать. Оказывается, у него мама и бабушка из южного Китая, и он прекрасно владеет двумя диалектами.
– Он, немного важничая, начал читать: « Уважаемая госпожа Оксана! Это редкий вид, который бесследно исчез с нашей земли. Мы все думали, что уже никогда не увидим маолинов. Раньше их в наших краях было много, но потом они заболели, и вымерли. Слышал, что в одном из закрытых монастырей, недалеко от нашего, есть монахи, которые видели и служили маолинам. Завтра найду проводника, чтобы он отвел тебя в тот самый монастырь. Маолины раньше жили по триста лет, а может и больше. Они всегда помогали людям. В них энергия неба, эта энергия творит чудеса, она лечит болезни, возвращает молодость, приносит счастье. Жду тебя завтра, каждый ученик находит учителя сердцем, и хоть мы не понимаем слова – они у нас разные, но чувствуем душой, и это главное. Слушай сердце, и оно тебя не обманет.»
Лианг дочитал письмо:
– О, так наши мириклины, оказывается и долгожители и лекари!
– Да, но их было раньше много, потом они заболели и исчезли, – задумчиво произнесла Марианна.
– Но не все, вот Пушистик и Глазастик здесь. Видимо, они единственные, а, может, вовсе нет? – выдвинула гипотезу я.
Мы еще долго переговаривались, даже когда легли спать, не могли дождаться утра, чтобы сразу отправиться к Учителю. Лианг пойдет с нами, как здорово! У нас будет свой переводчик!
Дневник Марианны от 14 июля
Опять плохо спала. Всю ночь снилось, что Маруся тяжело больна. Она еле дышала и я чувствовала, что жизнь вот-вот покинет ее худенькое тельце. Ванька бестолково гонял по городу, не зная, в какую ветеринарку с ней пойти. Потом, вроде, решает пока не идти. Мол, Маруся не больна уже. Боже… У меня отлегло от сердца. Все-таки кошка здорова. Ему показалось. Я проснулась. Выпила воды. Подумала, вот ведь, о зверюшке своей беспокоюсь больше, чем о сыне. Есть у меня такое… Маруся для меня – это малыш, который сам о себе не позаботится. Люди сильнее. Ну, и у Вани есть любящие отец и бабушка. Сейчас они с ним. Я успокоилась и снова заснула. Потом снился птенчик, которого я лечу. Плакал, как человек. Опять проснулась и снова пила воду. Может быть, это жара так на меня действует? Заснула лишь через час. Утром встала разбитая. Даже зарядка на свежем воздухе после такой ночи не взбодрила меня.
Устроили совет – сели втроем за стол – Оксана, Лианг и я. Решили, что Чанга надо отвлечь, обмануть. Я по-прежнему буду ходить с рюкзаком, но Глазастика отдам Лиангу. Пусть носит его в своей сумке. Она у него из денима, и в ней мириклину будет комфортно. Решили искать монастырь для малышей с двух сторон – на восток и запад от Лабранга. Тропинки есть и в ту, и в другую сторону. Я теперь буду гулять с Эн. Она с радостью согласилась. Её мама находит неинтересные для дочери знакомства, поэтому Эн отпросилась погулять со мной. Вчера мы с ней договорились, что весь день проведем вместе. Я набрала еды – гулять будем несколько часов. Еще взяла скетчбук для зарисовок. Решила, что в горах буду много фотографировать и, возможно, получится рисовать с натуры карандашом. Не до холстов и масла. Решили гулять налегке.
Следующим этапом было найти Чанга и привлечь его внимание. Поэтому я попросила Оксану и Лианга часа три не выходить из комнаты. Такой вот план. Решили встретиться уже поздно вечером..
Мы с Оксаной пошли смотреть занятия гимнастикой цигун во дворе. Мне очень понравилось. Причем, буквально сразу. Почти у всех занимающихся была белая одежда и веера – желтые и красные. Движения очень плавные и легкие. Я заметила, что для цигуна не нужна такая гибкость и растяжка, как в йоге, и это прекрасно для начинающих. Мы занимались сорок минут, и я совсем не устала. Наоборот, хорошо стала себя чувствовать. Голова словно прояснилась. После упражнений желающим монах, неплохо говорящий по-английски, прочитал лекцию про цигун. Я узнала, что слово это состоит из двух частей – "ци" и "гун". Первое – поток энергии, второе – работа, достижение. Вместе эти два слова как только не переводят. Вот два варианта – работа с ЦИ, работа с дыханием. Про дыхание монах особенно много рассказывал. Оказывается, черепахи, которые так долго живут, делают всего 3-4 вдоха и выдоха в минуту. А человек – аж пятнадцать! Так вот, монахи доводят свое дыхание до трех-четырех вдохов и выдохов, используя практику цигун. Монах-лектор также рассказал о том, что современные люди неправильно питаются. Переедают и едят мало клетчатки. Какой-то мужчина спросил про лечебное голодание. Монах ответил, что в монастырях они его используют, но простым людям он не советует голодать нигде и никогда. Это всё непросто. Можно себе навредить. Ну а закончил лекцию боевым цигуном. Вышел монах, который руками забивал гвозди, разбивал кирпичи и бетон. Ужас, но и восхищение. Это я никогда не смогу забыть. Потом, в самом конце, мы повторили еще несколько базовых движений за монахами.
Пока мы занимались, я увидела Чанга. Отлично. Сделала движение, будто проверяю рюкзак – слегка, конечно. Старалась играть волнение. Его, волнения, как раз не было. Была уверенность, что Чанг клюнул. Потом мы с Эн пошли слушать экскурсовода, которая рассказывала про китайскую архитектуру. Чанг был рядом. Делал вид, что ему интересна лекция на английском. Странно… Подобные тут и по-китайски проводят. Явно меня пас.
Лекция оказалась очень интересной. Я потом еще и буклет купила. Не запомнить мне сразу столько интересных фактов. Теперь знаю, почему крыши пагод не прямые, изогнутые. Прежде всего, древние китайцы считали, что духи могут передвигаться только прямо, ну а если и сворачивают, то строго под прямым углом. Я вспомнила, что в саду Мэй не было ни одной прямой дорожки. Причина та же – защита от злых духов. Но с крышами всё не так то просто. Тут и практическая польза. Такая крыша в жаркие дни собирает жар сверху, а в холодные дни помогает обогреву жилища. Как это физически работает, я не поняла. Разберусь позднее. Но даже не сомневаюсь, что древние китайцы были не глупые. Вообще, лекция оказалась такой познавательной, что я подумала, неплохо бы мне почитать еще про Китай. Словно зажглась темой китайской архитектуры и хотела знать всё больше и больше. Узнала про красные ворота – они во всех монастырях. Этот цвет называют иногда пурпурным, порой цветом китайской киновари, а лектор назвал его цветом счастья. Красиво как. Я запомнила. Как же много узнала всего. Не забыть бы… хорошо, что купила буклет. Потом почитаю.
После лекции я громко сказала Эн, что скоро обед, расходимся по комнатам, а после еды – прогулка в горах. Она согласилась, ушла. Я же пришла в комнату, увидела, что Оксаны и Лианга нет. Успокоилась. Сейчас допишу пару строк и пойду на обед. Потом в горы. Волнуюсь ли? Иногда немного, но, в целом, чувствую, что все идет так, как мы планировали, и это меня радует. Почему-то появилась уверенность, что всё у нас получится, и скоро мириклины найдут свой дом.
Ну все, пошла есть, потом на прогулку в горах. Допишу вечером.
Дневник Оксаны Ли от 14 июля
Проснулись утром рано. Все мы слегка волнуемся. Странно, почему? Решили действовать по плану. Марианна собирается отвлекать Чанга. Прямо как в кино. Наверное, поэтому я и волнуюсь – меня не будет рядом. Предчувствие какое-то. Но Лианг говорит, что всё пройдет хорошо. Мы и правда замечательно придумали. Потом отправились в монастырь к учителю. Он, как и обещал, нашёл проводника – молодого монаха, и написал нам сопроводительное письмо. (Ведь в прошлый раз нас с Марианной не пустили в монастырь). И теперь мы уже втроём шагаем по проторенной дорожке, в тот самый монастырь, в который нас не впустили с Марианной. Мириклины у Лианга в сумке. Они позавтракали остатками фруктов, – манго и яблок. А Пушистик ещё и чери любит, малыш гурман. Монах шел первым, за ним Лианг как переводчик, чтобы слышать что говорит впередиидущий и переводить сразу, а уж последней шла я.– Дорожка узкая, и мы помещаемся только вот так – змейкой. Погода замечательная, солнце, слегка ветерок. Только Марианны не хватает, с ней комфортнее, она как сестра, да и девчачьи компании приятнее. Лианг всё фотографирует и что-то наговаривает на диктофон, наверное, новый репортаж. Монах – юный парень, взгляд совсем отрешенный. Он очень молод. Наверное, лет восемнадцать или девятнадцать. Такое еще детское лицо, пухлые губы, гладко выбритая кожа, нежная как у младенца. Но, вместе с тем, очень взрослый и проникновенный взгляд. Темно-темно карие миндалевидные глаза с влажным взглядом, глубоко посажены. Тонкие руки, длинные и неуклюжие, но вместе с тем шаги уверенные, и твердые. А плечи широкие и крепкие. Вся фигура была противоречивой – смиренный вид и тело почти атлета.
Я поняла, что засмотрелась на него. Как-то это некультурно. Смутилась даже. Решила сэлфи снять. Интересно же, на память, кто знает, когда сюда еще попаду.
Вот уже показались причудливые крыши монастыря. Всё ближе и ближе мы к стене – границе между миром обычным и миром монахов отшельников, которые решили уединиться от всего, кроме природы-матери и неба.
Молодой Монах что-то шепнул охраннику, и нас впустили. Попросили немного подождать. Лианг объяснил, что пошли докладывать старшему. Я волнуюсь. Говорю, что мириклинов здесь не оставлю, пока не смогу убедиться, что они в добрых руках.
И ой, что-то так в сердце укололо. И эхо, эхо в горах где-то далеко-далеко, услышала, как будто крик, похожий на голос Марианны. Сердце колотилось, как сумасшедшее, пыталась позвонить на мобильник Марианне, но здесь в горах, это бесполезно, вообще нет связи. Оставалось одно – ждать, когда мы вернёмся. И вот, наконец-то, показался настоятель монастыря в жёлтых одеждах. Лианг вел переговоры. Обрадовало, что нас выслушали, мириклинов осмотрели, поблагодарили и убедили, что лучше места для наших котяток нигде не найти. Потом монах попросил пройти по тропинке до домика, в котором теперь будут жить мириклины.