— Нет. Я получу ожерелье в восемь часов и тогда же вручу его вам.
— Хорошо, — Мадден посмотрел на него. — Оно у вас?
— Я же сказал вам, что получу его в восемь часов.
— Я рад слышать это, — сказал Мадден. — Но я хочу вам сказать что вы правы, спрятав его снова....
— То есть как это снова?
— Вы что, меня считаете дураком? С самого приезда сюда вы скрываете ожерелье. Разве не так?
Боб колебался.
— Да, — ответил он наконец.
— Почему?
— Потому, мистер Мадден, что на ранчо не все благополучно.
— Почему вы так думаете?
— Прежде всего потому, что вы изменили свое решение. Что вас заставило сделать это? В Сан-Франциско вы велели доставить вам ожерелье в Нью-Йорк. Почему вы передумали?
— По простой причине, — ответил Мадден. — Я думал, что моя дочь поедет со мной на Восток отсюда. Но ее планы изменились. Она решила побыть в Пассадене. А я решил положить ожерелье в сейф здесь, чтобы она смогла получить его, когда захочет.
— Я видел вашу дочь в Сан-Франциско, — сказал Боб. — Очень красивая девушка.
— Вы так думаете?
— Да. Она, видимо, пока в Денвере?
Видно было, что Мадден колеблется.
— Нет, — ответил он наконец, — ее нет в Денвере.
— Возможно вы скажете мне...
— Она сейчас в Лос-Анджелесе у друзей.
— И давно?
— С прошлого вторника. Я получил телеграмму о том, что она едет сюда. По некоторым причинам я не хотел, чтобы она приезжала, и послал Торна с поручением посадить ее в поезд на Лос-Анджелес.
Боб соображал. На машине до Барстоу доехать ничего не стоит, но где там может быть красная глина?
— Вы уверены, что она доехала до Лос-Анджелеса?
— Конечно. Я видел ее там в среду. Итак, я ответил на все ваши вопросы. Теперь ваша очередь ответить на мои. Почему вы решили, что здесь что-то случилось?
— А что стало с Шаки Филом Майкдорфом?
— Кто это?
— Тот парень, который назвал себя Мак-Каллемом и играл с нами в карты.
— Вы полагаете, что его зовут Майкдорф? — спросил Мадден с интересом.
— Конечно! Я встречался с ним в Сан-Франциско.
— Каким образом?
— Его очень интересовало ожерелье...
Лицо Маддена побагровело.
— Вот как! Почему же вы не рассказали мне об этом раньше?
— Потому что я думал, вам это известно.
— Вы с ума сошли!
— Может быть. Но когда я увидел, что Майкдорф явился сюда, я, естественно, заподозрил неладное. Почему вы не хотите, чтобы ожерелье вам передали в Нью-Йорке?
Мадден покачал головой.
— Нет. Я просил прислать ожерелье сюда, и здесь получу его.
— Тогда скажите наконец, что происходит на ранчо?
— Ничего. Во всяком случае, ничего такого, что не зависело бы от меня. Это мое личное дело... Я хочу, чтобы ожерелье доставили сюда. Даю вам слово, что вы получите всю сумму, какую я назвал.
— Мистер Мадден, — сказал Боб, — я не слепой. У вас неприятности, и я буду рад помочь вам.
Мадден резко повернулся к нему.
— Я выкручусь, — сказал он, — я выкручивался и не из таких передряг. Благодарю вас за добрые намерения, но не беспокойтесь обо мне. Значит, в восемь часов. А теперь, если вы не против, пойду немного полежу.
Он вышел из комнаты, оставив Боба в замешательстве. Не слишком ли много он сказал Маддену? И правда ли, что Эвелина уехала в Лос-Анджелес? По крайней мере, звучит правдоподобно. От всех этих мыслей у Боба разболелась голова, и он решил последовать примеру Маддена.
Когда он проснулся, солнце уже садилось. За стеной слышался шум льющейся воды. Значит, Гембл в ванной. Гембл! Кто такой Гембл? Что он делает на ранчо Маддена?
На веранде Бобу удалось перекинуться несколькими словами с Чарли, и он сообщил китайцу об Эвелине.
— Торн и Гембл вернулись, — сказал детектив. — На спидометре опять разница в тридцать шесть миль. И опять следы красной глины.
Боб покачал головой.
— Время идет, — заметил он.
Чан пожал плечами.
— Если бы я мог арестовать кого-либо, я бы уже давно сделал это.
За обедом Гембл был настроен весьма дружелюбно.
— Мистер Иден, — сказал он, — я так рад, что вы к нам снова вернулись. Ваше дело — простите, что вмешиваюсь, — закончилось успешно?
— Конечно, — ответил Боб. — А как ваши дела?
Гембл посмотрел на него.
— Я... э... э... я счастлив сказать, что у меня был прекрасный день. Я нашел много крыс.
— Рад за вас, — усмехнулся Боб.
После обеда Мадден закурил сигару и расположился в своем любимом кресле перед камином. Гембл листал какой-то журнал. Боб включил радиоприемник.
В комнату вошел Чарли и замер, услышав голос диктора:
— Следующим номером нашей программы выступит мисс Норма Фитцджеральд.
Мадден наклонился вперед и стряхнул пепел с сигары. Торн и Гембл с интересом прислушались.
— Здравствуйте, — сказал женский голос. — Я снова здесь. Я хочу поблагодарить всех вас, друзья, за письма, которые я получила. К сожалению, я не имею возможности прочитать их все, но хочу сказать Садди Френч, если она слушает эту передачу, я рада узнать, что она в Санта-Монике, и я обязательно позвоню ей. Следующее письмо обрадовало меня, потому что оно от моего старого друга Джерри Делани...
Мадден вздрогнул. Торн открыл рот и остался сидеть неподвижно, глаза Гембла сузились. Чарли бесшумно убирал со стола.
— Я немного беспокоилась за Джерри, — продолжала женщина, — и теперь рада узнать, что он жив и здоров. Я скоро увижусь с ним. Теперь я должна...
— Выключите эту чушь, — резко сказал Мадден.
Боб щелкнул выключателем. Значит, Мадден не убивал Джерри Делани? Так чей же голос призывал на помощь в ту ночь? Кто кричал так страшно, что эти слова запомнил попугай?
Глава 20ПЕТТИКОУТ-МАЙЛ
Чарли нагрузил поднос грязной посудой и вышел, Мадден откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и пускал кольца дыма к потолку. Торн и Гембл увлеченно листали журналы. Ну просто идиллия!
Боб встал и не спеша вышел из комнаты. На кухне Чарли с бесстрастным выражением лица мыл посуду.
— Чарли, — окликнул его Боб.
Чан вытер руки и подошел к двери.
— Убедительно прошу вас не входить сюда, — сказал он, вышел из кухни и торопливо отвел Боба за сарай. — В чем дело? — спросил он.
— Разве вы не слышали? Мы шли по неправильному следу! Джерри Делани жив и невредим!
— Не сомневаюсь, что это очень интересно, — согласился Чан.
— Интересно? Да вы что! — воскликнул Боб. — Наша версия потерпела крах, а вы...
— Что поделаешь! — вздохнул детектив. — Такое иногда случается...
— Но что мы теперь будем делать?
— Что будем делать? Вручим ожерелье. Вы пообещали это, хотя я был против... Ничего не поделаешь.
— И уедем отсюда, не узнав, что здесь произошло?
— Мудрый Конфуций...
— Но послушайте, Чарли...
Послышался шум подъехавшей машины. Они с Чарли торопливо обошли вокруг дома и увидели у ворот знакомую фигуру.
— Хелло, Холли! — крикнул Боб.
Холли резко повернулся.
— Боже мой, вы испугали меня! Но как раз вас-то я и хотел увидеть, — Холли был явно взволнован.
— Что случилось? — спросил Боб.
— Не знаю, но я беспокоюсь. Паула...
Боб вздрогнул.
— Что с ней?
— Вы не видели ее? Она звонила вам?
— Нет.
— Паула не вернулась из Петтикоут-Майла. Мы договаривались пообедать вместе и сходить в кино, но она...
Боб направился к машине.
— Едем! Скорее...
Чарли шагнул вперед. В его руке что-то блеснуло.
— Мой пистолет, — сказал он. — Возьмите его с собой.
— Не нужно, — ответил Боб. — Он может понадобиться вам.
— Убедительно прошу вас...
— Спасибо, Чарли, не надо. Все в порядке. Холли...
— Жемчуг... — напомнил детектив.
— О, сейчас не до этого.
В дверях ранчо появился Мадден.
— Эй! — крикнул он.
— К черту! — пробормотал Боб.
Холли включил мотор и машина помчалась по дороге.
— Что могло случиться? — спросил Боб.
— Не знаю. Эта старая шахта — опасное место. Там много ям, заросших по краям кустарником. Они очень глубокие.
— Быстрее!
— Мы и так быстро едем, — сказал Холли. — Мадден, кажется заинтересовался вашим отъездом. Вы еще не отдали ему ожерелье?
— Нет.
— Почему?
Боб рассказал ему о радиопередаче.
— Может быть, мы ошиблись с самого начала? Может быть, здесь и не убивали никого?
— Вполне возможно, — согласился Холли.
— Ладно, сейчас главное — найти Паулу.
Мимо них промчалась встречная машина. Холли просигналил, но она не остановилась.
— Кто это был?
— Таксист, — ответил Холли. — Кажется, я узнал водителя.
— Так... Кто-то едет на ранчо Маддена.
— Возможно, — согласился Холли. Он свернул с дороги. — Теперь надо ехать медленно.
— Несправедливо все это, — вдруг сказал Боб.
— Что несправедливо?
— Хорошенькая девушка, вроде Паулы, живет в этой пустыне. Почему она не выйдет замуж и не уедет отсюда?
— Но она ничего не хочет делать для этого.
— Почему?
— Она привыкла к свободе.
— Но ведь она помолвлена с этим парнем?
— С каким парнем?
— Ну, я забыл, как его зовут...
Холли засмеялся.
— Не думаю, что это ей понравится, но я вам скажу. Изумруд принадлежит ее матери. Она вставила его в современную оправу и носит кольцо в качестве защиты.
— Защиты?
— Да. Слишком многие пристают к ней с предложениями.
— Вот как... — протянул Боб. — Значит, она и обо мне так думала?
— Как?
— Что я буду приставать к ней.
— О, нет. Она сказала, что вы относитесь к браку так же, как и она. — Они помолчали. — О чем вы задумались?
— О том, что я дурак. Далеко еще ехать?
— Примерно миль пять.
— Надеюсь, что с Паулой ничего не случилось.
Они ехали мимо невысоких холмов, над которыми медленно вставала луна. Дорога вилась вдоль узкого каньона.
— Остановитесь на минуту, — попросил молодой человек.