Несколько работ вышли с почти одинаковыми названиями: «Поговорим о китайцах» (основные разделы посвящены традиционным категориям этнопсихологии, таким, как «лицо», семья и брак), «Поболтаем о китайцах» и «Подробно о китайцах» [83; 122; 165]. В резко критическом плане написаны книги: «Печальные размышления о природе национального характера» Се Сычжуна [111]; «Одумавшиеся китайцы» (составители Сюй Син и Сюнь Бу) [123]; «Критика уродливых явлений в Китае» Лян Цзинши и Лян Цзинхэ [104]. Однако главный критический удар был нанесен Ли Мином в книге «Почему китайцы такие „глупые”» [90] и Хэ Цзунсы в сборнике «Крити ка болезненного состояния китайского характера» [131].
Китайскому чиновничеству и его умению использовать людей в своих целях посвящены «Деловые связи у китайцев» Цуй Бэйфана и Чжу Даъаня [138], «Чиновничья мораль в Китае» Ли Цзяньхуа [92], «Техника использования людей у китайцев» Ван Дуншэна [71].
О большом интересе к проблемам психологии китайцев свидетельствует изданный в Шанхае в 1994 г. перевод с английского книги известного китайского писателя и ученого Линь Юйтана «Китайцы» [95]. В Пекине в 1998 г. в серии «Китай в глазах представителей Запада» вышли переводы упоминавшейся ранее книги А. Смита «Китайские характеристики» [194] и Х. Честера «Настоящие китайцы» [178].
В 1987 г. на Тайване под редакцией профессора факультета психологии Тайваньского университета Ян Гошу стала выходить книжная серия «Китайцы». Идея начать исследования китайского национального характера в условиях возникновения и развития нового общества в Гонконге и на Тайване появилась у Ян Гошу и его коллег Ли Июаня и Вэнь Чунъи еще в 1976 г., во время работы в Институте этнографии при Центральной академии наук. Серия «Китайцы» представляет собой нерегулярные выпуски сборников статей, объединенных общим названием. Так, 1-й выпуск увидел свет еще в 1972 г., 2-й и 3-й — в 1988 г., 17-й — в 1993 г. Таких сборников выпущено несколько десятков. Ценность представленного в них материала, безусловно, высока, так как в то время в КНР подобного рода литература в открытой печати практически отсутствовала. В каждом выпуске не более десяти статей, написанных в основном учеными Тайваня и Гонконга (тогда еще находившегося под эгидой Англии), иногда и авторами материкового Китая. В предисловии к серии Ян Гошу написал, что главная его задача — помочь гражданам Китая понять самих себя и современное китайское общество, обратить особое внимание на традиционного китайца, китайское общество и китайскую культуру и осознать, что следует в ней сохранить, а что уже стало анахронизмом.
Другая тайваньская серия, «Психология китайцев», также появилась в 1987 г. Ее идеологом и организатором является Юй Дэхуэй. Серия имеет популярный характер: каждый из сборников (их несколько десятков) включает до 50 небольших статей, объединенных какой-либо общей темой: «Отношение китайцев к счастью» [153] «Характер китайцев, скрытый за маской» [151], «Взгляд китайцев на воспитание» [110] и т. д.
Среди опубликованных на Тайване исследований большой интерес представляют также сборник «Ценностные ориентации китайцев» [154] и монография известного ученого Сян Туйцзе «Исследование китайского национального характера» [114]. Ряд книг на писан в сопоставительном плане: авторы раскрывают отдельные черты характера китайцев путем анализа их связей и общения с иностранцами. Имеются в виду такие публикации, как «Янки глазами китайцев» Ян Цзяньли [173], «Китайцы и японцы» Цю Юнханя [139], «Я и русский Иван» Чжу Мэнфэя [150]. Сюда, пожалуй, можно отнести и любопытный опус японского автора Сяо Юаньхэ под названием «Дружить нужно с китайцами» [115].
Сравнительный анализ или простое сопоставление национальных характеров представителей разных цивилизаций, их привычек и вкусов, традиций встречается достаточно часто в путевых записках наблюдательных путешественников или людей творческих профессий, в частности писателей. Известного китайского писателя Фэн Цзицая, побывавшего в Америке, поразили некоторые факты, с которыми он там встретился, поразили именно как китайца. Вот некоторые из его замечаний:
«Взаимоотношения между иностранцами разительно отличаются от тех, что существуют между китайцами. Так, в ресторане каждый платит за себя или делят расходы пополам. Или: чтобы прийти в гости, нужно сначала созвониться, а не постучать в дверь, а потом заявить, что вы сегодня свободны и пришли на пару часиков просто так — посидеть и поболтать» [156, 182–183].
Фэн Цзицай отмечает, что американцы, в противоположность китайцам, суетливы, что у них нельзя что-либо покупать без очереди, нельзя спрашивать возраст, размер зарплаты, т. е. влезать в частную жизнь [156, с. 219]. Автор пишет: «У иностранцев выступление — это способ продемонстрировать свое красноречие. В Китае же все читают по бумажке. У иностранцев чтение по бумажке будет осмеяно. После доклада в европейских странах и в Америке обычно оставляют время на вопросы и дискуссии. В зале сотни ушей, а после доклада сотни мозгов. А у нас в Китае доклад закончился, слышен стук откидных сидений, и в зале уже никого нет» [156, с. 221].
В Китае бывает так, что богатый покупатель и бедный приобретают одну и ту же вещь по разной цене. Такое замечено и в отношении иностранцев. Это китайское понимание «равенства» вызывает у иностранцев ворчание и чувство обиды. В то же время достаточно вам назвать себя ган ао тунбао, что означает «соотечественник из Гонконга и Макао», как ситуация тут же изменится.
Как уже говорилось, среди многочисленных книг и статей, посвященных особенностям психологии китайцев, есть исследования, увидевшие свет в XX в., авторы которых, китайцы по происхождению, с весьма критических позиций рассматривают данную проблему. В первую очередь это трактат Ли Цзунъу «Наука о бесстыдстве и коварстве» [91, 1—23], уже упоминавшаяся книга Линь Юйтана «Моя страна и мой народ» и наделавшая много шума работа Бо Яна (настоящее имя Го Идун) «Уродливые китайцы» («Тhе Ugly Chinese»), впервые вышедшая на английском языке в 1985 г. и в том же году опубликованная в китайском переводе на Тайване [70], а затем и в КНР — в Пекине и Чанша.
Негативные черты национального характера нередко становятся объектом рассмотрения в смутные времена, когда страна находится на переломном этапе. Так, в на чале XX в., в трудные для России годы, после революции 1905 г. появились статьи Д. С. Мережковского под общим названием «Грядущий хам» и его сборник «Больная Россия», в которых был дан субъективный нелицеприятный анализ русской натуры и психологии русского человека.
К слову, интересно, что пишут китайские авторы о психологии русских. Не так давно в Китае в серии «Дух великих государств» шеститысячным тиражом вышла книга Ван Юйбо «Доблестные русские» [73]. (Ранее в этой серии появились «Мечтательные американцы», «Романтичные французы» и книги о немцах, англичанах и японцах.) На обложке книги изображен Чапаев. В ней 8 глав, комментарии и библиография (более 50 наименований, среди них 20 переводных изданий). Любопытны названия глав: «Европейский колосс в погоне за величием», «Белый медведь, мечтающий о морях», «Послушные православные верующие», «Восточные славяне с ярким национальным характером», «Советские люди, потрясшие мир», «Двуглавый орел, холодно взирающий на мир», «Русские с богатой культурной основой», «Русские в обычной жизни». История России, характеристика ее вождей и руководителей, а также «анализ» характера русских и советских людей изложены в некоторых местах весьма тенденциозно. Часто цитируются такие известные «экс-специалисты» по России, как Бисмарк, Черчилль, Бжезинский, американский журнал «Тайм» и др. В главе 4, где речь идет об истоках формирования русского национального характера, много внимания уделено географии России, ее климату. Как утверждает автор, длительная зима на полови не территории страны, особенно в Сибири (семь месяцев в году), закалила русский характер, она всегда была стратегическим партнером в войнах на территории России (Наполеон, битва под Москвой, Сталинград). Закалили характер русских и «дикие звери в Сибири: белый медведь, сибирский медведь, сибирский тигр, дикие птицы; в особенности сибирские волки, которые и поныне страшнее даже военных» [73, с. 164–165]. Климат сделал русских агрессивными, жестокими и мстительными. На с. 166 есть такой пассаж: «Людоедство всегда осуждалось человечеством как проявление дикости. На протяжении истории за писки о людоедстве русских имеются в большом количестве, людоедство стало делом привычным. В середине XIX в., когда русские войска вторглись в Китай, в долину реки Хэйлунцзян, они частенько вырезали у живых китайцев внутренности для еды. При этом русские не только не испытывали стыда, но и особенно радовались по этому поводу». В качестве подтверждения приводятся строки из поэмы Александра Блока «Скифы»:
Мы любим плоть — и вкус ее, и цвет,
И душный, смертный плоти запах…
Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
В тяжелых, нежных наших лапах?
В книге постоянно муссируется тема агрессивности и жестокости русских, скажем, в отношении немецкого населения Германии во время Отечественной войны, которое готово было сдаться союзникам, лишь бы не оказаться на территории, занятой советскими войсками. События на острове Даманском поданы под тем же соусом. Авторы так же тенденциозно судят о событиях в Чечне.
Более объективно, с нашей точки зрения, рассматривает историю России Чжан Цзяньхуа в книге «Загадка красного урагана» [143]. Русскому характеру посвящена глава 2 «Воля и мягкость: загадка российского национального характера». Заслуживает внимания уже упоминавшаяся книга «Я и русский Иван» Чжу Мэнфэя. Автор в 30-е гг. был переводчиком в авиационных частях Красной армии, которые оказывали Китаю помощь в войне против японских милитаристов, и, рассказывая о русском характере, он в основном имеет в виду тех военных, с которыми ему приходилось встречаться по службе.