Редкий альтруизм, среди адептов Смерти…
Впрочем, не важно. Его ждёт ещё одна яркая жизнь.
По пустынному городу, полному разрушений и смерти, скрываясь за брошенными машинами и кучами мусора, короткими перебежками двигался оборванный, грязный мальчик. Вот он спрятался за машиной и замер. По улице идёт жутко хрипящий мертвец. Паренёк застыл как вкопанный, он даже не дышит сейчас – нельзя. Одно движение и эта неповоротливая груда гниющего мяса, помчится за ним бегом. Пусть бегают мертвяки не слишком быстро и не очень умело, часто падают, натыкаются на предметы, но в отличие от живых, мёртвые не знают усталости.
Он ждал, пока мертвец пройдёт и скроется за грудой мусора. А как это произошло, парень кинулся к зданию с покосившейся вывеской и выбитыми окнами. Он юркнул туда, замер, прислушиваясь и оглядываясь. Вроде никого. Парень двинулся вперёд шагом, держа наготове нож – он шёл к ящикам в глубине здания. Раньше это был ресторан, и в нём могло что-то остаться, какие-нибудь консервы, например. Есть очень хотелось. Последний раз ел дня три назад, теперь уже в глазах мутится, двигаться тяжело, желудок к позвоночнику прилип. Ещё день и он точно не сможет искать еду, а это смерть. И хорошо, если он просто не сможет двигаться, не сможет найти воды и умрёт от жажды – эта смерть, казалась ему куда лучше той, какой погибли все его знакомые, друзья, родители. Месяца два назад, им повстречалось Стадо. Медленно бредущие покойники, заметили людей и ринулись вперёд…, уйти успел только он. Толпа мёртвых смела всех, он слышал, как они кричали, пожираемые заживо. Парень не хотел такой же смерти для себя.
Он остановился на миг, у старого, потрескавшегося зеркала – грязный весь, кожа серая, волосы висят сосульками, голова чешется, кажется, вши завелись…
-Давай Джей, соберись. – Прошептал он своему отражению и двинулся вперёд, в складские помещения бывшего ресторана. Чёрного огонька, вспыхнувшего за своей спиной, он не заметил. Не заметил и того, как огонёк подплыл к его затылку. Только когда с сальных волос что-то посыпалось он замер на месте – что-то мелкое, словно кусочки сажи, падет с его волос. Удивлённо приподняв брови, он поймал на ладонь, несколько этих песчинок. Приблизил ладонь к глазам – так и есть, вша, значит, таки завелись…, вши на его ладони, рассыпались тонкой серой пылью.
-Что за… - Сказал он и вскрикнул от боли – затылок прострелило так, словно его ударили дубинкой. Мальчик пошатнулся, чуть не упал, но быстро развернулся, готовясь воткнуть нож, куда придётся…, однако, за спиной никого нет. Никто его не ударил со спины, как было с неделю назад – из-за консервированной колбасы во мнениях не сошлись с одним таким же бродягой. Вопрос решился в его пользу, но нож в итоге пришлось оставить – его конкурент ожил слишком быстро, почти мгновенно, не успел он вытащить своё оружие из перерубленной глотки. Теперь вот с этой зубочисткой ходит…, странно. Джей пощупал голову грязной ладонью – ни шишки, ничего. А ведь боль была просто адская. Очень это всё странно. Впрочем, не важно, пора бы уже…
Мертвец появился в окне и Джей понял, что уже не успеет спрятаться – слишком поздно. Голова повернулась, белесые глаза смотрят прямо на него. Неуклюжий мертвец повернулся, он больше не идёт по улице, стоит у витрины. Проклятье, так глупо попался!
Покойник захрипел и запрыгнул в окно, грохнулся, конечно, тут же, но и поднялся сразу. А затем ринулся вперёд, вытянув руки – бежать нет смысла, догонит, мало того, соберёт за собой целое стадо таких же. Один шанс на спасение – удачно попасть ножом в затылок. Или хотя бы в висок, если сильно повредить мозг, они падают и уже не встают.
Джей кружил по комнате, мертвец быстро поворачивался – приём коему научил один из их группы. Тот парень погиб ещё до того, как мертвецы сожрали всех остальных и как освоил эту штуку, никогда не рассказывал. Но это работало, пожалуй, только это и работало. Шустрый покойник, если кружить достаточно быстро вокруг него, словно бы растерявшись, начинал вертеться вслед за тобой, но одна ошибка, один неосторожный шаг и кинется. А вблизи эти твари сильнее слона, порвёт на куски в два счёта. Так что нужна осторожность и…, и всё.
Мертвец кинулся вперёд. Джей не успел увернуться, оба покатились по полу. В безнадёжной попытке, Джей схватил мертвеца за шею и попытался удержать щёлкавшего челюстями противника, подальше от лица. Глупая затея, мёртвые слишком сильны. Сейчас эта тварь ухватит его за плечи своими гнилыми руками – уже, а теперь он притянет его к себе и чёрный рот наполнится мясом…, Джей скосил взгляд. Пальцы мертвеца так сжали плечи, что даже больно стало. Посмотрел обратно в мёртвое лицо – пасть раскрыта, иногда щёлкают зубы, из горла рвётся зловещий хрип, покойник тянется к нему, но ему, почему-то, не хватает сил. Джей был так поражён, что не сразу начал действовать. Мало того, что мертвец не мог одолеть его – Джей не ощутил усталости. Это было не сложно, вот так держать мертвеца на расстоянии от себя…, мертвеца, который взрослому мужчине мог оторвать руку, куда уж там подросток…
Он отпустил одну руку – давление возросло, теперь стало труднее сдерживать вечно голодного мертвеца. Свободной рукой он пытался нащупать на полу что-нибудь, чем можно будет отбиться от своего не живого противника. Пальцы не нащупали ничего лучше, чем обломок бетона. Кусок размером с хороший камень. Одной рукой, держать мертвеца становилось всё труднее, и парень врезал этим куском по его голове изо всех сил. Удар пришёлся в висок. Голова мертвеца лопнула как спелая дыня, содержимое выплеснулось во все стороны, в том числе и на лицо Джея, а самого мертвеца отшвырнуло к стене.
С минуту, Джей лежал пластом, смотрел на мертвеца – головы считай, что нет.
Он сел, посмотрел на камень в своей руке. Спустя полминуты размахнулся и бросил его в окно.
Камень пролетел через дорогу и разбил окно, на другой стороне улицы. Город мгновенно наполнился ужасающим хрипом, по дороге побежали с десяток мертвецов и кинулись к витрине. Ругнувшись, Джей юркнул в склад и забился там в угол – одного-то он убил…, хрен знает как. Но десяток, ему точно не под силу…, он поднял руки к лицу. Что-то с ними не так. Насколько он помнил, он всегда отличался изрядной худобой. Подростки сами по себе мышцами не шибко блещут, а ещё и природная склонность к сухой жилистой фигуре, да вся эта голодная жизнь, за два месяца сделали его почти скелетом. Парень удивлённо покачал головой и сжал кулак. По руке пробежала волна – мышцы, у него вдруг отросли мышцы, которых не было, когда он зашёл в этот ресторан…, и всё же, он видел своими глазами как взрослых крепких мужчин, мертвец в такой же ситуации, прижимал к полу как детей и начинал жрать. Только мистер Франко, перегруженный мышцами мужчина, мог раскидывать мертвецов как котят и часто хвалился, что до Падения, мог от груди жать штангу весом в сто двадцать килограмм…
-Как-то это странно всё. – Пробормотал Джей. Его взгляд скользнул по стене – стеллаж.
И куча консервов на нём!
Желудок требовательно заурчал. Джей забыл о случившемся и ринулся в атаку на долгожданный обед…
В одном городе, где-то далеко на побережье, в самом его центре, в большом доме, на кровати лежал глубокий старик. Одеяло он сбросил до пояса и теперь лежал, раскинув руки. Его окружали люди, скорбно склонившие головы – старик только что умер. Над, всё ещё крепким телом, склонился мужчина. Он поправил левую руку старика, на мгновение замерев – на руке отпечатались старые шрамы, очень не простые шрамы, заставлявшие даже сейчас, замирать в благоговейном ужасе. Их оставили зубы мертвецов. Никто не мог пережить их укусов – один укус и ты умираешь, так было всегда, так есть сейчас. Но старик, весь покрыт подобными шрамами, его кусали не раз и не два, и он не умер, ему даже не становилось плохо после укуса мертвеца. Говорят, он никогда в жизни не болел, говорят, его послал людям сам Господь. Много чего говорят о старике Джее, основатели первого города на побережье – до сих пор единственного крупного города живых людей, основанного после Падения. Впрочем, крупного, конечно, сильно сказано. До Падения, этот город мог бы считаться провинциальным посёлком, и это в лучшем случае…
-Он мёртв. – Сказал мужчина, выпрямившись – пульса нет, дыхание остановилось. Он посмотрел на женщину, стоявшую по другую сторону кровати. Дочь Джея, отчаянная женщина, сумевшая дожить до своих преклонных лет в этом жестоком мире. Она кивнула. Мужчина снял нож с пояса и одним движением вогнал его в висок старика Джея. Только теперь, на глазах его дочери выступили слёзы горя – она всегда была крепкой, как Джей, как многие другие.
В мире после Падения, другие и не выживали…
Китэгра плыл по орбите планеты и наслаждался новыми воспоминаниями. Второй раз наслаждался, теперь зная, кто он и кем был. Его глаз закрыты, на его лице улыбка – жизнь этого Джея, была гораздо ярче, чем у его двойника из иного мира.
Не ошибся он, выбрав эту Вселенную, этот вариант Теней мира, погибшего от мутации двух вирусов, сумевших объединиться в симбиозе. Тут, всё отличие заключалось как раз в них, в вирусах. Их симбиоз остался прежним, но первый вирус имел дополнительную мутацию, позволявшую ему выдерживать более высокую электрическую активность мозга. Что привело к особенным случаям – люди, лежавшие в коме, вдруг поднялись и принялись потреблять персонал больниц в пищу. Люди, получившие повреждения мозга, и превратившиеся в овощ, поднялись, поедая заживо своих сиделок. Даже некоторые люди, почти не видевшие снов, однажды уснув, иногда, поднимались в виде мертвецов. Более того – вирус мог позволить себе усилить нервную активность своих носителей, они могли бегать, преследовать добычу, причём делали это довольно долго, прежде чем вирусные клетки начинали гибнуть от воздействия электрических импульсов.
Чудесный мир – переживания Джея стали очень яркими, его впечатления были невероятно остры, эту жизнь, можно было бы сравнить с жизнью солдат Империи Человека, во времена Марсианских войн. Просто невероятная получилась жизнь…, Китэгра не смог отказать себе в удовольствии и когда пережил эту жизнь несколько раз, когда чужая память начала блекнуть, запустил воспоминания вновь. На этот раз, лишь самые лучшие, самые яркие. Они остались почти такими же – он смог пережить их ещё один раз. И хотелось бы ещё. К сожалению, четвёртый раз это повторить не получилось, даже самые яркие воспоминания поблекли, окончательно превратившись в скопище размытых теней, почти никак не трогавших его чувств.