Страшный сон.
Мимо плывут деревья, по случаю осени, зловеще раскинувшие свои безлистые сучья, так похожие на тянущиеся к нему костистые пальцы. Коля вздрогнул, теперь не от холода – от страха.
Он повернул голову и сказал.
-Дедушка Мороз, а мы… - Коля осёкся на полуслове – не было дедушки. На его месте сидел кто-то другой. Огромный, сгорбленный, он наклонился и его ярко-голубые глаза, обращены теперь вперёд. Глубоко утопленные, злые глаза, на голове, очень туго обтянутой серой кожей.
-Дедушкаааа… - Сказал Коля, не сдерживая слёз.
Сани вдруг остановились. Идущие впереди люди больше не тянут их и чёрные металлические сани, с деревянными сидениями, замерли, утопая полозьями в густом ковре из опавшей листвы.
Один из мужчин, что тащил упряжь, медленно повернул голову и посмотрел прямо на него.
-Ааа!!! – Закричал Коленька и попытался убежать.
Лицо мужчины - серое, покрытое струпьями источавшими гной, лицо на коем остался всего один глаз, да и тот болтался у безгубого рта, на тонкой, серой жиле, по которой ползали белесые черви.
Убежать он не смог – худая ладонь легла на его плечо, и сжались тонкие пальцы, увенчанные короткими чёрными когтями. Хрустнуло что-то в плече, и Коленька застонал от боли, в глазах запрыгали красные огоньки. Он бросил один взгляд на плечо и увидел на своей пижаме кровавые пятна – серые пальцы старика, ушли глубоко в его плоть.
-Коленька, ты разве не рад? – Прохрипел старик, повернув к нему голову. – Дедушка Мороз взял тебя с собой покататься. А ты кричишь. Какой плохой мальчик! Знаешь, что бывает с плохими мальчиками? – Коленька не отметил на вопрос – он сейчас громко кричал от охвативших его ужаса и боли. Старик хрипло рассмеялся. – Они становятся моими подарками. Подарками мне!
На худом страшном лице, в стороны раздвинулись тонкие серые губы и жёлтые зубы старика, начали расти, с громким противным хрустом превращаясь в длинные клыки.
Где-то далеко каркнул ворон, и снова стало тихо. Лишь тут, под группой берёзок, где средь осенней листвы, остановились чёрные металлические сани, слышен жадный сочный хруст…
Старик в рваной и грязной шубе серо-чёрного цвета, сидел на скамье в санях, ковыряя в зубах когтем указательного пальца правой руки. Иногда он причмокивал. Наконец, вздохнул.
-Ещё хочу. Вкусный попался, ага. Да худущий ведь, как палка. – Старик скосил взгляд на кровавое пятно расположившееся слева от него. Почерневшие от времени и крови, доски на санях, вновь покрыты кровью. На них виднеются обрывки какой-то одежды, кусочки разгрызенных костей и изорванная горка кишок – дедушка кишки не любил. Так, погрызть чуть-чуть, но без фанатизма.
Один из недавних лосей, водянистыми пустыми глазами смотрел на него уже не первую минуту, чёрный рот открыт, вонючая гнойная слюна стекает на голую истерзанную грудь.
Дедушка был добрым. Он не любил, когда его лошадки страдали от голода.
-На. – Сказал дедушка, бросив мертвецу обгрызенную кость, подковообразной формы, с ещё торчавшими из неё, редкими, белыми зубами. Мертвец шустро подхватил подарок и поспешно запихнул его себе в рот, после чего начал размеренно двигать челюстями, с хрустом перемалывая пищу, в которой, в общем-то, и не нуждался. Старику просто нравилось думать, что они едят, что они признательны ему и помнят о таких вот моментах. – Эх, - вздохнул старик, - пятый уже, а голод терзает до сих пор. Ничего не понимаю. – Кряхтя, старик перегнулся через сидения и достал с задней части саней, маленькую металлическую лопатку. Бурча себе под нос, он принялся счищать остатки трапезы наземь. – Раньше одного схрумкаешь, двух от силы, и всё – весь год всё в порядке. Что теперь со мной творится? И где я? Куда вообще попал? Всё такое непонятное, всё такое…
-Ой! – Вскрикнул кто-то. Дедушка резко выпрямился, лопатку выронил и поспешно прошептал несколько слов, да незаметно сделал пару пассов руками.
-Охо-хой! Какой прекрасный день! – Воскликнул седобородый добродушный толстяк в красной шубе и с доброй улыбкой на устах, сел он на козлы чудесных красных саней, в которые впряжены были четверо могучих лосей со сказочными витыми рогами.
-Господи! – Проговорила испуганная девушка, стоявшая совсем рядом, подле высокого тополя, чьи ветви, словно пологом нависали над санями. Она перекрестилась и бледная вся сделала маленький шажок к саням. Потом остановилась и, качая головой, посмотрела на дедушку. – А мне тут такое померещилось…, а почему день?
-То есть ночь. Какой прекрасный ночь! – Пробасил дедушка, потом прервался. Глазами зыркнул налево, направо. – То есть, какая прекрасная ночь!
Девушка рассмеялась, прикрыв рот ладошкой. Её красная шапочка, от движения этого сбилась немного, и девушка поспешно поправила её – даже слишком поспешно. Лукошко с пирожками упало наземь, и все пирожки посыпались в листву.
-Ну вот… - Расстроено произнесла она, всплеснув руками.
-Уж извини старика, что напугал-то.
-Да ладно…, эх, я бабушке пирожки несла. С чем же я теперь к ней пойду?
-А ты посмотри. – Улыбнулся дедушка, рукой указывая на зады своих огромных и удивительно красивых саней. Там возвышалась целая гора красных мешков, чем-то заполненных до отказа.
-А что это? – Чуть нахмурившись, спросила девушка. Старик рассмеялся, подарок пообещал и немного сбился на полуслове. Потом наклонил голову набок. Девушка – он точно помнил, высокая стройная девушка в алом плащике, в красной шапочке, в высоких кожаных сапогах, в юбке чёрной, вот кто вышел из-за тополя. Но теперь перед ним девочка. Лет четырнадцать. Худая, чуть несуразная…, а! Старик махнул рукой – в наши дни сочные подростки это роскошь. Чего расстраиваться? Ему в основном дохлятина такая и попадается – тяжкие времена, ничего тут не поделаешь. Девочка замешкалась, так что он снова улыбнулся приветливо и махнул рукой.
-Не бойся красна девица. Аль не признала?
-Нет, кажется, не признала…
-А ты угадай. – Хитро прищурился старик.
-Санта-Клаус?
-Чё? Это ещё кто?
-Ну… - Смущённо проговорила девочка.
-Не важно. – Старик наклонился за подарком, ухватил его и повернулся обратно. - А вот и твой…
Девочка пропала. Красная шапочка осталась, а вот девочки и след простыл.
Стоит девушка высокая, уже сформировавшаяся вполне – он не смог не поморщиться в отвращении, накрылся ужин, взрослые они ж как резина. Совершенно не прожуёшь!
-Ну? Что молчишь Санта? – Как-то нехорошо улыбнувшись, произнесла девушка.
-Какой я тебе Санта? – Рыкнул дедушка, выпуская мешок с подарками из рук. Мешок свалился с саней, упал в листву и исчез, выпустив облачко алого дыма. Дым поднимался вверх, прямо к ней.
Дедушка зловеще ухмыльнулся, а его скакуны заволновались – взрослых дедушка не ел, фигуру берёг и зубы, так что взрослых он иногда им отдавал. А это не часто случалось, а лошадки тоже ведь кушать хотели, причём всегда и ничего другого, собственно, хотеть они уже и не умели.
Облачко коснулось носа непонятной девицы, сейчас она вдохнёт и!
-Апчхи! – Сказала девушка, потёрла нос ладошкой и снова чихнула. Падать без сознания, она не собиралась совершенно. Что происходит вообще? В этот момент, её белая курточка, вдруг засветилась – на абсолютно белой ткани проступили чёрные, пылающие письмена.
-Какого дьявола! – Прошипел дедушка, частично теряя контроль над маскировкой – первые два скакуна стали тем, чем они и были. Даже звуковые искажения исчезли – он услышал явственное зловещее ворчание мертвецов, почуявших живую плоть.
-Не поминай рогатого, отродъе сатанинское! – Рыкнула девица, поспешно перекрестившись.
На мгновение повисла пауза, в течение которой маскировка постепенно слетала с саней, а девушка и дедушка, смотрели друг другу в глаза.
-Кто ты? – Наконец, прохрипел дедушка в грязной серой шубе.
-Красная Шапочка. – Ответила девушка в красной шапочке и не успел он глазом моргнуть, как в нос ему сунули что-то металлическое. Дедушка отпрянул от удивления, и яркий алый луч пронёсся над его головой, лишь слегка задев ухо. Резкая боль, потеря равновесия и он рухнул на зады саней, высоко задрав тонкие костистые ноги. Сверху послышалось шипение, странный высокий звук, а вскоре пришёл запах палёного мяса – тошнотворный запах, потому что мясо то, крепко протухло столетий семь назад.
Бормоча что-то, он кое-как ухватился за сидение и поднялся.
Наглая девчонка стояла подле саней, с дымящимся железным артефактом в руках, а его лошадки валялись на земле, порубленные на куски и источали зловонный дым.
-Ааа! – Взвыл дедушка. – Ты что натворила???
-Эльза! – Строгий раздался голос.
-Чего? – Ворчливо ответила наглая девица, а из леса вышли двое мужчин. Да такие, что дедушка судорожно сглотнул и присел на скамейку – ноги отнялись.
Оба в халатах испещрённых множеством разных символов – огненные и чёрные цвета. И у каждого в руке посох. Но не это больше всего испугало дедушку, совсем не это.
От обоих просто несло могуществом, огромной Силой!
А он и наполовину не восстановился…
-Ты магию, зачем изучала? Что б по лесам с лазером бегать?
-Извините Учитель. – Потупив взор, произнесла девушка.
-Такое чувство, что ей стыдно. – Заметил огненный маг, когда оба они остановились возле обездвиженных саней. Дедушка угрюмо взирал на незнакомцев и тяжко вздыхал – пока лошадки не восстановятся, не сдвинутся сани с места. А без саней не сдвинуться и ему – мать-земля не станет держать его на себе, обманул ведь, не вернулся туда, откуда вышел, жить остался он…
-Стыдно ей. Как же. – Поморщился чёрный маг. Эльза в ответ не смогла сдержать хитрой улыбки, что от магов не укрылось. – Вот видишь Элтлин? Видишь?
-Я не Элтлин.
-Опять? – Удивлённо молвила девушка, бросая лазер в кобуру на бедре и делая какие-то пассы руками прямо перед собой.
-Это имя мне больше не нравится.
-И как тебя называть теперь?
-Пока не знаю. – Пожав плечами, ответил огненный маг. – Но я придумаю себе правильное имя. Когда-нибудь придумаю…