– «Получается, что нас кормили почти просроченной жрачкой, которую было пора отправлять на помойку». – с горечью выдохнул Шнырь. Он немного подумал и утешил себя: – «Зато бери всего до отвала и совершенно бесплатно! Да ещё нам предоставили телефоны, машину и давали деньжат на бензин. Чем не лафа?»
Поужинав, охранники прошли в небольшую гостиную. Начальник улёгся на широкий диван, подчинённый устроился в кресле, находившемся рядом. Шнырь, как начальник, взял в руки пульт. Экран телевизора вспыхнул.
По всем каналам шли передачи, повещённые недавней сенсации. Везде говорили о пяти москвичах, которые, совершенно случайно, нашли клад Александра Великого.
Сменяя друг друга, мелькали шесть или семь фотографий. На них виднелись огромные кучи сокровищ. Шнырь скрежетал зубами от злости и тихо шипел: – Если б Хозяин дал амулет, то киношники не смогли отвести нам глаза. Мы бы увидели, как они отыскали пещеру и вызвали к горному озеру Жлобина. Пусть бы он сам здесь со всем разбирался.
А теперь, он именно нас назначит виновными за провал операции. Ославит перед другими охранниками, да ещё превратит в злобных дворовых собак. Или хуже того, обратит в серых отвратительных крыс и отдаст на съеденье котам.
При этих словах у Шныря мороз прошёлся по коже. Громоздкий помощник, сидел в тесном кресле, слушал слова разгорячённого шефа и чувствовал себя нисколько не лучше. Пребывая в очень плохом настроении, напарники отправились в койки.
Всю ночь двум охранникам плохо спалось. И того и другого мучили страшные сны. Каждый видел, как он в виде крысы убегает от большого кота. Он изо всех сил пытался удрать, но почему-то не мог сдвинуться с места.
Острые зубы полосатого хищника приближались удивительно медленно, но с неотвратимостью летящего на голову камня. Сейчас большие клыки вопьются в тонкую шею и перекусят её пополам.
Шнырь вскрикивал от нестерпимого ужаса, просыпался в холодном поту и рывком садился на смятой постели. Всё тело колотило от дрожи. Сердце стучало набатом, и долгое время не могло успокоиться. Но едва, он засыпал, как всё повторялось сначала.
– «И зачем только я, пошёл в услужение к тёмному магу?» – думал мужчина в полном отчаянии.
В понедельник оба охранника поднялись ещё на рассвете. После подобных кошмаров вовсе не хочется оставаться в постели. Что им делать теперь они совершенно не знали.
Шнырь сидел на диване в гостиной и усиленно думал на трудной проблемой: – «Следить за киношниками стало бессмысленно. Звонить тёмному магу, и просить у него деньжат на проезд, страшно до дрожи в коленях. Пеший путь до Москвы займёт несколько месяцев.
Да и как пройти три тысячи вёрст без еды и воды? Значит, всё это нужно тащить на себе. В доме всё есть, но возникают вопросы, много ли с собой унесёшь, и где взять рюкзаки и прочную обувь?
Остаётся их только украсть или у кого-то отнять. Лом с этим, без сомнения, справиться очень легко, но далеко ли тогда им удастся уйти? Европейцев здесь мало, каждый у всех на виду. Нас схватят на первом же дорожном посту и посадят в узбекский зиндан.
С другой стороны, может быть, тогда тёмный маг позабудет о нас? Уж лучше оказаться в тюрьме, чем в желудке кота. Отсидим столько, сколько дадут, откинемся с кичи, вернёмся в Россию и тихо где-то устроимся, вдали от всех колдунов. Правда, при этом раскладе, придётся работать всю жизнь, словно лоху, но всё-таки это лучше, чем смерть в зубах у кота».
Не решив, что им делать теперь, Шнырь отправился завтракать. Лом молчком поплёлся за ним. Едва они уселись за стол, как в кухню неслышно вошёл Абдурахим. Не здороваясь, хмурый хозяин сказал:
– Раббим приказал, забрать у вас джип и отправить в Россию. Без двадцати час, в Термез приходит поезд № 329, Душанбе – Москва. Вот вам два билета в плацкартный вагон. Отправление в 13.00. Если вдруг опоздаете, то не приходите назад. Я вас сюда не пущу.
Абдурахим положил на стол две полоски разноцветной бумаги со множеством цифр и сообщил ошеломлённым охранникам: – Давайте ключи от машины и дома, а так же и телефоны. Быстро поешьте, собирайте манатки, и выметайтесь, как можно скорее. Если не уйдете отсюда за тридцать минут, я вас убью.
Хмурый хозяин приподнял подол свободной цветастой рубашки на своём животе. За поясом брюк у него торчал боевой пистолет марки «Макаров». Увидев оружие, охранники поняли, что всё это не шутка. Они достали из карманов мобильники и отдали узбеку.
– Ключи в прихожей, на тумбочке. – сказал Шнырь и глухо спросил: – А деньги в дорогу? Поезд идёт до Москвы почти четверо суток. Нам же нужно чем-то питаться.
– «Бабки» вам не положены и так вы их много потратили. Можете взять те продукты, что лежали в багажнике джипа. Я их вынул оттуда и сложил на крыльце. Всё равно они все просрочены, теперь их лишь на помойку.
Лом поднялся со своего табурета и пошёл на узбека: – Ты что же, за свиней нас считаешь? – сказал он с угрозой.
Абдурахим положил правую руку на пистолет. Шнырь со страхом увидел, сейчас начнётся стрельба и велел подчинённому: – Немедленно сядь. Быстро едим, берём вещи с едой и уходим.
Лом хорошо понимал, что получив пулю в живот, сразу согнёшься от боли, и сделать уже ничего не сумеешь. Уже не дотянешься до морды узбека и не врежешь ему по сопатке так, чтобы душа отлетела. Скорее всего, сам очень быстро откинешь копыта. Помощник возмущённо передёрнул плечами, беспрекословно опустился на стул и, громко сопя, принялся за еду.
Расставание с озером
Как и любой понедельник, этот день оказался весьма непростым. Утром, киношники встали чуть позже рассвета. Рабочая смена, должна была скоро начаться. Праздно шатающиеся рядом, узбеки отсутствовали. Солдаты съели питательный завтрак, предложенный им Ольгой Васильевной, и вернулись к охране вверенной им территории..
Кладоискатели слегка подкрепились и дружно взялись за дело. Они принялись собирать и укладывать вещи в машину и на верхний багажник. Когда всё устроили и хорошо увязали, появился Нурдин с маленькой сумкой через плечо. Он поздоровался и заявил, что поедет с москвичами в Термез.
– Но в нашей машине уже пять человек. – возразил журналист: – Если нас остановит полиция, то у меня отнимут права.
– Не волнуйся. – с усмешкой ответил Нурдин: – У меня много родных и знакомых. В случае чего, я улажу любую проблему, возникшую с дорожными службами.
Директор музея, словно хозяин, сел рядом с водительским креслом. Ольга Васильевна устроилась на заднем диване. Трём одноклассникам пришлось потесниться. Теперь им было не настолько удобно, как раньше, Но с этим ребята быстро смирились.
Машина проехала вдоль прекрасного горного озера к западу. Она пересекла узкую неглубокую речку и направилась прямо на юг, в город Термез. Позади оставалось ущелье, где две с половиной тысячи лет прятался клад Александра Великого.
Удастся ли пяти москвичам, когда-то вернуться сюда, никто из них, конечно, не знал. Всем почему-то, было удивительно грустно.
Всю дорогу до города, Нурдин постоянно смотрел в свой навороченный сотовый. Он пытался понять, вернулся ли его дорогой аппарат в зону приёма мобильной сети или же нет?
Наконец, на экране загорелась отметка, что появился сигнал. Директор музея немедленно начал звонить. Все разговоры велись по-узбекски. Причём, очень громко и с большим напряжением.
После нескольких длинных бесед, Нурдин облегчённо вздохнул и сказал: – Я договорился со всеми. Едем прямо к зданию местного телеканала. Мы там уже были с тобой после находки старого склепа.
Я возьму у тебя интервью, как у человека, нашедшего клад Александра. Потом, я помогу вам вернуть акваланги в военную часть, а все вещи в те пункты проката, где вы их брали на время.
Артём Петрович сказал: – Не стоит тебе так утруждаться. Мы сами справимся с этой задачей.
– Тогда с вас разведут, как приезжих людей.– объяснил директор музея: – Скажут, что вы джип поцарапали, палатку испачкали и, вообще, все вещи испортили. И тогда ты ничего не докажешь. Придётся платить за десятки дефектов, которые ты раньше даже не видел. Причём, за это у вас потребуют очень приличные деньги.
Журналист тотчас согласил с предложеньем Нурдина. Наличных у них оставалось на удивление мало. Нужно было снова связаться с директором московского телеканала и попросить у него, чтобы прислали ещё на расходы.
Перед въездом в Термез, киношников остановил полицейский. Чуть дальше стояла машина с мигалкой. В ней сидел ещё один человек. На нём тоже была тёмно-серая форма блюстителя правопорядка.
Патрульный увидел, что в джипе не пять, а шесть человек. Его большое лицо расплылось в счастливой улыбке. Служивый потребовал предъявить документы и сообщил, что за подобное нарушение правил, назначается лишение водительских прав и внушительный штраф.
Артём Петрович хотел объяснить, что ребята совсем малыши, им всего десять лет. Они все втроём не потянут на двух взрослых людей. Взглянув на довольное лицо полицейского, журналист сразу понял, что всё бесполезно. Он с укоризной посмотрел на Нурдина, печально вздохнул и полез в карман за бумажником.
Не говоря ни единого слова, директор музея взял телефон. Он сказал пару слов по-узбекски и передал дорогой аппарат постовому. На том конце «провода», кто-то представился.
Услышав, кто с ним говорит, полицейский встал по стойке смирно, назвал свою должность, имя, фамилию и начал внимательно слушать всё то, что доносилось из трубки. Завершил он беседу весьма неожиданно: – Так точно. – рявкнул мужчина совсем по-военному.
Затем, постовой вернул Нурдину его телефон и с подобострастной улыбкой сказал: – Мой господин. Разрешите, мне поехать перед вами на служебной машине. Иначе, вас кто-нибудь опять остановит.
Директор музея благосклонно кивнул. Мол, неплохая идея. Валяй. Патрульный метнулся к автомобилю с мигалкой. Он крикнул своему подчинённому, чтобы тот встал на пост, а сам прыгнул за руль.
Второй полицейский выполнил короткий приказ. Он взял в руки жезл, наполовину красного, наполовину чёрного цвета и помчался к дороге, ловить нарушителей правил движения. Ведь большая часть полученных штрафов доставалась ему и начал