Клад

КЛАД

- Ты - Дон Кихот? - обратился я к долговязому скелету, на котором одежда висела так, что просилась на вешалку.

- Нет, - сказал "Дон Кихот" с неожиданно щедрой для приезжих беженцев улыбкой. - Но мой отец действительно владел ветряной мельницей.

Мужчина без прыжка сошел с каруцы (румынская телега), потому что его ноги, спущенные с нее, уже касались земли.

- Здорово, Марк! Значит, эта старая кляча, которая привезла нас, - Росинант?

- Скорее, ты - Дульцинея. Как зовут тебя, мальчик?

- Мама зовет Сема.

- Запомню и привыкнем.

И я привык. К двум метрам роста Дон Кихота, которого девочка звала не "папа", как у нас принято, а Марк. И к ее сказочному имени Беренис. Привык к тому, что девочка всегда читала. К тому, что заплетал косы ей папа. Что регулярно, несколько раз в день, они чистили зубы: не до и после, а, кажется, вместо. Журналист Марк был очень образованным человеком: знал почти все европейские языки и даже идиш, который, по его словам, выучил специально, готовясь ко встрече со мной. Я, конечно же, своими ничтожными познаниями в литературе и языках вряд ли устраивал Марка как собеседник, но в нем жил удивительный педагог, который вызывал постоянное восхищение не только у меня, но и у Беренис. Он великолепно декламировал стихи, обязательно - стоя. И то, что звуки голоса попадали к нам в уши сверху, делало их еще более привлекательными и значительными. Шиллер, Шекспир, Гете, Гейне,...

Читать дальше