– Кстати, она кое-кого для тебя пригласила, – добавил он.
– Только не это! – я прикрыла лицо ладонями. – Тогда я не приду.
– Он живет рядом с нами. Идеальная пара, по ее словам.
– Так нечестно, Хари. Последний раз я ходила на свидание с незнакомцем в двенадцать лет!
– Значит, пора повторить опыт. – На какое-то мгновение его улыбка сделалась еще шире, а потом он закрыл за собой дверь.
Вернувшись с работы, признаков Ларса в квартире я не обнаружила. Лола свернулась калачиком на диване, как сытая кошка.
– Где же твой пылкий возлюбленный? – поинтересовалась я.
– В «Сейнсбери»[38]. Кончились кукурузные хлопья, – хихикнула она. – Согласись, он просто чудо.
– Да уж. Иначе как объяснить, что ты ведешь себя как тринадцатилетняя нимфоманка?
– Согласна. Как твои дела? – Она пристально посмотрела на меня. – Последние дни были полным отстоем.
Я плюхнулась на диван рядом с ней.
– Можно сказать и так. Гребаная полиция держит меня под колпаком. Не разрешают даже совершить утреннюю пробежку.
– Но ведь это замечательно, Эл! В кои-то веки они отнеслись к чему-то серьезно.
– Что ж, в некотором смысле ты права.
– Может, поужинаешь с нами? Ларс сегодня готовит какое-то шведское блюдо из макрели и картофеля.
– Не иначе, это любовь. Но, увы, я приглашена в другое место.
– Почему тогда я не слышу радости?
– Потому что это подстава, вот почему. Для меня откопали какого-то чокнутого.
– Дай угадаю. Шестидесятидвухлетний адвокат, обожающий извращенный секс?
– Или же прыщавый библиотекарь-филателист.
Лола закатила глаза:
– Ты неисправимая оптимистка, Эл.
Приняв душ, я заставила себя принарядиться: надела серое шелковое платье с низким декольте и мои любимые серебряные украшения. Кого бы там ни присмотрела для меня Теджо, пусть знает, что я не лыком шита. Даже высушила феном волосы, вместо того чтобы расчесать их и дать высохнуть. Косметику наложила сдержанную – немного теней вокруг глаз, темно-розовая помада.
– Выглядишь сногсшибательно! – Подруга вышла в прихожую, чтобы помочь мне надеть пальто. – Давай, красавица. Выпей как следует и флиртуй напропалую.
– Мои друзья – сикхи, Лола. Никакой выпивки не будет.
Лола с ужасом посмотрел на меня: разве можно, будучи трезвой как стеклышко, флиртовать с незнакомым мужчиной?
Когда я спустилась вниз, такси уже ревело. Странно, но никакого Альвареса, никакой полицейской машины поблизости я не заметила. Может, про меня забыли и решили как следует оттянуться, благо сегодня пятница? Например, сходить в кино?
Такси покатило на юг, вдоль Саутварк-Бридж-роуд. Здесь на один работающий паб приходилось три с заколоченными окнами. Курильщикам Южного Лондона пришлось в неудовольствии разойтись и влачить жалкое существование в уюте своих жилищ.
Было приятно видеть, как мимо проносятся улицы. Жизнь потихоньку возвращалась в нормальную колею. Никто не следил за мной, не требовал отчета, куда иду и зачем. Возможно, моему «корреспонденту» наскучили безответные послания и он переключил свое внимание на кого-то еще. Пока мы прокладывали путь через Камберуэлл, водитель трещал без умолку, жалуясь на то, куда катится страна. У него буквально обо всем имелись твердые суждения – начиная с цен на недвижимость и кончая подростковыми бандами, терроризирующими район. Не говоря уже про его страсть к певцу Леонарду Коэну.
Словесное цунами стихло, как только мы подъехали к Дипдин-роуд. Хари и Теджо потратили несколько лет на ремонт своего кирпичного викторианского дома. Усилия не пропали даром – дом выглядел как игрушечка. Перед крыльцом, словно часовые, застыли два ящика с подстриженным кустарником. Я взялась за медную колотушку.
– Приветствую тебя, незнакомка! – с улыбкой воскликнула Теджо, открывая дверь. В светло-голубом кафтане и шальварах, расшитых серебряной нитью, она, как всегда, была прекрасна.
– Господи, да ты беременна! – в свою очередь воскликнула я.
– Ну ты и свинтус! – она шутливо пригрозила Хари пальцем. – Я думала, ты ей сказал.
– А я думал – ты, – ответил Хари и с виноватым видом расцеловал меня в обе щеки.
– Экстракорпоральное оплодотворение, – шепнула мне на ухо Теджо, пока мы шли по коридору.
– Прекрасно! Прими мои поздравления.
– Всего четыре месяца, – поморщилась она, – а я уже размером с автобус.
Дверь на кухню распахнулась, и я застыла, разинув рот. За огромным столом, весело болтая, сидели девять человек.
Когда я заняла свое место, рядом со мной оставался лишь один пустой стул. Кстати, часть гостей я узнала: сестру Хари и ее мужа, несколько знакомых лиц из больницы. Теджо тем временем обнесла нас пирогами-самоса и пакорой[39].
– Элис, чур, не угощать, – рассмеялся Хари. – Все слопает.
– Верно, – кивнула я.
– Мы кого-то ждем? – поинтересовался один из гостей.
– Кавалера Элис, – улыбнулась Теджо.
– Даже не верится, что вы меня подставили, – я смущенно зарылась лицом в ладони.
Женщина рядом со мной сочувственно посмотрела на меня. Японка. Седые волосы зачесаны наверх ото лба, в уголках глаз – тонкие ниточки морщинок.
– Вы разведены? – поинтересовалась она.
– Нет, просто не замужем.
– В таком случае все в порядке, – она улыбнулась мне. – Вам не надо таскать за собой лишний чемодан.
Я рассмеялась:
– Как сказать!
Не успела я спросить у нее ее имя, как Теджо звякнула вилкой по стакану, словно собираясь произнести тост.
– Объявление для всех по поводу нашего отсутствующего гостя. Будьте с ним вежливы и внимательны. У него сейчас не самое легкое время.
– Разумеется, как же иначе, – серьезно ответил лысеющий мужчина, сидящий напротив меня. – А что произошло?
Теджо загадочно улыбнулась:
– Он сам все расскажет, если захочет.
Хари тем временем положил себе еще пакоры.
– Вот увидишь, тебе понравится. Застенчивый, но интересный.
Не знаю, почему Теджо задалась целью познакомить меня с мужчиной, который недавно пережил личную драму. На мое счастье, японка, сидевшая рядом, оказалась интересной собеседницей и отвлекла мои мысли от загадочного незнакомца. Она сказала, что ее имя Киоко. Работает в Британском музее реставратором.
– И в чем заключается ваша работа? – спросила я.
– Я чиню разбитый фарфор, собираю его по кусочкам и склеиваю заново. Сегодня, например, работала с вазой, которой около тысячи двухсот лет. На ее восстановление уйдет несколько месяцев.
– Наверное, вы испытываете огромное удовлетворение, когда такая кропотливая работа заканчивается.
Киоко удивленно посмотрела на меня, а затем снисходительно улыбнулась, показывая, что я неправильно ее поняла.
– Мне больше нравится процесс, а не результат.
Ее небольшие тонкие кисти изобразили, как она медленно складывает кусочки фарфора.
Что-то в этом жесте напомнило мне собственную работу. С той только разницей, что мы чиним людей, и притом раза в два быстрее: собираем их по кусочкам, склеиваем и выставляем за дверь, прежде чем процесс станет слишком дорогостоящим. Краем глаза я заметила, что наконец прибыл мой таинственный кавалер: стоял ко мне спиной рядом с кухонной дверью.
– Просто красавец, – шепнула Киоко. – Вам понравится.
Когда я вновь обернулась, на стуле рядом со мной сидел Альварес. Первой реакцией была ярость. Не иначе, этот наглец показал Теджо служебное удостоверение, чтобы проникнуть к ним в дом. Я уже было открыла рот, чтобы высказать все, что думаю по этому поводу, когда Хари улыбнулся мне своей коронной невинной улыбкой:
– Элис, познакомься. Это наш хороший друг Бен.
Смысл его слов дошел до меня не сразу. Пальцы разжались, я выронила пакору на стол, усыпав крошками скатерть.
Глава 18
Альвареса было не узнать: мятая голубая льняная рубашка и поношенные джинсы. Задался, похоже, целью хотя бы на вечер забыть о том, что он полицейский.
– Скажите, что это не взаправду, – пробормотала я.
– Боюсь, взаправду, – казалось, еще мгновение, и он расплывется в улыбке. – Насколько я понимаю, все ваши кошмары слились в один.
– Похоже на то. Хуже может быть лишь одно – застрять вместе с вами в лифте.
– Не знаю, не знаю. – Коп, скользнув по мне взглядом, вальяжно откинулся на спинку стула. – Лично мне известны куда худшие способы провести день.
На другой стороне стола Теджо сидела с довольным видом обладательницы золотой медали за сводничество. Альварес продолжал изучать меня взглядом, как кот блюдце со сливками. Мне ничего не оставалось, как только вести себя вежливо, пока не подвернется предлог встать и уйти.
– Откуда вы знаете Хари? – поинтересовалась я.
– Собственно говоря, я знаком не с ним, а с Теджо. Она неподражаема! Не то что ваш брат психотерапевт, который всем подряд советует копаться в саду. – Альварес посмотрел на свою тарелку. Он явно хотел что-то добавить, но ему не дали. Сидевшая справа от него особа наконец-то сумела завладеть его вниманием.
– Вы что-то сказали про сад? – проворковала она. – Я всегда обожала садоводство.
Альварес отвернулся от меня, чтобы поговорить с ней. Это была хорошо сложенная брюнетка с розовым, оживленным лицом. Не иначе как она восполнила отсутствие алкоголя за столом тем, что заранее пропустила рюмочку-другую в пабе, потому что у нее слегка заплетался язык. Вскоре она уже вовсю рассуждала о преимуществах многолетних растений перед однолетними, а потом, похлопав ресницами, заявила, что ей нужна помощь, чтобы выкопать буддлею, которая пустила корни рядом с ее патио.
Киоко сочувственно посмотрела на меня, затем наклонилась и шепнула мне на ухо:
– Не переживайте, ему нравитесь вы, а не она.
Я пожала плечами:
– Какая разница, ведь он все равно женат.
Киоко выгнула брови:
– Элис, вы не видите картину целиком. – Она подняла указательный и большой пальцы, будто в них был зажат осколок стекла. – Лишь ее часть.