Оно швырнуло его в сумрак сна без сновидений, унесло в места, где сознание бессильно. Только подведя его к границе со смертью, оно могло сохранить ему жизнь, сделать его сильнее.
Поэтому мертвый Корго лежал в канаве.
Люди, естественно, всегда собираются на месте происшествия.
Жители Ривьеры в таких случаях надевают свои лучшие наряды. Те же, кто обитает в трущобах, не тратят на это время только потому, что у них не столь обширный гардероб.
Впрочем, один представитель этого слоя общества был уже одет и проходил мимо. Его звали Зим — по очевидным причинам. Когда-то у него было другое имя — давно забытое.
Зим, спотыкаясь, брел домой после того, как просидел весь вечер в зимлаковом баре, где с удовольствием тратил свою пенсию, полученную за этот месячный цикл.
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить: произошел взрыв. Бормоча себе под нос, он замер на месте и медленно повернулся в ту сторону, откуда доносился шум. Увидел языки пламени. Поднял голову, заметил повисший шар. В голове у него возникло воспоминание, он поморщился и продолжал наблюдать за происходящим.
Через некоторое время какой-то человек промчался сквозь ад на безумной скорости. Потом упал. Возникли новые вспышки, и вскоре шар отправился восвояси.
Прошла пара минут, прежде чем Зим сообразил, что случилось — сработал рефлекс,— и приблизился к человеку на земле.
Правила, вбитые в память давным-давно, постепенно возникли на поверхности сознания — страница за страницей, словно он перелистывал учебник по «Оказанию первой медицинской помощи на поле боя», разработанный специально для гвардейцев Службы Безопасности. Зим опустился на колени рядом с телом, багровым от ожогов, покрытым кровью и освещенным отблесками пламени.
— Капитан,— пробормотал он, вглядываясь в суровое лицо с закрытыми глазами.— Капитан...
Потом поднес руки к лицу, а когда опустил их, они были мокрыми от слез.
— Соседи. Здесь. Мы с вами. Я не знал...— Он приложил ухо к сердцу, но не услышал ничего утешительного.— Пал... На палубе лежит мой капитан... уже остыл... он умер. Мы с ним. Соседи, даже...— Зим как-то неуверенно всхлипнул, а потом начал икать; через некоторое время справился с собой и приподнял веко мертвеца.
Корго дернул головой чуть влево, чтобы спрятаться от ослепительно ярких вспышек.
Зим с облегчением рассмеялся:
— Вы живы, кэп! Вы все еще живы!
То, что носило имя Корго, ничего не сказало ему в ответ. Тогда Зим наклонился и с трудом поднял тело.
— «Не следует сдвигать жертву с места» — так говорится в учебнике. Только вы пойдете со мной, кэп. Теперь я вспомнил... Все. Я помню; точно... да. Они убьют вас в следующий раз — если вы, конечно, выживете... Они это непременно сделают. Уж я-то их знаю. Поэтому мне придется сдвинуть жертву с места. Я вынужден... Жаль только, что я так набрался... извините, кэп. Вы всегда хорошо обращались с командой, и со мной тоже. Порядок у нас был строгий на «Скитальце», но вы отличный человек... Старина «Скиталец», счастливчик... Да. Убийца, мы уходим! Валим отсюда, и как можно быстрее. Прежде чем прибудут гиены. Да. Я помню... вас. Хороший человек кэп. Да.
Итак, «Скиталец» совершил свой последний прыжок — так сообщалось в отчете Службы Безопасности. Однако Корго все еще находился на границе смерти, в стране, где нет сновидений, и крошечные семена-компьютеры вместе с яйцом в груди оберегали его жизнь.
Когда прошло десять дней, Рысь и Бенедик не уехали от Сандора, который совсем не хотел с ними расставаться. Раньше ему не приходилось работать; ему нравилось ощущение, что рядом с ним коллеги, люди, с которыми его связывают общие воспоминания. Бенедик не мог и помыслить о том, что ему придется распрощаться с мисс Барбарой, единственным человеком, который с удовольствием с ним разговаривал. Рыси нравились еда и климат, и он решил, что дети и внуки спокойно без него проживут.
Поэтому оба остались в доме Сандора.
Возвращение к жизни — дело медленное и непростое. Реальность исполняет причудливые танцы с покрывалами. И проходит довольно много времени, прежде чем вы понимаете, что под ними прячется (если вообще когда-нибудь понимаете).
Как только Корго смог сформулировать свою первую мысль, он крикнул:
— Мала!
...Мрак.
А потом он увидел лицо из далекого прошлого.
— Сержант Эмил?..
— Да, сэр. К вашим услугам, капитан.
— Где я?
— В моей хижине, сэр. Ваша сгорела.
— Как?
— Ее сожгли лучом из шара.
— А мой... питомец? Дриллен...
— Я нашел только вас, сэр, больше никого — и ничего. Это произошло почти месячный цикл назад...
Корго хотел было сесть, у него ничего не получилось, он предпринял новую попытку, чуть приподнялся, опираясь на локти.
— А что со мной?
— У вас было несколько переломов, ожоги, ранения, внутренние повреждения... Но теперь все будет в порядке.
— Интересно, каким образом они меня снова нашли — так быстро?..
— Не знаю, сэр. Может, хотите немного бульона?
— Чуть позже.
— Он уже готов и ждет вас — горяченький.
— Ладно, Эмил, давай неси. Конечно, неси.
Корго снова лег и принялся раздумывать. И услышал ее голос. Он дремал весь день, и она была частью сна.
— Корго, где ты? Корго, где ты? Корго...
Рука! Кольцо!
— Да! Это я, Корго! — Он включил приемник.— Мала! Где ты?
— В пещере у моря. Я каждый день звала тебя. Ты жив или отвечаешь мне из Иной Страны?
— Я жив. В твоем ошейнике нет никакого волшебства. Как тебе удалось выжить?
— Я выхожу ночью. Ворую еду в больших домах, где зеленые окна похожи на двери,— для Дилка и себя.
— Твой щенок? Он тоже жив?
— Да. Той ночью он сидел в будке во дворе... Где ты?
— Не знаю точно... Неподалеку от нашего бывшего дома. Я со старым другом...
— Хочу тебя увидеть.
— Подожди до наступления темноты. Я расскажу, куда нужно идти. Нет, я за тобой пришлю, подружка... Где находится твоя пещера?
— На пляже... нужно пройти мимо красного дома, про который ты сказал, что он ужасно уродливый. Три скалы с острыми вершинами. Дальше — узкая тропинка, ее иногда заливает вода, потом завернуть за угол, сделать тридцать один мой шаг, и увидишь нависшую скалу. Там есть трещина, достаточно маленькая сначала, но я могу протиснуться, а потом она расширяется. Вот тут мы и прячемся.
— Мой друг придет за вами после наступления темноты.
— Ты ранен?
— Был. Но теперь мне лучше. Увидимся позже и поговорим.
— Хорошо...
Корго быстро поправлялся. Он играл с Эмилом в шахматы, и они вспоминали времена, проведенные в Гвардии. Впервые за много лет он смеялся, когда Эмил рассказал ему историю про парик командора и что с ним стало во время серьезной потасовки на Сордидо-Ш, около тридцати лет назад...
Мала держалась в сторонке, играла только с Дилком. Иногда Корго чувствовал, что она за ним наблюдает. Но каждый раз, когда он поворачивался, оказывалось, что она смотрит в противоположную сторону. Неожиданно он сообразил, что она никогда не видела, чтобы он дружелюбно вел себя с кем-нибудь, кроме нее. Ее это озадачивало.
Он частенько пропускал вместе с Эмилом стаканчик зимлака, иногда они принимались распевать баллады — получалось довольно-таки фальшиво.
А потом до него вдруг дошло...
— Эмил, а на что ты живешь?
— Пенсия, кэп.
— О священное Пламя! Мы же тебя объедаем! Продукты, и лекарства, и все остальное...
— У меня было кое-что отложено — на черный день, кэп.
— Отлично. Но тебе не следовало растрачивать это на нас. В моих ботинках припрятано достаточно денег. Вот. Минутку... Смотри! Возьми!
— Я не могу, кэп...
— Еще как можешь! Бери деньги, это приказ!
— Хорошо, сэр. Только вам не нужно...
— Эмил, за мою голову назначена награда — ты это знаешь?
— Знаю.
— Очень солидная.
— Да.
— Она твоя по праву.
— Я не мог сдать вас, сэр.
— И тем не менее награда твоя. Только тебе причитается в два раза больше. Я пришлю — через несколько недель после того, как уеду отсюда.
— Я не могу принять ваши деньги, сэр.
— Чушь, ты их возьмешь!
— Нет, сэр. Я этого не сделаю.
— Почему?
— Я не могу принять эти деньги.
— Почему? Чем они тебе не подходят?
— Ну, ничего такого... только я не хочу к ним прикасаться. То, что вы даете за еду и все остальное,— да. Но не больше. И не нужно меня уговаривать.
— О... ладно, Эмил. Я не собирался тебя заставлять...
— Знаю, кэп.
— Еще сыграем? На этот раз я дам тебе фору слона и три пешки.
— Отлично, сэр.
— Хорошие были времена, верно?
— Да уж точно, кэп. Тау Кита — отпуск три месяца. Помните долину Красной реки — и семью местных жизненных форм?
— Ха! А Лебедь-VII — багряный мир, где живут радужные женщины?
— У меня три недели ушло на то, чтобы отмыться от их краски. Я сначала решил, что это какая-то новая болезнь... Хотелось бы мне снова взойти на борт корабля!
Рука Корго замерла в воздухе.
— Хм-м... Знаешь, Эмил... Не исключено.
— Каким образом?
Корго сделал ход.
— На борт «Скитальца». Он спрятан на Независимой Территории, дожидается меня. Сейчас я там капитан, а заодно и команда, все я сам. Мала делает, что может, но — если честно — мне не помешал бы первый помощник. Вспомним старые добрые времена.
Эмил поставил коня, которого было поднял, посмотрел на Корго, снова опустил глаза.
— Я... я не знаю, что сказать, кэп. Я и представить себе не мог, что вы предложите...
— А почему нет? Мне хороший человек не помешает. Активная жизнь, совсем как прежде. Много денег. Никаких забот. Захотим устроить себе трехмесячный отпуск на тау Кита — пожалуйста, мы же сами себе хозяева!
— Я... и правда не прочь снова попасть в космос, кэп... Но — нет, я не могу...
— Почему, Эмил? Почему нет? Все будет совсем как раньше!
— Не знаю, как это лучше сказать, кэп... Но когда мы... сжигали разные места, раньше... ну, мы сражались с преступниками — пиратами, нарушителями Кодекса... понимаете? А теперь... теперь, я слышал, вы простых людей убиваете. Ну... совсем не нарушителей Кодекса. Самых обычных, гражданских. Ну... я не могу.