может быть достоверным, поскольку он сохранился не полностью. Ведь среди утерянных могла быть монета более позднего времени — III и даже IV в. н. э., что коренным образом изменило бы не только датирование, но и историко-экономическую характеристику клада.
Этот пример показывает, как важно каждому человеку знать хотя бы основные правила обращения с находками памятников материальной культуры, в данном случае монетного или вещевого клада. Прежде всего никогда не следует трогать находку. Клад должен быть изучен и сфотографирован на месте, «in situ», как говорят специалисты. Поэтому сразу же по выявлении старинных монет необходимо обратиться в ближайший музей. Всю первичную обработку клада должны осуществлять специалисты-нумизматы либо, по крайней мере, опытные музейные работники. В исключительных случаях, когда нет возможности связаться с музеем или другим научным учреждением, открыватель клада может самостоятельно, с исключительной осторожностью извлечь его из земли, остатков стены, дупла дерева. При этом особое внимание следует обратить на оболочку клада: горшок, ларец или даже обычный кусок кожи. Дело в том, что монеты дают возможность точно (особенно по сравнению с другими методами установления хронологии материальных находок) датировать «немые» предметы материальной культуры, а это чрезвычайно важно для археологов, этнографов и т. д. Ведь датирование, скажем, керамики (глиняной посуды) — дело довольно сложное. В подобном случае или принимают во внимание глубину залегания керамического изделия в датированном культурном слое грунта, что дает возможность приблизительно установить его хронологию, или применяют метод аналогий — сравнивают такую находку с керамическими изделиями, время изготовления которых уже известно. В первом варианте в дневнике археолога появляется запись: горшок найден в слое III в. н. э., во втором — по всем признакам его следует отнести ко второй половине III — началу IV в. Понятно теперь, какую большую ценность для науки представляет находка керамического изделия, наполненного монетами, которые датируют его. Такой горшок, время изготовления которого установлено при помощи монет, сам превращается в эталон. По нему можно теперь датировать другие керамические изделия.
После извлечения клада необходимо внимательно изучить место, где вы его нашли. Не осталось ли там еще какого-то количества монет, которые выпали из оболочки? Необходимо собрать остатки посуды (если она разбита), кусочки ткани, в которую часто заворачивали монеты, — все, что привлекло ваше внимание и может быть использовано исследователями.
Благодаря вашей старательности клад полностью, включая и его оболочку, попадает на стол нумизмата-исследователя. Прежде чем заглянуть в его лабораторию, напомним, что даже из чисто меркантильных, ненаучных соображений все монеты, в том числе и золотые, выгоднее сдавать в музеи, а не стремиться сбыть их с рук как слитки металла. Обычно вес золотой монеты из клада не превышает 3―4 г, и стоимость этого количества металла сравнительно невелика. А от государства находчик получает сумму, которая превышает номинальную стоимость находки, ибо дополнительно оплачивается ее научная ценность как исторического памятника. Сказанное особенно касается монет из серебра, стоимость которого совсем незначительна.
Итак, горшок с монетами стоит на рабочем столе нумизмата (табл. I, 1). Исследователю повезло, ведь оболочка клада очень редко остается неповрежденной — вспомним о черепках в легендах! Очень осторожно, чтобы не повредить горшок, извлекаем его содержимое. Но что это? На стол выпадает тяжелый сверток материи какого-то невыразительного серого цвета, густо покрытый зеленоватыми пятнами. Рядом ложатся несколько темных плоских предметов — при ближайшем рассмотрении они оказываются кусочками березовой коры. Развернув ткань, видим зеленый ком, в котором различаем плотно слипшиеся монеты. Это и есть клад, который так много может рассказать нумизмату.
Сосуд отставляется в сторону, им займутся археологи. Требует пояснений ткань, в которую были завернуты монеты, и, особенно, кусочки коры. Приходим к выводу, что укрыватель денег стремился как можно лучше защитить их от влаги, поэтому не только завернул монеты в плотную ткань, но и проложил между стенками сосуда и свертком кусочки березовой коры. Не уберег, скажете? Но ведь владелец клада рассчитывал, что его деньги полежат в земле несколько лет, и лишь какой-то случай продолжил этот срок на многие столетия. Значит, монеты было упакованы тщательно, хозяин клада не спешил. Запомним это обстоятельство, нумизмат должен учитывать даже самые незначительные на первый взгляд детали.
Зеленые пятна на ткани являются следствием окисления металла; это оно соединило монеты в плотный ком, который нелегко разломить. Но делать последнее никак нельзя. Выламывая монеты из общей массы, легко уничтожить их. Отделить монеты одну от другой можно только в процессе реставрации. Однако исследователь не спешит передать клад реставратору. Вначале он взвешивает его. Взвешивание будет повторяться несколько раз, ибо вес является одним из основных показателей монеты и может рассказать о многом. Первичное взвешивание необходимо для определения веса монет перед реставрацией, ведь в ходе последней они неминуемо потеряют в весе вследствие отделения окиси. Взвесив монеты после реставрации, мы узнаем, насколько они стали легче. Это поможет нам потом, при установлении веса отдельных монет, пробы их металла и т. д. Кроме того, сам по себе вес всего клада также важен, поскольку он позволяет установить имущественный уровень укрывателя. Например, неочищенный клад весил 327 г. Это много или мало? — спросит читатель. Не будем спешить с ответом. Мы еще не знаем, из каких именно монет состоит клад, какую страну и эпоху он представляет. Лишь определив качественный состав клада, можно установить его «покупательную способность», конечно, при условии, что известны цены соответствующего исторического периода.
После взвешивания монеты отдают на реставрацию. Не будем останавливаться на узкопрофессиональных тайнах реставраторов. Скажем только, что они пользуются слабыми растворами нескольких кислот, обычной теплой водой с мылом и пр. При необходимости монеты закрепляют с помощью специальных химикатов, чтобы предотвратить коррозию и разрушение.
Наконец кучка блестящего металла лежит на рабочем столе нумизмата. Он начинает определение монет — устанавливает места и даты их чеканки. Даже если клад монетно-вещевой, определение его начинается с монет. Ведь вещи «немые» и установить их дату и происхождение можно обычно благодаря монетам, вместе с которыми эти вещи были найдены.
Существует специальная литература, с помощью которой можно определять монеты, устанавливать их «национальность» и «год рождения»: справочники, обзорные курсы нумизматики, каталоги монет отдельных стран и т. п. Однако нумизмату нужны соответствующие подготовка, знания и опыт, чтобы иметь возможность по внешнему виду (детали изображений, шрифты надписей, форма монетного кружка, фактура и т. д.) даже незнакомых монет установить по крайней мере век и район земного шара, где они были отчеканены. Проиллюстрируем сказанное на примере большого клада, найденного в августе 1964 г. в с. Глиняном Золочевского района Львовской области.[1]
Глинянский клад, к сожалению, сохранился не полностью, однако известно, что утеряна его небольшая часть. В нем около 1500 монет и различные вещи из серебра: обломки женских украшений, поясная пряжка, девять массивных серебряных пуговиц (табл. I, 2), несколько перстней (табл. I, 3), среди которых один мужской с печаткой.
Предварительное знакомство с кладом в неочищенном состоянии позволило приблизительно датировать его второй половиной XVI — первой половиной XVII в. Знание особенностей денежного хозяйства Западной Украины того времени дает основание утверждать, что в кладе должны преобладать польские и литовские монеты.[2]
В кладе прежде всего бросаются в глаза массивные серебряные монеты диаметром в среднем немногим больше 4 см, а весом около 30 г. Нет сомнения, что перед нами талеры — международная монета высокой пробы, чеканившаяся во многих странах Западной Европы в XVI―XVIII вв. В кладе насчитывается около десятка талеров, столько же полуталеров и похожая на талер, но несколько меньшая монета. Это нидерландский серебряный флорин 1618 г., удивительно красиво вычерненный столетиями (табл. II, 2). Талеры представляют Германию (архиепископство Зальцбург) и Нидерланды — как свободную республику, так и подвластные Испании провинции. Можно часами любоваться прекрасно выполненным зальцбургским талером 1624 г., который сохранился настолько хорошо, словно вчера вышел из монетного двора (табл. II, 3). В Глинянском кладе есть также несколько меньших, чем талеры, монет, в них специалист без труда узнает гданьские орты. Это довольно большие (средний вес на уровне 6,5 г, диаметр около 3 см) монеты, отчеканенные в польском городе Гданьске с именем короля Сигизмунда III (1587―1632 гг.). Они сделаны весьма искусно (табл. II, 4).
В массе серебра сверкает и золото — единственная сохранившаяся в кладе монета из этого металла. Это хорошо известный в Европе голландский дукат. В России он официально назывался голландским червонцем, а на Украине — червоным золотым. Высокопробные, 986 пробы, дукаты весили в среднем 3,5 г при среднем диаметре 2,5 см (табл. III, 1).
Однако основную массу Глинянского клада составляют небольшие низкопробные монеты с содержанием чистого серебра не более чем на одну треть — польские и литовские полуторагрошевики, гроши и полугроши. Самая «старая» монета клада датируется 1558 г., самая «молодая» — 1647 г. Поскольку в нумизматике принято датировать клад по самой «молодой» монете, будем считать, что он спрятан после 1647 г., скорей всего в конце 40-х — начале 50-х годов XVII в.