— Вот вам отличная возможность поправить свои финансовые дела. Достаточно завладеть этим судном — и вы богач.
— Это каким же образом? — поинтересовался Робертсон.
— Самым простым. На «Перувиэне» два миллиона золотых пиастров, а капитан уехал сегодня утром в Лиму. Захватите корабль — и два миллиона ваши! — усмехнулся собеседник Робертсона.
Робертсон в ответ тоже усмехнулся, сделав вид, что этот разговор он воспринял не более как шутку. На самом же деле шутливое замечание офицера упало на благодатную почву и резко переменило всю дальнейшую жизнь шотландца.
Дождавшись конца вечеринки и поспешно проводив домой свою возлюбленную, Робертсон, но мешкая ни минуты, направился на одну из отдаленных окраин города, где обитали преимущественно люди, не ладящие с властями и законом: бандиты, воры, контрабандисты. Там он быстро нашел общий язык с четырнадцатью любителями поживиться за чужой счет, и еще до наступления рассвета возглавляемая им шайка подплыла незаметно в потемках на украденной шлюпке к «Перувиэну». Беспечно спавшая команда, застигнутая врасплох, не оказала нападавшим ни малейшего сопротивления. Не прошло и двадцати минут, как «Перувиэн» тайком покинул рейд.
Став хозяином судна, Робертсон первым делом поспешил убедиться в правдивости слов молодого офицера. Офицер не соврал: в одном из трюмов стояло несколько заколоченных ящиков, доверху наполненных золотыми монетами. При виде такого количества золота аппетит Робертсона разгорелся во сто крат. Он тут же решил (про себя, конечно), что всем этим богатством должен владеть он один. Теперь, чтобы улучить подходящую минуту и прибрать к своим рукам все золото, Робертсону все время приходилось хитрить и под разными предлогами оттягивать дележ добычи.
Однажды, видя, что запас пресной воды на исходе, Робертсон велел двум ирландцам, Уильяму и Джорджу, отправиться на берег за водой. Но те решительно отказались выполнить приказ своего предводителя. Они опасались, как бы судно не ушло без них и они не остались без своей добычи. Другие члены шайки также не отважились покинуть судно. После долгих препираний было решено, что на «Перувиэне» останется один человек, не умеющий управлять судном, а все остальные четырнадцать, в том числе и капитан, то есть Робертсон, займутся доставкой воды. После этого случая Робертсон понял, что провести своих компаньонов будет делом непростым. И все же он ни на минуту не терял надежды завладеть всем золотом.
Посовещавшись, разбойники взяли курс на Таити. Там они погрузили на корабль несколько бочек с ромом и вином, запаслись продовольствием, обманом завлекли на борт пятнадцать женщин и направились к Марианским островам. Было решено поселиться на каком-нибудь из необитаемых островов этого архипелага и предаться там разгульной жизни.
Видя, что время идет, а притупить бдительность своих сообщников никак не удается, Робертсон вступает в сговор с уже знакомыми нам Уильямом и Джорджем. Предложенный им план был таков: поскольку для управления судном надо самое малое шесть человек, необходимо привлечь на свою сторону еще четверых бандитов, а остальных восьмерых выбросить за борт. План этот был вскоре осуществлен. Но только наполовину, топить своих товарищей разбойники отказались. Вместо этого они посадили их в шлюпку и оставили в открытом море на произвол судьбы.
Спустя несколько дней неуправляемая шлюпка была замечена с судна, каким-то чудом появившегося в этих местах. В шлюпке было семь трупов и один едва живой человек. По приходе судна на Гавайи он рассказал властям о своих злоключениях, а также сообщил немало подробностей о преступных деяниях Робертсона.
А «Перувиэн» между тем продолжал бороздить Тихий океан в поисках райского уголка.
Захваченные на Таити женщины, на глазах которых оставили на верную гибель в открытом море восьмерых членов экипажа, были до смерти напуганы. Не понимая языка своих похитителей, не зная толком, куда и зачем их везут, они старались держаться кучкой и, понятно, все время шептались между собой, строя всевозможные предположения относительно своего будущего.
Робертсон, который после стольких совершенных им убийств начал страдать болезненной подозрительностью, решил, что женщины замышляют против него заговор. Ему удалось убедить в этом своих друзей, и в одну из ночей все полусонные таитянки были выброшены за борт.
Очередное жестокое убийство не сплотило, как ожидалось, банду, а еще больше увеличило недоверие между ее членами.
Наконец «Перувиэн» пристал к острову Григан. Здесь было решено золото пока не делить, а понадежнее его спрятать на острове. Робертсону такое решение было на руку: он по-прежнему надеялся если не отправить своих сообщников на тот свет, то уж, во всяком случае, обмануть их. Надо думать, каждый из сообщников Робертсона помышлял о том же.
С собой разбойники взяли только 20 тысяч пиастров на «карманные» расходы. На первое время этой суммы должно было хватить до того времени, когда добыча будет поделена окончательно.
После того как «Перувиэн» покинул Григан, Робертсон сумел убедить Уильямса и Джорджа, что, чем меньше претендентов на золото, тем лучше, а поэтому необходимо избавиться от остальной четверки компаньонов. Уговоры подействовали. Когда судно находилось неподалеку от острова Bay, Робертсон, Уильям и Джордж вероломно обезоружили своих товарищей. Они заперли их в трюме, а судно пустили ко дну, прорубив в нем днище. Сами же, прихватив деньги, ушли на шлюпке. Вскоре они были подобраны проходившим мимо парусником. На расспросы своих спасателей разбойники рассказали загодя сочиненную байку, согласно которой их судно потерпело кораблекрушение и лишь им троим удалось чудом спастись. Парусник доставил проходимцев в Рио-де-Жанейро.
Итак, из 15 претендентов на золото в живых оставалось только трое. Однако не прошло и недели пребывания компаньонов в Рио, как и это число уменьшилось.
Однажды, сильно подвыпив, Джордж проиграл в карты большую часть денег, остававшихся у бандитов. На эти деньги они собирались купить какое-нибудь судно, чтобы добраться на нем до острова Григан. Джорджу ничего не оставалось делать, как рассказать обо всем Робертсону. Пришедший в бешенство (а возможно, всего лишь изображая бешенство) Робертсон застрелил Джорджа.
После этого Робертсон и Уильям сели на корабль и отправились в Австралию, в Сидней, поближе к Марианским островам. Теперь Уильяму, оставшемуся один на один с вероломным Робертсоном, приходилось постоянно быть начеку. Его положение усугублялось еще и тем, что, в отличие от Робертсона, он был никудышным моряком и не знал не то что координат острова Григан — он даже названия его не знал. Поэтому Уильям, как он ни боялся Робертсона, вынужден был повсюду следовать за ним по пятам и даже оберегать его от каких-либо случайностей.
Из Сиднея компаньоны переправились на остров Тасмания. Там в порту Хобарт они познакомились с давно ушедшим на покой старым английским мореплавателем Томпсоном, у которого был собственный небольшой бот. Робертсон упросил Томпсона доставить его и Уильяма на один из Марианских островов. При этом ни названия острова, ни его координат Робертсон не сообщил. Тем не менее Томпсон согласился выполнить эту просьбу — за работу ему было обещано 5 тысяч золотых пиастров.
Однажды вечером, когда судно уже было на пути к Марианам, а на море слегка штормило, Робертсон и Уильям стояли одни на корме и мирно беседовали. А дальше произошло, если верить словам Робертсона, следующее: Уильям вдруг ни с того ни с сего произнес прощальную речь, затем сиганул в море и, естественно, утонул.
Таким образом, теперь все золото «Перувиэна» принадлежало одному Робертсону. Но это золото предстояло еще как-то заполучить.
После гибели Уильяма капитан Томпсон стал относиться к Робертсону с подозрением. Тем более, что Робертсон упорно не желал назвать остров, к которому они держали путь. Как-то не в меру разболтавшись, Томпсон намекнул своему пассажиру, что однажды Уильям признался ему спьяну о цели их экспедиции. Знай Томпсон получше Робертсона, он, конечно, поостерегся бы говорить такое. Да еще наедине. А так разговор этот кончился тем, что шотландец сграбастал старого шкипера в охапку и без лишних слов вышвырнул за борт.
Если бы не счастливая случайность, земные дни Томпсона наверняка на этом были бы сочтены. Томпсон не утонул сразу, как того ожидал Робертсон. Удерживаясь на плаву, он стал звать на помощь. Услышав крики, на палубу выскочили матросы. Понимая, что, если капитан будет спасен, ему, Робертсону, несдобровать, шотландец в двух словах рассказал им о спрятанном сокровище и пообещал поделиться в ними золотом. При упоминании о золоте матросы враз позабыли о своем капитане и дружно принялись выполнять распоряжения Робертсона.
К счастью для Томпсона, он превосходно плавал. К тому же ему крупно повезло: в том месте, где он был брошен в море, проходило сильное морское течение. Благодаря этому Томпсону удалось через несколько часов добраться до острова Тиниан. На острове он встретился с испанским губернатором Марианских островов Мендинильей и рассказал ему все, что знал о Робертсоне и спрятанном им сокровище.
Больше других из губернаторской свиты рассказом старого капитана заинтересовался один из военных, который начал дотошно выспрашивать Томпсона о его обидчике. Этим военным оказался Пачеко, испанский офицер связи, которого когда-то в Арауко велел высечь Робертсон. Убедившись, что речь идет о его старом недруге, Пачеко уговорил Мендинилью послать его во главе вооруженного отряда на поиски пирата и его клада.
Через несколько дней, заметив у одного из островов — это и был Григан — бот Томпсона, Пачеко со своими людьми завладел судном, а затем высадился на сушу. Спрятавшегося в кустах Робертсона быстро обнаружили и заковали в кандалы. Надо сказать, что и в этом случае он пытался выкрутиться, соблазняя Пачеко золотом и обещая показать, где оно спрятано. Однако испанец оказался неподкупным. Поняв, что на сей раз ему не уйти от справедливого