Таким образом, можно констатировать, что работы 1975–1983 гг. не смогли ни подтвердить, ни опровергнуть существующие версии о многочисленных подземных хранилищах и тайниках, находящихся на территории усадьбы. Остались без внимания многочисленные провалы в хозяйственных постройках и территория обширного парка, где по заявлению А.В. Максимова, стояли деревья — макеты.
В 1983 г. поисковую комиссию расформировали и организованные поиски прекратились, хотя было сделано еще очень мало для установления истины. И только в 1994 г. совместная российско-американская экспедиция сделала последнюю попытку подтвердить правдивость информации, предоставленной С. Рогацкой. В очередной раз было найдено большое количество оружия и взрывчатых веществ, но в бомбоубежище все равно не было обнаружено никаких дополнительных полостей. Работы были свернуты, и никакие пространства более не обследовались.
Свидетельствует ли это о том, что бывшая горничная и по совместительству портниха дала заведомо ложную информацию? Начнем с того, что она могла видеть момент не закладки тайника, а его разгрузки. Поэтому многочисленные экспедиции, сбитые с толку ее скоропалительными умозаключениями, напрасно искали то, чего вовсе и не было. Ведь известно же, что перед штурмом Кенигсберга из поместья под покровом ночи выехало несколько машин с какими-то грузами. Вероятно, что все плохо спрятанные и легкодоступные ценности и были вывезены этим караваном. Да и сам Э. Кох на допросах охотно и неоднократно подтверждал, что, действительно, он значительную часть культурных ценностей вывез незадолго до штурма и спрятал в самом Кенигсберге.
Ведь в городе-крепости нацистами было устроено как минимум два очень мощных и хорошо оборудованных подземных укрытия, в которых было спрятано несколько десятков вагонов с музейными экспонатами и личные коллекции нацистских чиновников. И поскольку данный городской склад был куда как надежнее поверхностных усадебных тайников, то большую часть своих коллекций Кох направил именно туда.
Но не забудем о так и не найденном мощном тайнике, который, по предположениям, расположен на территории приусадебного парка. Это был очень хорошо сделанный бункер, который не имел поверхностных входов и глубина его залегания позволяла не беспокоиться о собранных в нем ценностях. И заметьте, Кох начал строить его задолго до того момента, когда военная удача отвернулась от Германии. И строил он его наверняка не в предчувствии возможного военного поражения, а как убежище, которое могло помочь ему сохранить значительную часть награбленного, при любом изменении политической ситуации в самом рейхе.
Данный тайник не найден и по сей день, а ведь, скорее всего, именно в нем Кохом были собраны самые ценные, нетленные ценности. Не картины, гобелены и старинные книги, а изделия из золота и серебра, фарфора и янтаря. Они легко могли выдержать многолетнее хранение даже в затопленном грунтовыми водами помещении.
Кенигсбергские находки
Одним из интереснейших регионов нашей страны, где сосредоточены поистине необъятные ценности, по праву является прибалтийский г. Калининград.
Ситуация в конце Второй мировой войны складывалась таким образом, что именно в Кенигсберге оказалось сосредоточено громадное количество художественных, естественно-научных и просто драгоценных раритетов и ценностей. Этому способствовало много факторов.
Во-первых, целенаправленное разграбление гитлеровцами музеев, дворцов, картинных галерей, библиотек, архивов, исследовательских институтов, монастырей и церквей, частных коллекций на территории оккупированных стран привело к тому, что в Германии вообще оказались сосредоточены громадные по объемам и стоимости культурные реликвии. Об этом известно из многочисленных документальных материалов, содержащих сведения о деятельности "Айнзатцштаба рейхслейтера Розенберга" и подчиненных ему восьми региональных штабов, группы особого поручения "Линц", "зондеркоманд" Кюнсберга и Мюльмана, групп VI-G. VII–C и III-D шестого, седьмого и третьего управлений РСХА — Главного имперского управления безопасности, подразделения Главного административно-хозяйственного управления СС и других учреждений нацистской Германии.
Во-вторых, о концентрации на германской территории огромного количества культурных трофеев свидетельствуют документы штабов и отдельных частей вермахта, особенно материалы уполномоченных ОКХ по "защите произведений искусства" в прифронтовой полосе, а также архивы так называемого "Исследовательского и просветительского общества СС "Аненэрбе"". Общая стоимость захваченных гитлеровцами ценностей не поддается точной оценке, но достигала, по-видимому, нескольких миллиардов рейхсмарок (золотых). Подтверждение этому — ставшие известными выводы руководства нацистской партии, в частности Альфреда Розенберга, который считал, что только к 14 ноября 1940 г., то есть еще до нападения на Советский Союз, стоимость вывезенных в Рейх культурных ценностей составляла не менее 0,5 млрд рейхсмарок.
Кстати сказать, печально знаменитая Янтарная комната была оценена немецкими экспертами всего-то в 1 млн марок. Так что среди прочего исчезнувшего имущества она занимает очень и очень скромное место.
И именно в конце войны значительная часть награбленных сокровищ внезапно пропала. Но исчезли не только культурные ценности, захваченные за пределами Германии, пропало и множество изначально немецких произведений искусства, редких коллекций и всевозможных ценностей. Среди них — всемирно известная Серебряная библиотека герцога Альбрехта, скульптуры и картины великих мастеров, художественные изделия из драгоценных металлов, камней и янтаря, ценные образцы оружия, банковские активы, архивные и библиотечные фонды.
Целый ряд обстоятельств способствовал тому, что значительная часть ценностей и произведений искусства, вывезенных германскими учреждениями с оккупированных территорий, оказалась именно в Восточной Пруссии. Этому в значительной степени способствовали личные качества и особое положение в нацистской иерархии гаулейтера Эриха Коха, который, по многочисленным свидетельствам, проявлял исключительную активность в сборе собственной коллекции шедевров мировой культуры.
Активные бомбардировки центральных районов Германии тоже способствовали вывозу многих ценностей в восточные районы страны, в частности в Восточную Пруссию. А концентрации всех этих сокровищ именно в Кенигсберге помогло то, что там из-за особенностей готической архитектуры было где прятать. И главное, на этот процесс повлиял стремительный прорыв советских войск, осуществленный войсками 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов в конце 1944 — начале 1945 г. Этот кинжалообразный прорыв буквально отрезал весь Земландский полуостров от центральной Германии. И естественно, что, оказавшись на окруженной территории, богатые прусские землевладельцы, помещики и промышленники со всем своим имуществом потянулись к Кенигсбергу. Только оттуда можно было эвакуироваться на "Большую германскую землю", только там можно было укрыться за мощными укреплениями города-крепости.
После фактического окружения Восточной Пруссии наступил новый этап в судьбе сосредоточенных там государственными органами и частными лицами сокровищ. Причем на дальнейшую судьбу этих ценностей влияло столько самых разных факторов, что судьба их оказалась прямо противоположной.
Какие это были факторы? Сейчас я о них расскажу, ибо только точный учет всех обстоятельств поможет новым поколениям поисковиков в их изысканиях. Во-первых, нахождение едва ли не половины всех захваченных ранее культурных трофеев в фактически отрезанной части Германии крайне беспокоило вождей рейха. Неоднократно и Гитлер, и Розенберг, и даже Геринг настаивали на том, чтобы ценности были как можно быстрее вывезены в западные районы страны. Но этому препятствовал ряд существенных обстоятельств. И главное состояло в том, что в конце войны открыто транспортировать что-либо вообще стало опасно. Железнодорожные магистрали подвергались постоянным бомбежкам, и любая случайность могла подвергнуть культурные ценности риску уничтожения. Когда же в Пруссии были перерезаны все без исключения сухопутные транспортные пути, обстановка еще более усугубилась. Вывезти что-либо можно было только по морю или в крайнем случае по воздуху. Но здесь трудностей возникало еще больше. Вокруг северного морского побережья косяками шныряли русские подводные лодки и топили всех подряд. Прорваться было крайне сложно. А про воздушный путь эвакуации можно было вообще забыть. Грузоподъемность транспортных самолетов в то время была невелика, и в воздухе постоянно висели истребители 3-й воздушной армии, что делало такие перевозки практически невозможными.
Так какие же возможности оставались у тех, кто желал сохранить и свое имущество, и награбленное? Возможностей было много, но все они касались лишь одного способа захоронения — под землей или в воде. Кенигсберг, как ни один город Германии, изначально строился как город-крепость и поэтому имел множество подземных укрытий, складов и потайных помещений как военного, так и гражданского назначения. Разумеется, для сохранения личных и государственных ценностей использовались подвалы домов, поместий, колодцы, пересечения лесных просек и даже кладбища. В данном случае немцы были не слишком оригинальны, выбирая в качестве тайников те места, в которых легко устроить "клады до востребования".
Однако совершенно уникальными возможностями обладали подземелья самого исторического Кенигсберга. Дело было в том, что там уже существовали многокилометровые туннели, объемистые склады и подземные заводы, которые имели просто уникальную возможность для увеличения их недоступности: в случае опасности они могли быть затоплены. Судя по всему, их готовили к сохранению именно в затапливаемых подземельях, поскольку почти все ценности запаивали в жестяные кожухи, прежде чем заколотить в деревянные ящики.
Почему так делалось, понятно — немцы исподволь готовились к самому худшему варианту развития событий. Они понимали, что рано или поздно Кенигсберг падет и победившая сторона неизбежно начнет поиски укрываемого ими имущества и документации. В своих планах по сохранению ценностей эсесовские зондеркоманды предусмотрели многое. Но двух вещей они предусмотреть не смогли. Они не предусмотрели того, что штурм неприступной твердыни продлился всего три дня, и того, что и сам Кенигсберг, и вся Восточная Пруссия после войны останутся в составе СССР. Последнее д